Глава 5. Цена информации (1/2)

1.

Рассказывать Ира начала издалека — с азов строения Вселенной и экзоэтнографии. Всё это она постаралась изложить как можно короче, время от времени быстро взглядывая на Брена, проверяя, не потерял ли он терпение. История её попадания в космос также уложилась у неё в несколько фраз. Подробнее остановилась она только на описании фабрики кристаллов и унесённого оттуда мешочка с камушками, сообщив, что сие сокровище находится здесь, на Форсе, на борту корабля, и будет вручено Брену в обмен на помощь.

Брен коротко поведал о встрече парусника с железным бесом, о заплыве и сорке, о наблюдении со скал за борьбой золотого демона, о марш-броске по холмам к поместью…

Она заявила, что добраться до сокровища можно только при помощи капитана корабля, того самого золотого демона, которого Брен видел.

То, что женщина не умеет управлять кораблём и не может даже самостоятельно попасть на борт, для Брена было настолько в порядке вещей, что он ни на миг не усомнился в её словах.

Внезапно она споткнулась на середине фразы.

-Они спалили поместье, думая, что там – я. И наверняка тут же полетели жечь маяк… Кого теперь искать?! Его уже убили…

Брен без пояснений понял, кто такие «они» и «он», и прикрикнул, глядя в её побелевшее лицо:

-Ты знаешь, куда его отвезли?! Где это?

-Север, остров Гердъен, маяк, - как сомнамбула, повторила она слова Апа.

-Значит, они не успели до него добраться, и он жив! Гердъен – далеко.

-Шлюпка летает очень быстро, ты же видел...

Но Ирруор чуткий, он, возможно, успел уйти… Как это узнать?!!

-Воспользуйся своими демонскими штучками.

-У него же всё отобрали!!! Как он сможет мне ответить?!

-Я имел в виду не предметы, а другие штучки демонов — колдовские. Ты можешь послать мысль на расстояние.

Она чуть не проговорилась, что у маура стёрта память, значит, навыки эспера тоже наверняка утрачены. Если Брен узнает, что капитан не помнит ничего, а она сама умеет управлять кораблём…

Она прикрыла глаза веками и руками, сосредоточилась и послала на север мысль изо всех сил. Полное ментальное молчание было ей ответом, но это ничего не значило. Ирруор разучился мысленной речи, а она и не владела телепатией как следует. Она опустила руки и помотала головой.

-У меня этих навыков почти нет, не успела их приобрести.

-Тогда у тебя должно быть женское чутьё, оно даже у людей есть. Что ты чувствуешь? Он жив?

-Не знаю… Не могу разобраться… Я хочу думать, что он жив, очень хочу…

Она в отчаянии смотрела на него снизу вверх, сидя на земле.

И в этот момент по небу промелькнули два маленьких огня.

-Это они!!! Они ушли с Форса!! Их что-то спугнуло!

Это значит, что они, вполне возможно, не успели до него добраться.

Она не могла понять, что именно она чувствует. Она просто очень хотела верить, что Ирруор жив…

2.

Ира сидела на земле и тупо смотрела перед собой, кусая губы. Брен заорал на неё и встряхнул за плечи. Он хотел вдобавок врезать ей по щеке, но не решился.

-Очнись!!! Ты с ним спала? Да? Тогда ты должна его чувствовать! Если бы он был мёртв, ты бы не орала тут и не таращилась на меня тупой овцой, а уже валялась бы и подыхала от горя! Давай посчитаем, успели они туда добраться или нет! Сколько фаргов в элсэт делает шлюпка?

Фаргов в элсэт? Узлов в час? Километров в секунду? Она истерически захихикала, потому что, хоть убей, не могла сообразить. А потом заплакала, неудержимо морща лицо.

-Сначала они полетели сюда – это ближе! Посмотрели, все ли дома, и подпалили. Мы к этому времени уже были здесь, за границей владений. Потом они пожгли поместье и проверили, всё ли сгорело. Мы в это время разговаривали, а разговаривали совсем недолго. Потом их что-то спугнуло, и они вообще убрались с земли – заметь, отсюда улетели, с юга! Они не успели туда добраться! Приди в себя! Он жив, и мы его найдём!

Брен, пока орал, сам поверил в свои слова. Это должно быть так, сорк побери, что ему наконец-то повезло! Он получит сокровище! И тогда заживёт нормально, по-человечески, а не как изгой.

Он дёрнул её за локоть, поднимая с земли.

-Вставай! Нам нужно убраться отсюда подальше. И ещё очень многое нужно сделать, прежде чем отправляться в дальний путь.

Но это оказалось не так-то просто.

Для разговора они свернули с дороги в ближайшую рощицу, укрыв в тени деревьев и себя, и армаку с колесницей. И, как только они собрались вылезти обратно, на дороге и на холмах послышались вопли и топот. Рабы удирали с плантации. Одни молчаливо и целеустремлённо неслись по дороге, другие с криками метались по холмам. Охранники, теперь уже бывшие, никого не ловили, поскольку сами тоже спасали свои жизни.

Вместе с людьми во все стороны разбегались домашние животные, некоторое время шум и гам на холмах стоял невообразимый.

-Сиди смирно, жди меня, я скоро, - бросил Брен, убегая.

-Ты куда? Зачем?

Он не ответил и скрылся в зарослях. Глянцевые листья с жестяным шелестом сомкнулись за его спиной. Она вскочила на ноги, вне себя от ярости, и решила было последовать за ним, чтобы настоять на пояснениях, но потом поняла, что это будет ошибкой, и снова уселась на траве.

Поминая сорка и всех демонов моря, то и дело отцепляя от колючих веток подол жреческого балахона, Брен скрытно подобрался как можно ближе к дороге и принялся ждать. Рабов он пропускал мимо, группы стражников его тоже не интересовали.

Но вот на дороге появился одинокий всадник. Это был один из надсмотрщиков. Рост и телосложение у него оказались вполне подходящие.

Крепконогая и коренастая армака взвилась на дыбы, едва не выбросив всадника из седла, когда прямо перед ней внезапно выскочил верзила в светлом одеянии жреца.

-Сын мой, скажи мне, что у вас там случилось? Я видел зарево! Это бунт?

-Хуже, гораздо хуже! Огонь с неба в одно мгновение спалил поместье со всеми людьми. Видать, хозяин слишком много грешил, вот боги и разгневались. А как это вы пешком, святой отец?

-Армака испугалась, понесла и выкинула меня из колесницы.

Брен за разговором незаметно подходил всё ближе.

-Свою не дам! И двоих она не свезёт! – крикнул всадник, мгновенно насторожившись, натянул поводья, вынуждая лошадь попятиться, потом пришпорил её и, обогнув Брена, собрался ускакать.

Брошенный нож просвистел в воздухе и вонзился ему в шею. Всадник мешком свалился на дорогу. Брен быстро отвёл в заросли армаку и привязал её, потом оттащил туда же тело надсмотрщика. И вовремя – на дороге, ярко освещённая тремя лунами, показалась очередная группа людей. Это были рабы и охранники вперемешку, которые передвигались медленнее прочих беглецов, поскольку уводили с собой женщин и детей.

-Зачем? – Ира встретила Брена вопросом, едва он возвратился. - У нас же уже есть верховое животное!

-Слишком дорогое и приметное! От него придётся избавиться, как и от колесницы. А от солнечных одёжек избавимся прямо сейчас, жрецов мы изображать не сможем, только быстрее привлечём внимание. Одежда надсмотрщика как раз подходит к моей физиономии. На тебе под балахоном, насколько помню, господское платье, для начала оно сойдёт. Хотя лучше было бы, если бы это был наряд деревенской девчонки… Ты чего это?

Ира вдруг заплакала навзрыд.

-Он у меня был, такой наряд, вещи сгорели вместе с поместьем, я забыла про них, убегая…

-И чего ты ревёшь из-за шмоток? Я их тебе ещё не один десяток добуду, да получше!

-Ты не понимаешь!!! Это же он мне их дал, а я не сохранила!

То, что подарил Ирруор, являлось для неё символом его отношения к ней, драгоценным напоминанием о нём, словно бы даже частью его самого…

-Конечно, не понимаю! – рявкнул Брен. – Это всего лишь шмотки, а не его рука или нога!

Ира вздрогнула и перестала плакать. В самом деле, есть вещи поважнее на данный момент – например, не рассердить Брена, который взялся ей помогать. Мужчины не любят женских слёз, так говорила мама…

3.

Вокруг некоторое время было тихо. Брен закопал жреческую одежду, и они отправились в путь – молодая госпожа, жена или дочь владельца плантаций, со своим слугой, надсмотрщиком над рабами либо управляющим имения.

Ира сразу перестала терзаться. Возможность действовать всегда успокаивала её. Брен наверняка прав, космические бандиты не успели добраться до маура…

Звёзды в небе плыли над быстро катящейся по земле колесницей, словно сопровождали её. Тёмная коренастая армака покорно трусила следом, привязанная уздечкой за задок повозки, а пятнистая то и дело спотыкалась о раскиданные на дороге вещи. Брен иногда останавливал колесницу и что-нибудь подбирал – маленький игломёт, покрывало для Иры на голову (от солнца обязательно нужно; к тому же так полагается одеваться приличной женщине), трут и огниво в кисете. А ещё – бурдюк с водой, поясную женскую сумочку, в которой оказались частый гребень и какие-то косметические мелочи, кожаную фляжку с вином, двурогую, похожую формой на опрокинутый полумесяц, с затейливым тиснением…

Что-то шевельнулось возле придорожных зарослей. Ира от неожиданности подскочила, чуть не опрокинув хрупкую колесницу.

-Это квиша, не бойся. Сейчас у нас будет ужин с жареным мясом.

Брен остановил армаку, осторожно слез с кучерского места и начал подкрадываться к толстенькому пуховому животному, напоминающему помесь овцы с медвежонком. Он благополучно поймал квишу, но она гневно взвизгнула, укусила пирата, вывернулась из рук и помчалась, вереща и подкидывая округлым задом с хвостиком-помпончиком. Брен выругался и возобновил погоню.

Далеко глупое животное не убежало, остановилось возле очередного куста и принялось объедать его. Брен подкрался к добыче снова, но квиша лягнула его. Он плюхнулся в пыль, вскочил, упал снова, потому что оступился, попав ногой в яму, квиша боднула его сзади, и он свалился в третий раз, а она поскакала прочь, резво перебирая короткими толстыми лапками. Брен с руганью поднялся на ноги, вернулся за лошадкой надсмотрщика и погнался за будущим шашлыком уже верхом, а потом метнул нож…

Ира хохотала.

-Ничего смешного, - проворчал Брен, возвращаясь. – Сорка поймать проще, чем эту кудрявую безмозглую скотинку. Сама бы за ней побегала, я бы на тебя посмотрел.

Она захохотала ещё громче, потом спохватилась и принялась извиняться. Он только махнул рукой.

Он переоделся в какие-то найденные тряпки, разделал добычу, не заботясь о снятии шкуры, развёл небольшой костерок, нанизал кусочки мяса на веточки и принялся жарить. Попутно он тщательно обтёрся пучками травы, умылся и снова оделся как надсмотрщик, выбросив окровавленные тряпки в кусты…

Потом ели ароматный, пахнущий дымком шашлык, запивая вином, и обсуждали свою легенду для встречных. Брен считал, что нужно врать как можно меньше. Неожиданно он переменил тему.

-Они улетели с земли, и мне теперь не достать их с местью.

Ира с жаром принялась возражать и немедленно пообещала ему полёт в космос. Она готова была обещать что угодно, лишь бы этот форсианец помог найти и спасти Ирруора…

4.

Лэт сидел на вершине холма и смотрел на пепелище. Он не плакал, просто сидел, молча и неподвижно. Он ожидал чего-то подобного, хотя и не так скоро. Слишком со многими отец поступал жестоко, за исключением только самых близких людей…

Лэту надо было бы поскорей уйти отсюда и решить, как жить дальше. Но он так и продолжал сидеть на соседнем холме. Он не мог думать, не мог чувствовать, не мог двинуться с места. Внутри у него царили пустота и молчание, полная тишина без мыслей, без чувств, без желаний.

Захрустела обугленная трава под шаркающими шагами, совсем рядом послышался кашель. Лэт вздрогнул и обернулся. К нему подошёл старик-раб.

-Что ты здесь делаешь, молодой господин? Скоро взойдёт солнце, а здесь нет ни воды, ни укрытия. Не надо тебе здесь сидеть, здесь опасно, мало ли кто мимо пойдёт…

Лэт ничего не ответил и отвернулся.

-А почему ты не плачешь? Поплачь, легче станет. Я знаю, что ты любил их, отца и сестру, какими бы они ни были. Я знаю, что и они по-своему любили тебя.

-Да. Я любил их, они любили меня. А теперь их нет.

-Это не так, маленький. Утешься. Они не совсем умерли. Их души попали на небо, они смотрят сейчас оттуда на тебя и радуются тому, что ты жив и помнишь о них.

Лэт снова медленно повернул голову, посмотрел на старика и так же медленно улыбнулся. Он-то доподлинно знал, что там, в небе. Там просто пространство, в котором живут – люди и другие существа, живые, из плоти и крови – на мирах, подобных Форсу, и на других мирах, вовсе не похожих на Форс.

Старик вздрогнул при виде этой отрешённой улыбки.

-Ладно, если не можешь сейчас, оплачешь их потом. Пойдём отсюда, не надо здесь долго сидеть. Пойдём-пойдём. Остался у тебя кто-нибудь из родственников?

-В городе.

-Далеко это, очень далеко. Но делать нечего, надо идти.

К недобрым родственникам Лэту вовсе не хотелось, но другого выхода не было.

Они пошли потихоньку, старик и ребёнок. Им даже немного повезло, они наткнулись на брошенную телегу с запряжённой в неё старой хромой армакой. Лэт неожиданно для себя заснул на жёстком дощатом дне телеги, и старик, оберегая его сон, не пощадил верховое животное, направил его по более длинной, зато безлюдной и безопасной объездной дороге…

5.

Ира и Брен уже ехали дальше, когда рассвело, быстро, как обычно на юге. Сразу стало очень жарко, и головное покрывало пришлось кстати. Вода у них закончилась, потому что всю её, какая была в бурдюке, отдали армакам. Но скоро вдалеке показалась группа строений возле дороги. Там сгрудились люди и повозки.

Брен сидел на кучерском месте вполоборота, разговаривая с Ирой. Они повторяли и уточняли детали общей легенды. Ира разглядывала форсианца — впервые при ярком дневном освещении.

Крупные серые глаза, умные, спокойные и незлые, правильные черты лица. Кожа на лице обветренная, вся в округлых рубцах – следах какой-то болезни, возле губ складки, у глаз морщинки, особенно заметные, когда Брен улыбался или прищуривался. По сравнению с идеальной кожей Ирруора…

Новая одежда форсианца была вся чёрная. Тонкий шарф Брен намотал вокруг бритой головы так, чтобы скрыть отсутствие ушей. Конец шарфа молодой пират не без изящества спустил на плечо. Ворот рубашки со шнуровкой и жилетка у него были распахнуты, штаны заправлены в высокие сапоги, за пояс заткнуты два ножа в ножнах и плеть, сбоку свисал на шнуре тугой кошель. Ира догадывалась, каким путём он раздобыл себе новую одежду и вторую лошадь, но вопросов благоразумно не задавала.

Брен оставил её в тени группы деревьев, на изрядном расстоянии от строений, взял армаку надсмотрщика и отправился один. Это оказалась дорожная станция со стойлами для сменных верховых животных, харчевней, гостевым домом и хозяйственными пристройками. Вскоре он вернулся с начальником станции, окликнул Иру новым именем и, когда она подъехала к ним, представил их друг другу:

-Господин Рэнгзэр Эдъят, госпожа Ырралэт Съонгар.

Потом вполголоса, но так, чтобы Ира слышала, принялся пояснять заново то, что уже коротко преподнёс будущему покупателю пятнистой армаки по пути сюда.

-Госпожа Ырралэт – с севера, она была любовницей господина Норгари, спаслась случайно. Поехала переговорить с другой претенденткой на благосклонность господина Норгари. Они собирались решить дело миром, выехали порознь, госпожа Ырралэт отправилась вперёд, я сопровождал её. Госпожа Стафенэт Горрантъя должна была через некоторое время, чтобы никто ни о чём не догадался, последовать за нами.

Тут-то всё и началось. Мы даже не знаем, что в точности произошло, видели зарево, слышали крики. Те, кто бежал оттуда, нам рассказали, что там сгорело всё дотла, целое поместье вместе с господином Норгари, его семейством и всеми людьми. Бунт и пожар – это очень страшно для молодой женщины, госпожа Ырралэт запретила мне возвращаться и смотреть, она сказала, что не хочет остаться совсем одна. Теперь нам нужны деньги на дорогу, чтобы госпожа смогла вернуться на север к родным, поэтому мы продаём то, что осталось из ценного имущества.

Рэнгзэр Эдъят, крепкий немолодой мужчина, оглядел Иру с ног до головы.

Он увидел юную привлекательную женщину, аккуратно причёсанную, одетую скромно и дорого, упитанную и холеную, бледнокожую, как типичная северянка. Она выглядела печальной и растерянной, но не испуганной присутствием своего попутчика либо охранника, спокойной, насколько можно быть спокойной в её положении, смотрела серьёзно, открыто и с достоинством. И армакой сама управляла.

Начальник станции поверил рассказу Брена. Но захотел нажиться и предложил смехотворно маленькую сумму.

Брен прищурился, пристально поглядел на него, положил руки на рукояти ножей и со значением повторил, что молодой госпоже нужны деньги на дорогу, поэтому им очень желательно выручить настоящую цену. Они бы хотели отдохнуть и что-нибудь съесть и выпить в данной харчевне, но в крайнем случае сделают это и несколько подальше, ведь до речного пути на север ещё далеко.

Господин Эдъят поморщился, демонстративно повздыхал, пожаловался на жизнь, на то, что все прохожие и проезжие норовят обобрать пожилого человека, пользуясь его добротой, но всё-таки уплатил требуемое за пятнистую армаку и обменял дорогую колесницу на более дешёвую и крепкую с доплатой.

Ира только вздохнула, провожая его мрачным взглядом. Она с превеликой радостью оставила бы лошадь масти Ирруора себе, но понимала, что Брен кругом прав…

6.

Оставшуюся армаку разместили в стойле под охраной и отправились в харчевню, где устроились в наименее освещённом углу. Люстра из тележного колеса на цепи, по ободу которого были налеплены свечи, и окна располагались далеко от этой части обеденного зала.

Ира спустила покрывало с головы на плечи и принялась обмахиваться его краем.

Для них принесли маленькую керосиновую лампу, Брен поправил её фитиль так, чтобы она быстро погасла. Он выложил на стол один из своих ножей и ушёл заказывать еду и напитки, строго велев Ире не поднимать глаз и ни с кем не заговаривать.

Она испугалась. Ей начало казаться, что все на неё смотрят и замечают, что она отличается от местных. Она выставила на стол фляжку из-под вина, чтобы хоть чем-то заслониться от подозрительных взглядов. На самом деле на неё никто не обращал внимания. За одним из соседних столов расположилась компания пожилых мужчин, которые что-то негромко обсуждали, другой ближайший стол облепило шумное многодетное семейство, и эти тоже были заняты исключительно друг другом.

Она нервно порылась в поясной сумочке, обнаружила клочок грубой желтоватой бумаги и уголёк, повертела их в руках. Порисовать, что ли? А принято ли тут такое занятие у обычных женщин?

Немного погодя она слегка успокоилась и начала украдкой поглядывать по сторонам. Через несколько столов от неё Брен разговаривал с молодым мужчиной. Его аккуратная, даже щегольская одежда и аристократичные манеры вызывали расположение, но цепкий и скользкий взгляд выдавал человека сомнительных занятий. И хотя у авантюриста-бродяги эрудиция обширнее, чем у осёдлого жителя, Ира предпочла бы получить информацию от другого соседа Брена по барной стойке, который то и дело горделиво откидывал голову, встряхивая пышными тёмными волосами.