Light I: Пустота (1/2)

Новый день в штабе расследования ознаменовался всеобщим смятением. Только Лайт, для которого причина неутихающих взбудораженных возгласов совсем не была неожиданностью, следил за реакцией всех, кого мог видеть, в том числе Рэм, отстранённо стоящей чуть поодаль.

— Что всё это значит? Новые смерти! — отец с сильнейшим негодованием ткнул рукой куда-то в экран компьютера Айдзавы, указывая на сводку сегодняшних новостей. После задержания и смерти Хигути Кёскэ прошло всего ничего, но теперь…

— Шестнадцать человек за ночь… — пробормотал тот, полностью разделяя эмоции своего шефа. — Но их имена объявили уже после смерти Хигути!

— Один за другим… — пробормотал Мацуда, как и всегда, не сказав этим ничего сколько-нибудь полезного.

— Проклятье… Кира! — наконец подал голос и Лайт, идеально отражая на своём лице досаду и горечь.

— Значит, Хигути не был Кирой? — предположил отец, и Эл глянул на него, кажется, чуть укоризненно: ведь человек, являющийся главой группы по борьбе с Кирой, вовсе не должен был делать подобные «выводы». Правда, сейчас они все были на эмоциях. Наверняка никто не ждал, что ещё один Кира объявится так скоро.

— Мы ведь уже доказали, что до самой его поимки он убивал преступников, — начал Лайт, легко направляя разговор в нужное русло. — Несомненно, существует ещё одна тетрадь. Я прав, Рэм?

— Наверное… — проговорила она. Чёрт, шинигами не должны колебаться, как будто они тоже что-то скрывают… Лайт знал, почему Рэм сомневалась, но не мог одобрить её поведения. — Боги смерти не ставят себе цели уничтожать преступников.

Почему-то в ответ на её слова Эл бросил долгий и будто бы многозначительный взгляд в пустоту. Едва заметно пошевелил одними губами, качнул головой, проделал всё то же самое ещё раз. Лайт невольно нахмурился; наконец Эл, поймав на себе его взгляд, словно очнулся и вздрогнул. Группа расследования продолжала обсуждать новые убийства и нового Киру, а Эл развернулся на стуле на сорок пять градусов, будто бы старательно не смотря в ту сторону и как-то остервенело покусывая большой палец.

Лайт всё ещё на него смотрел — разумеется, незаметно, почти вскользь. В один момент, вот практически только что, Эл стал вести себя… мягко сказать, необычно, и это определённо не следовало упускать из виду сейчас, когда новый мир был так близок. Кто знает, что могло за этим стоять.

— Итак, новый Кира…

— Шеф, может ли это быть кто-то из той же «Йоцубы»?

— Сообщник?

— Ещё одна жертва, смотрите, семнадцатый!

А затем — Лайт потом вспомнит эту секунду как первую вспышку чудовищно невероятной догадки — затем случилось нечто совсем неожиданное. Эл почти закричал:

— Замолчи ты уже, будь так добр! — самым краем глаза косясь туда же, в том самом направлении, хоть для этого и пришлось едва не свернуть шею. Но там всё ещё никого не было.

Зато всё многоголосие в штабе затихло в мгновение ока. Едва ли они все хоть когда-то слышали от Эл что-то подобное, не говоря уже о его виде: он непроизвольно дрожал и был бледен куда больше обычного, а мешки под глазами от продолжительного отсутствия сна чернели, как если бы были подведены одним из бесконечного многообразия косметических средств из сумочки Мисы.

— Э-э… — невнятно начал Мацуда. Реальность, на миг застыв, снова пришла в движение. — Это ты кому, Рюдзаки?

— Рюдзаки, с тобой всё в порядке? — Лайт без промедления присел рядом и опустил руку на его всё ещё подрагивающее плечо. — Ты сам не свой, что случилось?

— Н-ничего, — прошептал Эл с таким видом, будто воспринимал всё, что его окружало, сквозь некую толщу тумана, известную лишь ему. Ватари торопливо пересёк всё пространство зала, сейчас разделявшее их:

— Господин Эл, вы нуждаетесь в медицинской помощи? — его голос звучал неподдельно обеспокоенно.

Тишина — пустота — точно бы обволакивала всё вокруг, в первую очередь самого Эл, который тонул и терялся в ней, как в коконе.

— Всё в порядке, продолжайте работать, — наконец он пришёл в себя, заговорил твёрже, и в чёрных глазах на мгновение вспыхнуло что-то ещё. И без того бледное лицо по виду стало почти ледяным. Лайт ещё раз глянул туда, куда почему-то так странно знакомо смотрел его «друг», но, как и прежде, встретился лишь с парой случайных теней. — Я ненадолго оставлю вас. Лайт-кун, постарайся составить приблизительный портрет этого Киры — уверен, и здесь ты найдёшь верный путь, как и с Хигути.

Эл говорил, нет, приказывал очень безжизненно и будто в спешке; едва ли сейчас его мысли лежали хотя бы в одной плоскости с его повелениями, что в конце концов заметил даже отец:

— Куда ты уходишь, Рюдзаки? И что ты задумал?

Эл не посчитал нужным на это отреагировать. Лайту, вроде как оставшемуся за главного, вдруг пришло в голову, что он впервые жалеет о том, что цепь между ними исчезла: тогда бы он точно знал, куда Эл надумал отправиться вот так внезапно.

Вскоре рабочий процесс возобновился — правда, смысла в нём без присутствия самого Эл было немного. Ведь будь он здесь — наверняка сказал бы хоть слово о Мисе, потому что не мог не продолжать подозревать её, их двоих с Лайтом, вопреки правилу тринадцати дней, и тогда Рэм очень насторожилась бы, Рэм вскорости поняла бы, что ей остаётся спасти Мису единственным способом! Эл непременно должен был задуматься о проверке мешающих лично ему правил, чем только приблизил бы свой конец! А сейчас ничего не происходило: да, группа расследования продолжала отслеживать смерти и жертв, да, Рэм невозмутимо стояла чуть в стороне, да, Миса вписывала в тетрадь новые и новые имена, но Эл не совершал никаких действий, будто зачем-то прервал их игру, и теперь, пока она не начнётся вновь, никто из них не мог выиграть.

Эл так и не появился, когда небо снаружи окрасилось алым закатом. Лайт предполагал, что его отсутствие продлится не дольше нескольких часов, но, чёрт возьми, его не было целый день, целый день, пока новый Кира продолжал безнаказанно убивать! Лайт так и высказал это всей команде, а затем всё же смягчился:

— Но, может быть, ему всё-таки нехорошо? Я же видел, каким он был бледным и будто потерянным… — голос чуть дрогнул. — Ватари-сан, скажите, что знаете, где сейчас Рюдзаки, и что с ним всё в порядке!

— Боюсь, я не могу знать наверняка, — проговорил тот спокойно, как будто задумчиво. — Могу только сказать, что без меня Рюдзаки вряд ли покинул бы здание, а при критическом ухудшении его состояния мне сразу стало бы об этом известно.

— Возможно, он слишком подавлен очередным появлением Киры, — предположил отец. — Что бы Рюдзаки ни делал, эти ужасные тетради смерти и жертвы не имеют конца.

К удивлению Лайта, Ватари кивнул:

— Иногда Рюдзаки действительно нужно уединение, и тогда он отсылает даже меня. Может быть, сейчас снова такой случай.

— Но не на целый день, когда мы все в нём нуждаемся! — воскликнул Лайт с жаром. — Что ж, во время поисков Хигути я тоже мог замечать за Рюдзаки своего рода апатию, но, по крайней мере, он не избегал при этом людей.

— Полагаю, уже завтра Рюдзаки снова возглавит расследование, — интонации Ватари были обнадёживающими, хотя Лайт не сбрасывал со счетов и той вероятности, что и назавтра ничего не изменится. Очень скоро вся группа начала расходиться, так и не продвинувшись в деле нового Киры дальше элементарного сбора сведений о его убийствах за этот день.

Рэм только чуть настороженно глядела в одну точку: наверняка уже догадалась, что Кирой вновь была Миса, но отсутствие какой бы то ни было реакции со стороны Эл пока удерживало её от поспешного и очень радикального решения этой проблемы. Лайт не рискнул с ней переглядываться — всё равно, пока всё подвисло в состоянии совершенной неопределённости, ни о каких необратимых действиях с её стороны речи не шло. Рэм была достаточно умна, чтобы пожертвовать собой только в том случае, если другого выхода не останется.