Глава _6._ Январь. Тяжело в учении (1/2)
Ты сам прекрасно знаешь:Такие как мы, здесь не выживают!О чём ты говоришь, Итачи?Какие тренировки?Мы не созданы для того чтобы быть шиноби!Разве мы похожи на вас, идиотов?! © Акане
Смотря вслед удаляющейся подруге, которую так настырно куда-то утащил клон Учиха, Акане, недолго думая, направилась в комнату, где ночевала, оставив наедине спорящих Кисаме и Итачи.Она застыла посреди комнаты, пытаясь вспомнить, куда положила свитки, которые вчера ей принесла Конан, и попутно стала развешивать мокрую одежду на спинки стульев. Обнаружив пакет, в котором они находились, возле дивана, девушка достала из него один из свитков и повертела его в руках: по состоянию бумаги было видно, что он весьма новый.Тяжело вздохнув, осознавая, что вместо того, что можно было досыпать ещё добрые пару часов в это «прекрасное» утро, ей придётся заниматься чтением. Несмотря на то, что Акане любила читать, её не прельщало то, что ради этого ей придётся прерывать каждый день свой сон. Всё-таки Настя больше любила спать, чем читать. Вообще, она любила спать больше чем всё остальное, а студенчество научило её ценить эти редкие моменты, как последнюю сигарету, которую наглые одногруппники пытаются всяческими образами отжать.Немного повздыхав о своей жизни, голубоглазая стала медленно разворачивать свиток, мысленно придумывая петицию, полную возмущения о столь строгих правилах, не переставая удивляться: «Какого хрена меня подняли так рано?»В скудном свете, что проникал с других комнат, ей было очень трудно разобрать текст. Акане осознала, что здесь ей не удастся прочесть его, после чего она решила направиться в ещё одно знакомое ей помещение — кухню.Войдя в комнату, рыжая вспомнила поговорку, которая вечно её раздражала, особенно когда она слышала её из уст Ярика: «Женщина, твоё место на кухне!»Включив свет, девушка забралась на диван, при этом не забыв поджать под себя ноги, поудобнее уселась, после чего раскрыла перед собой свиток. Крокозябры, которые поначалу не хотели складываться в читабельный текст, по мере всматривания в них стали приобретать смысл. С удивлением она отметила, что иероглифы больше были похожи на смесь Вэньянь* с современными японскими иероглифами. «Чудеса чудесные!» — подумала она, мысленно вознося молитву благодарности чуваку, который их сюда отправил, за то, что наградил её функцией чтения местного письма. А через секунду она уже возносила проклятия за то, что он их просто сюда отправил.Только она прочла заголовок текста: «нравы и жизнь общества», как в дверном проёме возникла фигура, которая вызывала в ней некое омерзение: то ли оттого, что он накануне её пытался придушить, то ли оттого, что именно ему выпала честь сообщить с утра о столь раннем подъёме.Итачи замер на пороге, сам не особо стремясь заходить туда, но приказ, который он вчера получил через Конан, от Лидера, был не терпящим возражения: следить за Акане, попутно охраняя её и отвечая на все интересующие ту вопросы.Парень присел рядом с ней, и, не зная чем себя занять, тоже начал читать.Учиха с удивлением подумал: для чего ей это? Ведь то, что там было написано, было известно каждому, ведь это было неотделимо от их жизни. Складывалось чувство, что та учится основам, как ученики академии, только вступающие во взрослую жизнь.
Тогда к Итачи в голову закралась мысль, что всё, что им известно о них, на самом деле ложь. Отсюда же вырисовался вопрос: то ли все было спланировано, то ли рыжая мастерски обманула Лидера, в чём парень очень сильно сомневался.Продолжая спокойно сидеть, наблюдая за ней, он мысленно отмечал то, что Акане было трудно сосредоточиться: она часто вздыхала, бросала косые взгляды на него и уже раз в десятый нашёптывала одну и ту же строчку. Резко отложив от себя свиток, Настя резко встала, прищурив глаза, взглянула на парня, уже приоткрыв рот, будто бы желая что-то сказать, но также быстро передумала. Схватив свои вещи, она направилась прочь из комнаты. «Бесит эта Мадама…» — зло подумала она, ища другую комнату, чтобы продолжить чтение вдали от раздражающего субъекта. Она застыла около входа в кухню, размышляя в какую сторону ей направиться. Покрутив головой, она решила пройти вперёд, дабы рассмотреть обстановку, и хотя бы мысленно составить план убежища, чтобы в дальнейшем не теряться. Пройдя немного, она заметила слегка приоткрытую дверь и, съедаемая любопытством, заглянула туда. Комната оказалась стандартного размера для этого убежища, с множеством заставленных полок вдоль стен и кучи хлама около них. Чего там только не было: дорогие вазы, картины, что-то наподобие подсвечников; терракотовые статуэтки, старые потрепанные свитки и поломанные швабры, что особо удивило голубоглазую и навело на мысль, что кто-то, по всему видимому, пытался навести здесь порядок, что, впрочем, не получилось. Девушка, подумав о том, что выбора у неё особо не было, а в этой комнате был свет, который она минутой ранее включила, решила осесть здесь. Умастившись на полу, отодвинув подальше запечатанную коробку, которая, к слову, была не из лёгких и слегка позвякивала, будто бы бутылки ударялись друг о друга, развернула свиток. «Из всех земных дел, что благородный муж обязан сделать, следуя чистоте духа и разума, объединяя их в природу свою вечности, это внести всё то, что наделило и сделало из него благородного мужа, в то, что является его продолжением. И как цветки cакуры, рождающиеся на восходе, и впитывающие в себя всё то, чем наделило их солнце, энергию рождения и цветения, под вечер гаснут и умирают, не забывая отдать всю душу тем цветкам, что родятся на восходе…» «Дело ясное, что дело тёмное…» — Акане задумалась о том, что все же без третьего лица, которое смогло бы объяснить «что за нах?», не обойтись. В общем-то, Настя считала себя довольно образованным и умным человеком, пока не наткнулась на сей текст, который ввёл её в ступор. От размышлений о том, что она постепенно деградирует, её отвлек скрип двери и знакомое лицо, которое она ранее мысленно назвала «Мадама». Посчитав ниже своего достоинства просить помощи у этого «недостойного», по её мнению, человека, рыжая молча встала и покинула комнату, прихватив с собой все свои вещи, в очередной раз, оставив Учиха в одиночестве. Ускорив шаг, в попытке оторваться от парня, Акане сама не знала, куда шагала, пока в её голову не закралась мысль, что есть в убежище такое место, куда Итачи не посмеет зайти. И с хитрой улыбкой на моське, она направилась в туалет. Зайдя внутрь, девушка, прищурив глаза, разглядывала дверь, в поисках защёлки, которой не было. Она удивилась извращённой или жмотской натуре того, кто строил убежище. Тяжело вздохнув, она таки решила остаться здесь. Опустив крышку, она присела, и стоило ей только в который раз развернуть свиток, как дверь резко распахнулась. — Хули ты, блять, место просто так занимаешь? Пиздуй отсюда, — Настя ошарашено захлопала глазами, осознав, что если её не найдёт Итачи, то найдёт кто-нибудь другой. Любезно уступив место Хидану, девушка быстро выскочила из туалета, напоследок крикнув через захлопнувшуюся дверь: — Крышку потом опусти! — и не дожидаясь отборного мата, пошла дальше, искать «Тайную комнату» в которой её не найдёт Итачи. Внезапно её посетила гениальная и в ту же минуту бредовая идея, где можно спрятаться от вездесущего парня. Развернувшись, рыжая направилась в комнату Учиха, надеясь на то, что там он будет искать в последнюю очередь. Осторожно открыв дверь и заглянув внутрь, она убедилась, что это его комната, и в том, что хозяина сих владений не было на месте. Настя зашла и удивлённо оглянулась, что с утра не заметила некоторых деталей интерьера. «А, может, их тут вообще не было?» — мелькнула мысль в её голове, когда она рассматривала невесть откуда взявшийся угловой стеллаж и низкий столик посреди комнаты. Но, нагло улыбнувшись и несмотря ни на что, она быстро направилась к кровати, по-царски плюхнулась и развалилась на ней. Поудобней устроившись, голубоглазая, с неким отчаяньем, в очередной раз принялась за чтение. «…и как цикада, ищущая лучшее место для своего перерождения, так благородный муж должен искать лучший цветок, что только расцвёл и ещё не познал скверны. И под стать благородному мужу, жена его должна обладать качествами, что впитала с младенчества, ибо только благородная жена может исполнить свой долг и родить детей, достойных клана…»«Что блять?»
Акане чувствовала, что скоро начнёт плакать в попытке хоть что-то разобрать и расставить по полочкам написанное в этом свитке. Ну, или порвёт его к ебеням. Она уже начала сожалеть о том, что сама себя нарекла на эту участь.
И именно в этот момент дверь в комнату открылась, и девушка своим взглядом столкнулась с прищуренным взглядом Учиха.
— Ладно, я сдаюсь. Объясни мне, что тут написано, — она жестом указала на свиток, который уже слегка возненавидела.
Парень, ничего не сказав ей в ответ, зашёл в комнату, прикрыв за собой дверь, отчего та слегка напряглась, ожидая расправы. Но Итачи не оправдав её скрытых страхов, самым наглым образом, прилёг рядом и, закрыв глаза, начал тихо сопеть, чем ввёл Настю в ступор.
Посмотрев на эту картину, Акане плюнула на всё, решив отложить чтение на потом, попыталась заснуть, напоследок подумав:
«Интересно, как дела обстоят у Ками?..»
***
Девушка медленно открыла дверь и также медленно вошла в комнату кукольника. Тот же, не обращая на неё никакого внимания, доставал какие-то свитки и складировал их возле стола, видимо, подготавливаясь к тому, чтобы обучать её.
Ками, оглядев парня, невольно заметила, что тот ниже её почти на полголовы. Красные волосы аккуратно ложились на ворот плаща, а его лицо не выражало никаких эмоций. Хотя, это было не странно, так как человеком назвать его можно было с большой натяжкой. Брюнетка никак не могла понять, что же заставило его сделать из себя очередную марионетку. Может, это позволяло ему быть сильнее, но…
Лера даже не заметила, что несколько минут стоит неподвижно у двери, разглядывая хозяина комнаты, что уже успел приготовить всё необходимое для тренировки и усесться в кресло.Когда Сасори поднял свой взгляд на Камиллу, она, откровенно говоря, растерялась, не зная, что ей делать и как себя вести. Кукольник, лёгким жестом руки, указал девушке на стол, якобы говоря, чтобы она подошла к нему.
Собравшись с мыслями, она послушно последовала к нему. Подойдя вплотную к столу, она остановилась и так и смотрела на парня, не зная, что сказать. Казалось, будто все слова резко пропали, а ноги предательски дрожали.«Ну хули он молчит?» — мысленно возмутилась Ками, готовая в любой момент провалиться сквозь землю. Ей даже казалось, что щёки пылают огнём, а сердце предательски, в испуге, значительно ускорило свой ритм.
Красноволосый, хмыкнув, решил первым начать разговор, оповещая брюнетку об её тренировках.
— Ты знаешь что-нибудь о технике «мистической руки»? — спросил тот, как-то безразлично смотря на юную особу перед собой.
— Может быть, — елейным голоском протянула та, не желая показаться глупой, и, в то же время, понимая, что не знает название техник.
— Техника мистической руки позволяет пользователю лечить раны, концентрируя свою чакру в ладонях. Чем лучше пользователь натренирован, тем сложнее раны он в состоянии лечить. Подобное дзюцу весьма полезно в бою, так как не требует ни особого медицинского оборудования, ни инструментов, — поучительным голосом рассказал Акасуна, внимательно наблюдая за Камиллой.
— Знаю, — одобрительно кивнула Лера, слегка улыбнувшись, — я слышала о ней.
— Однако для овладения подобной техникой необходим довольно хороший контроль чакры, поэтому лишь высококвалифицированные ниндзя-медики свободно используют эту технику.
— То бишь, для начала придётся изучать контроль чакры? — удивилась девушка.