44. Другой регламент (2/2)
«Сто пять», — поправил дотошный внутренний голос. И Сатоши вздрогнул. Хотя, наверное, это без разницы.
Жаль, не спросил у знакомых курсантов, наверняка они какие-нибудь хитрости знают, как легче терпеть. Даже не думал о таком спрашивать, считал не пригодится…
Холодная поверхность неприятно прикоснулась к животу и груди, увеличивая нервный озноб. Козлы… Кто, интересно, придумал это слово?
А вот щёки полыхали так, что от них Казуо, пожалуй, смог бы прикурить. Сатоши прислонился щекой к обивке, чтобы чуть охладить жар.
Ничего. Все это закончится. Обязательно закончится. Никто ведь ещё после такого не умер. И Гурен знает, что делает. И… черт! Скорее бы уже!
Гурен осторожно положил прут на одну из приступок и взялся за кожаные манжеты, которыми следовало пристегнуть улегшегося курсанта. Звякнули металлические пряжки. Охохо… Вся процедура была знакома и на редкость неприятна. Вообще-то подполковник уже давно не водил курсантов в яму лично. Не его это дело. Но Морковки с самого начала были под его личным кураторством. Поэтому и занимался ими он исключительно сам.
А вот для Сатоши это стало полной неожиданностью. И он в ужасе округлил глаза.
— С-сэр… пожалуйста! Можно я сам? — сиплый голос будто принадлежал кому-то другому, не Сатоши, который привык чётко и бодро выговаривать слова.
— Нельзя, — спокойно покачал головой подполковник. — Таков регламент. В прошлый раз я сделал вам всем троим послабление. Больше такой возможности нет. Поэтому будь добр, не дёргайся.
И он один за другим застегнул все четыре манжета, а потом перекинул ремень через талию парня и тоже затянул его.
На какой-то миг вернулась паника. Выровненное с таким трудом дыхание сбилось и захотелось что было сил задёргаться в креплениях с воплем: «Отпустите!»
Такой потери контроля над собственным телом Сатоши ещё не испытывал никогда в жизни. И почему-то это оказалось страшно.
Невозможно было вскочить, невозможно закрыться, да просто сильно шевельнуть рукой и ногой. Нет, он конечно, не собирался всего этого делать. Но когда оставалась такая возможность, было спокойнее.
Да что он в самом деле! Это просто порка. Просто порка. Его всего лишь отстегают розгой. Гурен. Привязанного и в неприличной позе. В два раза больше, чем в прошлый раз…
Так. Стоп. Надо успокоиться. Дышать. Он переживёт. Он сможет. Пусть всё это будет платой за то, что Ю остался жив!
Как ни странно, эта мысль помогла. При воспоминании, что Юджи могло сейчас уже не быть в живых, стало действительно легче настроиться.
Ну что значат любые унижения и боль по сравнению с жизнью мелкого.