7 (1/2)

— Йети! — завопил Женька, выбегая из-за ёлки.

Мишка и Юрка кинулись бежать, Макс — за ними. Женька мчался впереди всех, отчаянно крича.

Уже у самого коттеджа Макс прислушался. Кажется, Женьку накрыло истерическим смехом. Или обыкновенным?

— Женька! — воскликнул Макс. — Ты чё, нас наебал?

Женька от смеха повалился на снег.

— Ничё смешного! — буркнул Мишка и рванул на себя дверь.

— Да вы бы видели свои лица! — с восторгом сказал Женька. Он поднялся, весь раскрасневшийся, мокрый, взъерошенный, и подобрал свалившуюся в сугроб шапку.

— Зато согрелись, — выдохнул Юрка.

— А я твои пять рублей проебал, — сказал Макс. — Буду должен.

Они кое-как отряхнулись от снега, развесили мокрые куртки, поставили ботинки поближе к огню, чтобы быстрее высохли, и переглянулись.

— Ну чё, в той истории про сарай… — начал было Макс, но Мишка его перебил:

— Выходит, база реально закрыта!

— Ну-у, не исключено, — протянул Макс. — А и чё такого? Огонь мы разожгли, тубзик открыли, живём!

— О-ху-еть, — отчеканил Мишка. — А мыться мы где будем? А жрать чё?

— У нас дошик с собой! — торжествующе воскликнул Макс. — И какао, и печеньки, и чипсы-хуипсы, чё тебе ещё надо?

— А питьевая вода? — всплеснул руками Мишка. — А зарядка для телефона? И да, кое-кому тут не мешало бы мыться хоть иногда!

— Да ладно, чё ты как это вот! Не будь какашкой, которая портит всем праздник, как в том анекдоте, — сказал Макс. — Будем играть в это самое. В выживание, вот. В этого вашего Беар Гриллса.

— Ты первый же и сдохнешь, — мрачно предрёк Мишка. — Как ты без айфона и мемасиков?

— Ой, да чё ты, — отмахнулся Макс. — Я ж дитя девяностых, закаленный… Слушайте, пацаны, а дети девяностых — это которые в девяностых родились или которые выросли?

— Не меняй тему, — строго сказал Мишка.

Макс закатил глаза: