Глава 20. Пролог к экзамену на чунина. Часть 1. Размышления о прошлом и будущем. (1/2)

Дом Наруто и Касуми, Комплекс клана Учиха, Конохагакуре-но-Сато.

Солнце наконец-то ворвалось в дом. Тепло солнечной звезды дало знать о своем присутствии по всей комнате. На огромной кровати, занявшей подобающее место в центре комнаты, лежали два человека. Их тела были покрыты простыми белыми простынями, которые давали им укрытие от ночного холода, заставившего их жаться друг к другу. Два подростка были связаны не только телами, но и сердцами. Наруто Учиха мирно спал. Он крепко прижимал любовь всей своей жизни к своей груди, именно там, где ей и место. Ее спина была обращена к нему, она тоже спала в прекрасном блаженном беспамятстве. Медленно, инстинктивно, она обернулась. Теперь она нашла изгиб его шеи и обвила руками его талию.

Его сон ушел. Он открыл глаза на то, что навсегда останется в его памяти. Прекрасные локоны светлых волос с присутствующими в них королевскими красными оттенками были разбросаны по его плечам. Сами его руки были на ее спине и затылке. Он взглянул на нее и увидел на ее лице самую мирную и довольную улыбку. Только Наруто знал, как много значит для него эта улыбка. Прошлой ночью было то, что он не забудет в течение долгого времени. Это было его первое свидание. Ему стало намного легче, когда он посмотрел вниз на ее лицо. Затем Учиха заметил ее естественно розовые губы, которые ему очень понравились. Он медленно опустил голову и нежно коснулся ее губ своими. Он не ожидал, что Касуми ответит на его поцелуй.

Касуми Узумаки открыла глаза и увидела, что Наруто смотрит на нее с улыбкой. Она просияла, глядя ему в лицо. Глубокий черный цвет радужной оболочки его глаз был таким же пронзительным, как и прежде. Она положила руки на его грудь и медленно потерла ее. Он улыбнулся, увидев ее маленькое действие любви.

— Доброе утро, Нару — сказала Касуми, медленно и страстно целуя губы своего парня. Когда они разделились, Наруто все еще улыбался и водил пальцами по ее щекам, она замурлыкала. Ему нравилось, когда она это делала.

— Доброе утро, Суми. — сказал Наруто, притягивая ее ближе, когда улыбка на его лице отказывалось уходить. Таков был сердечный момент всякий раз, когда они были рядом. Он поблагодарил Ками за то, что он дал ему такого человека в своей жизни, особенно после того, как он потерял свою последнюю ближайшую семью. — Хочешь встать сейчас?

— Нет, — мило надула она губы. — Ты хочешь избавиться от меня, Нару? — спросила она, расширив глаза. Это были ее щенячьи глаза. Никто и никогда не мог отказаться от нее.

— Я никогда не хочу расставаться с тобой, Суми. — сказал Наруто, еще раз коснувшись ее губ своими. Достаточно скоро рот Касуми открылся и позволил Наруто войти в ее рот. Языки боролись за господство, жар распространялся по их телам, а сердцебиение учащалось до такой степени, что их можно было услышать, если бы они были достаточно тихими. Каждый нерв в его теле кричал, чтобы он продолжал то, что он делал. Прикоснуться к ней еще, услышать ее стоны и попробовать ее на вкус…

Однако, как только мысли пришли, они также ушли. Наруто почувствовал толчок в теле. Ему казалось, что кто-то ударил его по телу техникой Райтона. Он остановился и увидел, что Касуми сильно покраснела, а ее дыхание стало тяжелым. Ее грудь немного вздымалась и опускалась.

— Мне жаль. — сказал Наруто, когда он привстал и сел на кровать. Учиха вздохнул. Он знал, что рано или поздно это произойдет, но не так скоро. Разработанный им план сработал. Наруто наложил на себя гендзюцу. Каждый раз, когда его тело пересекало естественный предел его сдерживания, гендзюцу активировалось и точные короткие разряды электричества пронизывали все его тело. Таким образом он удостоверился, что не сможет продолжать.

Кому-то это может показаться чрезмерным, но он знал, насколько драгоценной и хрупкой была Касуми. Для него слезы на ее глазах были сравнимы с огромными водопадами, падающими с неба, которые разрушали все, что соприкасалось. Он не позволит своим эгоистичным желаниям воспользоваться ею. Только тогда когда она захочет. Она была для него целым миром, и будь он проклят, если предпочел ей себя. Гендзюцу сработало, и ему снова пришлось наложить на себя еще одно.

— Нару. — всхлипнула Касуми, увидев, как он ускользнул от нее. Она бы солгала, если бы сказала, что ей не доставляет удовольствия, когда он интимно прикасается к ее телу. Не раз ей приходили в голову такие извращенные мысли. Но в то же время она немного боялась. Не только из-за того, как это может быть болезненно для нее… но также был инцидент, который привел к тому, что она переехала и поселилась в его доме. Мизуки ранее пытался ее изнасиловать. Она знала, как и что именно происходит в постели, как меняется девушка после первого раза. Но ее почти первый раз был чуть ли не попыткой изнасилования.

Она до сих пор помнит грязные руки Мизуки. Чунин, чья кровь была на ее руках, ее пальцы когда-то были покрыты красной жидкостью, которая циркулировала из его сердца. Даже после его смерти этот бесполезный кусок дерьма испортил ей жизнь. Она немного вздохнула. Всякий раз, когда Наруто прикасался к ней, все ее чувства чуть не сходили с ума. Но сегодня было иначе. Такого возбуждения она еще никогда не испытывала. А потом все закончилось так же быстро, как и пришло. Она подошла к нему и обвила руками его шею, крепко обнимая его сзади.

— Все в порядке, Нару.

— Я действительно. — сказал Наруто, держа ее руки, которые в настоящее время были на его груди. Он пытался избежать этого, но его бушующие гормоны в последнее время все больше выходили из-под контроля. Гендзюцу было единственным вариантом, который у него оставался. — Пойдем, позавтракаем, Суми?

— Конечно. — сказала она, немного ослабив хватку. Она решила немного разрядить обстановку. — У нас будет рамен? — Наруто легко усмехнулся. Он знал, что она сделала это намеренно. Это было для того, чтобы он больше не чувствовал себя подавленным. Одно лишь действие того, что она сделала, заставило его почувствовать себя немного лучше.

— Суми, я люблю тебя. — сказал он. От этих слов девушка широко улыбнулась. Маленькие слова, которые заставляли ее сердце биться чаще, когда он их произносил. — Но я никогда не буду есть рамен на завтрак. — сказал он с невозмутимым выражением лица. Касуми тут же смутилась. Ее снова обманули. Это был один из многих раз, когда он делал это с ней. В одну минуту он был добрым, внимательным и вообще теплым. А буквально в следующую он внезапно превращался в надсмотрщика. Хотя Касуми думала только о его методах обучения. Серьезно, какой генин проводит свои тренировки в Лесу Смерти?

***</p>

Тренировочный полигон 44, также известный как Лес Смерти, Конохагакуре-но-Сато.

Фиолетоволосая женщина наслаждалась палочкой данго. Затем из чистой странности природы она чихнула. Чих, который эхом разнесся по всему лесу. Но настоящая трагедия наступила, когда из ее руки выпала палка, в которой было три данго. Медленно на него подействовала гравитация. Упав вниз к земле, куноичи попыталась дотянуться до нее, но безуспешно.

Палка данго упала на землю, а ее остатки были разбросаны по земле. Она царапала остатки еды, держа ее. Слезы катились по ее лицу.

— Почему Ками, почему?! — Она плакала, когда почувствовала, как ее сердце пронзили. — У нас была сделка. Я убиваю эту змеюку, а ты даешь мне неограниченное количество данго. Это наказание за все эти годы садизма?

***</p>

Несколько часов спустя на тренировочном полигоне 7, Конохагакуре-но-Сато.

Наруто и Касуми давным-давно закончили свой завтрак и встретились со своей командой. Как обычно, они получили миссии, предназначенные для обычных гражданских лиц, а не для шиноби. Простое разочарование от покраски забора нельзя было описать простыми словами. Особенно, если это был не твой собственный забор. После этого они продолжили некоторые командные упражнения, а остальная часть команды приступила к ходьбе по воде. Касуми уже умела это делать и поэтому она вместе с Наруто спросили Какаши, могут ли они взять выходной, так как они хотели освежить свои навыки в Фуиндзюцу. Все эти свитки не должны лежать там под хорошо защищенной печатью. Какаши некоторое время думал об этом и явно шутил с ними, когда глубоко задумался о том, как он мог с ними шутить.

— Хм. — хмыкнул Какаши в чарующей мысли, положив руку на подбородок. В другой руке он держал знакомую книгу, только на этот раз в синей обложке.

Ича-Ича Насилие. Наруто лишь взглянул на книгу. Он был уверен, что это та самая книга, которую Какаши обменял с Забузой. Наруто солгал бы, если бы сказал, что это произведение не очень глубокое. Наруто читал это раньше. Только это был Ича-Ича Рай. И это было до того, как Касуми переехала сюда. Один только цвет этой книги напомнил ему о ней, и он подумал, что это будет хорошая книга, учитывая, что автором книги был Джирайя - Жабий Мудрец, один из тройки легендарных санинов Конохи. А теперь представьте его удивление, когда некогда романтическая история оказалась полномасштабной эротической непристойностью. Честно говоря, то, что написал Джирайя, могло заставить покраснеть даже Итачи Учиху.

Детали, сюжет и все остальное было настолько ясно, что можно было легко увидеть главного героя «Джироя», которого явно не назвали в честь Джирайи и Цуная, которая явно не была названа в честь Цунаде, санина слизней, занимающихся тяжелыми сексуальными действиями. Наруто был в каком-то смысле рад, что однажды уже прочитал это. В противном случае ему не пришлось бы смиряться с тем фактом, что он питает чувства к Касуми. Теперь ему пришла в голову другая мысль.

— ”Как я успевал читать «Ича-Ича насилие» в годы обучения?” — Он и сам не был в этом уверен. По крайней мере, он сжег эту книгу техникой Катона. Если бы Касуми увидела его с этой книгой, он бы содрогнулся при мысли о том, что она сделает с ним за то, что он читает подобное. Он был почти уверен, что некоторые куноичи считали уничтожение этих книг личной миссией. Ну, по крайней мере, Куренай Юхи. Он помнил, что она явно сожгла целую часть того стеллажа, на котором лежали эти божественные книги о непристойностях.

— Может быть, вы можете идти. — сказал Какаши, когда у обоих генинов были огромные капли пота на головах. Затем он снова нырнул носом в переплетенную книгу.

— Так это да или нет, сэнсэй? — спросила Касуми. Судя по ее взгляду, она хотела уничтожить эту книгу.

— Хм. Ты что-то сказала? — сказал Какаши, оторвавшись от книги. Генины даже не смотрели на него больше. Они скорее разговаривали с Сакурой. Какаши почувствовал, будто кто-то пронзил его сердце ржавым кунаем. —”Как они могли игнорировать мой фирменный прием?” — У Какаши выступили капли пота на лице, но на самом деле он плакал так мучительно, что даже Долина Завершения казалась гораздо более мирным местом, учитывая историю достопримечательности.

— Подожди, ты серьезно? — спросила Сакура с вновь обретенной силой в голосе.

— Ага. — сказала Касуми так, как будто это была самая непринужденная вещь в мире. На ее лице была лисья ухмылка.

— Я действительно не понимаю, почему ты удивлена этим Сакура. — сказал Наруто. На его лице тоже была легкая улыбка. — Ты наш товарищ по команде. Вполне естественно, что часть твоего обучения приходится проводить с нами.

Наруто все еще был немного разочарован тем, что ему придется делить время тренировок с кем-то еще, кроме Касуми. Обычно в конце своих тренировок он был тем, кто нес ее в дом в свадебном стиле. Не то чтобы он возражал, ему это скорее нравилось, и он всегда представлял себе, как он постарше делают это в какой-то момент своей жизни. Похоже, что он действительно унаследовал некоторые из этих глупых привычек сватовства своей матери и тети во всем, кроме крови. Причина, по которой он согласился, заключалась в том, что некоторые из этих моментов вызывали буйство гормонов и тренировки с Сакурой казались хорошим способом отвлечься от таких мыслей и занятий.

— Спасибо Касуми. — сказала Сакура, улыбаясь. Она посмотрела на Саске, который лишь нахмурился от ее радости. Сакура Харуно была самой обычной девушка, которая происходила из гражданской семьи. Ее отец был чунином, которому пришлось уйти в отставку из-за определенной травмы, которая сильно повредила его ногу. Он никогда больше не сможет направлять чакру в свою правую ногу, поэтому его надежды стать элитным джонином были у него отняты. Его жена Мебуки Харуно была членом Гражданского совета. Она тоже была одним из тех, кто презирал джинчурики Кьюби. Со временем ее ненависть уменьшилась и она пришла к выводу, что, возможно, они ошибались насчет ребенка. Конечно, не все на этом трижды проклятом Совете согласились с ней. Сама Сакура открыла новую страницу, увидев огромное улучшение, которое Касуми сделала с тех пор, как пересдала экзамен на генина.

Харуно также была полна решимости продвигаться вперед семимильными шагами, как и гиперактивная куноичи из клана Узумаки. Это было хорошо для нее, поскольку ее контроль над чакрой был непревзойденным среди ее ровесников. Даже Наруто признал, что у Сакуры контроль над чакрой был идеальным, учитывая, что они были просто генинами, но самым большим недостатком было то, что ее запасы чакры были ничтожно малы. Однако тяжелая работа всегда может превзойти природный талант. Касуми была живым примером этой теории. Таким образом, они согласились, что Сакура Харуно будет обучена и станет лучшей куноичи. Она уменьшила некоторые свои склонности к фанаткам, но ей еще предстояло пройти долгий путь, поскольку несколько мгновений назад она смотрела на Саске Учиху за одобрением.

Касуми была взволнована тем, что Сакура будет тренироваться с ними. Правда, в Академии они не ладили, но это было потому, что она была ослеплена идеей поиска одобрения Саске. Миссия у стране Волн изменила ее однонаправленное мышление и показала, что просто полагаться на других не получится. Наруто согласился не только потому, что хотел, чтобы его товарищ по команде стала лучшей куноичи, но и по своим эгоистичным причинам. Он знал, что экзамен на чунина будет совсем скоро. Они проводились два раза в год и он точно знал, что последний экзамен уже состоялся, а новый скоро будет. Он проницательно согласился, чтобы у их команды было больше шансов на выход в финал. Чем раньше он станет чунином, тем лучше.

— Не волнуйся об этом, Сакура. — сказала Касуми, заметив хмурое выражение лица Учихи с прической ”аля жопа утки”. Ни в коем случае она не собиралась упускать этот шанс. — Кто знает? Может быть, ты станешь такой же сильной, как теме, даттебайо! — Наруто вздохнул, он знал, почему она это сказала. Саске с каждым днем ​​становился все более асоциальным. С тех пор, как он пробудил Шаринган, его гордость возросла еще больше.

Честно говоря, Наруто не понимал, как так получилось, что два брата из одной семьи такие разные? Итачи был спокоен, собран и расчетлив. Никогда не показывал своих эмоций, контролировал их до такой степени, что никто никогда не мог понять, как именно работает его разум. Саске был талантлив, в этом не было никаких сомнений. Его потенциал как главы клана Учиха также заслуживает похвалы. Однако его высокомерие и стремление к мести однажды приведут его к краху, если он не будет достаточно осторожен. Наруто был рад, что его братья не такие. Они оба были хорошими людьми. Шисуи умер, вероятно, ради деревни, в которой он вырос. Обито погиб во время Третьей Великой войны ниндзя, чтобы принести победу в решающей битве. Да, ни один из братьев Наруто не был геноцидником или массовым убийцей-психопатом, стремящийся уничтожить мир или контролировать всех в нем.

***</p>

Где-то в горах, на северной окраине Отогакуре.

Человек в оранжевой маске стоял один в темной неумолимой пещере, наполненной тьмой. На нем был черный плащ с узором красных облаков, закрывавший все его тело от шеи до пят. У него были колючие волосы цвета воронова крыла и маска в форме оранжевого вихря с единственным отверстием для глаза. Он стоял там, а его одинокий малиновый глаз с тремя томоэ окружал черную точку в центре его радужной оболочки. Здесь больше никого не было. Он и только он. Долгое время это было для него опытом. Он давно отверг мир и все остальное в нем. Слишком много ненависти текло в этом мире и он должен был остановить это. Нет больше победителей, нет больше проигравших. Мир, где каждый будет сча...