Часть 8 (1/2)

Заехав в подземный гараж главного офиса, Чон останавливается у выхода, ведущего к лифту.

— Будь на связи. Ты мне скоро понадобишься, — говорит Со Ён и покидает машину.

Чонгук провожает женщину долгим взглядом, ревностно сканируя её спину и в целом внешний вид сзади. Ему изрядно претит мысль о том, что кто-то ещё может догадаться о том, что она без нижнего белья. Парень выдыхает, когда начальница скрывается за стеклянной дверью, и только потом паркуется, заняв одно из свободных мест в отдалении. Чон сидит в автомобиле, плотно сомкнув глаза и крепко сжав руль до побелевших костяшек пальцев. В голову настойчиво ломится напоминание о том, что лежит у него в бардачке. Он один на один со своим «трофеем», который манит его, как магнит. Как он докатился до жизни такой? По долгу службы он видел многое, гораздо более безрассудное и откровенное. Тех же поп-звёзд приходилось спасать от раздетых фанаток и чистить гримёрки от разных «подарочков».

Кончики пальцев зудят, покалывают. Чонгук нервно зажёвывает нижнюю губу, откидывается назад и открывает глаза. Он сейчас на безлюдной пустой парковке, в тонированной машине… Он не выдержит до вечера. Соблазн слишком велик. Гук кидает взгляд на бардачок и быстро, пока не осознал, что творит, открывает его. Вот она награда за покорность: кружевная ткань лежит поверх бумаг и документов, освещаемая небольшой встроенной лампочкой. Молодой человек, замявшись лишь на секунду, подхватывает край пальцами и с необъяснимым трепетом в душе вытягивает её из недр вместе со своими воспоминаниями минувших выходных. Чонгуку бы вернуть их обратно, сказав, что он не интересуется такими сувенирами, но разве себе врать можно? Он сглатывает собравшуюся слюну и делает то, чего никогда ещё в своей жизни не делал: подносит ажурный комочек к лицу и утыкается в них носом.

Чон чувствует отголоски цветочного стирального порошка, а ещё лёгкий флёр опьяняющего сладкого аромата. Её запах. Кровь воспламеняется мгновенно, раскалённой магмой приливая к чреслам. Фак! Наверно он ненормальный, если заводится с полоборота от какой-то тряпки и одного лишь представления, на ком совсем недавно были эти трусики… Стиснув кружево в кулаке, Чонгук рычит сквозь зубы, а после снова забрасывает его в открытый бардачок и с чувством захлопывает дверцу. Псих. Извращенец.

Парень долго ещё сидит в машине, приходя в себя. Он ведь почти уже смирился с тем, что всё закончилось, толком и не начавшись; что в том анонимном клубе была поставлена точка. Почти свыкся с мыслью, что Со Ён махнула на него рукой: побаловалась, а потом выкинула из головы. А теперь она вытворяет такое, снова всколыхнув утихший было водоворот… Можно ли это считать намёком на продолжение игры? И игра ли это для самого Чонгука?..

Однократное вибрирование телефона в кармане отвлекает его от нескромных мыслей, позволяя их отодвинуть на задний план. Он смотрит на экран и резко выпрямляется в кресле, открывая сообщение от начальницы:

«Забери по этому адресу пакет. И поторопись».

Правильно, нужно заняться делом, чтобы всякие глупости не лезли в голову. Выполнять такие поручения ему не в первой, поэтому Чонгук даже с радостью заводит мотор и выруливает с подземной парковки. Всё лучше, чем торчать один на один с трофеем в бардачке. Поняв, куда приехал, молодой человек многозначительно вздыхает. Хотелось отвлечься? Сделать серьёзное дело? Ну-ну, солдат, мечтай. Как ещё его будет испытывать Со Ён? Даже интересно. Нет, всё в принципе логично — не ходить же боссу без трусов весь день, но уши предательски краснеют, когда он заходит в дорогой бутик и, минуя ряды изысканного женского белья, ловит на себе заинтересованные взгляды консультанток.

— У вас прекрасный вкус, — лепечет девушка-кассир, отдавая заказ.

— Не понял, — Чон поднимает удивлённо глаза и видит, как та расплывается в широкой улыбке.

— Вашей девушке повезло. Вы знаете толк в красивом белье.

Чонгук машинально кивает и спешит покинуть это место поскорее, чувствуя, как щёки окрашиваются в красный цвет.

Спустя сорок минут он стоит перед кабинетом босса. Ему повезло, что Нари снова нет на месте, потому что на сегодня с него хватит уже неловких ситуаций: девушка точно бы заметила фирменный и довольно говорящий логотип на пакете. Постучавшись и получив разрешение, он заглядывает внутрь. Со Ён прижимает телефон к уху, с кем-то разговаривая. Она поднимает взгляд на Чона, кивает благодарно и жестом показывает побыстрее зайти и запереть дверь. Чонгук слушается, прикрывая створку и щёлкая замком. Подойдя ближе, он ставит небольшой пакетик на её рабочий стол.

— Да, предупреди всех. Через десять минут буду на месте. Нари, проследи, чтобы у каждого на столе лежало по экземпляру всех материалов… — Со Ён заканчивает раздавать указания и откладывает телефон.

Она торопливо поднимается из-за стола. Подойдя к свёртку, с явным облегчением заглядывает в него и достаёт бережно упакованный товар. Чонгук отступает назад. Он догадывается о намерениях начальницы, поэтому спешит вежливо ретироваться, но его останавливает спокойный голос:

— Я тебя не отпускала.

Гук замирает на месте. Ли Со Ён разворачивает тонкую бумагу, распаковывая интимный предмет одежды. Переодеться надо немедленно, свободного времени в обрез: ей и так пришлось оттягивать совещание. Не теряя ни минуты, она скидывает туфли, которые падают на ковер с глухим стуком. Чонгук сглатывает.

— Что ж… Последние несколько дней я наводила о тебе справки, — оповещает его вдруг Со Ён. Молодой человек молчит. Он сохраняет невозмутимый вид, ни один мускул на лице не дёрнется, но сердце грохочет в груди так, что ему кажется, этот сумасшедший бой слышен не только ему, но и всем на этаже. — А также запрашивала рекомендации от твоих бывших клиентов, — госпожа Ли, повернувшись к парню спиной, тянет молнию на юбке вниз и спускает её с бёдер.

В глазах Гука мгновенно темнеет, когда он видит аккуратные округлые ягодицы, чуть прикрытые тонкой шифоновой блузкой. Он давится воздухом и резко задирает голову к потолку, уставившись на лампы. Однако эта гладкая кремовая кожа и родинка на правой половинке теперь словно навечно отпечатались фотографией в памяти: так и маячат перед глазами.

— Оказывается, у тебя внушительный послужной список и прекрасная репутация. И раз уж папочка приставил тебя ко мне, и даже активно намекал на повышение в должности, я решила, что хуже мне от этого не будет. Поэтому, Чонгук-щи, — уже полностью одетая Ли Со Ён подходит ближе к Чону. Обхватив ладонью затылок молодого человека, продолжающего стоять с задранной головой, она вынуждает его посмотреть на неё, — теперь ты официально являешься моим личным телохранителем, который будет следовать за мной везде и всюду. Приказ я подписала вчера. Надеюсь, ты не против?

Чонгук слишком поспешно мотает отрицательно головой:

— Никак нет, госпожа Ли.

— Вот и замечательно. Все необходимые документы ты получишь у Нари. А сейчас загляни к начальнику службы безопасности, он тебя введёт в курс всего остального, — дав последние наставления, она как ни в чём не бывало обходит молодого человека, отпирает дверь и выходит, оставляя его одного остолбенело стоять посреди кабинета.

Она издевается над ним, что ли? И вообще… Это разве первая женщина в его жизни, первые взаимоотношения, первый интим в конце концов? Где его хвалёная военная выдержка? Почему именно Со Ён так легко превращает закалённого дисциплиной вояку в расплывшийся кисель? Жестокая женщина. Роковая. И ведь, положа руку на сердце, его это каждый раз возбуждает! Сколько не ври себе, не выпячивай уязвленную мужскую гордость, сколько не притворяйся хладнокровным, подобные провокации распаляют фантазию, доставляя ни с чем несравнимое удовольствие предвкушения и томления. Гук никогда не думал, что подобная игра «тяни — толкай» будет вызывать сладкую, будоражащую кровь муку и доводить до изнеможения. Надежда на получение лакомого кусочка, сумасшедшая жажда простых прикосновений, покорное следование слову — ему же всегда претило всё это. А вот глядите-ка, сейчас он готов с радостью терпеть эти пытки. Нет, солдат, поправочка: терпеть упоительные пытки именно от этой и только от этой женщины.

Чонгук нервно пробегается пальцами по волосам, поправляя укладку, несколько раз глубоко вздыхает, медленно возвращая ясность уму. Он не из тех людей, кто только и делает, что упивается страдашками и рефлексией, забывая о своём служебном долге. После того дня он тоже времени даром не терял, пытаясь разобраться и понять, где оступился и допустил промашку. Откуда начальница узнала о договорённости между ним и президентом Ли? Каким образом раскусила? Но ответа найти так и не смог: его квалификация и компетентность не подлежали сомнению. Как не анализировал Гук свои действия, не смог обнаружить недочётов, которые вызвали бы резонные вопросы у босса. Тем не менее ему придётся признать ошибку.

Достав из кармана мобильный, он открывает окошко мессенджера и отправляет сообщение:

«Моё прикрытие раскрыли, президент Ли. Не знаю, как, но она узнала, с какой целью меня к ней приставили и кто. Я готов взять на себя всю ответственность за неисполнение договорных обязательств».

Убедившись, что сообщение доставлено, Чонгук разворачивается на пятках кругом и выходит из кабинета. Пока он спускается на лифте на нижний этаж, чтобы наведаться в офис начальника службы безопасности, телефон в руке дважды вибрирует.

«Она неглупая девочка, рано или поздно догадалась бы. Боюсь, я мог этому поспособствовать. Видимо, мне стоит ожидать серьёзного разговора и нагоняй от неё». «Она тебя уволила со скандалом?»

«Нет, — печатает в ответ Чон. — Проверила послужной список, рекомендации и назначила личным телохранителем».

«Вот как?.. Что ж, нам это только на руку. В таком случае, наш договор остаётся в силе».

И президент Ли прав. От водителя к телохранителю — вполне неплохой прогресс. Чем ближе к Ли Со Ён, тем лучше для её безопасности и тем эффективнее его работа. Тем более, что в последний раз её отцом было дано предупреждение о возможной угрозе. В течение дня Чонгук никак не пересекается с начальницей: после краткого, но вполне информативного инструктажа в службе безопасности, он получает на руки огромное количество досье сотрудников и всех тех, кто имеет самое тесное сотрудничество с госпожой Ли. До самого вечера Чон поглощён изучением новой информации и только в конце дня забирает босса и отвозит её домой. Молодой человек кидает быстрые взгляды на Ли Со Ён в зеркало заднего вида, но, кажется, будто она забыла о сегодняшнем происшествии. Ничем себя не выдаёт. Лишь устало прикрыв глаза, молча отдыхает, а может и дремлет. Чонгуку очень хочется надеяться, что именно его присутствие позволяет ей хоть немного расслабиться и почувствовать себя под защитой.

Проводив госпожу Ли до дверей лично, он сам скорее спешит домой. Признаться, парень стал уставать не только физически: похоже и морально он выматывается не меньше, находясь рядом с этой женщиной. Заглушив мотор, Чонгук уже собирается покидать салон автомобиля, как вспоминает о своём «подарке». Не дело такое оставлять в служебной машине. Резко подавшись к бардачку, он выуживает кусочек ткани и не находит ничего лучше, чем запихать его в передний карман джинсов: не хватало ещё, чтобы кто-то встретил его с женскими трусиками в руках.

Оказавшись дома, он снимает обувь, ополаскивает руки в ванной и наконец с утомлённым вздохом опускается на диван в гостиной, откинувшись головой на спинку. Ну и денёк! Просто эмоциональные качели какие-то. Чон некоторое время сидит в темноте, пялясь в одну точку, потом лезет рукой в карман. Достав вещицу, он без смущения разворачивает лёгкие кружева и завороженно рассматривает их. Свет от уличных огней проходит сквозь тонкую, почти невесомую ажурную ткань, и Чонгук невольно «примеряет» их мысленно на хозяйку. В этом белье аккуратная попка Со Ён будет смотреться ещё более аппетитно…

Осознав, что снова вспыхивает, как сухая трава от одной искорки, Гук издаёт тихий мучительный стон. Мягкое кружево так искушает, что сдерживать себя просто нет сил, и Чон поддаётся этому душевному порыву: собрав нижнее бельё в небольшой комочек, он вновь подносит его к лицу. Глубокий вдох. Пьянящий цветочный аромат проникает в ноздри и мгновенно достигает лёгких, а оттуда обрушивается волной цунами в низ живота.

Это безумие, но Чонгуку нравится, поэтому он снова вдыхает запах кондиционера для белья, смешанный с естественным ароматом Со Ён, и понимает, что теряет рассудок. Ему необходимо выплеснуть это желание, которое он подавлял столько времени. Необходимо, как воздух. Пульс учащается, отзываясь молотками в висках. Жар прокатывается по суставам и концентрируется в самом чувствительном месте, вынуждая ощущать неприятную тесноту в штанах. Чон кладёт ладонь на пах и слегка сжимает хорошо затвердевшую плоть. Приятная слабость расплывается по всему телу, и парень в стремлении получить немедленное удовольствие расстёгивает ширинку и ныряет рукой в трусы. Вынужденное воздержание, видимо, совсем повредило ему мозг. «Что ты творишь, Чонгук?» — задаёт он себе мысленно вопрос, но ответить не успевает: лежащий на диване телефон издаёт трель входящего звонка. На дисплее высвечивается до боли знакомое имя, что мучает его и днём, и ночью. Гук, выпустив кружевное бельё из пальцев, хватается левой рукой за телефон и отвечает на вызов:

— Да, госпожа Ли…