Глава 16. Миссия в стране Волн. Часть 6. Битва на мосту (1/2)
***</p>
Клинок встретился с клинком. Сталь встретилась со сталью. Два меча шиноби, столкнувшихся друг с другом в смертельной схватке, пытались одолеть друг друга. Один был успешным, другой был отброшен назад. Наруто мысленно проклинал себя. Он был хорош в обращении с катаной, в этом не было никаких сомнений… Но по сравнению с кем-то вроде Мангецу Хозуки, который размахивал своим клинком, как будто это было продолжение его руки, он был как ребенок с палкой. Они оба бросились друг на друга и ударили одновременно. Хитокири Наруто встретил большой клинок, который Мангецу держал перевязанным.
Это было широкое плоское лезвие с двумя кривыми углублениями у основания, образующими нечто вроде гарды. Две ручки были соединены между собой коротким шнуром. По внешнему виду он был похож на камбалу. Меч был тяжелым, в этом не было никаких сомнений, если судить по смещению веса, обрушившемуся на Наруто. Учиха держал во рту несколько сенбонов и в нужный момент запустил их в Мангецу. Хозуки был достаточно быстр, чтобы отклонить шею в сторону. Он отпрыгнул назад одновременно с Наруто.
— Это был дешевый трюк, парень — сказал Мангецу, ухмыльнувшись, принимая боевую стойку — Мне это в тебе нравится.
— Шиноби не играют честно Мангецу-сан. — сказал Наруто. Он занял позицию Кассацу, схватившись за рукоятку обеими руками, и посмотрел на Мангецу, который тоже занял свою позицию. Наруто предположил, что это должен быть стиль, который подходит только к этому мечу. Учиха был терпелив, поэтому не собирался атаковать первым. Он будет противостоять любому ходу, который придумает Мангецу.
Да, Мангецу в кендзюцу был лучше, чем он, но Шаринган Наруто должен был уравнять шансы. Но самая большая разница между ними заключалась в опыте. Мангецу скептически смотрел на Наруто, изучая его стойку вдоль и поперек. Он никогда раньше не видел подобную стойку. Медленно он чувствовал, как его терпению приходит конец. Генин перед ним был полностью расслаблен, а его дыхание было синхронизировано.
— Ты не собираешься атаковать? — спросил Мангецу.
— Может быть... а может и нет. Кто знает? — сказал Наруто бесстрастным тоном. Он прекрасно видел, что Мангецу медленно накапливал чакру. Вскоре мечник появился перед ним и с полной силой обрушил меч на него. Наруто каким-то образом уклонился от удара и нанес удар Мангецу. Однако бывший шиноби Кири предвидел это и потянул свой меч к себе, чтобы заблокировать удар. Атака была мощной. Благодаря инстинктам и опыту Хозуки смог уклониться.
Мангецу, ухмыляясь, развернул свой меч, заставив Наруто немного отступить, а затем глаза молодого Учихи расширились от удивления.
— Хирамекарей: Кайхо — сказал Мангецу. Лезвие изменило свою форму, превратившись в большой молот с выступающими шипами. Наруто использовал Каварими, чтобы уйти от атаки. Сын Гендзюро немного запыхался. Ему нереально повезло и он знал это.
— Это было... неожиданно — сказал Наруто, снова встав в стойку. Мангецу поднял меч-молот, как будто это было ничто, и прижал оружие к своим плечам. — Я могу предположить, что меч может принимать и другие формы.
—Ууууу! — сказал Мангецу, глядя на Наруто. — Неплохо, Наруто. Ты понял, как действует мой меч. Но я должен спросить, что не так с твоим кендзюцу? Никогда раньше не видел такого стиля. Откуда ты этому научился?
— Неужели тебе так интересно, где я этому научился? — сказал Наруто, бросаясь к Мангецу.
Довольно быстро Хирамекарей вернулся к своей первоначальной форме. Два меча вновь столкнулись. Летели искры, слышался лязг металла, каждый удар отменялся другим. Шаринган Наруто противостоял почти каждому движению Мангецу. Учиха заметил, что мечник дышит также, как и в начале битвы. Наруто рассчитывал, что вес лезвия немного утомит нукенина. Это означало только то, что Мангецу в значительной степени овладел мечом и не уставал от его использования. Затем вокруг большого лезвия образовалась синяя чакра, пытавшаяся разрезать Наруто пополам. Брат Обито и Шисуи больше не нападал, он просто блокировал все удары. Ему нужно было что-то с этим делать, поэтому он пошел в атаку.
Это было безрассудством, которое могло привести к травме. Этому он научился у Касуми. Иногда непредсказуемость превосходит врожденный талант. Наруто сломал собственную защиту и встал в атакующую стойку. Он отвел меч назад и сделал резкий прыжок к Мангецу, который был застигнут врасплох. Его клинок сумел немного порезать щеку Наруто, но его это не смутило.
— Кассацу-рю: Муген но Итами — Наруто сделал взмах лезвием. На верхней части тела Мангецу появился диагональный разрез. Он истекал кровью, но это была не такая уж разрушительная атака. Мангецу каким-то образом смог уклониться в последнюю секунду. Черное лезвие сверкало, а красное почти пылало. Мангецу ухмыльнулся.
— Черт возьми, малыш! Это должен был быть серьезный удар. — сказал Мангецу. — Кроме того, рискованно. Не ожидал, что ты сделаешь нечто подобное.
— Ну, я сражаюсь против одного из Семи Мечников Тумана. О правилах не может быть и речи — сказал Наруто, снова принимая боевую стойку. Его брови нахмурились, он был раздражен не от того, что Мангецу смог избежать удара, а от того, что он рассчитывал на атаку, чтобы нанести немного больше урона. Опыт и оточенный инстинкт позволили Мангецу уклониться от столь опасного удара, который вполне мог его убить.
— Ты кое-что забыл, малыш — сказал Мангецу. На этот раз Хирамекарей превратился в длинный меч. Голубая чакра, окружавшая тело Хозуки, была очень видна и извивалась. — У Хирамекарея много форм. Давай посмотрим, как ты справишься с этим.
— Тц — раздраженно цокнул Наруто. Хозуки относился к нему легкомысленно и это начинало раздражать юного Учиху. Наруто знал, что теперь он не может позволить своим эмоциям взять над собой верх. Он вложил свою катану в ножны и запечатал оружие.
— Не понял — почти закричал Мангецу. — Как это понимать?
— Что вы имеете в виду Мангецу-сан? — спросил Наруто.
— Зачем ты сложил свое оружие? Ты пытаешься оскорбить меня, сопляк? — Мангецу был в бешенстве. Вероятно, это был удар по его репутации.
«Я и не собирался делать нечто подобное. Я просто хочу использовать то, что лучше всего подходит для твоего надоедливого меча. — сказал Наруто, распечатывая два других оружия со своего запястья. В его левой руке был Гунбай - Хаомару, а в правой Кусаригама - Шикё. На данный момент Наруто гораздо лучше справлялся с этими двумя и у него было больше шансов на победу.
— Ну и ну… Я думал, Забуза-сан врал, когда говорил, что ты используешь Гунбай. Ты не ошибся временем и возрастом, парень. Сейчас же не эпоха Сэнгоку Джидай — сказал Мангецу, внезапно прыгнув вперед и ударив мечом по Наруто. К его удивлению, Гунбай заблокировал весь удар Хирамекарея. Наруто использовал Хаомару, чтобы оттолкнуть его назад и чуть не ударил его Шикё.
— Ты что-то сказал? — спросил Наруто, ухмыляясь. Он принял стойку, о которой ему писал Мурамаса, она называлась стойкой Гекка.
— Хм, а ты неплохо обращаешься с этим оружием — сказал Мангецу, прежде чем оба шиноби снова попытались броситься друг на друга.
***</p>
— Черт возьми! — закричала Касуми, уклоняясь от очередного шквала сенбонов, брошенных в нее. Она достала кунаи из подсумка за спиной и отразила несколько. Саске тоже уклонялся от них. Последние четыре минуты Касуми пыталась убедить Саске успокоиться и координировать свои атаки. К сожалению, Саске не хотел втаптывать свою гордость.
— Заткнись, добе! — закричал Саске. Его взгляд полностью сосредоточился на ледяных зеркалах, которые окружали двух генинов. Ниндзя-охотница, против которой они сражались, известная как Хаку владела Кеккей Генкаем - Хьютоном/Стихией Льда. Все началось с того, что Хаку сделала одноручные печати, а затем заманила обоих генинов в свои Демонические Ледяные Зеркала. Хаку прыгала от зеркала к зеркалу но скорость, с которой ойнин менял планы, была слишком быстрой, чтобы их глаза могли уследить. Прямо сейчас два генина были окружены более чем пятнадцатью ледяными зеркалами.
Касуми по идее должна была использовать свои цепи, что разрушить зеркала, но она могла подняться лишь до семи из них, а зеркала были идеально расположены. Наруто часто советовал ей немного больше практиковаться с Конго Фусо, но она сосредоточилась на кендзюцу из-за своего упрямства. Решение, о котором она сожалела.
— Вы двое должны перестать ссориться между собой. — сказала Хаку. Сейчас она смотрел на них сзади. По крайней мере, Саске и Касуми прикрывали друг другу спины, следя за членом клана Юки. — Это приведет только к вашей ранней смерти.
— Заткнись! — воскликнула Касуми, когда цепь, которая вышла из ее спины направилась к источнику, из которого исходил голос. Цепь проткнула ледяное зеркало и медленно уменьшалось. Но сама Касуми чувствовала себя опустошенной, когда использовала Конго Фусо. Адамантиновые цепи требовали не только большого количества чакры и его плотности, но и достаточного уровня контроля над ней. В противном случае пользователь исчерпает свою чакру намного быстрее, чем смогут двигаться цепи. Тем не менее ситуация требовала срочных мер и Касуми делала все возможное.
— Катон: Гоуканью-но-Дзюцу! — воскликнул Саске. Пламя, вырвавшаяся из его рта, приняла форму шара и попыталась поразить ойнина, который каким-то образом уклонился от атаки и успел метнуть пару сенбонов. Иглы нашли свою цель, проткнув плечо Саске.
— Эй темэ! — воскликнула Касуми. — Мне хоть и не нравится работать с тобой, но все же, как насчет того, чтобы работать слаженно.
— Мне не нужна твоя помощь. — сказал Саске, вытаскивая сенбон из своего плеча. Кровь хлынула наружу и он немного поморщился от боли. — Я справлюсь с этим. Я не умру здесь. У меня есть цель. — Мысли Саске вновь вернулись к Итачи. Слова, которые он сказал. Ненависть к брату. Стать сильнее, чтобы отомстить за клан... если бы он мог.
— Такая ненависть. — заявила Хаку. — Твоя ненависть уничтожит тебя.
— Да, что, черт возьми, ты говоришь? — крикнул Саске. — Ты хоть знаешь, каково это быть последним в своем роде?!
— Глупый мальчишка! — проговорила Хаку. Этот голос был пропитан эмоциями. Сама Хаку не знала, почему она решила так сделать. Но она не могла остановиться. Возможно, из-за того, что они были похожи на нее. У мальчика на спине был мон клана Учиха. Клан, который был уничтожен семь лет назад одним человеком, известным как Итачи Учиха. Также была и Касуми Узумаки. Из того, что она узнала от Забузы, клан Узумаки когда-то был одним из самых могущественных кланов в мире. Сама Касуми, вероятно, была одной из немногих Узумаки, оставшихся в мире.
Хаку сочувствовала им. Она слишком хорошо знала эту боль.
— Я последняя из своего клана! Не произноси таких слов, когда другие знают о таких же страданиях!
Оба генина просто молчали от слов, сказанных Хаку. Саске видел, как погиб весь его клан. Касуми была в месте, где раньше жил весь ее клан. Они оба потеряли своих соклановцев. Мир шиноби отнял у них это. Теперь перед ними был человек, сильно похожий на них, который также потерял свой клан.
— Разве вы не видите Кеккей Генкай, который я использую?! — сказала Хаку, бросая шквал сенбонов.
— Фуутон: Дайтопа — Касуми выдохнула большое количество ветра, чтобы отразить сенбоны, заставив их отойти.
— Я все это время сдерживалась. Просто потому, что думала, что вы двое такие же, как и я. — сказала Хаку. Их глаза расширились от слов, сказанных ойнином. Хотя это правда, они не сильно пострадали и при этом еще не смогли нанести удар. — Скажи мне Касуми… как выжившему из вымершего клана? Что делает тебя сильнее? — Для Хаку это почему-то было личным.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Касуми, стараясь не отводить глаз от каждого зеркала.
— Почему ты сражаешься? — спросил Хаку. — За что вы боретесь?
Это был серьезный вопрос для них обоих. Они были шиноби. Инструменты, которые будут использоваться. Они будут принимать заказы и выполнять миссии. Но помимо этого у шиноби тоже была своя маленькая жизнь. Их собственный маленький мир, где у них были свои цели и мечты. Говорят, что если вы шиноби и дожили до двадцати пяти лет, вы прожили полноценную жизнь.
Саске задумался над вопросом. Чего он хотел добиться? Помимо убийства Итачи и последующего восстановления клана Учиха до его славы? Никакие ответы не приходили ему в голову. Все, что он мог вспомнить до того, как поставил перед собой цель убийства Итачи, была его семья. Единственное, что у него было… единственное, что у него было… отобрал у него его собственный брат, не меньше. Такое событие может навсегда изменить человека. Ненависть взяла над ним верх. Никто не мог обвинить его в этом. Быть Учихой означало посеять в себе ненависть.
Это был путь мира. Это происходило на протяжении многих поколений. Это происходит и сейчас. Ненависть движет Саске Учихой, и прямо сейчас… ненависть делает его сильнее. Когда он открывает глаза, вспоминая все, через что он прошел, его сила возрастает.
Касуми Узумаки была также сбита с толку словами пользователя Хьютона. Почему она борется? За что она борется? Вся ее жизнь не была хорошей… Она подвергалась остракизму, ее избегали, а однажды чуть публично не избили…
Печальное существование, через которое проходит каждый Джинчурики. Однако ее железная воля тащила ее через все преграды. Ее решимость и мужество были тем, о чем мечтает большинство шиноби. Быть Хокаге. Это была ее цель…. Но за что она боролась?
На ум пришла очень яркая картина. Изображение мальчика с черными глазами, улыбающегося ей и ожидающего ее. Что бы ни случилось… эта образ всегда будет рядом. В глазах Касуми внезапно загорелся новый огонь. Она была готова сделать все, чтобы выбраться из этой передряги. Она посмотрела на Саске и ее глаза расширились. Его ониксовые глаза изменились.
— Теме… Твои глаза. — сказала Касуми. Саске в ответ поднес кунай к своему лицу. Видение, которое было более острым. Он посмотрел в отражение острого куная и его глаза расширились от удивления. Там не было ониксовых глаз. Вместо этого были две алые ириды. Два томоэ в левом глазу и одно томоэ в правом.
— ”Шаринган!” — мысленно закричал Саске. Слишком знакомая ухмылка снова появилась на его лице. Он огляделся, мир в его глазах казался намного яснее. — ”Это конец для нее”
— Эй Теме! — сказала Касуми, отталкивая его. Сенбон попал туда, где он стоял. — Перестань летать в облаках, у нас тут бой, если что.
— Тц — усмехнулся Саске, глядя на место, усеянное парой сенбонов. — Тебе не нужно было меня толкать.
— Ну, извини, что спасла тебя, утиная задница, - сказала Касуми, бросив несколько кунаев со взрывными печатями в ледяные зеркала. Произошел взрыв. Однако зеркало, сделанное из льда, было создано, чтобы противостоять более жестким атакам.
— Добе. — сказал Саске, осматривая Демонические Ледяные Зеркала. — Нам нужно прикончить ее.
— Я знаю, идиот. — сказала Касуми. — Итак, достопочтенный эмо, вы, наконец, готовы работать слаженно?
— Хн. — одобрительно фыркнул Саске. — Хорошо, но только в этот раз.
м Простая командная работа не спасет вас». — сказала Хаку. — Посмотрим, что вы сможете сделать, когда я не буду сдерживаться.— Отражение Хаку появилось на ледяных зеркалах. Она начала складывать ручные печати.
— Хьютон: Цубаме Фубуки — крикнула Хаку и выставила ладони. Из них вылетели стая ледяных глыб и приняла форму птиц, которые, словно ястребы, набросились на двух генинов. У Касуми и Саске были раны на руках и ногах, хотя их просто задели, но острые клювы ледяных птиц были так же смертоносны, как кунаи.
— Ксо, — сказала Касуми, положив руку на правый рукав. Рана была неглубокой, но эффект от нее был губительным. На левой руке были две раны, на правой — одна. Ледяные птицы слегка ударили ее в левую икру. Она увидела, что у Саске тоже были подобные раны. Хотя его раны были больше сосредоточены на плечах. Казалось, что Хаку хотела убедиться, что они не используют ручные печати.