Глава 4. (2/2)

— Ты хоть знаешь, как долго нам пришлось объяснять, что ты просто шутишь?! — она взяла меня за ухо и потащила к выходу. — Зачем ты говоришь такие глупые шутки так громко?!

Мы прошли мимо Люмин, которая кивала Кэйе. Выведя на улицу, Паймон продолжила тащить меня куда-то в сторону. Наконец, когда вокруг не осталось ни одного рыцаря, она меня отпустила. Первым делом я взялся за ухо. Никогда бы не подумал, что такая мелочь может быть такой сильной. Она чуть не оторвала мне ухо.

— Твою налево, больно ведь, — сказал я, потирая вышеназванную часть тела.

«Или ухо это орган?».

Видимо, консилиум и правда придётся собирать.

«Или консилиумы созывают?».

С каждым новым вопросом появляется ещё больше вопросов.

«А у пингвинов есть колени?».

Так, чё-т меня не в то русло понесло. Мой затуп не остался незамеченным. Да и не мудрено, было бы странно, если бы два человека не заметили, что третий говорил-говорил, да внезапно замолк.

«А Паймон можно считать человеком?»

Так, этот поток сознания надо закрывать. Похлопав себя по щекам, я, наконец, задал главный вопрос, который вертелся у меня на языке с момента нашей встречи.

— Вы не украли?..

Мне тут же прилетел подзатыльник от Паймон.

— Ты совсем глупый?! — провизжала она.

— Да твою-то налево, — прошипел я, хватаясь за затылок.

— Нет, мы ничего не делали, — сказала Люмин.

— А почему?

Мне опять прилетел подзатыльник. Слишком уж Паймон смелая, в отличие от игровой версии. Взявшись за голову, я присел и проворчал:

— Как же вы задрали.

Мне снова прилетел подзатыльник. Подняв голову, я увидел над собой Люмин.

«Да чё это за кибербуллинг?»

— Мы бы что-нибудь сделали, если бы знали, где эта лира находится, — сердито проговорила путешественница. — Мог бы хотя бы намекнуть нам, перед тем, как сел перед рыцарями на колени.

Её довольно злое выражение лица быстро сменилось ухмылкой.

«Мне эту хрень будут до конца жизни вспоминать», — подумал я, поднимаясь на ноги.

— А что, сами не могли попробовать разузнать?

Предвидев летящую к моему затылку руку я присел, таким образом увернувшись от удара.

«Адаптейшн»

Но тут же мне прилетел второй подзатыльник.

«Сука! Их адаптейшн лучше, чем у меня!»

— Зачем вы меня буллите? — грустным голосом спросил я, берясь за голову.

— Бу… что?

— Забей, — пробормотал, скрещивая руки на груди, — сейчас надо думать над тем, как бы нам спи… реть небесную лиру. Пошлите в церковь… я забыл её название.

— Мондштадтец забыл название главной церкви своего города?

Злобно выдохнув, я указал на неё пальцем и сказал:

— Я вас сейчас в Инадзуму сдую, — Люмин уже открыла рот и собралась что-то сказать, но я её прервал. — Вы же ищите встречи с Барбатосом? Я примерно знаю, как его найти. Если поможете мне освободить Двалина, то я, так и быть, окажу вам такую услугу. Согласны?

Я протянул ладонь путешественнице. Та пару секунд подумала, после чего всё-таки пожала мне руку.

— Ну и как же нам получить эту твою лиру? — спросила она, ставя руки на бёдра.

— Моя хорошая, всё легче, чем ты думаешь. Идите за мной.

«Щас бы чипсиков», — подумал я.

Мы вместе пошли к церкви. По дороге меня узнали несколько детей. Они позвали меня поиграть с ними, но я был вынужден отказаться. Хотя, безусловно, если бы здесь не было сюжета, я бы с радостью просто сел бы и не двигался.

— Ты по маленьким детям что ли? — спросила Люмин.

— Нет, только по се… — я повернулся к ней и сказал. — Иди в задницу.

Мы подошли к церкви. Путешественница и Паймон уже было собрались войти, но я их остановил. Чтобы лишний раз не палиться перед стоящими тут рыцарями, решил немного завуалировать:

— Не-не-не, дамочки, мы пойдём на вечернюю молитву, а пока давайте сходим к моему отцу.

— Что? — удивилась Паймон. — Какому отцу?

— Да ладно вам, — я подмигнул, — я же говорил вам, что нужно сходить на могилу к моему отцу. Пошлите.

Они ничего не понимали, но всё-таки пошли за мной. Как только мы прошли на кладбище, я сел на забор, снял лиру и начал наигрывать траурную мелодию. Наконец Люмин решила задать вопрос.

— Зачем нам вечерняя молитва?

— Ну, дорогуша, — пропел я, вновь проводя пальцами по струнам, — представь сама сию ситуацию, врываешься ты в церковь и крадёшь прекрасный инструмент. И в сей момент тебя хватают стражи, ведут тебя в тюрьму и встречи с… — из-за того, что я не сумел продолжить песню, мои пальцы прекратили играть, и музыка стала отвратительной. — Блядь, я рифму потерял, — прилёг на спину. — Короче, сиди и жди вечера, потому что сейчас мы просто не сможем украсть лиру.

— Мы? — спросила Люмин. — То есть ты тоже нам поможешь?

— А почему нет? — вопросом на вопрос ответил я. — Или что, у тебя какое-то предвзятое отношение к бардам?

Ответа не последовало. Люмин тоже села на забор. Я понимал, что сидеть в полной тишине — это полная глупость, поэтому просто вспомнил все монштадские ОСТы и начал играть каждый по-очереди. Играть в положении лежа было не очень удобно, но более-менее терпимо.

И вот солнечного света становилось всё меньше и меньше. Паймон не сиделось на одном месте, и она то и дело облетала всё кладбище. Люмин же спокойно сидела и слушала музыку. И вот, как только прозвучал звон, знаменующий вечернюю молитву, я прекратил играть.

— Ну что же, — сказал я, разминая шею, — думаю, можно начинать.

Попытался хрустнуть шеей, но так как опыта в этом у меня не было, решил не делать таких глупостей во избежание непредвиденных травм.

— Ладно, пошлите, дамочки, — я встал прямо перед ними. — И помните, ни слова по-немецки.