Часть 3. Вопросы доверия (1/2)
— Почему мне никто не доверяет?
Эмма страдальчески закатила глаза. За эти несколько минут Державин уже успел её достать.
Панкрат, Воробьёва и Александр ехали по дороге в центр города. Платон не захотел доверять жизнь дочери непонятно откуда взявшемуся, явно слегка поехавшему типу и сплавил его вместе со следователям в качестве боевой поддержки. И вот теперь они с Панкратом сидят в машине и слушают нытьё пришельца.
Ну вот честно! Когда девушка увидела Державина впервые, он показался Эмме харизматичным позёром. Через минуту, когда этот позёр распластался на полу от удара сковородкой (хотя явно, прекрасно мог увернутся) для Воробьёвой мужчина стал юмористом, балагуром. А сейчас когда следователь едет в этой грёбанной машине с этим грёбанным пришельцем, для неё Александр стал не более чем нытиком неудачником, действующим всем на нервы.
Эмма очень жалела что не взяла у Марьяны так горячо ей предлогаемую сковородку. Треснуть чем нибудь Державина с каждой секундой хотелось всё сильней, поэтому когда в машину что-то врезалось и она опрокинулась, Воробьёва даже почувствовала некое облегчение.
Странно. Удар был страшный, но боли почему-то не последовало.
— Дьявол! — выругался Панкрат.
— Не психуй! — хмыкнул Александр, выбивая двери своей странной магией. Магия… да… сказал бы следователю кто-то год назад, что она будет ехать в одной машине с колдуном из другого мира, Воробьёва бы покрутила пальцем у виска.
Ремень безопасности с треском порвался. Эмма почувствовала как что-то выносит её из перевёрнутой машине. Не веря своим глазам она обнаружила себя плавно вылетающей из салона, секунда и вот девушка уже стоит обоими ногами на земле. Уже вылезший по видимому своим ходом Панкрат тут же подбежал к Воробьёве.
— Эмма, ты как? — обеспокоенно спросил Панкрат.
— Нормально, я не пострадала, — девушка взглянула на спасшего их Державина. Возможно она поторопилась с выводами. Мало ли что могло случиться с ним за стеклом, не ей его осуждать.
В этот момент послышался отдалённый грохот, шум всё наростал.
— Что происходит!? — непонятно к кому обращаясь спросил Панкрат.
Машины поднимались в воздух, будто чем-то отбрасываемые, падали и взрывались, поджигая всё вокруг. Люди кричали, выпрыгивали из своих автомобилей и бежали как можно дальше от этого кашмара. Навстречу следователям и пришельцу бежали гигантские ящерицы размером со слона.
— Циклоперы! — крикнул Александр, выхватывая свой жуткий посох со стеклянным черепом наболдашником.
Сверху над ящерицами парили странные твари, напоминающие гигантских летучих мышей. Одна из них с диким хохотом спикировала прямо на Эмму. Ну как спикировала… попыталась. Тварь снесло точечно запущенной алой молнией.
Александр вытащил что-то из под плащя и быстро одел. Когда мужчина поднял голову Воробьёва увидела что на нём то-ли маска, то-ли шлем в виде клыкастого черепа увенчанного короной. Державин вышел вперёд ударив посохом о землю. От удара во все стороны по пространству пошли тёмные волны. Земля затряслась ещё больше. Эмме вдруг стало тепло и как буд-то… спокойно? Она впервые за долгое время почувствовала себя защищённо. Ощущение буд-то ей снова пять, она сидит с мамой и о чём-то разговаривает. И кажется что мама защитит от всего. Всех проблем, невзгод, кошмаров. Да, вот только мама давно мертва, а Воробьёва кажется только что возненавидела магию за то как она сыпет соль на старые раны.
— СТОЙТЕ! — голос Державина вновь трансформировался. Теперь это не приятный баритон, а громкий… Эмма не знала как назвать этот звук. Он был каким-то стальным, как будто Александр говорил в слегка поломанный старый микрофон. «Либо у него что-то в маску встроенно, либо это одна из его способностей и свой голос он меняет по жизни» подумала Воробьёва.
— Ох чёрт! — с удивлением воскликнул Легостаев.
Воробьёва проследила за его взглядом и побледнела. Вся нечисть что до этого пыталась сожрать или просто убить людей нерешительно застыла на месте. Твари были как буд-то растеряны.
— ИДИТЕ ОБРАТНО В ЗЕРЦАЛИЮ, НИКОГО НЕ УБИВАЙТЕ И СДАЙТЕСЬ ОРДЕНУ СОЗЕРЦАТЕЛЕЙ!
— Это в корне противоречит отданному баронессой приказу… — начала было одна из летучих мышей переростков.