Часть 13 (2/2)

Или сквозь снег.

Баки улыбнулся, проглатывая комок в горле.

— Да, кажется… Спасибо, я попробую в следующий раз, когда буду пытаться заснуть по-настоящему.

Стив засмеялся, но его глаза были печальными.

— Всегда пожалуйста, Бак, — на место комка в горле встало сердце.

— Ваш кофе, ребята. Просто позовите, если вам что-нибудь понадобится, — сказал официант, и Баки, как и Стив, кивнул в знак благодарности.

В тишине они попробовали свои напитки. Для Баки кофе был тёплым и вкусным, но этот вкус был погребён под горечью, как и у любого несладкого кофе вне зависимости от сорта зёрен и обжарки. Но он поборол гримасу отвращения и проглотил. По крайней мере, кофе горячий. Уже дар божий.

Мгновением спустя Баки обхватил чашку правой рукой, оставив левую на коленях, и сказал:

— Я должен спросить, — ну, у него было много вопросов, но надо же с чего-то начинать.

Стив улыбнулся.

— Вперёд. Спрашивай.

— Что… привело тебя в порноиндустрию? В смысле, колледж со специализацией в искусстве, твой талант, тут должны быть какие-то причины, кроме той, что ты реально хорош в сексе.

Стив снова засмеялся, сделал ещё один глоток кофе и поставил чашку. Улыбка не сходила с его губ, но Баки снова заметил холодную темноту в глубине глаз.

— Деньги в основном. Ты удивишься, сколько платят в секс-индустрии, несмотря на то, что большая часть наших работ утекает в интернет. Ну, туда утекают более дерьмовые работы. Некоторые мои – доступны только на дисках или платных сайтах, но, знаешь, это всё, что можно сделать. Но, да, я… у меня были тяжёлые времена, мне нужны были деньги. Нат уже занималась этим, когда я к ней пришёл — мы дружили… Боже, годами, дружили так много лет, – и она предложила мне попробовать.

— Наташа довольно впечатляющая женщина, — задумчиво произнёс Баки, и Стив усмехнулся.

— Она скорее убьёт, чем поцелует, но я люблю её. Не знаю, кем бы я был и где бы я был без неё, — мягко сказал Стив, сделав ещё глоток и снова отставив чашку. — Она со мной как курица-наседка, всегда была и, наверное, всегда будет. И, если подумать, не могу сказать, что это меня не устраивает. Она просто такая, она защищает тех, о ком заботится, даже если приходится рисковать собой.

— Что ты имеешь в виду?

Стив негромко рассмеялся.

— Я имею в виду… Я лично терпеть не могу хулиганов. Меня не волнуют обстоятельства. Если я вижу, как кого-то дразнят, преследуют, издеваются, избивают – я полезу их защищать. С кулаками наперевес. Но Наташа… она как паук. Ты запутываешься в её паутине, а она наматывает всё новые и новые слои, пока тебе не настанет полный пиздец.

Баки улыбнулся. Чем больше он узнавал, тем больше ему нравилась Наташа.

— Похоже на человека, с которым лучше дружить.

Стив ухмыльнулся.

— Определённо. Ты не оправдаешь её доверия – даже немного – и никогда его не вернёшь.

Какое-то время они молча улыбались и пили кофе, а потом Стив устроился в кресле поудобнее, закинув ногу на ногу под столом.

— Ладно, теперь я хочу задать тебе вопрос.

— Жги.

— Ты учился на инженера и, в придачу, специализировался в искусстве. Ты мог бы стать механиком, художником, работать в автомастерской, что угодно. Почему ты пошёл в армию?

Баки отвёл взгляд, задумавшись на мгновение. Так много причин: выплата кредита за обучение, возможность стать сильнее, чем когда-либо. «Послужить своей стране» было своего рода хреновой отговоркой. Когда он начал в этом вариться, ему было не насрать на Штаты, но в конце концов – стало.

— Я хотел сделать в жизни что-то, чем можно гордиться. Я был хорошим парнем, хорошим студентом, спортсменом, но на самом деле ничего не добился. У меня не было чёткого направления, я понятия не имел, чего хочу: работать в мастерской или быть художником. Но я умел брать на себя ответственность, выполнять приказы. В спорте я никогда не был капитаном, но всегда прикрывал ему спину, был тем, кому доверяли секреты, просили совета и всё такое. Я подумал, что армия поможет разобраться с кредитами на обучение и даст толчок в правильном направлении.

Пока он говорил, Стив молчал, пристально глядя на него внимательно слушая. Словно мысленно разбирал его ответ и анализировал каждый кусочек. Баки бы занервничал, если бы на месте Стива был кто-то другой. Но со Стивом он чувствовал только странное спокойствие, пока этот мужчина – едва знакомый – разбирал его на части, чтобы лучше понять его жизнь, его идеалы, его сомнения.

— Думаешь, ты получил толчок, на который надеялся?

Баки рассмеялся.

— Бля, нет. Иногда мне кажется, что я нацеливался на два шага вперёд, а меня отбросило на десять.

Если у Стива и было своё мнение по этому поводу, он оставил его при себе.

— Потому что ты вернулся, но больше не был собой.

Горло снова перехватило, а левая рука под столом сжалась в кулак.

— Точно. Потому что я вернулся, и тот «я», которого я всегда знал изнутри, оказался не единственным сломанным куском. Люди не рассказывают, что ты можешь вернуться разбитым кучей способов, знаешь. Они не говорят, что иногда куски остаются где-то там, но всё равно продолжают ожидать, что ты возьмёшь себя в руки и будешь, блядь, двигаться дальше.

Стив протянул руку и положил тёплую ладонь на запястье. Баки посмотрел вниз и вдруг осознал, что сжал чашку до побелевших костяшек. Сделай он так левой – чашка бы уже разбилась.

— Я… Мне так жаль, я не…

— Эй, — голос Стива был невозможно мягкий и до боли добрый, — всё хорошо. Ты здесь. Ты в порядке.

Баки поднял на него взгляд, медленно вдыхая и выдыхая, прежде чем кивнуть.

— Я стараюсь так не срываться. Но потом это просто происходит, и это как разогнавшийся поезд в… места, куда я не хочу возвращаться.

Стив улыбнулся, оставляя руку на запястье Баки.

— Возможно, в это трудно поверить, но я понимаю. Иногда ты погружаешься в прошлое, и это самая ужасная вещь, которая может случиться, потому что ты там, и это кажется таким реальным, и ты не хочешь там быть. Просто надо помнить, что это не реально. Больше нет. Ты уже не там, ты уже прошёл через это. И ты можешь двигаться только вперёд.

Баки – как бы это ни было глупо – ему поверил.