Часть 13 (1/2)

Кейл смотрел в окно. На ночном небе, наверное, были звёзды, однако отсюда их видно не было, разве что пару точек сквозь крону дерева. Альберу кипятил чайник, напевая какую-то незамысловатую мелодию. В его голове сейчас были весьма приятные мысли. Возникшая тишина отнюдь не вызывала дискомфорта и представляла собой уют. Не позволяя тьме вокруг протиснуться к нашим героям лампа мягко освещала помещение. Закипавший чайник наполнил пространство лишним звуком, и Кейл решился прервать их идиллию:

— Так ты всё-таки скрываешь внешность? — спросил Кейл, возвращаясь к поднятому ранее вопросу.

Альберу глянул на висевшие над головой мальчика часы. В это время Хокаге должен быть уже дома, либо в кабинете, заполняя документы. Мужчина вздохнул. Уклониться от ответа не получится, да и смысла он в этом не видел. Кейл в любом случае уже знал его настоящую сущность, а способ сокрытия не так важен.

— То есть я всё-таки прав, — сделал вывод красноволосый. В такие моменты он мог спокойно прочитать всё то, что было на душе Наследного Принца.

Альберу молча кивнул и подошёл поближе. Им уже давно не требовались слова, чтобы понимать друг друга.

— Тогда как…? — Кейл не закончил свой вопрос, как блондин опустился и пониже оттянул ворот футболки.

На коже, чуть пониже ключиц, было что-то похожее на татуировку в виде артефакта, помогавшего Альберу скрывать свою личность в прошлом мире.

Кейл встал из-за стола и начал разглядывать рисунок. Мужчина был почти на голову выше своего подопечного, но сидя на одном колене их рост сравнялся. За изучением Кейл сильно увлёкся и не заметил, как близко, почти вплотную прислонился к Альберу и очертил татуировку своими тонкими пальчиками.

— Можешь показать как он работает? — попросил мальчик. Его, казалось, совсем не беспокоило, на сколько тесно между ними было.

Альберу кивнул, опасаясь, что голос мог подвести его. Такая близость, практически лицом к лицу, сильно смущала мужчину, вызывая лёгкий жар. Он исполнил просьбу, и направил чакру в место под пальцами ученика. Татуировка сразу, казалось, посветлела, выпустив тьму на свободу. Кожа Альберу приобрела шоколадный оттенок, волосы и глаза также потемнели, изменяя мужчину до неузнаваемости.

Кейл издал восхищённый вздох, начиная яростно рассматривать тёмного эльфа напротив. В истинной форме Альберу был таким настоящим, таким открытым, и этот запах так подходил ему.

Задумавшись, мальчик даже не заметил, что продолжал пальцами поглаживать рисунок на теле сенсея, любуясь контрастом светлой молочной кожи на тёмной, цвета шоколада.

— Кейл…? — позвал Альберу.

— А? Ой, прости, — Мальчик тут же отдёрнул руку, как обжёгшись, и отступил на шаг, отвернув голову.

Щёки и уши начали покрываться таким нежеланным румянцем, а взгляд теперь беспорядочно бегать по комнате, ища за что зацепиться или на что отвлечь внимание. Альберу на это неловко улыбнулся, радуясь, что на его тёмной коже румянец был практически незаметен.

— У тебя вода в чайнике давно закипела! А я… пожалуй пойду, — рассеянно воскликнул Кейл, таки найдя объект отвлечения, и поспешил в комнату.

Альберу снова принял свою форму Кронпринца. Смущение Кейла казалось ему умилительным, забавным и слегка интересным. В этом мире красноволосый практически не пытался отгородиться от него за маской напускного спокойствия. Возможно, на это влияло ещё относительно детское тело, с его не до конца сформировавшейся психикой. Как бы то ни было, Альберу был рад узнать Кейла ещё лучше.

Красноволосый сидел на кровати, уставившись в одну точку. За последние года он привык к присутствию Альберу в своей жизни. Теперь же, мысль о том, что его могло и не быть в этом мире, становилась такой далёкой и неправильной, прямо как всё то время, что он провёл в приюте до того как пошёл в академию.

Кейл не мог понять причину своих чувств, и это настораживало, даже немного пугало. Он определённо любил Альберу. Любил точно также, как и любого члена его большой названой семьи. Между ними определённо не может быть чего-то большего. Да, Кейл любит его как брата.

Мальчик слышал, как в глубине его сознания разочарованно вздохнула какая-то из многочисленных древних сил. Он просто проигнорировал это, как и то неприятное ощущение, так напоминающие отвращение к ранее постоянно окружающим его тупым людям, когда он решил, что между ним и Альберу ничего нет.

***</p>

Чхве Хан помогал своим новым родителям накрывать на стол. Он не помнил времён до его попадания в лес Тьмы. Не помнил своей семьи. Но то, что он ощущал сейчас, должно было походить на то, что он испытывал тогда.

— Как у тебя дела с тренировками? — спросила женщина, которая в этом мире являлась матерью Чхве Хана.

— Всё хорошо, мам, — ответил мальчик. Он так давно не использовал это слово, что, казалось, уже и забыл, как оно звучит из его уст. — Завтра мы с командой отправимся на первую более серьёзную миссию.

— Хорошо, береги себя, — сказала женщина, раскладывая палочки.

— Конечно, мам.

— У нас растёт замечательный сын. Горжусь тобой, Хан, — сказал отец.

— В этом нет ничего особенного, — смутился мальчик. В каком-то смысле он был прав, ведь в прошлом мире он был намного сильнее, но его родителям из нынешнего мира этого знать не обязательно.

— Как это ничего особенного?! — тут же возразил мужчина, — Ты каждый день усердно тренируешься и совершенствуешься своё тело и мастерство. Это достойно восхищения!

— Точно, сынок. Папа прав, — согласилась женщина. — Из тебя выйдет первоклассный шиноби. Только не переусердствуй.

— Со мной будет всё в порядке, — заверил родителей мальчик, чувствуя себя на месте Кейл-нима.

— Напомни-ка, кто у тебя сенсей? — попросил мужчина.

— Альберу-сан, — сказал Чхве Хан не задумываясь.

— Правда?! — удивился отец. — Так что ж ты раньше молчал? А то всё сенсей, да сенсей. А кто это, ни словечка.

— Альберу-сан лучший из лучших. Он определённо многому тебя научит, — тепло улыбнулась мама, радуясь за любимого и единственного сына.

Вся семья расселась за столом и, пожелавши друг другу приятного аппетита, принялась за еду. Сама еда, к превеликому счастью Чхве Хана, была корейской. Его новоиспечённые родители, что не являлось чем-то удивительным, тоже были родом из Кореи, поэтому в их доме доминировала Корейская культура. Это вызывало приятное чувство ностальгии и каплю грусти.

— Ты подружился со своей командой? — спросила мама Чхве Хана.