Часть 10 (2/2)

- Если… если ты хочешь, если ты не возражаешь…

- Я не возражаю, - твёрдо сказал Ванцзи.

Рука Сычжуя взлетела, чтобы прикрыть рот, но это не полностью заглушило вырвавшийся всхлип, и юноша вздрогнул, а его лицо покраснело, когда он попытался сдержать слёзы.

- Прости, прости, - выдавил он, и Ванцзи шагнул вперёд.

Вид плачущего Сычжуя был очень неприятным и почти болезненным, и он не знал, что с этим делать, но он знал, что хочет, чтобы это прекратилось, и прямо сейчас.

Не то чтобы он думал, что, сказав это вслух, это как-то поможет. Ванцзи не умел ладить с людьми, но он был не настолько плох.

- Ты расстроен? - рискнул он, и Сычжуй покачал головой, крепко обхватив рукой живот.

- Нет, нет, я не, я… Я не знаю, что случилось. Ханьгуан-цзюнь, я не знаю, что случилось, - взмолился он, всхлипы и вздохи сорвались с его губ, и в голове Ванцзи вспыхнула паника, его мысли безумно метались внутри неё. Если это осталось от заклинания, он не знал, как это исправить, если это было проклятие, или болезнь, или рана, он был бесполезен. Он должен был немедленно пойти и забрать Вэнь Цин, но ему нужно было знать, что ей сказать. Он вспомнил всё, что им было сказано, всё, через что прошёл Сычжуй, а затем посмотрел на то, как сильно руки юноши были прижаты к его животу, и подумал: «О».

Осторожно, Ванцзи подошёл немного ближе, готовясь к дискомфорту, который всегда возникал при прикосновении к людям, с которыми он не был близок. Дискомфорт не пришёл. Ни тогда, когда он положил руку на плечо Сычжуя, ни когда нежно притянул юношу ближе. Этого не произошло, когда Сычжуй с рыданием рухнул к нему на грудь, когда его руки обвились вокруг Лань Ванцзи и сжали его с такой силой, что выбили воздух из лёгких. Этого не произошло, когда собственные руки Ванцзи без приказа двинулись, обняв Сычжуя и прижав его ближе, или даже когда он почувствовал, как слёзы юноши просачиваются сквозь его одежду на кожу.

- Ты… ты… - всхлипнул Сычжуй, но тут же замолчал и прижался крепче.

- Я что? - тихо спросил Ванцзи, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал мягко. Должно быть, это сработало, потому что юноша приглушённо вскрикнул, а затем все слова вырвались наружу.

- Ты был мёртв, ты… Он ударил тебя ножом, и ты умирал, и ты не двигался, ты не двигался, и ты был просто… А потом они, они вывели тебя на улицу и… И Су Шэ, он, он убил тебя, он ударил тебя ножом, а потом убил, а я… Я думал, что я… Что тебя больше нет, отец, тебя нет!

- Я не уйду, - пообещал Ванцзи. - Я не… тот же. Но я не ушёл. Не мёртв.

Сычжуй кивнул в свою мантию:

- Я знаю, я знаю, я… прости…

- Не извиняйся, - твёрдо сказал Ванцзи. - В этом нет необходимости.

- Запрещено, - всхлипнул Сычжуй, - быть чрезмерно грустным.

- Да, - согласился Ванцзи и добавил: - Но это не «чрезмерно». Ты пострадал. Ты лечишься. Правила не нарушены.

Сычжуй судорожно вздохнул, но, по крайней мере, он больше не всхлипывал. Лишь немного нерешительно Ванцзи потёр ему спину, как сюнчжан гладил его, когда они были маленькими, и он прогонял кошмары. Сычжуй растворился в нём, напряжение покинуло его тело, и Ванцзи слегка улыбнулся про себя.

Возможно, он действительно не был ужасным отцом.

Когда дыхание Сычжуя снова успокоилось, Ванцзи слегка отстранился, держа юношу на расстоянии вытянутой руки. Сычжуй быстро вытер щёки. Его лента съехала, и осторожно, очень осторожно Ванцзи протянул руку и поправил её. Сычжуй просиял, и его глаза наполнились слезами.

«Мой сын», - подумал Ванцзи, проводя пальцами по ленте.

Возможно, это должно было казаться странным, учитывая возраст Сычжуя, но Лань Ванцзи не думал, что с таким количеством других поводов для беспокойства стоит зацикливаться на странности вещей. Его сын-подросток, находящийся здесь сейчас, был бесконечно лучше, чем будущее, которое было описано. И Ванцзи посмотрел на мальчика перед собой, и его сердце сказало: «Мой».

- Спасибо, Ханьгуан-цзюнь, - пробормотал Сычжуй, снова вытирая щёки.

- Мм, - ответил Ванцзи, стараясь не хмуриться.

Сычжуй продолжал улыбаться, и Ванцзи не хотел, чтобы эта улыбка исчезла, но он не думал, что ему нравится, когда сын называет его Ханьгуан-цзюнем. Тем не менее, альтернативой, к которой привык Сычжуй, было, по-видимому, «отец», и это вызвало бы слишком много вопросов, если бы его услышали не в той компании. Ему придётся подумать об этом.

Было так много о чём подумать. Обсудить. Ванцзи знал, что они должны вернуться в пещеру, что чем быстрее они распутают эту запутанную паутину, тем скорее Сычжуй, Вэй Ин и Вэни будут в безопасности.

Сычжуй глубоко вздохнул, расправляя плечи, но затем его улыбка стала немного застенчивой.

- У меня… Он у меня до сих пор, знаешь ли, - кротко сказал он, залезая в рукав и вытаскивая маленького синего кролика. Он был выцветшим и потёртым, но самого высокого качества, которое Гусу могло предложить, и Лань Ванцзи сразу узнал его. В конце концов, он сам заказал его менее месяца назад. Лёгкая улыбка тронула его губы, когда он взял кролика, проводя большим пальцем по знакомой вышивке.

- Ты носишь его с собой? - сказал он, немного удивлённый.

- Мн. - Сычжуй кивнул, опустив взгляд с едва заметной улыбкой. - Ты… Ты подсунул его в мою сумку перед моей первой ночной охотой. Это стало своего рода традицией.

Лань Ванцзи смотрел на маленькую игрушку, и его сердце наполнялось теплом.

- Ты всегда был лучшим отцом, - пробормотал Сычжуй так тихо, что Лань Ванцзи едва не пропустил это.

Комок подступил к горлу, и он посмотрел на юношу, передавая кролика обратно.

- Тогда я постараюсь не подвести тебя сейчас.

- Ты не подведёшь, - пообещал Сычжуй, и Ванцзи не смог сдержать лёгкой улыбки.

- Я благодарен за твоё доверие, - сказал он, а затем сделал паузу. - Прежде чем мы вернёмся, я прошу прощения. За то, что… прожигал тебя взглядом до смерти.

Слегка улыбаясь, Сычжуй кивнул с честным и открытым лицом.

- Всё в порядке, я понимаю. Вы не знали, кто я такой, а я знаю, как сильно вы заботитесь об учителе Вэе.

Ванцзи замер.

Ой.

О, нет.

Это было…

Как…

О, нет.

Это была не та проблема, которую предвидел Лань Ванцзи.

Никто не знал, никто, кроме Сюнчжана, потому что тот знал Ванцзи лучше, чем Ванцзи знал самого себя, и Вэй Ина. Но молчание Вэй Ина в пещере Черепахи-Губительницы сказало Ванцзи всё, что ему нужно было знать о чувствах другого человека. Он давно смирился с ролью только друга Вэй Ина, его доверенного лица. Если бы он мог быть в жизни Вэй Ина и знать, что Вэй Ин счастлив, этого было бы достаточно.

Но если бы другие люди знали…

Ванцзи не знал, как справиться с этим. Он не знал, сможет ли… Вэй Ин больше не сможет игнорировать это, не сможет притвориться, что признания в пещере никогда не было. Если что-то изменится, если Ванцзи потеряет дружбу, которая у них была сейчас…

- Ханьгуан-цзюнь? - с тревогой спросил Сычжуй. – Ханьгуан-цзюнь, ты в порядке?

Ванцзи понял, что не дышит. Он заставил себя вдохнуть и моргнул, глядя на Сычжуя, который смотрел на него с беспокойством.

- Что случилось? – продолжал допытываться юноша.

«Может быть, он на самом деле не знает? - почти истерически подумал Ванцзи. - Может быть, он просто имел в виду «заботиться», как заботятся о друге, может быть, он имел в виду…»

- Ой! Вы с учителем Вэем ещё не вместе?

Если бы Ванцзи был менее дисциплинированным человеком, он бы закричал. Он чувствовал, как горит его лицо, как колотится сердце, и давно похороненная надежда грозит снова воспарить в его сердце.

- Не… вместе… ещё? - повторил он, с трудом произнося каждое слово, и Сычжуй покраснел.

- Прости, - быстро сказал он. - Я просто… На горе Дафань вы оба были… Я просто предположил, что к этому моменту вы двое уже были… вы знаете…

- Не знаю, - сказал Ванцзи с болезненным хрипом в горле. Всегда ли было так трудно дышать?

Сычжуй становился всё краснее и краснее.

- Ну, ухаживания, - сказал он, и мысли Ванцзи, казалось, вылетели прямо из его головы, оставив её пустой и невесомой, и он подумал, что это должно быть то, что чувствуешь перед обмороком.

С огромным усилием он собрал свои мысли достаточно, чтобы составить предложение.

- Мы не…

Мы были тогда?

Если они ухаживали в будущем, то, возможно, Вэй Ин чувствовал…

«Или, - холодно сказал голос в глубине его сознания, - ты был всем, что у него было после того, как он вернулся из мёртвых, и он чувствовал себя обязанным пожалеть тебя и сказать тебе то, что ты хотел услышать».

- О… - неловко выговорил Сычжуй. - Мы ничего не скажем, обещаю.

Лицо Ванцзи вспыхнуло ещё сильнее. Он не сомневался, что его уши уже покраснели - румянец мог даже просочиться на его щёки. Другие путешественники во времени знали - Лань Цзинъи, Цзинь Лин и Оуян Цзычжэнь знали…

Ванцзи хотел утопиться в Холодных пещерах.

Но сейчас было не время беспокоиться об этом, поэтому он заставил себя сказать: «Мн», - и протянул руку, указывая Сычжую, что им следует возвратиться в пещеру. Не говоря ни слова, юноша кивнул, и они вернулись к остальным. Вэй Ин уставился на них, когда они вошли, и Ванцзи взмолился, чтобы его уши не были такими красными, какими они чувствовались. Он не мог встретиться взглядом с демоническим заклинателем, пока его голова всё ещё так сильно кружилась, и все его инстинкты кричали, что нужно сесть как можно дальше от Вэй Ина. Но раньше он сидел рядом с ним. И люди могли бы заметить, если бы он не сделал этого снова – или не заметили бы?

Краем глаза Ванцзи засёк, как Вэй Ин посмотрел на Сычжуя, и увидел, как его глаза сузились.

- Лань Чжань! Он плакал! Что ты сделал?

- Ничего такого! - быстро сказал Сычжуй, немного застенчиво улыбаясь. - Всё в порядке, учитель Вэй. Я в порядке.

Ванцзи кивнул, заставив себя смотреть прямо на Вэй Ина.

- Выяснилось, что я воспитал Лань Сычжуя как своего сына. Что я его отец. Были… эмоции.

Последовала пауза, а затем Вэй Ин рассмеялся. Цзян Яньли положила руку на плечо брата и бросила на него укоризненный взгляд - или то, что, по мнению Ванцзи, считалось укоризненным взглядом с её точки зрения. Выражение её лица было мягким, но Усянь вздрогнул, как будто она впилась в него взглядом, и его собственная улыбка стала застенчивой.

Тем не менее, он не был настолько смущён, чтобы повторять слова Ванцзи и заставлять его уши гореть от смущения.

- «Были эмоции»? Ах, Лань Чжань, хорошо знать, что некоторые вещи никогда не меняются, каким бы сумасшедшим ни был мир. Ты всё ещё ужасно говоришь.

Рядом с ним Цзян Ваньинь фыркнул.

- Как будто ты умеешь говорить, - пробормотал он тоном, который Ванцзи не мог толком прочитать. Он был почти пустым, почти горьким, но за ним витало эхо нежности. На мгновение на лице Вэй Ина промелькнула боль, но он сгладил её грустной улыбкой и ударил Цзян Ваньиня коленом.

- Тебе нужно больше времени? - озабоченно спросила Цзян Яньли. - Если нет, то мы готовы начать. А-Лина покормили, так что теперь ему следует немного поспать, и я уверена, что мы сможем быть полезными какое-то время, если вы хотите продолжить разговор.

- Мы можем начать, - сказал Ванцзи. - Это не должно откладываться дальше.

Сычжуй кивнул, и Вэй Усянь тяжело вздохнул.

- Хорошо, - сказал он. - Отлично. Садитесь тогда, Лань Чжань, А-Юань. Давай придумаем, что, чёрт возьми, мы собираемся делать.