Часть II (1/2)

Прошла всего пара дней с того случая, после которого всё в жизни Пола перевернулось с ног на голову.

Настало вечернее, свободное время, которое обычно отводилось для того, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к завтрашнему дню, но, наверное, во всём корпусе заняться делом не мог один Пол. Он расхаживал из угла в угол и грыз ногти, раздумывая обо всём происходящем.

Камеру он всё-таки нашел куда спрятать. Слегка странноватый парень с соседней койки, кажется, Борис, создавал довольно внушающий доверие образ, поэтому Пол возрадовался представившейся возможности разделить какую-то часть своих внутренних переживаний с ним. В конце концов, выбирать было особо не из чего: либо справляешься со всем этим дерьмом сам, либо обращаешься за моральной поддержкой к другим. Пол всегда выбирал второй вариант и выбрал его вновь. В любом случае, ему не помешало бы завести хотя бы какие-то знакомства в этом наводящем ужас месте.

И он ему рассказал. Не об его странных отношениях с лейтенантом, но свою грустную историю о том, как не успел откосить — с огромным удовольствием пересказал до мельчайших подробностей. И о наличии камеры тоже, хотя о способе её проноса многозначительно промолчал. Ну вот тайник у Бориса под кроватью и нашёлся, так как он сам прятал у себя небольшой перочинный ножик.

Вопреки назначенному на 6 утра подъему, Пол проснулся с тоскливым чувством тревоги и, приподнявшись, чтобы осмотреться по сторонам, обнаружил, что все кроме него спят. Он улёгся обратно в свою койку и задумался. В голову приходили мысли только одного характера — он просто не мог перестать думать о лейтенанте и всё чаще ловил себя на мысли о том, что хочет поцеловать его. Пол дёрнул рукой и медленно коснулся своего рта, вспоминая нежное прикосновение губ к его шее, которую лейтенант так любил целовать.

Он повернулся на бок, кутаясь плотнее в дырявое одеяло и вгляделся в умиротворённое лицо спящего Бориса, который резко открыл глаза, кажется, почувствовав столь изучающий взгляд на себе.

— Ты чего не спишь? — спросил он, моргая в попытке избавиться от белой пелены в глазах, которая была своеобразным последствием отходящего сна.

Пол вздрогнул и махнул на товарища по несчастью рукой, пытаясь отогнать навязчивые мысли, пожал плечами и повернулся на спину, не желая это вспоминать. Рядом послышался шорох.

Борис поднялся на ноги и ткнул его койку.

— Вставай, — прошептал, встречая в ответ на это предложение от Пола лишь сведённые в непонимании брови. — Ну давай соберёмся пораньше, чтобы с этой всей суетой позже не сталкиваться.

Пол зевнул и нехотя кивнул, понимая, что его товарищ по несчастью прав. Он свесил ноги с койки, скидывая с себя одеяло и невольно поёжился от холода в помещении. Всё-таки переосилив себя, Пол потянулся, встав на ноги и, попутно зевая, накинул на себя форму. Когда же дошла очередь до шнуровки ботинок, он раздражённо выдохнул и, спустя несколько неудачных попыток, отчаявшись сел на койку обратно, которая прогнулась со скрипучим звуком под его весом, и сложил голову в руки.

— Ты чего сидишь? — подошёл к нему Борис, уже обутый и одетый, в целом выглядящий так, словно он только что из-под иголочки.

Пол раздражённо вскинул руками в ответ.

— Да я тут...

— Слушай, давай я тебе помогу...

Не успел даже Пол и рта, чтобы высказать возражение открыть, как Борис сел перед ним и принялся за злосчастную шнуровку армейских ботинок. От таких действий МакКартни невольно покраснел и засмущался. Его товарищ, сидящий где-то на уровне его собственных колен, бросил на него странный взгляд снизу вверх и вернулся за свое ”благое дело”.

— Слушай, может... — начал было Пол, чтобы прекратить это сумасшествие, как вдруг дверь неожиданно распахнулась и оттуда показалась фигура лейтенанта Леннона.

Взору лейтенанта предстала не самая понятная картина. Все, конечно, поговаривали, что достойным зрением природа его не наделила, но любой человек удивился бы, если заходя в казарму поутру, обнаруживал бы как один солдат стоит чуть ли не на коленях перед другим.

— Лейтенант Леннон, я всё объясню! — начал было Пол, но было уже поздно.

— Ах ты, педиковатый, ты чё это делать собрался?! — закричал лейтенант, подбегая, чтобы схватить Бориса за локоть и, дёрнув, оттащить от Пола.

От такого неожиданного ”будильника” проснулись все остальные, но как-либо вникать в процесс побоялись, поэтому вокруг воцарилась мёртвая тишина.

Борис попытался выпутаться из хватки лейтенанта, бормоча какие-то оправдания, но тот пропускал их мимо ушей, строго глядя прямо в большие, наполненные искренним страхом глаза Пола.

— Позже с тобой разберусь, гомик, — Леннон поставил Бориса в нормальное положение, толкнув его в сторону стены. — А ты, — он указал на Пола. — В мой кабинет, живо!

Пол нехотя поднялся с койки и, со всё ещё болтающимися шнурками, подошёл к лейтенанту, стоявшему в дверях. Тот выставил его за дверь, грубо выталкивая ладонью за талию.