7 (2/2)
– О, мой спаситель, – простонал Джош с постели, когда Тайлер положил ему на лоб холодную бутылку воды, – Ты слишком хорош, чтобы существовать.
– Да… Скорее всего, я плод твоего воображения. Побочный эффект от алкогольной интоксикации, – Тайлер слегка морщится, потому что все еще не особо сопоставляет слова “слишком хорош” с самим собой, но он бы соврал если бы сказал, что Джош не пытается это исправить практически при любой возможности. Будто бы это его пассивный перк – заставлять все живое вокруг него возлюбить себя самих, или хотя бы примириться со своим существованием. Хотел бы Тайлер уметь так же.
– Люди часто спрашивают меня: знаю ли я Тайлера Джозефа, – смеется Джош, после того как жадно пьет минералку и садится на кровати. Тайлер тоже фыркает. Он выглядит помятым, типа, буквально, на лице остался след от подушки, а красные кудри спутались.
Тайлер садится прямо на пол и скрещивает ноги. Им некуда спешить, но Джоша определенно стоит начать приводить в порядок уже сейчас, если они не хотят вместо работы слушать как тот заблевывает чужую ванную.
Пока Джош приходит в себя, Тайлер разглядывает комнату, в которой все еще остались не до конца разобранные коробки. Пустые стены пару дней назад были облепленны Тайлеровскими плакатами с музыкальными группами и большим стягом черного цвета, на который он крепил любимые значки, так как почему-то не мог заставить их нацепить на себя. Просто, он и так переживает /достаточно/, чтобы давать тревоге лишние поводы. Типа, ему хватило того, как однажды он целый день ловил себя на том, что остервенело ощупывал свой рюкзак, в полной уверенности что проебал парочку. Нахуй это.
Джош спросил, уверен ли Тайлер что хочет повесить все это добро здесь, а не в своем темном подвале, но типа, оба знали, что вопрос скорее из вежливости. Тайлер тогда наигранно пискляво и грустно спросил: “ты что, меня выгоняешь?”.
– Бля, чел… – Джош смотрит на него как побитая собака, – Доктор Джозеф, какие мои прогнозы? Можете не врать, я могу чувствовать свою смерть.
Тайлер хохотнул и скептически оглядел “пациента”.
– Тянет на безалкогольное пиво до конца недели, – как будто задумчиво говорит Тайлер, – И никакой надежды, на то что с тобой кто-то согласится сыграть в “доктора”.
Джош смеется, морщась от боли в голове, и не слушающейся ногой пытается пнуть Тайлера.
– Все не так плохо, как я думал, – говорит он, – Слава богу, конец недели близко. Завтра же воскресенье.
Тайлер пропускает мимо ушей дальнейшую шутку Джоша про то, что “и вот прям никто не поиграет со мной в костюме медсестры?”, он поигрывает бровями и смотрит на Тайлера. Тайлер даже не видит его лица, когда тот напрягается, не услышав в ответ привычного отшучивания, типа, “никакой гомосятины, бро”.
Ну, типа. Завтра воскресенье.
И почему-то слышать об этом голосом Джоша как-то даже сложнее или, не знаю, как-то даже дико. Они провели вместе не одно воскресенье, и были те, которые Тайлер проводил один, и были те, о которых Джошу лучше не знать, и типа, комон, просто день недели, блять, не будь таким придурком, таким странным, таким… Таким.
Как будто от того, что это сказано голосом Джоша, оно становится реальнее и одновременно тупее, потому что люди могут называть этот день недели нормальным голосом, потому что блять, Тайлер, сука, это /просто/ день недели, /как/ о нем еще говорить?
– Эй, Тайлер, – Джош говорит это каждый раз, с той же самой тихой интонацией, настороженный, когда видит, что ну, с Тайлером опять “что-то” и вот только рядом с Джошем это не успевает превратиться в “с Тайлером опять что-то /не то/”, и это становится якорем для Тайлера, каждый раз заставляя того выныривать из этого океана пиздеца, прячущегося под синяками у глаз, господи блять, и Тайлер берет себя в руки.
Тайлер моргает, смотрит на Джоша и выдает:
– Не, ну может мы и сможем найти какого-нибудь придурка, что сжалится и снизойдет до того, чтобы “поставить укол тебе в жопу”.
Джош одновременно облегченно и растерянно смеется, бурча что-то про душ и кофе и Тайлер спешит вниз, потому что кофеварка, наверное уже все приготовила, и ну, пора разливать.