Кошмары (1/2)
Ояджи зашла в дом и поздоровалась с Хэном. Хэн стоял у окна сложив руки сзади. Лицо его было не очень счастливое.
— Кто это был с тобой?
— Какёин, а что? Мой одногруппник, мы с ним… подружились.
— Чего это он тебя проводит в первый же день знакомства, ты уверена, что у него нет плохих намерений на тебя?
— Чего ты так волнуешься? Разве не хорошо, что у меня уже появились друзья? Один раз я чуть не упала прямо на асфальт, а он меня подловил и поднял, а потом еще и до дома провел.
— Ладно, я тебе доверяю. Но если он хоть что-то с тобой сделает…
— Ладно-ладно. Буду осторожна.
В доме был сладкий запах, пахло зеленым чаем с спелым и сочным лимоном, а затем почувствовался запах пышных оладьев с мёдом и малиновым, сладким вареньем.
— Вкусно пахнет… Ты что-то приготовил?
— Да, идем на кухню, как раз только что сделал.
Несколько пышных, светло-коричневого цвета оладьи стояли на тарелке, политые мёдом, а на тарелке было полито малиновое, рубинового цвета варенье. Чуть левее был стеклянный чайник с зеленым чаем и в нем плавали дольки лимона вместе с мятой. Ояджи любила этот чай, а оладьи обожала, особенно когда их готовил Хэн. Иногда к ним приезжали двоюродные сёстры, и они тоже готовили оладьи, но они были не такими пышными и вкусными, по сравнение с оладьями Хэна.
— Ужасно хочу есть… — Сев за стол, Ояджи начала кушать оладья с удовольствием. Она редко ела эти оладьи, ведь обычно Хэн готовил их по праздникам.
Прошло пару минут и Ояджи съела больше половины, но уже наелась.
— Ужас, в горле пересохло, попью чай…
Хэн молча улыбался, наблюдая, как Ояджи ест оладьи которые он готовил.
— Спасибо, Хэн, было вкусно, как обычно на высоте!
— Не за что.
— Я пойду спать… Спокойной ночи.
— Сейчас 19.51, Ояджи, рановато ты ложишься. Ладно, поспи, отдохни.
Ояджи кивнула и поднялась по лестнице. Её ужасно клонило в сон и она хотела поскорее добраться до комнаты. Как вдруг…
— Ояджи, куда т-
— Ояджи, не зли-
— Ояджи, не уход-
Повсюду были силуэты, которые шли к Ояджи, но тут же испарялись. Голоса были повсюду, они не умолкали. И тут Ояджи посмотрела вниз… И увидела нож. Нож. В животе.
— Ояджи, я тебя люб-