Глава 9. Горе семьи Йегер и история банды (1/2)

Армин чувствовал себя принцессой из старой сказки, что читал он когда-то в детстве. После его «побега» его снова закрыли в комнате, но никто не говорил ему ничего. Мальчик надеялся, что над ним сжалятся. Его пугало будущее, что ждало его. Неизвестность — сводила его с ума. Чего ждать дальше? Даже боялся думать. Эрен и Микаса иногда заглядывали к нему, чтобы проведать его. Омега сейчас стоял у окна и глядел на улицу, уже была поздняя осень. Он никогда не любил, в принципе, осень. Она наводила его на грусть: блондин косо взглянул на дверь. Ему насточертело сидеть в закрытой комнате, хоть бы выпускали иногда! Конечно, он должен их благодарить. Ведь, они его кормят, поят и одевают. На следующий день, когда он проснулся, то увидел, что в шкафу висело много одежды с этикетками. Даже по размеру было понятно, что это было ему. Он догадался кто это, но спасибо пока не может сказать. Этот человек и вовсе не заглядывает к Арлерту.

Юное сердце сжималось лишь при упоминании об этом человеке. Почему? В чем причина? Он никогда раньше не реагировал так на альф, а тут при виде мужчины его сердце — заводит такой ритм, что Армину, кажется, его сердечко в один прекрасный день остановится и все. Нет больше Армина.

Армин отрицал влюбленность. Слишком быстро все произошло, мальчик не такой человек, чтобы влюбляться в «кого попало» с первого взгляда. Нет, здесь было что-то другой. Это что-то было новое для омеги, он еще такого не испытывал никогда и поэтому не мог дать объяснение этому слову. Однако, глупо отрицать, что он не думает об Смите. Этот человек основательно засел в его светлой голове. Это немного раздражало юношу.

Армин осторожно садится на подоконник и продолжает смотреть на двор. Его взгляд падает на людей, что были там. Майк, Хаджи…и Эрвин? При виде последнего сердце начало биться, будто мальчик бежит. Арлерт раздраженно цокает. Но в следующую минуту произошло другое…

Мужчина поднял голову и их взгляды встретились. Щеки омеги тут же превратились в два спелых помидора. А этот гад стоит, улыбается ему, а потом… просто подмигнул.

О, Господи, прекрати так шуметь, глупое сердце.

Армин встает с насиженного места, задергивает окно шторами. Он начинает лихорадочно наворачивать круги. Он так словит шизофрению, если его не будут выпускать. Но на его радость, ручка двери задергалась и дверь открылась. В комнату вошли Эрен и Микаса.

— А чего это ты шторы задернул? Свет мешает? — удивленно спрашивает брюнетка и подходит к окну, распахивая куски ткани.

— Нет, просто забыл их распахнуть, я их ночью задираю, — нагло врет парень.

Эрен закрывает дверь и обнимая за плечи друга усаживает его на кровать.

— Итак, как ты тут поживаешь? — спрашивает альфа.

Он уже не сердится на своего друга, они сели за «стол переговоров», где смогли все обсудить. Конечно, Йегер материл Смита за все, что тот наговорил, но и Армину досталось, что тот сиганул из окна. Вообщем, все обошлось даже без потери крови.

— Я скоро заработаю «шизу» — с голосом великомученика говорит омега.

— Ну, ты прекрасно ведь понимаешь, что тут решает только наш отец, а он снова уехал на неопределённый срок, — вздыхая, говорит брюнетка. Она прекрасно понимала парня, сидеть в четырёх стенах все время — невыносимо. Микаса надеялась, что возможно, парню разрешат выходить из комнаты, хотя бы ненадолго.

— Может, ты хочешь что-нибудь узнать? Спросить? — снова спрашивает Эрен.

Блондин на миг замер. Он бы хотел узнать многое, но самое интересное, что для него было: узнать о банде побольше, чтобы лишний раз не попадать в неловкие ситуации и не краснеть.

— Расскажите мне о вашей «охране» — после длительного молчания просит Арлерт. Микаса и Эрен переглянулись, для них было удивительно слышать от своего друга такое.

— Ну, что же тебе сказать, — начал Йегер, — с самого детства эти люди оберегали нас от всего: отец приказал им следить за ними, по сути, эти ненормальные заменили нам родителей.

— Когда мама умерла, папа был погружен в такое горе, что… Даже страшно было вспоминать, — продолжила Микаса, эти события им рассказала Ханджи, когда дети сбежали от них давным-давно.

— Она часто болела, её возили в коляске, это она мне тогда связала шарфик, потому что у меня было очень чувствительное горло… А Эрену она наказала, чтобы тот следил за ним, — с улыбкой на губах рассказывала девушка. Эти воспоминания отражаются теплом в её сердце. Она очень любила маму, хоть она и была приёмной, женщина любила её, как родную.

— А когда… — Микаса замерла, она не могла и слова выдавить из себя, потому что было все ещё больно.

Армин ощущал, что девушке было трудно было говорить дальше, поэтому он поспешил все исправить:

— Ты можешь не продолжать, я же вижу, что эта тема для вас больная.

— Нет, все нормально. Правда, — заверила омега, и она снова начала.