Часть 1 (1/2)
Несмотря на то, что Баки стоял в конце магазина и смотрел на целую стену DVD-дисков, он всё ещё не мог понять, как попал в секс-шоп. С другой стороны, было много ситуаций, участником которых он не мог себя представить, но всё равно в них оказывался. Тем не менее, секс-шоп был новым – Баки правда ещё не определился, желанным или нет – впечатляющим достижением.
И всё же, он был здесь, одетый в тёмные джинсы, серую футболку и чёрную кожаную куртку, с непослушными длинными волосами, стянутыми в подобие конского хвоста, и пялился на диски с названиями вроде: «Простые движения», «Реквием по влажной мечте» и «Школа членов». Некоторые из них, названием или обложкой, вводили его в ступор, и он даже не пытался разглядеть получше. Часть его хотела развернуться и уйти, возвести глухую стену и забыть, что он – Джеймс Бьюкенен Барнс, сержант на почётной пенсии после травмы и (пусть и не внесённого в его дело) нервного срыва, который, на самом деле и обеспечил ему пенсию, – вообще был в секс-шопе.
Но серьёзно, что он здесь забыл? Он пошёл прочистить голову – он часто так гулял с тех пор, как получил свою выписку – и проходил мимо ряда магазинчиков и ресторанов недалеко от центра; он не мог справиться с самим центром: машинами, людьми и шумом, которого всегда было слишком много.
Но, каким-то загадочным образом, он увидел магазин с названием «Загадочные табу Гвен» и рискнул в него заглянуть. Чтобы встретиться со стеками, дилдо, женским бельём, пробками – и простыми, и со стразами, и совершенно непристойными – смазками всех видов, составов, вкусов и цветов и, конечно же, фильмами.
Сжав зубы, Баки отчаянно пытался найти бесстыдный и лёгкий способ покинуть магазин, не привлекая внимания мисс Гвен. Ему здесь не место. Бывшим армейским сержантам с протезами не нужно разглядывать секции с фильмами в магазине для взрослых.
Но глубоко внутри было что-то, заставляющее его оставаться на месте, и это становилось болезненно очевидным, потому что, вопреки всем планам, Баки продолжал стоять перед полкой с дешёвыми DVD. На самом деле, это почти действовало на нервы: стоять перед сотней с лишним разных названий с похожими позами пар на обложках, которые практически не оставляли простора для воображения. Какое-то время он просто тупо пялился, надеясь, что либо сможет уже найти в себе силы уйти, либо – достаточно храбрости, чтобы подавить смущение и выбрать уже чёртов фильм.
Нервно покусывая губу, Баки ещё раз пробежался глазами по названиям. И с каждым разом женщины на обложках удерживали его внимание на одну, максимум две секунды. А вот мужчины – на три, и осознание этого заставило его замереть на мгновение. Странно, хотя не особенно удивительно: Баки провёл лучшую часть последних трех лет жизни, расквартированный с отрядом, состоящим в основном из мужчин – в сто седьмом было несколько женщин, определённо заслуживших своё место. Это было нормально, смотреть на своих братьев по оружию, в основном чтобы потом заверять их жён во время звонков по Скайпу: «Да, миссис Паркер, он стал даже лучше выглядеть с тёмным загаром и шрамом на левом плече. Он будет в порядке».
Но быть здесь, в секс-шопе, и так же пялиться на звёзд? Это ощущалось странным.
Несколько раз моргнув и для порядка тряхнув головой, Баки прошёл мимо первой половины стены, игнорируя перехватившее горло, когда пары мужчина-женщина сменились на мужчина-мужчина-женщина, на женщина-женщина, на мужчина-мужчина. И он снова остановился, глядя на обложки со стройными блондинами – едва ли мужчинами, едва ли взрослыми, судя по юным лицам – прижимающимся к крепким, суровым качкам-лесорубам с волосами на груди. И он медленно сглатывал, разглядывая каждую обложку, прежде чем осознал, что воздух в какой-то момент стал слишком плотным и слишком разреженным одновременно.
На мгновение Баки забыл, как дышать.
С трудом втянув в себя воздух, Баки снова медленно сглотнул, желая только, чтобы шум в ушах затих, и засунул руки в карманы куртки. Он прошёл чуть дальше вдоль витрины, чувствуя, как горит шея, как прилипают волоски к вспотевшему лбу. Это было нелепо, ему надо было уйти, вернуться в прохладу Бруклинского воздуха, в свою квартиру, где он бы смог сделать хорошую кружку кофе или, может, стакан скотча, чтобы успокоить охватившее его лихорадочное безумие.
И он почти это сделал. Он почти развернулся и ушёл без лишних слов, готовый забыть о своём маленьком приключении в «Загадочных табу Гвен», когда увидел обложку с названием «Всё или ничего» – о Боже, сколько ни о чём не подозревающих людей находили это вместо фильма Сэндлера? На обложке был широкоплечий добрый-но-дьявольски-ухмыляющийся голубоглазый блондин, одетый только в подплечники и стратегически держащий футбольный шлем прямо перед пахом. Одно соотношение его плеч к талии заставило Баки втянуть воздух сквозь зубы, не говоря уже о бёдрах, исчезающих за краем обложки, или о том, какими длинными и ровными были пальцы, сжимающие шлем достаточно крепко, чтобы на предплечьях выступили сухожилия и вены.