Часть 3 (2/2)
— Может сделаю пирог, а может кашу сварю. Мама любит маффины, может и их сделаю, если я пол-страны не взорву— Прям пол-страны — он с улыбкой смотрит на меня, приподняв одну бровь. Я думала, что я одна так делаю.
— В лучшем случае — я улыбаюсь в ответ и привстав на носочки легонько целую его в уголок губ.
Он усмехается и обняв меня за плечо, направился к моему дому. Я лишь покорно иду рядом. Чувствую его тепло даже через куртку. Мои мысли уходят куда-то в сторону и прихожу я в себя только после того, как вижу свой дом. Мы заходим в подъезд и поднимаемся на нужный этаж.
— Зайдёшь? — спрашиваю я, когда открывала входную дверь
— В другой раз, если позволишь — Джаг крепко меня обнимает и целует в лоб, — Должен идти, на работу устроился
— Рада за тебя, ладно до встречи — я провожаю его взглядом и закрыв за собой дверь, отношу покупки на кухню, где и происходила дальнейшая распаковка.
В ближайшее время из кухни чувствовался пробуждающий аппетит запах тушенного мяса, нежной выпечки и сладковатый запах мякоти тыквы. Пока все готовилось, я взяла нож и начала вырезать рожицу на моей ярко-рыжей подруге. Корка у неё была на удивление толстой, что отразилось на моих пальцах левой руки. Да, я порезалась, рукожопству нет предела, особенно в моем случае. Но не смотря на боевые ранения, я вырезала узор и даже поставила свечку! И как раз вовремя, потому что именно в этот момент в нашем районе захотели отключить свет. Спасибо! В самый подходящий момент, господа, низкий вам поклон!
С шумом положив нож на стол, я с легким безразличием и осознанием своего уровня неудачей я посмотрела на плитку кухни. Белая, с зелёными листьями и легкими малиновыми лепестками цветов. У мамы всегда был вкус и это радует. На улице уже стемнело, но за окном раздаётся смех каких-то парней и их сопливая музыка, что включена на всю Ивановскую.
Не обращая на этих отморозков внимания, я убрала кастрюли с приготовленной едой в холодильник, а свежие маффины разложила на тарелку и поставила на стол, рядом с моей тыквой-фонариком. Налив себе зеленого чаю и прихватив книгу, я села на стул и принялась читать.
Стивен Кинг ?Сияние?. Люблю этого автора, не говоря уже о фильмах по его романам. Скоро должен выйти ?Крик?, от части напоминающий мне ?Сияние? и я просто обязана на него сходить. Может с Джагом получиться? Ладно, до 7 ноября надо будет ещё дожить. Книга все больше и больше поглощала меня и с каждой страницей становилось все интереснее и интереснее. Читая описание героев и их состояние, сам того не замечая, ты ощущаешь это все на себе и поверьте, на данный момент, те пацаны под окном вывели меня до психического состояния Джонни, когда тот топором начал выламывать дверь.
Я резко встала со стула, тем самым отодвинув его с режущим уши скрипом, и открыв окно рявкнула :— А ну пошли вон, твари бессовестные! Или хотя бы музыку свою окисленную вырубите! Покоя блять, не даёте!— Отвали! — они смеясь ответили мне и я скажу одно..зря— Завали хлебальник, придурок! Или языка не понимаешь, может мне тебе на французском сказать?!
— Что ты сделаешь? Выходи и поговорим— О, так с радостью! — на этот момент я почему-то забыла, что в школе пацаны меня легко побеждали, но прихватив с собой нож я с некой улыбкой на лице вышла на площадку нашего дома.
Парней было пятеро. И даже после этого аргумента я не подумала молча развернуться на 180 градусов и уйти в тёплую квартиру, читать дальше. Мое прокляточное остановилось и скрестило руки на груди. Из-за того, что свет отключили, фонари естественно не горели и нарушители покоя возможно не заметят мое святое оружие.
— Вау, пришла — один из парней сделал пару шагов вперёд и скривился. Вот педрила— Я же сказала, что с радостью спущусь и глаза повыдираю. Может потом сварю на обед, говорят вкусно. — Они рассмеялись, и кто-то из этой компании проговорил :— А ты мне нравишься. Присоединишься? Весело проведём время
— На хуй к своим дружкам иди, может они тебе заодно и отсосут. — мое высказывание из задело, по крайней мере этого мелкого.
Хотя как знать, повыше он меня на голову-полтора. Он встал со скамейки и заворачивая рукава толстовки стал приближаться ко мне. Я сделала вдох и опустила руки. О любимый Локи, за дальнейшие действия я не отвечаю. Я потянулась и пошла на встречу пареньку, и когда уже была почти вплотную к его анорексичному телу, я ударила ногой по его коленке, прям в коленную чашечку, а после напала со спины, ударив три раза рукояткой ножа по позвоночнику, ну а после пнула ногой, что тот упал и когда мне удалось его оседлать, приставила лезвие ножа к его дрожащей на шее вене.
Лезвие испачкано в тыкве, но это не помешает мне перерезать глотку, этому сученышу. Но....я этого не сделала, не смотря на то, что чей-то голос прямо внушал мне убить всю эту шайку. Его тело все дрожало, а с глаз стекали слезы. Позорище.
— Ну, будут какие-то ещё вопросы или вы уйдёте куда подальше от этого места? — я со звериным взглядом осматриваю четверых стоящих и клянусь, я чувствую, как мои глаза сверкают недобрым огоньком.
Они в страхе убежали прочь, спотыкаясь на ровном месте, в том числе и мой партнёр по битве. Я смеясь подхожу к скамейке и кричу им в след :
— Радиоприёмник забыли!— Забирай себе, ведьма!— Вы очень добры! — с радостью на лице я забираю приёмник и возвращаюсь к себе домой, на свою милую и уютную кухню. Снова сажусь за стол и продолжаю чтение.
Пламя свечки чуть колеблется от малейшего движения воздуха, а вся кухня пропитана запахом тыквы. Сама не замечаю, как прошло время, часы показали 23:45 и входная дверь открылась, что означало одно — мама пришла с работы.
Она уставши побрела на кухню и остановилась в проёме вопросительно смотря на мою персону.
— Кара, ты чего не спишь? — сказала она первое, что пришло ей на ум.— Читаю. Свет отключили с 7 вечера. Если хочешь есть, то мясо и макароны в холодильнике, а так же твои любимые маффины на столе. — спокойно говорю я, переворачивая страницу книги.
В груди что-то сжимается и мне становиться некомфортно. Хочется уйти, но я не могу. Зачем я терплю эту муку? Я мазохист? Кажется ответ на этот вопрос я знаю сама. Мама не спеша садиться на против меня и положив руки на стол смотрит на огонь в фонарике-тыкве. Я закрываю книгу и тоже смотрю на пламя.
В такой гробовой тишине мы просидели минут 5, пока я не нарушила давящее на мою и так поломанную психику тишину.
— Сара приходила. Предлагала помериться, дав нам деньги— Сколько? — сразу спрашивает мама
— 1.000 долларов. И ещё 100, если я с ней пересплю— Ты взяла эти деньги? — снова спрашивает сама, не отрывая свои рыжие глаза от огня.
Пламя отражается в ее глазах, освящая ее довольно молодое лицо и непослушные волосы, которые торчат из уже растрепанного узла на голове.
— Нет. Я послала ее куда подальше и сказала больше не приближаться к этому дому. — на лице мамы появилась слабая улыбка, после чего она едва заметно кивнула. Таким образом она дала понять, что она гордиться мной.
— Правильно сделала. Пусть катиться по своей наклонности, а в наши дела не влезает. У нас есть деньги, хоть небольшие, но все же.
— Мам, я бы..хотела извиниться за то, что вчера накричала на тебя, что тебе приходилось все эти годы терпеть жалобы на меня.
— И ты меня прости, что не слушала. Я просто хотела быть хорошей матерью, а из-за работы, не могу уделять тебе должного внимания. Раньше мы с тобой много времени проводили вместе, да и отец твой хоть как-то деньгами помогал... — ее голос дрожит, а по щекам стекают слезы.
Я встаю и обнимаю ее, что делает и она в ответ. Глажу ее по спине, успокаивая, как делала и она в детстве. Мне почему-то тоже хочется плакать, но внутри меня будто пустота, как будто ничего там нет, только холод и тьма, что поглощает тебя изнутри, заставляя самоуничтожаться..