Глава 3. (1/2)

Всю ночь я провёл на ногах. Спать не хотелось ваапще. Мне не хотелось ни спать, ни есть, ни пить. Не хотелось вообще ничего. Видимо, архонтам и правда как-то до одного всем известного места на простые человеческие потребности.

— А, ещё я нашёл в своём кармане вторую слезу Двалина, — пробормотал я, рисуя на песке довольно большой предмет, состоящий из двух кругов и овала.

Кстати про такие предметы. Когда-то при жизни читал очень интересный комикс крайне интересного содержания. Ну и вот, Федерация Альтернативного Лора Ополоумевших Соулсдрочеров, сокращённо Ф.А.Л.О.С., у Венти был, как и в тех комиксах, приличным. Я даже хотел проверить, работает ли он, но подрочить на холоде не получилось. Не скажу, что я был особо разочарован.

Большую часть ночи я тренировался с палкой. По итогу смог найти несколько своих любимых заклинаний. В первую очередь это, конечно же, анемо лезвие. Оно просто в использовании и обладает очень большой площадью поражения. Одно лезвие, по моим скромным гуманитарным подсчётам, способно одновременно задеть примерно пять или даже шесть хиличурлов. Ну это, конечно, с учётом того что они будут стоять в обнимку. Копьё, которое мне нравилось до этого, оказалось слишком плохим заклинанием.

— Это тебе не дарк соулс, — сказал я, добавляя на рисунок волосики.

Основная проблема копья — то, что оно долго кастуется. Казалось бы, всего две секунды, но тот же клинок кастуется буквально за половину секунды. И при этом нужно делать правильные движения руками, сантиметр влево сантиметр вправо расценивается как куколдизм… так, не та фраза. Короче, буквально чуть-чуть неправильно сделал удар, и всё, копьё превращается в стрелу. Кстати про стрелы. Они мне наоборот понравились. В отличие от копья, стрела кастуется менее чем за секунду, и при этом достаточно одного взмаха.

— Взмах хвостом, веселиться мы сегодня должны, — пропел я, топая в такт песне, — взмах хвостом, взмах хвостом.

Помотав головой, чтобы выкинуть из головы май литл пони, я продолжил рисовать.

Ну и последнее, что мне понравилось — это простой взмах рукой. Как я понял, моё тело является просто невероятным источником анемо элемента, а палка всего-навсего помогает выходить ей контролируемо. Ну, а остальные способы применять свои силы было либо как-то не очень удобно использовать, либо они были слишком долгими, либо слишком слабыми.

— Ну да ладно, — я дорисовал большой продолговатый предмет.

Воронка над городом пропала, наверное, часа три или даже четыре назад. Почему я не пошёл в город раньше? Как говорил Капитан Вульф: «вопрос таки х-хароший». Ответа на него у меня нет. По сути, вместо того, чтобы рисовать пиписьки на пляже, я мог бы уже отправиться в Монд. Но рисование в разы важнее сюжета. Уверен, со мной согласился бы любой. Дорисовав около своего произведения искусства ещё один рисунок, состоящий из шести чёрточек, я кинул палку в воду, развернулся и побрёл к городу.

Ну, а пока иду, вот что вкину. Скорее всего, тело архонта способно приспосабливаться к окружающим условиям. К этой мысли я пришёл, когда где-то в середине ночи понял, что мне не холодно. Нет, возможно, что за пару часов температура повысилась, но я бы не был так в этом уверен.

За своими размышлениями я даже не заметил, как прошёл по мокрой воде, холодному песку и мимо вылезших из ниоткуда гидро слаймов. Вытерев ноги об траву, я продолжил идти в город. Ветер, дувший абсолютно отовсюду, был гораздо слабее, чем вчера, что не удивительно. Анемо бабочки, летающие у величественного дерева, не решились разлетаться, завидев меня. Даже наоборот, несколько из них сели мне на плечи и макушку. Правда, когда я отошёл от дерева метров на тридцать, они решили вернуться обратно. Я прошёл мимо анемокула, а также мимо синей феи, ждущей Путешественницу, которая поможет ей добраться до своего дома. Где-то вдалеке слышалось пение потихоньку просыпавшихся птиц. Листья на деревьях и трава на земле шелестели на ветру. В нетронутом мной лагере хиличурлов слышались громкие песни. Пока я шёл по дорожке в город, мне также встретились парочка ящериц, которые сидели и тёрлись носами друг об друга. Также под деревом около входа в подземелье Эмбер лежали две свернувшиеся в калачик лисицы.

— Каждый переживает ночной холод как может, — пробормотал я, проходя мимо животных.

Перед тем, как войти в город, решил проверить волосы. Оказывается, за ночь моя причёска немного… расшаталась? Как будет правильно? Ну, в общем, развязав волосы, я начал снова делать пучок. На этот раз я постарался затянуть его покрепче, чтобы он не развязался.

— Всё-таки не зря учился делать сестре пучок на гимнастику, — хихикнул я, осматривая свои ноги.

На моих штанах был песок и пыль. Стряхнув всё лишнее, ступил на каменный мост. Тимми и его голубей ещё не было. Да и в принципе хорошо, как бы то не было, ещё больше портить с ним отношения после вчерашнего шиша не очень хотелось.

— А то мало ли что, — начал размышлять вслух, — возьмёт ещё и какой-нибудь сестре пожалуется. Я тут архонт свободы, а не собачка Гильдии приключенцев, мне эти ваши дейлики и даром не сдались!

Грозно покачав кулаком в воздухе, продолжил идти по мосту. Пройдя в ворота мимо явно всё видевших рыцарей, я оказался в пустом городе. Обычная музыка, которая всегда сопровождала меня в игре, сейчас просто пропала. Этот город очень контрастировал с городом в игре. Тишина создавала такое ощущение, будто Монштадт был мёртв. Но это точно было не так. Катерина, как и всегда, стояла в своей будке; Вагнер стучал по наковальне; по улице ходил тот довольно пухлый рыцарь; Марджори открывала свою лавку.

«А это что-то необычное».

В игре она открыта круглосуточно, а тут нет. В целом, с логикой тут проблем нет, ведь не может же человек работать целыми днями. Но с другой стороны есть Вагнер.

«Хотя, — начал размышлять я, ступая на лестницу, — ночью меня в городе не было, так что, возможно, даже такой гигачад, как Вагнер, отдыхает».

Пройдя мимо владелицы сувенирной лавки, я кивнул ей в знак приветствия и пошёл дальше. Шагая по каменной земле, пытался вспомнить, что там было в сюжете.

«Вроде сначала ГГ видит Джинн, а потом после диалога замечает Венти и бежит за ним до главной площади».

В догонялки с Люмин мне играть вообще не хотелось, так что решил сразу идти на площадь со статуей. Пройдя мимо алхимической лавки, повернул налево.

«Слишком тихо», — подумал я, снимая лиру.

Мои руки вновь стали жить своей жизнью. Судя по тому, что я знаю о музыкальных инструментах, сейчас они настраивали лиру. Наконец закончив, пробежался пальцами по струнам. И вот я начал играть. Это была мелодия дневного Мондштадта. Мне она так понравилась, что я даже решил закрыть глаза, благо за шестьдесят рангов каждый сантиметр Тейвата был буквально вылизан, и я не боялся потеряться. Да вот только основная проблема в том, что в игре лестницы — это горки. Как не трудно догадаться, мой довольно глупый шаг с закрытием глаз сыграл со мной злую шутку. Я споткнулся, полетел лицом в пол, сразу после чего покатился по лестнице. Последний раз перевернувшись, я оказался на спине. Полежав пару секунд, решил прокомментировать этот казус:

— Ненавижу лестницы.

Но, должен признать, небо над Мондом красивое.

«Хотя, — начал размышлять я, — возможно, это особенность Тейвата в принципе».

Уверен, не только у меня в голове всплыл вопрос. Почему я не кричу от боли? Честно, в душе не чаю. Я потрогал свой нос. На пальцах осталась кровь, но хрящи сломаны не были. Поднявшись на ноги, я испытал лёгкое головокружение, но оно очень быстро сошло на нет. Во время падения точно должно было что-то сломаться, но боли или хоть какого-нибудь дискомфорта не было.

«Очередная заметка: на архонтах раны заживают быстрее, чем на собаках».

Жалко, что этого не реализовали в игре, тогда моя Райден с сигной не была бы просто сапом под Юлу. Хотя, это бы сломало баланс, и превратился бы гашиш в хонку, где та вайфушка, которую ты собирал полгода, в момент становится говном, ведь вышел новый хершер.

«Бедная Хов Киана», — помотал головой.

Отряхнув всё, до чего я смог дотянуться, поднял с земли свою лиру, также отряхнул её и продолжил играть. Музыка продолжилась с того момента, где закончилась перед падением.

На этот раз путь до площади был более безопасным. Я следил за каждым своим шагом. Так как было только начало дня, дети, обычно играющие в городе, только выходили из своих домов. Собственно говоря, поэтому за мной выстроился целый хвост из маленьких человечков.

«И я не про Шевцова».

Вечно можно смотреть на три вещи: как горит вода, как течёт огонь, и как шутят над Шевцовым.

Как только мы с детьми поднялись по очередной лестнице, я прыгнул на месте, развернулся к жалким пародиям на Ит Педи́ю и поклонился. Они мне похлопали, после чего разбежались в разные стороны.

— Эх, дети, у вас ещё есть надежда и вера в будущее.

Перед статуей Барбатоса уже стояла монахиня, вокруг которой потихоньку собирались прихожане. Нарушать утреннюю молитву желания было ноль, так что я просто сел на перила, скрестил ноги в позе лотоса, к сожалению, не познал дзен, достал лиру и начал играть. На этот раз мелодия была больше похожа на ту, которая звучит в соборе. Я наблюдал за встающим со стороны утёса Звездолова солнцем. Его лучи разгоняли монштадский холод, наполняя воздух теплом. Я слышал, как за моей спиной кто-то собирается. Судя по шагам это, в большинстве своём, были дети, но и некоторое количество взрослых там также присутствовало. Но они меня мало интересовали, прямо сейчас мне просто хотелось поскорее закончить с сюжетом и отправиться в путешествие по миру.

«Безусловно, я мог бы просто забить на Двалина в надежде на то, что Люмин сама разберётся, но что-то мне подсказывает, что оно так не работает».