Если хочешь, чтобы я был твоим - стань моей (2/2)
- Между прочим, в эпицентре урагана самая тихая зона, - Кристина демонстрирует Тале язык, - мясо или рыба? Потому что мариновать креветки я буду сама.
- Мясо, - Калатай помахивает в воздухе ножом, - мне не нравится тот маринад, которым обычно портите мясо вы. Ты ананас купил?
- Конечно, - Воропаев извлекает из одного из пакетов крупный и спелый фрукт, благоухающий пряной сладостью, - все готово для твоих пищевых извращений.
- Когда ты будешь есть мое мясо, тогда, так и быть, я приму твои извинения, - она принимается методично расчленять ананас, - как твой бок? Заживает?
- Заживает, - кивает Воропаев, вскрывая стаканчик греческого йогурта, пробуя его на вкус. Не слишком кислый, то, что нужно, - твои эти пластыри, просто чудо. Катя поменяла мне его сегодня утром. Все выглядит куда как лучше чем в начале.
- Катя просто золотце, - Калатай принимается нарезать ананас мелкими кусочками, активно пачкая пальцы в соке, - кстати, почему она не здесь?
- Потому, что мы обсуждаем кольцо, которое он ей подарит, а еще то, как ее отец спустит Сашку с лестницы, - довольно скалится Кристина, вскрывая спинки креветок так, чтобы они оставались в панцире, вычищая из них все лишнее.
- Не-не, хреновая идея, - качает головой Тала, добавляя к мелко крошеному ананасу соль, перец и немного коричневого сахара, принимаясь разминать все это в неравномерную кашу, - у него там только стало все заживать, если его будут катать одним местом по лестнице, то ему же будет хуже.
- Кристина утрирует, - Александр пробует получившийся маринад на соль, и добавляет туда еще немного сушеной мяты, - никто меня по лестнице спускать не будет. Во первых, потому, что я не позволю, а во вторых, потому что мне это не выгодно.
- Какой у тебя, однако, подход, - хвалит его Тала, - ты еще и выбираешь когда тебя выгодно бить, а когда нет. Невероятно.
- Твой юмор плоский и практически неуместный, - пробует ее укусить Воропаев, впрочем, беззлобно и как-то лениво, - твой язык так острым и не стал.
- Да пофигу, - пожимает плечами Калатай, - мне главное, чтобы он сестру твою устраивал, - она нарезает мясо крупными ломтями, принимаясь погружать его в маринад, кусок за куском. Стараясь сделать так, чтобы каждый кусок обволакивался максимально и плотно. По мнению Александра, куски были крупноваты, но лезть в готовку Калатай он точно не собирался.
- И он меня устраивает, можешь мне поверить, - гарантирует ей Кристина, целуя ее в щеку, старательно отводя руки в сторону, чтобы не забрызгать никого дьявольски острым соусом. Воропаев только качает головой, наблюдая за этим безобразием. Вечер и в самом деле обещал стать веселым.
* * *</p>
Телефон издал пронзительный писк морской свинки и Александр принялся шарить по полу рукой, в поиске ненавистного аппарата. Выходной же, кому он нужен в такую рань! Но, имя на экранчике заставило его сесть на постели практически мгновенно.
- Да, Катя, что-то случилось? - он прокашлялся, прочищая горло, чтобы избавиться от утренней хрипоты, - у тебя все хорошо?
- Я даже не знаю на самом деле, - произносит Пушкарева это как-то неуверенно, - пока все хорошо, но… в ЗимаЛетто, пришло первое письмо по кредитным задолженностям… в понедельник нам нужно что-то ответить, а я… мы даже не начали еще ничего, чтобы… там такие проценты, и вы говорили, чтобы я сразу к вам звонила. Простите, что я так рано… я…
- Ты где? - из сбивчивой тирады Катерины Воропаев понимает, что дело в банковских кредитах, которые теперь ЗимаЛетто не способно вернуть даже со скрипом.
- Я сейчас дома, - охотно отвечает Катя, - но я собираюсь к Коле, я собиралась просчитать те договора, которые мы могли бы заключить относительно пошива униформы. Я просто думала… я хотела вас услышать… наверное.
- Услышать, - повторяет Александр, поднимаясь с дивана и направляясь в ванную комнату, - это прекрасно. Я подъеду к твоему Николаю минут через сорок, возможно даже чуть больше, так как я сейчас за городом. Тебе хватит времени на то, что вы запланировали? Или так с наскока сложно ответить?
- Вы приедете? - он не может понять, что он слышит в голосе больше, радость или волнение, страх или надежду, - я не хотела срывать вас в ваш выходной…
- Я приеду, потому, что это будет мне в удовольствие, - гарантирует ей Воропаев, ставя себе дополнительную галочку за расторопность. Он сейчас нужен ей, она сама обратилась к нему, попросила о помощи, пусть так размыто и смазано. Это хорошо, очень хорошо. Завоевать симпатию Кати, как и любой женщины не сложно, завоевать доверие - вот что стоит самых больших трудов. - Ну, так что ты скажешь по времени?
- Когда подъедете, тогда и хорошо, - произносит Пушкарева гораздо увереннее, - просто, если у меня не будет чего предоставить на понедельник, то Роман Дмитриевич будет настаивать на проекте НикаМоды, а я…
- Катя, все будет хорошо, - уверенно заявляет Александр, - тебе никто не страшен, ни Малиновский, ни Жданов, я тебе гарантирую. Ты же мне веришь?
- Верю, - она молчит еще какое-то время, а потом добавляет, - я просто… успела соскучиться, - она отключается до того, как Воропаев собирается с мыслями. Он откладывает телефон в сторону, когда ловит себя на том, что он пялится на погасший экран с глупой улыбкой. Нет, так и до необдуманных поступков не долго. Его ждет холодный душ, быстрое прощание с сестрой и Катерина, которую нужно было увезти куда-то подальше от города, чтобы немного развеять, а заодно поработать над ее проблемой. Он снова ухмыляется, даже излишне самодовольно, она соскучилась по тебе, Воропаев, это ли не хороший знак?
Кристина выпустила его со двора завернутая в одну простыню. Она клюнула его в щеку, коротким сухим поцелуем даже не открывая глаз.
- Тала укатила полтора часа назад, ты сейчас уезжаешь, вы вообще способны спать по утрам? - сипит она, сильнее кутаясь в простыню.
- Нас долг зовет, - посмеивается он, - ее трудовой, а меня личный. Не скучай, если что, я на связи, - Воропаев целует ее в лоб и грузится в автомобиль.
Он раздумывает о том, стоит ли заехать в Мадам Жужу, или лучше привезти ее туда потом, когда он удостоверится, что Катя успокоилась и больше не нервничает. Александр решает, что это все можно сделать потом, все потом, сейчас важно было добраться до нее как можно быстрее. Он чуть было не заезжает за Катей домой, теряясь от того, что она находится не у себя, а у этого самого Зорькина. Приходится немного менять направление движения, на ходу набирая номер Катерины, чтобы она выходила, но ему никто не отвечает. Воропаев удивляется этому обстоятельству, но, когда въезжает во двор губы его кривятся в недовольной ухмылке. Господи, неужели идиоты такого пошиба еще существуют?
У подъезда разыгрывается картина достойная трагикомедии не иначе. Трое парней глуповатого вида старательно доставали юношу в очках и его подругу. В которой Александр, совершенно без труда, узнал Катерину. В руках у одного из шутников был зажат ее портфель. А вот и причина, почему она не может ответить на его звонок. И это средь бела дня! Немыслимо. Воропаев припарковал автомобиль поближе к нужному двору, открывая бардачок и перебрасывая в карман травматический пистолет. Невозможно было поверить, что никто в доме не видел происходящего безобразия. Люди. Он вышел из машины, решительно направляясь к компании.
- Катенька, а я все звоню тебе, а ты не отвечаешь, - он решительно проигнорировал присутствие задиристых парней. Кричать “эй, вы”, “стойте” или “прекратите”, было бы как минимум глупо. Они и так обратили на него должное внимание.
- Катька, а что это за пассажир? - поинтересовался один из них, судя по поведению, главный, отбрасывая второму своему товарищу портфель Пушкаревой.
- Жених, - спокойно отвечает Александр, удостаивая их хищной полуулыбки, когда троица разражается дружным хохотом. Новоприбывший интересует их настолько сильно, что они даже отпускают Зорькина, что тут же оттягивает в сторону шокированную Катю, что следит за всем, с широко распахнутыми глазами.
- Жених? - оскал парня становится под стать Воропаевскому, - чтобы у такой страшилы и такой… - договорить он не успевает. Александр резко выбрасывает кулак вперед, попадая наглецу точно по переносице. Тот валится на задницу, принимаясь выть, закрывая лицо руками. Воропаев прекрасно знал такой типаж людей, признают только силу, боятся боли. Разговаривать с такими - себя не уважать.
- Цыпа! - вопит второй, отбрасывая в сторону безынтересный теперь портфель, - ты, падаль, да я тебя! - он делает шаг в сторону Воропаева. Тот выхватывает пистолет из кармана практически одновременно с криком Кати.
- Саша! Осторожно! - но Александр старательно не реагирует на ее восклицания, деловито взводя курок. И раздухарившийся парень, и его второй, менее резвый товарищ, замерли, удивленно взирая на дуло пистолета.
- Э, мужик, ты чего, мы же… мы же пошутили, - неудавшийся нападавший сделал несколько шагов назад, цепляясь за сидящего на земле Цыпу, - спокойно, мужик.
- Чтобы я вас и близко возле них, - Воропаев кивает в сторону Зорькина и Пушкаревой, - не видел, а то в следующий раз я буду в куда худшем расположении духа. Брысь.
Последнюю команду выполняют они весьма дружно, даже своего подбитого дружка уволакивают прочь. Александр прячет пистолет в карман, наклоняясь за портфелем.
- Катя, у тебя бывают дни без происшествий? - разгибается он, интересуясь, но едва не оказывается на земле, когда Пушкарева бросается ему на шею.
- Саша! Я так испугалась! - она прижимается к нему сильно, доверчиво, немного дрожа. Александр приглаживает волосы девушки ласковыми, осторожными движениями, улыбаясь удивленному Николаю.
- Я, Александр Воропаев, - кивает он немного отмершему Зорькину, - а ты, как я понимаю, Коля. Ну что, будем знакомы?