Глава 11 (1/2)

Надо заметить, что вечера у меня в последнее время выдаются, с позволения сказать, «интересные». Я бы даже сказала, незабываемые.

Обижаться и уж тем более злиться я долго не умею. Катя с Аленой еще долго смеялись над случившимся, но мне, как ни крути, было сложно найти хоть малейший повод для смеха.

Я посмеюсь тогда, когда начнется сессия, и эти хулиганки будут вымаливать у меня готовые билеты для экзаменов. А сессия неизбежно близится. На понедельник назначен первый зачет, к которому я конечно же подготовлена лучше, чем кто-либо.

В воскресенье после работы я сразу иду спать, в то время как Алена тщетно пытается запихнуть в голову сорок два билета за одну ночь. Либо это подвиг, либо ужасающая глупость.

Как только я укутываюсь в уютное воздушное одеяло, меня сразу же поглощает сладкая дымка сновидений.

- Я тебя не обижу, - далекий сладкий голос ласкает мое сознание.

Сквозь миллионы ярких вспышек, я так отчаянно пытаюсь разглядеть обладательницу притягательного голоса, но все тщетно. Она кажется такой недосягаемой, и я чувствую себя маленьким астронавтом, блуждающим по огромной вселенной в поисках родного уголка, который с каждым движением становится лишь дальше.

- Не бойся меня.

Этот голос. Он вновь обдает меня и щекочущей прохладой, и согревающим теплом одновременно. Внутри все переворачивается то ли от будоражащего удовольствия, то ли от глубокой досады.

- Саша, иди ко мне.

Я иду. Иду. Но где мне тебя искать? Какая из всех этих ярких тропинок ведет к тебе? Я чувствую невыносимую жажду, огромную тягу испить этот голос словно живительный эликсир. Он кажется мне невероятно знакомым, но я все никак не могу понять, чей он. Он и новый и такой родной.

- Саша…

Я распахиваю глаза и еще пару минут гляжу в темный потолок. Я нахожу в углу трещинку, которая была здесь с самого нашего переезда в эту квартиру. Словно маленький небрежный ручеек он извивается по гладкой поверхности потолка. Идеальный белый потолок. И лишь одна маленькая нелепая трещинка. Этот потолок вдруг так напоминает мне меня. Такой же ровный, идеальный, без изъянов. Но эта трещинка. Такая маленькая, но такая явная. Интересно, в чем моя трещинка. Мой изъян.

Я перевожу взгляд на полоску света, ярко горящую из-под двери, а затем на настенные часы, мирно тикающие в тишине комнаты. Уже почти пять. А она еще не ложилась.

Я встаю, подхожу к окну и отдергиваю плотные шторы. Комната тут же наполняется мягким предрассветным светом. Я улыбаюсь новому дню и бреду к погребенной под завалами конспектов подруге.

- Ален, ты как? Живая? Тебе точно не нужна помощь? – тихонько спрашиваю я красноглазого зомби.

- Все нормально. Ты мне все равно ничем не поможешь. Твои объяснения до меня не доходят. Мне легче все вызубрить. Осталось всего десять билетов, - произносит она.

- Эм. Ладно. Уже почти пять.

- Я успеваю.

Я возвращаюсь обратно в постель в надежде подремать еще хотя бы часок. Но сон никак не хочет посетить меня вновь. Я вспоминаю свой сон. Смутно, но все же вспоминаю. Разноцветные яркие вспышки и голос. Но что это за голос? Мысленно я перебираю все знакомые мне женские голоса, но не нахожу совпадений. Наверное, услышала где-нибудь, и он показался мне настолько приятным, что сразу же запал в душу и память.

Моя подушка вибрирует. Я нехотя запускаю под нее руку и принимаюсь искать источник настойчивых сигналов. Я хватаю телефон и подношу к глазам. Сообщение. От Андрея.

«Доброе утро, солнышко. Как спалось? Хочешь, заеду за тобой утром?»

Он серьезно? После двухдневного молчания он просто пишет мне в своей обычной манере, словно ничего и не случилось. Стиснув зубы, я набираю лишь два слова «не надо» и отбрасываю телефон в сторону.

Конечно, я никогда не приписывала себя к числу тех самых истеричных и навязчивых девушек, которые суетятся по любому случаю и устраивают разборки своему молодому человеку по каждому, самому незначительному поводу. Когда мы только начинали встречаться, Андрей постоянно извинялся по пустякам, которые могли бы вызвать у кого-то недовольство, но для меня были мелочами, не достойными внимания. Я лишь умилялась от искреннего беспокойства в его глазах, когда он, к примеру, извинялся за то, что не проводил меня от аудитории к аудитории, потому что их задержал преподаватель. Для меня это все было ерундой, милой, но ерундой. Даже его более значительные проступки никогда не вызывали во мне раздражения, я с легкостью все ему прощала. Почему же сейчас его двухдневный игнор вызвал во мне такое лютое напряжение? Я более чем уверена, что раньше я бы просто закрыла на это глаза и задолго до того, как он начнет извиняться, уже сама разными способами оправдала бы его.

Я встаю и плетусь в ванную. Теперь мне точно не удастся подремать. Сознание, выдернутое из состояния равновесия одним лишь сообщением, отказывается от покоя, призывая мозг к негодованию.

Из зеркала на меня смотрит вполне себе выспавшийся человек с бодрым взглядом и блистающими своим отсутствием на моем лице мешками под глазами, которыми, к слову, смело может похвастаться полутруп студента, ранее именуемый моей подругой.

Я вновь возвращаюсь к своему сну. Обычно ночью, на моем пути забвения и сновидений, меня сопровождает голимый бред и неразбериха. Не скажу, что прошедшей ночью было что-то внятное, но там хотя бы не было розовых слонов, танцующих чечетку на тонкой ниточке в сотне метрах над пропастью, из которой слышатся приглушенные мотивы русского рэпа. Не осуждайте мое подсознание.

Яркие вспышки и голос. В этот момент приятный чарующий голос из моего сна чудесным образом накладывается на мои отчетливые воспоминания о встрече с Юной, и я с ужасом понимаю, что в моем сне царил именно ее голос.

Мои глаза моментально лезут на лоб после сделанного мной неутешительного вывода. Ну, приехали. Боже. Я раздосадовано стону с зубной щеткой во рту.

Стоп. Не нужно расстраиваться раньше времени. Давайте-ка рассуждать логически. Юна произвела на меня неизгладимое впечатление, которое бесследно не проходит. Верно? Она оставила на моем сознании, возможно, один из самых ярких отпечатков, который и отразился во сне. Почему? Наверное, это как увидеть диковинное животное. Я ловлю себя на мысли, что все еще недовольно фыркаю от воспоминания о ее нетрадиционной ориентации, но в то же время, она меня… привлекает. Но и этому я нахожу логическое объяснение. Она похожа на парня. Вот и все. Мое сознание и восприятие обманул представленный взору образ симпатичного ухоженного парнишки. А это значит, что я не виновата в том, что на один миг поддалась ее чарам. Но и это не беда. Я люблю Андрея. И это вряд ли изменит психически нездоровая девчонка в образе недоделанного пацана.

Вот и разобрались. Я дарю своему отражению самодовольную улыбку, бегу на кухню и принимаюсь готовить завтрак и кофе, чтобы хоть как-то реанимировать свою подругу.

***</p>

- Пересдача, - Алена бухается на скамейку и мне, кажется, я в жизни не видела ни у кого настолько сильного отражения безысходности и отчаянья в глазах. Она небрежно отбрасывает стопку конспектов в сторону и потирает бледное лицо ладонями.

Я сажусь рядом и кладу руку на ее колено.

- Я помогу тебе. Тебе просто нужно внимательнее слушать, хорошо? Твоя проблема в том, что ты умна, Ален, правда, но ты просто не хочешь использовать свои мозги. Уж не знаю, в чем конкретно проблема. В лени? – я осторожно, с нежностью заглядываю в ее глаза, наполненные неподдельными страданиями.

В ее взгляде вдруг вспыхивает слабый огонек недовольства, направленный в сторону помалкивающей Катюхи.