Глава 10 (2/2)

***

Неделя была мучительной, но Лера смогла удержать лицо. Даже

когда им с Зеленовой доводилось пересекаться, девушки делали вид, что друг

друга не замечают.

Анализировать, почему Полина так с ней поступила, не

хотелось, поэтому мысли, которые тянул за собой мучительный вопрос «Какого

чёрта?», Лера старательно отсекала. Пусть всё идёт как идёт. Возможно, она

когда-нибудь решится на разговор с Зеленовой, когда-нибудь, но не сейчас. А

быть может, они просто замнут эту ситуацию, окончат школу и разойдутся навсегда.

Лёд тронулся во вторник следующей недели. Придя в школу чуть

пораньше, Лера обнаружила Полину, подпиравшую спиной стену у кабинета биологии,

или, скорее, себя — стеной, судя по плачевному состоянию девушки.

— Полин, ты… Зелёная, — плюнув на их холодный нейтралитет,

Новикова подошла к Зеленовой и с тревогой вгляделась в её лицо.

Полина окинула собеседницу страдальческим взглядом.

— А ты — беспардонная.

Лера прыснула.

— Кхм, то, что ты подхватила цитату, я, конечно, оценила, но

это не отменяет того факта, что ты зелёная, в буквальном смысле.

— Ну да, ну да, Зеленова позеленела. Очень смешно, —

апатично отозвалась Полина.

— Да блять, при чём тут смешно?! — вспылила Лера. — Ты

хреново выглядишь, у тебя абсолютно зелёная физиономия. Ты нормально себя чувствуешь

вообще?

— Я чувствую себя как человек, который всю ночь пахал, а

перед этим целый день проучился.

— То есть ночь ты не спала?

— Бинго.

— А какого хера в школу припёрлась?

— Чтобы услышать от тебя, Новикова, вагон комплиментов.

— Зеленова, я, блять, серьёзно! Какого хера ты притащилась в

школу? Почему дома не осталась спать?

— Потому что дома бабка, с которой оставаться себе дороже, —

монотонно пояснила Зеленова.

— То есть тебе нужна ночлежка? — по-деловому уточнила Лера.

— Мне нужно, чтобы сегодня меня никто не вызвал к доске.

— Нет, тебе нужна ночлежка. Пошли, — Лера бесцеремонно взяла

Полину за руку и потащила к выходу из школы.

— И куда ты меня волочёшь?

— Домой, спать, разумеется. Куда ж ещё?

— Лер… У тебя там отец…

— Отец у меня не там, а в Питере.

— Он же уже был. Лерка, застегнись, — Зеленова взглядом

указала на распахнутую куртку девушки.

— Не-а, не холодно, — помотала головой Новикова.

— Январь-месяц, блять! Ей не холодно. Застегнись, говорю! —

в голосе Полины появился намёк на эмоцию.

— Забей, — беспечно отмахнулась Лера.

Зеленова резко остановилась, выдернула ладонь из пальцев

Новиковой, развернула спутницу к себе и, рявкнув «Не рыпайся», потянула молнию

вверх.

— И чего нервничать? — флегматично пожала плечами Лера. —

Довольна?

— Была бы, если бы ты ещё и голову закрыла.

— Ну с этим тебе придётся смириться — шапок я не ношу. И

вообще, чья б корова, — Новикова выразительно посмотрела на непокрытую голову

Полины.

— Давай просто сойдёмся на том, что совершенство

недостижимо, — с деланным разочарованием подытожила та.

— Можем сойтись на капюшонах, в качестве компромисса, —

Лера, демонстрируя готовность к консенсусу, накинула Полинин капюшон той на

голову.

— Хулиганка, — фыркнула Зеленова и отзеркалила манёвр.

— 1:1, зомби.

— В твоей голове, в твоей голове… Зомби, — почти шёпотом

отозвалась Полина.

— Да не в моей голове, а по левую руку от меня шагает, —

хихикнула Лера, покидая территорию школы через запасной выход. — Я, кстати,

очень люблю эту песню.

— Так кто ж не любит Крэмберрис? — Зеленова скептически

приподняла бровь.

— Ну, Арбенина, например.

— Да ладно?

— Она как-то в одной передаче говорила.

— Офигеть. Вот поэтому я предпочитаю Сурганову, — слегка

улыбнулась Полина.

— Я теряю тебя в этой мутной толпе… — процитировала Лера.

— Я теряю тебя, постепенно, построчно, — подхватила Полина.

— Лер, почему ты возишься со мной? Я же сука.

— Ты невыспанное зомби. Сейчас это единственное, что меня

интересует.

Произнося эти слова, Новикова не врала. Поведение Полины,

разумеется, обижало, но на данный момент важным было только одно —

позаботиться. Хотя о том, как всё выглядит со стороны, Лере думать не хотелось.

— Ты хороший человек, Лерка.

— Спорно. Знаешь, как в анекдоте: «Наташа, вы любите

романы?»

— А потом пришла Новикова и всё опошлила, — усмехнулась

Зеленова, но во взгляде девушки Лера уловила… Нежность?

— Ну, тем и бешу, — неприлично загоготала Новикова.

— Да не бесишь, Лер. Вовсе не бесишь, — в голосе Полины

слышалась усталость и обречённость.

— Пришли, Полин, — Новикова открыла дверь в квартиру и

впустила свою замотанную спутницу. — Иди в ванную, отогревайся — тебя с

недосыпу колотит всю. Я расстелю диван. Чаю сделать?

— Спать, — выдохнула Полина и скрылась за дверью в санузел.

***

Лера, уснувшая рядом с Зеленовой, проснулась около четырёх,

обвитая чужими руками и ногами. Попытавшись пошевелиться, девушка услышала

недовольное: «Моё» и на секунду замерла. Затем, заставив себя оторвать взгляд

от начавшей просыпаться Полины, предприняла ещё одну попытку:

— Моё, — Зеленова взревела сонным медвежонком.

— Твоё, твоё, Поль, но позывы организма беспощадны, — нервно

хихикнула Новикова.

Хватка немного ослабла, ровно настолько, чтобы Лера

аккуратно выпуталась из тёплого кокона.

— Ладно, — буркнула Зеленова и переместилась на

освободившуюся подушку.

В спальню Лера не вернулась. Решив, что самое время

пообедать, из ванной девушка пошла на кухню — в холодильнике ещё оставалось

жаркое, которое можно было подогреть.

— Ты опять ушла, — заспанная Полина вскоре показалась на

пороге.

— И снова, чтобы тебя накормить, — улыбнулась Лера, стараясь

не размышлять над тем, что, чёрт возьми, они делают. — Будешь жаркое?

— Да, — буркнула Полина, подходя к Новиковой со спины и

обнимая её.

Лера отложила зажигалку, которой собиралась разжечь газ, и

откинула голову на плечо Зеленовой.

— Как твоему величеству спалось?

— С тобой всегда хорошо спится, разбойница.

— Вот и славно, — немного постояв в таком положении,

Новикова вернулась к плите.

Ели девушки в тишине. Лера отчасти боялась заговорить о чём

бы то ни было, а отчасти — не знала, что сказать. Её переменчивая сложная

девочка. Такая сложная и такая родная, в футболке, которую, видимо, уже считает

своей.

— Спасибо тебе, Лер, — наконец, прошептала Полина.

— За что?

— За то что не отопнула, когда имела все права на это.

— Я не могу тебя отпихнуть, даже если бы хотела.

Да, она призналась в этой слабости и, возможно, совершила

самую феерическую глупость в своей недолгой жизни. Но не сказать это или

подобрать какую-то другую формулировку — значит, оставить между ними

неопределённость, а Лера — не тот человек, что мог бы предпочесть полутона. Не

сейчас. Не с Полиной.

— Лерка, прости меня… — Зеленова закрыла лицо руками.

В этом не было театральщины. Полину что-то разрывало, но

что, Лера не знала.

— Поль? Ты хочешь что-нибудь мне рассказать?

Полина отчаянно замотала головой.

— Нет, нет, нет, не спрашивай. Лерка, просто обними…

И Лера обняла. Обняла, чтобы позднее увести девушку в

спальню и любить со всей нежностью, на которую была способна.

Полина ушла поздно вечером. И да, Лера так ни о чём и не

спросила.

***

Вечеров, подобных этому, было ещё два — в среду и четверг.

Полина приходила к Лере после школы, где они друг друга не замечали, девушки

обедали, болтали на отвлечённые темы, в среду даже посмотрели «Последнюю любовь

на земле», хотя ни одна из них не могла впоследствии сказать, как они пришли к

такому выбору. Наверное, просто чувствовали скорую развязку. Итогом обеих

встреч становились ночи любви, полные нежности и горечи. И Лера всё ещё ни о

чём не спрашивала.

Терпение девушки дало трещину в пятницу утром. Не было и

шести, когда её разбудили лёгкие шаги.

— Полин? — Новикова приподнялась на локтях, сонно моргая.

— Спи, Лерка, я захлопну дверь.

— Ты куда?

— Домой. Куда ж ещё? — Полина взяла с прикроватной тумбочки

Лерину расчёску.

— Темень на дворе. Куда ты подорвалась? — зевнула Новикова.

— Лер, мне нужно домой, — вздохнула Полина, отводя глаза.

— Это понятно, но почему так рано? — Лера села на кровати —

остатки сна слетели с неё мгновенно.

— Боже, просто… Просто спи, — голос Зеленовой подозрительно

дрожал.

— Зеленова, ты… Сбегаешь.

Полина ничего не ответила, продолжая сосредоточенно

расчёсываться.

— И я хочу знать, что заставляет тебя сбегать в темноте, —

настаивала Лера.

— Новикова, не драматизируй. Просто… Эксперимент удался,

пора его заканчивать.

— Эксперимент, значит? — Лера решительно встала с постели. —

Эксперимент был в кабинете физики. Ладно, хрен с ним, новый год тоже зачтём в

эксперименты — может, тебе просто не хотелось проводить праздник одной. Но…

Слишком уж часто… Кхм, опыты повторялись, не находишь?

— Ну, я немножко увлеклась. С кем не бывает? — флегматично

возразила Полина, завязывая хвост резинкой, которую Новикова накануне вечером

сняла со своих волос.

— Так увлеклась, что… Надела мою рубашку? — Лера пристально

оглядела фигуру девушки.

— Она мне нравится. Пожалуй, оставлю её себе.

Новикова понимала, что Полина целенаправленно включает

стерву. Но на этот раз она не позволит любимой девушке уйти просто так.

— Зеленова, что происходит всё-таки?

— Я наигралась?

— Если бы ты наигралась, дождалась бы моего пробуждения и

сделала бы всё демонстративно, смакуя триумф. А ты надеялась тихо свалить, пока

я сплю, — Лера упёрла руки в бока.

— Может, я щадила твои чувства?

— Снежные королевы чужих чувств не щадят и не сбегают, как

испуганные девочки. Полин, я чем-то тебя обидела?

— Новикова, ну, скажи, пожалуйста, обязательно сопли

разводить? Мы просто потрахались. Несколько раз. Да, было неплохо. Теперь

разбежались, и никто никому ничего не должен. Спасибо за интересный опыт.

— Да на здоровье! Но я всё ещё хочу знать, какого чёрта тут

происходит?! — рявкнула Лера. — Ну то есть я ещё вчера вечером чувствовала, что

ты что-нибудь такое выкинешь, и мне интересно, почему.

— Я тебе уже сказала — это был эксперимент, новый интересный

опыт, экстремальный, если хочешь. Но мне больше не нужно.

— Так, значит, да?

— Да, так. Я, знаешь ли, решила, что девушки — это всё-таки

не моё, — Полина пошла к выходу из спальни.

— Зеленова, я тебе не нужна?

Лера знала, почему формулирует фразу именно так, и понимала,

какой это риск. В следующую секунду то хрупкое и неназванное, что есть между

ними, может разлететься на осколки вместе с её сердцем.

Полина резко остановилась, но не обернулась.

— Новикова, почему до тебя так туго доходит? Секс был

неплох, спасибо, ты удовлетворила моё любопытство.

— Зеленова, я задала простой вопрос. Я тебе не нужна? Если

да, просто скажи: «Новикова, ты мне не нужна», — голос Леры был на удивление

спокойным, даже холодным. — Скажи это один раз, и я перестану отсвечивать. Я

вообще очень понятливая. Всё же просто — «Ты. Мне. Не. Нужна». Посмотри на меня

и озвучь.

Внезапно плечи Полины задрожали.

— Господи, Лер, ну что ты меня мучаешь?! — прошептала

Зеленова сквозь слёзы и повернулась.

— Я не мучаю, я… Хочу определённости, — Новикова на шаг

приблизилась к плачущей девушке.

— Да не могу я, не могу тебе соврать… Не могу.

— Так останься со мной, — Лера преодолела небольшую

дистанцию и заключила Полину в объятья.

— Ты не понимаешь, Лер…

— Я понимаю. Хочешь знать, что я понимаю? Что я тебя люблю и

ты не хочешь уходить и что что-то тебя разрывает, но ты не говоришь. Но я

здесь, я… Тебя люблю и всегда готова выслушать, — Новикова развернула

несопротивляющуюся Полину к себе и принялась осыпать поцелуями её лицо, собирая

губами бегущие из глаз слёзы.

Лера понимала — даже если Полина сейчас уйдёт, она,

Новикова, пропала безвозвратно. Разбойница без остатка принадлежит Снежной

королеве.

Тем утром Полина снова осталась с ней, и они снова прогуляли

школу.

Если бы здесь была Лена, она бы предостерегла их, сказав:

«Бойтесь власти беспощадного Хроноса, потому что время неумолимо и от него не

спрячешься». Но делать мрачные пророчества было некому, а потому они смогли

украсть у жадного старика ещё несколько часов, прежде чем он взмахнул серпом,

окончательно отсекая их друг от друга.

— Мы больше не встретимся. Так — не встретимся, — ровно

проговорила Полина, застёгивая на себе Лерину рубашку. — Лерка, прости…

— За что? За то, что ты делаешь мне больно и себя мучаешь? —

Новикова апатично наблюдала за перемещениями любимой девушки по комнате. — Ты

знаешь, свою боль я бы, чёрт побери, простила — ты, в конце концов, не обязана

меня ни любить, ни беречь. Но твой мазохизм меня бесит и я его не понимаю.

— Бесит? — уточнила Полина. — Зафиксируй это состояние — так

нам обеим будет проще, — она села на кровать и снова взялась за расчёску.

— Проще нам было бы, если бы бесила меня ты. Но здесь речь

идёт только о мазохизме. Я не понимаю, зачем ты себя так мучаешь. Ты боишься?

Чего? Осуждения общества? Так им на самом деле всё равно.

— Да нет, не в этом дело! — Зеленова слишком сильно дёрнула

запутавшуюся прядь и поморщилась.

— Господи, дай сюда, — Лера тяжело вздохнула, отбирая у

Полины гребень. — Эти волосы нужно расчёсывать с любовью и нежностью, —

Новикова осторожно провела щёткой по светлым прядям.

— Лерка, ну почему ты… Почему ты такая? — в голосе Полины

слышалась безграничная мука.

— Какая? Невыносимая? Несдержанная? Невоспитанная? Бесячая?

— каждое определение сопровождалось плавным движением расчёски.

— Такая… Ты знаешь, такая нежная, такая верная, такая смелая

и такая любимая… и такая не моя, — «не моя» Полина выдохнула чуть слышно,

осторожно отстранилась от дарящей ласку руки, подхватила сумку и вышла в

коридор.

Через несколько мучительных минут Лера услышала, как

захлопнулась входная дверь. Девушка заплакала, безутешно и почти беззвучно.

Дрожащие пальцы по-прежнему сжимали расчёску.