Часть 18. Разбитый хрусталь иллюзий (2/2)

- Да так, - махнул рукой Хуа Чэн, и нехотя отодвинулся в сторону, показывая Се Ляню результат своих трудов. Се Лянь восхитился красотой штрихов и линий, которые, переплетаясь между собой, рождали человеческую фигуру. Сам бы он никогда в жизни не смог нарисовать даже что-то похожее.

- Очень красиво, - похвалил Се Лянь.

- Ужасно, - нахмурился Хуа Чэн. - Композиции никакой, и пропорции съехали.

- Тебя что-то тревожит? - поинтересовался Се Лянь, мысленно предполагая, почему сегодня у Хуа Чэна все идёт не так, как хотелось бы.

- Нет, просто не получается. Так иногда бывает, - улыбнулся Хуа Чэн. - Я не совсем пока понимаю, как именно должны смотреться складки на одежде вроде этой, и получается плоско.

- Это... Что-то вроде греческой туники? - спросил Се Лянь, вглядываясь в рисунок.

- В точку, гэгэ, - ответил Хуа Чэн.

- А давай я тебе попозирую? - предложил Се Лянь, и оглянулся по сторонам. - Я видел, у тебя есть белая ткань, я могу её так же намотать, и получится похоже.

- Уже поздно. Разве гэгэ не устал? - удивился Хуа Чэн.

- Нет-нет, что ты! - заверил Се Лянь, и нашёл на столе белую драпировку. Парень подошёл к дивану, на котором он обычно сидел, когда позировал, и стянул с себя футболку, положив её на край. Накинув ткань на одно плечо и намотав её через пояс, Се Лянь уставился на свои домашние штаны, которые были ни туда, ни сюда. Несколько поколебавшись, он снял и их.

- Ну что? Похоже? - спросил Се Лянь, закинув ногу на ногу и поправив так и норовящий съехать с плеча край ткани.

- О большем и мечтать нельзя, - улыбнулся Хуа Чэн. Се Лянь вернул ему улыбку и попытался красиво сесть, несколько смущаясь своего вида. Он ведь сидел перед Хуа Чэном почти обнажённый, в мягком свете электрических ламп, и в абсолютной тишине мастерской, где пахло бумагой и красками.

- Гэгэ... Не мог бы ты распустить волосы? - тихо попросил Хуа Чэн, любуясь Се Лянем, который действительно был похож на древнегреческое божество. Изящный, нежный, но при этом его мужественная красота все равно бросалась в глаза, проступая через утонченные и лёгкие черты лица и тела. Се Лянь тут же стянул резинку, и шоколадные волосы мягко рассыпались по плечам, касаясь острых ключиц.

Хуа Чэн затаил дыхание. Как и Се Лянь, которому почему-то было очень неловко от пристального взгляда абсолютно чёрного глаза.

Через какое-то время Се Лянь заметил, что Хуа Чэн, сосредоточившись на работе, все чаще поглядывал на Се Ляня, хмуря брови.

- Я как-то не так сижу? - спросил Се Лянь, расправляя плечи.

- Да вот не пойму... - ответил Хуа Чэн, и подошёл к Се Ляню, оглядывая того со всех сторон. Се Лянь, внимательно наблюдавший за его действиями, едва не задохнулся, почувствовав прикосновение к своим волосам и шее. Хуа Чэн осторожно перекинул волосы Се Ляня на одну сторону, которые изящной волной легли на плечо, обнажая длинную изящную шею. На бледной коже едва заметной полоской выделялся старый и давно зарубцевавшийся шрам. Се Лянь почти физически почувствовал, что Хуа Чэн смотрит именно на него, но вместо, того чтобы отстраниться, он слегка наклонил голову, позволяя рассмотреть главное напоминание о своей слабости во всей красе.

Хуа Чэн, словно уловив этот намёк, невесомо провел подушечкой пальца по тонкому шраму. Сердце Се Ляня замерло. Хуа Чэн же, обойдя диван, начал поправлять ткань, образуя красивые складки. Ткань снова съехала с плеча, оставляя торс Се Ляня абсолютно обнаженным. Хуа Чэн сглотнул и поправил ткань, бережно накидывая обратно на плечо, после чего протянул руку и осторожно убрал у Се Ляня волосы с лица, заправляя за ухо. Его касания были лёгкими и невесомыми, и Се Лянь словно чувствовал электрические разряды по телу, ощущая прохладные пальцы на коже. Он поднял голову, чтобы посмотреть на Хуа Чэна, и непослушная прядка снова выбилась из-за уха, спадая на покрасневшую щеку. Се Лянь не стал поправлять волосы, так как боялся, что из-за движения все старания Хуа Чэна тут же пойдут насмарку.

Хуа Чэн снова заправил прядь за ухо, и хотел было убрать руку, но посмотрел Се Ляню в глаза, и едва не обжегся тем жаром, который пылал в золотистых радужках. Се Лянь и сам не понимал, как он смотрит на Хуа Чэна, как выглядит, и даже что чувствует. Ему просто хотелось, чтобы это мгновение, когда ладонь Хуа Чэна касалась его лица, длилось вечно. Се Лянь облизнул пересохшие губы и опустил дрогнувшие ресницы, не в силах больше смотреть и чувствовать этот странный, незнакомый жар, которым пылало всё его тело с головы до пят.

Вдруг Се Лянь почувствовал на своём лице чужое дыхание. Он мысленно запаниковал, не понимая, что происходит. Может, Хуа Чэн просто рассматривает его лицо? Или... Или есть какая-то другая причина? Се Лянь не стал отстраняться, не стал открывать глаза, просто доверившись ситуации, и надеясь неизвестно на что.

Но ничего не происходило. Время как будто замерло, и Се Лянь вдруг понял, что рука Хуа Чэна у его лица дрогнула. Се Лянь, не в силах выровнять дыхание, подался вперёд, и внезапно почувствовал, что его губы коснулись чего-то мягкого и прохладного. Дико испугавшись своего поступка, он тут же дёрнулся назад и опустил голову, понимая, что, скорее всего, натворил глупостей и проявил крайнее неуважение. Но... Но он ведь этого не хотел, верно? Что это вообще было?

- Гэгэ... Не нужно резких движений, ткань снова съедет... - тихо попросил Хуа Чэн, и Се Лянь, услышав незнакомую хрипцу в голосе, несмело посмотрел на Хуа Чэна, чтобы, в случае чего, начать извиняться и говорить о том, что произошло недоразумение. Но Хуа Чэн, будто ничего не произошло, ещё раз кругом обошёл диван, внимательно разглядывая, как сидит Се Лянь, и, оставшись довольным, снова вернулся к мольберту.

Тут Се Лянь задумался. А не показалось ли ему это всё? Прикосновение было настолько лёгким, что он тут же засомневался, что оно было вообще. Напридумывал себе всякого, и сидит теперь как идиот. Либо же Хуа Чэн проявил невероятные чудеса такта, сделав вид, что ничего не произошло.

Нет, ничего ведь действительно не произошло! Просто в мастерской жарко, и пахнет всякими красками, вот и лезет в голову... Всякое.

Через какое-то время, когда Се Лянь наконец-то привёл мысли и чувства в порядок, Хуа Чэн вдруг сказал:

- Да, это то что нужно. Спасибо за помощь, гэгэ. Думаю, можно будет продолжить завтра.

- Я рад, что смог быть полезным Сань Лану, - ответил Се Лянь, все ещё не решаясь посмотреть Хуа Чэну в глаза. Он поспешно скинул с себя ткань, оделся, и, пожелав спокойной ночи, скрылся в коридоре, мечтая быстрее оказаться в своей комнате, где он сможет остаться один на один со своими мыслями.

Впрочем, неспокойные думы терзали не его одного.

Му Цин изо всех сил пытался уснуть, но тревожные мысли не покидали его ни на миг. Ему казалось, что он пролистал уже все ленты в социальных сетях и переиграл во всевозможные игры на телефоне, но сон так и не шёл. Ему казалось невозможным уснуть в фактически логове врага, и поэтому Му Цин лишь беспокойно ворочался, пытаясь заставить себя поспать хоть несколько часов.

Ничего не выходило. Му Цин вздохнул и сел на край кровати, проведя ладонью по лицу. В последнее время все было слишком неоднозначно и странно. Час от часу не легче. И мысли раз за разом возвращались к тому диалогу с Хуа Чэном. Неужели Се Лянь что-то помнил про тот вечер и рассказал ему? Или... Сам Хуа Чэн каким-то образом мог оказаться у того клуба?

Му Цин понял, что не сможет уснуть, пока не получит ответы на все свои вопросы, и поэтому, натянув джинсы и футболку, вышел в коридор. Комната Се Ляня находилась, вроде бы, в левом крыле. Проходя мимо комнаты Фэн Синя, Му Цин на какое-то время замер, но потом решительно прошёл мимо. С Фэн Синем разбираться сейчас он точно не горел желанием.

Дойдя до нужного крыла, Му Цин понял, что на его пути множество дверей, и за какой из них именно комната Се Ляня он не знал. Вздохнув, мужчина решил, что не будет бродить по чужому дому, и уже хотел было направиться к себе, но его внимание привлекла лестница на третий этаж, которая вела к неприметной двери. Что же там могло находиться?

Му Цин всегда был довольно любопытен от природы, поэтому пройти мимо просто не смог. Тем более, что в случае чего, он всегда сможет спросить, где комната Се Ляня, чтобы не вызвать подозрения своими ночными прогулками. Он же не просто так шароёбился по дому, а искал комнату друга, верно? Вот и всё. За спрос не бьют в нос.

Поднявшись по лестнице, Му Цин толкнул дверь. Свет в помещении не горел, но темно не было. Где-то в самом углу тьму рассеивала настольная лампа, которая стояла на низкой тумбочке и освещала какую-то полку с хаотично раскиданными бумагами. Му Цин понял, что оказался в художественной мастерской, и запах красок вызвал в нем ностальгию. Повсюду стояли статуи, накрытые лёгкой тканью, которая колыхалась из-за лёгкого сквознячка из приоткрытого окна. Му Цин хотел уже уйти, понимая, что тут ему ловить нечего, но тут взгляд зацепился за одну из картин, которая стояла у стеллажа. Краска на ней была совсем свежая. Подойдя поближе, Му Цин тут же отшатнулся, едва заметив, кто был изображён на картине.

Му Цин тут же начал оглядываться по сторонам, и взял со стеллажа первый попавшийся альбом, бледнея с каждой перевернутой страницей. Се Лянь. Везде был изображён Се Лянь. Стоя, сидя, лёжа. Он смеялся, грустил, плакал, и был изображён на каждом рисунке так детально, будто они были фотографиями. Проверяя свою догадку, Му Цин начал брать один альбом за другим, открывать все папки с рисунками, окончательно убеждаясь в том, что на каждом был нарисован один и тот же человек. Были изображены разные эпизоды жизни, о которых Хуа Чэн просто не мог узнать, и рисунки выглядели совсем не новыми. На некоторых даже пожелтела бумага, на каких-то стояла дата, и все это указывало на то, что какие-то рисунки тут лежат уже не первый год.

- Что... Что за хуйня?.. - тихо пробормотал он, и, подойдя к ближайшей скульптуре, сдернул с неё ткань, которая защищала изваяние от посторонних глаз. Му Цин сделал шаг назад, глядя на скульптуру, и понимая, что от увиденного у него подкашиваются ноги. Быстрым шагом он направился к другой скульптуре, потом к следующей, и к следующей, сдирая с них ткань, и с каждой статуей Му Цину все сильнее хотелось кричать.

- Блять, да этого же... Этого не может быть... - пробормотал он, и бросил на пол очередной лоскут ткани, глядя на мастерски высеченную из какого-то камня статую, которая изображала Се Ляня в образе какого-то принца в длинных традиционных одеждах и с короной из цветов на голове. В руке статуя держала меч, и она была вырезана до того подробно и профессионально, что трудно было отличить её от оригинала.

- Интересно? - послышался за спиной убийственно холодный голос. Му Цин обернулся, и увидел Хуа Чэна, который стоял у двери, угрожающе спокойно сложив руки на груди.

- Как... Как это понимать? - спросил Му Цин, глядя по сторонам в поисках оружия.

- Это не твоё дело, - спокойно ответил Хуа Чэн. - Как ты посмел засунуть сюда свой нос?

- Ты чёртов извращенец... Ты... Ты ебаный сталкер! Ты блять следил за Се Лянем?! Зачем?! - громко спросил Му Цин, едва не срываясь на крик. - Зачем ты блять это делал?!

- Тебя. Это. Не. Касается, - раздельно ответил Хуа Чэн, опасно сощурившись. - Поздно ты как-то запереживал о своём друге.

- Се Лянь должен знать, с каким двуличным извратом он повёлся, - твёрдо ответил Му Цин, и направился к двери, но Хуа Чэн встал на его пути, подчёркнуто захлопнув дверь.

- Ты никуда не пойдёшь, - сказал он.

- А то что, убьёшь меня? - зашипел Му Цин, и вдруг заметил, как в руке Хуа Чэна что-то сверкнуло холодным блеском. В полумраке было тяжело рассмотреть, что это конкретно, но кажется... Нож? Неужели он правда собирался напасть?

Му Цин сделал шаг назад, и упёрся копчиком в стол. Пошарив рукой по поверхности, он нащупал остро заточенное металлическое перо для графики. Не оружие, конечно, но за неимением лучшего Му Цин крепко сжал его в пальцах.

- Не лезь туда, куда тебя не звали. Возможно, проживёшь немного дольше, - сказал Хуа Чэн, и направился в сторону Му Цина. В его руке действительно оказался нож. Канцелярский.

Му Цин, не став дожидаться, пока произойдёт что-то страшное, бросился вперёд, пытаясь оттолкнуть Хуа Чэна от двери и выбежать в коридор, но тот, словно предчувствуя этот манёвр, мягко уклонился, и схватил Му Цина за руку в попытке заломать и выкрутить. Внезапно плечо обожгло острой болью. Хуа Чэн тихо зашипел и удивлённо уставился на руку Му Цина с зажатым в ней пером, которое он умудрился всадить по самую рукоять. Но Хуа Чэн не отпустил Му Цина, а сделал подсечку в попытке остановить и удержать. Му Цин уклонился, но со всей силы ударился плечом в стеллаж, который начал заваливаться, создавая невероятный грохот в тишине спящего дома.

Хуа Чэн рывком выдернул из плеча перо, чувствуя, как горячая кровь струйками бежит по пальцам, капая на пол. Он отбросил перо в сторону и посмотрел на Му Цина, который явно был готов к нападению.

- Ну всё. Теперь ты точно меня достал, - абсолютно спокойно произнёс Хуа Чэн, и сделал шаг в сторону Му Цина, явно намереваясь свернуть ему шею, но тут открылась дверь, и в проёме показался перепуганный Се Лянь.

- Сань Лан, что это за шум... Му Цин? Что ты... Тут... Делаешь... - Се Лянь тут же замолчал, увидев одну из скульптур, и, бледнея, начал рассматривать остальные.

- Се Лянь, он извращенец! Он следил за тобой много лет! - тут же закричал Му Цин, и схватил первый попавшийся альбом, буквально тыча им Се Ляню в лицо. - Смотри! А я говорил тебе! Я был прав, тут что-то не так!

- Что... Что это? - не веря своим глазам шептал Се Лянь, дрожащей рукой листая старый альбом, из которого на него смотрели образы из прошлой жизни. На одной из страниц нашлись даже его родители, и у Се Ляня закружилась голова. Он ничего не понимал.

- Гэгэ... Я могу объяснить... - тихо пробормотал Хуа Чэн, не обращая внимания на кровь, которая, капая с запястья, заливала разбросанные по полу рисунки.

- Не нужны нам твои объяснения! - резко сказал Му Цин и, схватив Се Ляня за руку, потянул его к двери. - Даже не пытайся приблизиться к нему. Ты ебаный извращенец. Не знаю, что тебе надо от Се Ляня, но держись от него подальше.

- Му Цин, стой... - попытался было вставить Се Лянь, но Му Цин упрямо толкал его на выход. Се Лянь не мог поверить своим глазам. Нет... Этому же должно быть какое-то объяснение, верно? Хуа Чэн никогда не желал ему зла, ни разу не сделал плохо. Неужели он действительно... Преследовал какие-то свои цели?

На душе было отвратительно и гадко. Будто что-то надломилось. Се Лянь обернулся и посмотрел на Хуа Чэна, который даже не пытался его остановить. Он стоял посреди раскиданных рисунков и молча смотрел Се Ляню в глаза. Его взгляд был полон боли и чувства вины, а бледные губы сжались в тонкую линию.

Му Цин с грохотом захлопнул дверь.

Фэн Синя, который пришёл на шум, Му Цин очень быстро ввёл в курс дела, и тот, ничего больше не уточняя, зашёл в комнату за вещами и тоже начал тянуть ошеломлённого Се Ляня к выходу из особняка. Уже на улице Му Цин вдруг спросил:

- Как мы уйдём отсюда?! Ворота наверняка закрыты!

Но, на удивление, дверь оказалась открыта. Се Ляня буквально вытолкнули с территории, и Фэн Синь начал искать ключи от машины. Вдруг Се Лянь неожиданно сделал шаг назад и сказал:

- Нет. Тут какая-то ошибка. Скорее всего, мы что-то не так поняли. Нам нужно вернуться и поговорить.

- Поговорить?! Се Лянь, он не только преступник, но ещё и какой-то моральный урод! Ты же сам всё видел. Он следил за тобой! И ты действительно хочешь с ним поговорить?! Это же просто ненормально! - тут же вспылил Му Цин, хватая Се Ляня за руку. Но Се Лянь вырвался и спокойно ответил:

- Именно. Я хочу услышать его версию. Спасибо за беспокойство, но я пока не узнаю, в чем дело, уходить не собираюсь.

- Да ты что, больной что ли?! - рассвирепел Му Цин, но Се Лянь, не слушая его, развернулся и пошёл в сторону калитки. - Ты...

- Стой, - вдруг одёрнул Се Ляня Фэн Синь. - Се Лянь, постой. Я не собираюсь тебя останавливать.

- Что ты... - начал было Му Цин, но Фэн Синь жестом приказал заткнуться. Се Лянь, который уже открыл дверь и собрался ступить на дорожку, обернулся.

- Не собираешься? - удивлённо спросил Се Лянь.

- Нет, - ответил Фэн Синь и подошёл к Се Ляню. - Я понимаю твои чувства. Хуа Чэн твой друг и всё такое, но... Будь осторожен, ладно?

- Конечно. Не переживай за меня, - ответил Се Лянь. Фэн Синь ободряюще улыбнулся, и как только Се Лянь повернулся к нему спиной, за один шаг приодалел все расстояние между ними и с силой ударил Се Ляня по затылку кулаком с зажатыми в нём ключами от машины. Второй удар пришёлся на шею, и тело Се Ляня тут же обмякло. Он не успел даже понять, что произошло. Мужчины подхватили его, и, не сговариваясь, закинули в машину на заднее сидение.

- Я думал, ты действительно его отпускаешь, - признался Му Цин, запрыгивая на пассажирское кресло.

- А я на идиота похож? Валим отсюда нахуй, - коротко ответил Фэн Синь, и, даже не прогревая машину, вдавил педаль в пол.

Хуа Чэн, который подавленно смотрел в окно, наблюдая, как Се Лянь уходит, взял в руки планшет. Он просто не верил, что Се Лянь действительно сможет уйти, даже не попытавшись услышать оправдания. И действительно – по камерам было видно, что Се Лянь, пообщавшись с друзьями, собирался вернуться. Но подлый удар по голове перечеркнул его планы, а Хуа Чэн, понимая, что пешком уже автомобиль не догонит, откинул планшет и вскочил на ноги, нащупывая телефон.

Внутри него кипела не просто злость, а настоящая ярость. Эти двое подписали себе смертный приговор.

- Поднимай всех. Есть дело, - коротко отдал приказ Хуа Чэн и быстрым шагом направился к одной неприметной двери, за которой находился целый оружейный склад. В ладонь легка тяжёлая рукоять пистолета.

Шутки кончились.