часть 15. вернувшиеся разногласия. (2/2)

Вальт в это время уже спит.Ширасаги не думает будить его и тащить вместе с собой: внимательно осмотрев готовую ко сну команду, он прикрывает железную дверь за собой и уходит буквально молча. Он понимает, что Вальту может быть гораздо комфортнее спать вместе с друзьями. Понимает, поэтому снова остаётся наедине с собой — с размышлениями о том, каким образом их поезд едет в никуда самостоятельно, без водителя, а кнопки в зоне управления нерабочие, он и засыпает.***По руке пробегает холодок — Луи чуть морщится, перебирает ноги и суёт руку под подушку. В полусонном состоянии почти не сразу ощущаются прикосновения к спине. Что-то ведёт до самого таза и забирается под футболку — кажется, словно пальцы, — оставляет за собой мурашки. Напоминает касания матери перед сном. Ещё бы какой-то рассказ, набор слов, лишь бы один только тёплый голос...Через пару минут касания возобновляются, становятся настойчивее. Ладони замирают на локте и бедре Луи, сжимают кожу.

Парень хмурит брови и лениво оборачивается назад. Наверное, Аою приспичило вернуться и что-то рассказать, а, может, нечно иное. Может, они приехали, или Ширасаги проснулся в отеле, на своей кровати, где до этого и засыпал... Было бы замечательно. Луи замечает светлые пряди волос. Он щурится и вглядывается в лицо — в пластырь на носу, в блестящие глаза. В неживую, криповатую улыбку, словно уголки губ прибили к щекам гвоздями, да повыше.

От неожиданности кожу пронзает секундный холод.

Луи возмущённо хмурится из-за странностей подростка.

— Какого чёрта?..

Ладони Маэстро опускаются на соседнюю руку с ногой — вдруг сильно сжимают, впиваются ногтями. Довольное лицо парня меркнет в почти абсолютной темноте.

Ширасаги локтем бьёт по руке и отползает на пару сантиметров к стене. Взгляд выпученных глаз впивается в лицо голубоволосого. Кияма смотрит секунду. Смотрит две. Смотрит, почти рассеиваясь в темноте ночного купе, а потом с нечеловеческой мощью дёргает руками — Луи резко перелетает через ограждение полки.

Подросток ногами задевает столик — пронзает ноющая боль. Голова от столкновения гудит, в груди вдруг мало кислорода — будто кто-то рот зажимает. Вокруг темно, ничего не видно. Только удивительно точно сверху в последний раз мелькает широченная улыбка. Луи вскрикивает почти на уровне рыка, морщится и прижимает руки к груди.

Свет из коридора вдруг заполняет купе: дверь со стуком распахивается. Чьи-то руки пытаются его поднять.

Среди взволнованных троих парней, только подоспевших сюда, первым на помощь подбегает именно Вальт. Только в свете Луи замечает, кто так активно его поднимает — вдруг взволнованный Маэстро. Аой с трудом помогает голубоволосому встать, случайно надавливая на больное плечо, заставляет присесть на полку.— Луи, всё нормально?— Ты ёбанный сумасшедший! — полным ярости взглядом Луи впивается в непонимающего Маэстро.— Я?Ширасаги поднимается с места. Шипит от лёгкой боли в ногах и тыкает пальцем в грудь блондина. Вальт слабо удерживает его за руку.

— Что это было? Что, мать твою, это было?!— Что именно? — Вакия напрягается.— Я шёл из уборной. Услышал грохот и прибежал проверить, — оправдывается Кияма. — Парни уже не спали. Ночь была бессонная...

Ширасаги чуть ли воздухом не давится от возмущения. Смотрит в его тёплые глаза, не отрываясь, и ему мерещится пробирающий до самых костей холод. Мерещятся растянутые губы, выпученные сумасшедшие глаза, нечитаемый взгляд.

— Ты видел Рантаро? — Вальт пытается утихомирить пыл парня, но тот лишь молча отходит на шаг, прижимается спиной к плечу Аоя. — Луи.Ширасаги запоздало оборачивается. Повторяет в голове чуть холодное ?Рантаро? вместо тёплого ?Маэстро? — только сейчас замечает, что хватка Аоя так и не ослабла. В глазах растерянность. Волнение. Опаска. В глазах частичка той неконтролируемой паники в отделе водителя в момент столкновения с пугающе смеющимся Киямой.— Может, до этого кошмар приснился? — подаёт голос Дайго. Его участие в разговоре прибавляет адекватности. — Тебе могло показаться, когда ты проснулся. Поезд качнулся, и ты, возможно, поэтому слетел с полки... Маэстро, — теперь он обращается к другу, внимательно вглядываясь в глаза.— Я правда ничего не делал!— Я останусь с Луи, — все вдруг смотрят на Вальта, решительно подавшего голос. Парень отступает и на недолгое время скрывается в коридоре — возвращается с подушкой под боком. — Не очень... красиво выходит, что он остаётся здесь один. Можете идти к себе. Я посижу здесь.

Луи замечает, что Вальт чего-то от него ждёт. Смотрит как-то виновато и с обидой одновременно, а Ширасаги не может понять, в чём именно дело.

Он запоздало кивает ему и косится на Рантаро. Искренне недопонимающее выражение лица блондина совсем не сходится с тем, что он видел до падения.

В связи с последними событиями Луи, разумеется, мог дойти до стадии, когда человек начинает приходить во снах. Рантаро был тем, кого они видели не в лучшем свете, в невинности которого умудрились усомниться. Точнее, Луи умудрился. Весьма оправдано, что Ширасаги мог отходить от кошмара. А краснота на коже... Быть может, он сам вцепился в руку или случайно её поцарапал.Луи усиленно трёт лицо.

Здесь точно творится какая-то чертовщина.

Похищение это или нет, что-то здесь не чисто. Что-то полностью выводит из равновесия, что-то, от чего становится не по себе.

Сейчас Луи бы поспорил с собой некоторое время спустя: если бы это был самый настоящий, самый бредовый в его жизни кошмар, он был бы невероятно рад.