Часть. 4. Тяжело в учении – легко в бою (1/2)

Объятия стали небольшим утешением в сложном деле, потому Тсуру смогла по-немногу привести мысли в порядок перед следующим уроком. Некоторое время ребята болтали о пустяках, совершенно отрешенных от геройского ремесла, понимая, что подобной темы сейчас стоило бы избегать. Однако час близился к звонку, и девушка начинала волноваться.

– А что следующим уроком? – Тсуру с виноватым выражением лица перебила Каминари, весело щебечущего что-то о сладостях из столовой, испробованных утром перед занятиями. Парень смущенно улыбнулся, шепнув что-то вроде: «всё хорошо, я угощу тебя после, если захочешь».

– О, базовая тренировка героев, – поспешно ответила Яойорозу. – Всемогущий ведет. Это будет и наше, и его первое занятие. – Уголки ее губ сошлись в теплой улыбке. – Звучит интересно, разве нет?

– Да, пожалуй, – робко ответила собеседница, утирая влажные уголки глаз. Очако продолжала обнимать ее, придерживая за вторую руку, ни на секунду не отпуская.

– Я думаю, нам наконец предоставят наши костюмы! – воскликнул Киришима чуть позади. – Так нетерпится примерить свой!

– И мне, – поддержал Иида, задорно усмехаясь.

– Я думаю, мой получится самым ярким, – раздался голос Аоямы с задней парты.

– Это мы еще посмотрим, – хихикнула Ашидо.

Тсуру хотела было поддержать разговор, чтобы не выглядеть на их фоне жалкой, однако воспоминания об одной детали вновь причинили боль – символ Бронированного, выгравированный на бляшке пояса. Наверняка он будет там. Она ведь не успела изменить эту деталь.

– Знаешь, – Мидория смущенно отвел взгляд, на его щеках виднелся яркий румянец, – мой костюм не будет таким выдающимся. В конце концов, его изготавливала не СПГ<span class="footnote" id="fn_33170340_0"></span>, а дорогой мне человек. – Парнишка воодушевленно рассмеялся, прикрывая расслабленно глаза, и отчего-то на сердце становилось легче от одного лишь взгляда на него. Изуку казался таким простым, открытым, теплым, каа солнечный зайчик, скачущий по тонкой весенней траве.

– По-моему, это чудесно! – Урарака широко улыбалась, продолжая обнимать меня. Немного неловко, но всё же приятно – так тепло от ее прикосновений.

Шумные коридоры поразил гулкий звонок – пора начинать занятие. И Тсуру, сделав глубокий вдох, поспешила вернуться на своё место, продолжая сжимать в кулачке коробочку с клубничным напитком. Она не любила молоко, да и молочные коктейли, но сейчас этот напиток казался ей самым вкусным на всём белом свете.

– Я прохожу через дверь, как обычный человек! – Стоило звонку стихнуть, как в класс ворвался Всемогущий, герой номер один. Все восхищенно уставились на него, будто не веря, что подобный человек будет вести у них занятия.

Это был очень хорошо сложеный мужчина с слегка загорелой кожей, золотистыми волосами, пряди которых были забавно направлены вверх и напоминали пушистые ушки или рога, а на его лице всегда сияла широкая улыбка – символ мира, что ещё сказать. Облачён он был в свой супергеройский костюм серебряного века с синим плащом, развивающимся за спиной. Герой прошагал к учительскому столу и шустро обернулся к классу, решив для начала объясниться:

– Я преподаю базовую тренировку героев! Это предмет, на котором разными способами вас учат основам того, как быть героем. Самое полезное вы узнаете здесь. Что ж, сразу начнем! Сегодня мы будем заниматься этим! – Из кармана он достал белую табличку с надписью «Битва» и выставил её перед собой. – Испытание битвой! А для этого мы сделаем вот что... – Из стены справа от него стали выдвигаться шкафчики, где в ряд расположились кейсы с номерами от первого до двадцатого. – Костюмы, созданные специально с учётом причуд и ваших запросов. Как переоденетесь, отправляйтесь на поле Бета – я буду ждать вас там!

Ученики хором воскликнули «Есть!» и, взяв свои костюмы, отправились переодеваться.

Поле Бета. Модель города.

Всемогущий стоял напротив входа на поле, глядя не без удовольствия на спешащих учеников. Все теперь выглядели абсолютно индивидуально: кто-то очень сильно выделялся, к примеру Аояма, облачённый в сверкающую рыцарскую броню, за спиной которого развивался сияющий плащ; на его глазах же находились красные очки, которые формой напоминали пламя или крылья, а кто-то выбрал для себя что-то куда менее яркое, но более удобное, к примеру, Тсуру.

Её одеяние состояло из нескольких вещей: основой служил черный облегающий костюм, поверх него располагался светло-серый жилет с капюшоном, который перетекал в такого же цвета короткие шорты, прикрывающие обтянутые бедра. Стык между одеждой был закрыт бурым ремнём, на котором с обеих сторон были закреплены маленькие сумочки, содержимое которых было скудным и состояло в основном из таблеток и лёгких перекусов, что помогали восстанавливать энергию. На руках были короткие тёмные перчатки без пальцев, которые сливались с основой, на ногах – необычные тёмные сапоги, невысокие сами по себе, но на высокой и объёмной подошве. Со внутренней стороны у них находилась застёжка-молния, рядом с которой располагалось маленькое колёсико – переключатель с десятью значениями. Тсуру понимала, что физические данные у нее слабые, а потому позаботилась об особенном улучшении – сапоги с пружинящей подошвой, так будет проще куда-либо добраться или убежать в случае опасности. Её голубые волосы были собраны в два немного неряшливых из-за дрожащих рук пучка по бокам головы. Печальные глаза были спрятаны под серой маской-очками с солнцезащитным эффектом – возникало не мало трудностей со вспышками света от ее причуды, и подобное приспособление немало облегчало жизнь.

– Говорят, одежда красит человека... – задумчиво произнёс мужчина, осматривая учеников. И вправду, они все явно постарались над своими костюмами. – И помните: отныне вы – герои!

– Деку! – Очако начала активно махать рукой, подзывая одноклассника, шедшего позади всех, будто смущенного собственным костюмом – слишком простым, домашним, уютным по сравнению с другими. Он выглядел очень мило, даже по-своему забавно – ушки на голове и маска в виде улыбки выдавали в нем преданного фаната Героя номер один, а простой дизайн располагал к общению куда больше какого-нибудь ослепительного Аоямы. Тсуру невольно завидовала такой любви – ей никогда по-серьёзному не давали фанатеть по героям – по пути из школы ее обычно провожали гувернантки или няни, а в свободное время покидать дом ей было запрещено – таков приказ отца. Она была опасна. Как для себя самой, так и для окружающих. Вот и получалось, что вживую она видела разве что собственных родителей – раз в полгода, может – и Бест Джинса, приставленного для ее защиты после их гибели.

В горле встал ком. Мейо вдруг почувствовала себя так паршиво, что и сама не заметила, как из глаз прыснули слезы, горькими каплями покатившись по румяным щекам. Очако моментально стянула с головы полупрозрачный шлем, бросив его оторопевшему Деку, которому пришлось ловить его, неловко размахивая руками.

– Тсу-тян! – Ученица начала отнимать дрожащие ладони от ее лица, бережно утирая пальцами крупные слезы. – Тебе дурно? У-уч..! – Она хотела было позвать Всемогущего, чтобы получить разрешение проводить опустошенную подругу в медпункт, но та неожиданно обхватила Очако, притянув в объятия, пытаясь заглушить в них боль. Взгляд карих глаз наткнулся на обеспокоенные лица одноклассников, и девушка принялась мягко поглаживать вздрагивающую робко спину. – Тсу-тян, – говорила совершенно спокойно, мягко, словно старшая сестра, которой у Мейо, к сожалению, не было, – не нужно себя пересиливать. Тебе нужно отдохнуть...

– Не нужно, – громко всхлипнула Тсуру, сжимая плотную облегающую девичью фигуру черно-белую ткань, – я сейчас... сейчас успокоюсь!..

Мидория поднял взгляд на учителя, чуть вздрагивая, замечая опустившиеся уголки его губ – он не знал, что делать в такой ситуации. Он стал учителем совсем недавно, и как подбодрить учеников попросту не понимал. Одно дело дарить улыбку напуганным гражданам, совсем другое – отогревать разбитое на осколки сердце, которое в любой момент может обратиться к тьме.

Мейо ощущала на себе все эти взгляды, смущаясь всё больше, ощущая огромный стыд перед ними – она всем мешает. Неугодная. Помеха. Мусор.

– Начинайте, учитель, – она судорожно звморгала, пытаясь смахнуть оставшиеся слёзы, шустро вытирая щеки, – п-простите... за з-заминку.

– Всё в порядке, юная Мейо.

Всемогущий быстро вернул на лицо привычную маску. В конце концов, он – символ мира. Это его работа – улыбаться даже в самый тяжелый момент, даже, когда он расстерян, даже, когда ему страшно. Именно эта улыбка и несёт окружающим спокойствие, дарит им надежду.

Тсуру почти что не слушала дальнейшую речь и спор с одним из самых активных учеников – Иидой, – её голова была забита другим – мысли раз за разом возвращались к тем счастливым временам, когда она не ведала страха перед собственной причудой; когда родители всегда были рядом; когда их улыбка ещё не была столь натянута и слаба.

– Карамелька, почему ты плачешь? – матушка смотрела на маленькое четырёхлетнее чадо с растрёпанными белоснежными волосами и прекрасными большими глазами цвета медовой карамели. Женщина проводила рукой по волнистым прядям, стараясь успокоить, но ребенок продолжал хныкать и тереть глаза своими маленькими дрожащими ручками.

– Р-ребята из садика... – всхлипнув, произнесла та, поджимая обиженно тонкие губы. – Они обзываются... говорят, что я позор для своей семьи... – Раздался ещё один всхлип.

– Назови мне их имена. – Темноволосый мужчина в шутку произнёс это грозным голосом, стараясь разрядить обстановку, однако и это не помогло.

Отец вздохнул с тяжестью, медленно опустился на колени перед ребёнком и улыбнулся нежно, обхватывая ее румяные щеки своими грубыми горячими руками.

– Карамелька, для нас ты самое прекрасное сокровище на этой планете! От причуд столько проблем, что их отсутствие – скорее везение! – Заметив, что слова не возымели нужного эффекта, мужчина заботливо потрепал дочь за щеку, вызывая легкое негодование – она обхватила его ладонь своими пальцами, попав в ловушку – тут же Корудо притянул ее к себе, прижимая к широкой груди. – Мы тебя любим такой, какая ты есть. Для нас ты – гордость семьи, вот они и завидуют. – Взгляд отцовских глаз, излучающий тепло и любовь, согревал маленькое раненое сердце. Он говорил тогда искренне, действительно веря в то, что причуды столь же опасны, сколь и прекрасны.

А ведь Тсуру тогда не понимала всей важности его слов.

– Тсу-тян! – Очако крепко сжимала девичью ладонь в плотной перчатке, чуть потряхивая. Она казалась искренне взволнованной, хоть Мейо и не понимала причины.

– Юная Мейо, ты поняла задание? – раздался голос Всемогущего чуть левее. Он был действительно высок, больше двух метров, оттого его возвышающаяся фигура немного пугала.

– Д-да, – быстро соврала девушка, натягивая на лицо слабую улыбку.

– Если что-то не понятно, я объясню ей, – радушно заулыбался вовремя подоспевший Киришима, подталкивая девушку в сторону, бережно подхватывая под локоть, – пойдем, обсудим план.

– План? – смутилась Тсуру, готовая прямо сейчас со стыда провалиться под землю.

– Ага. – Юноша обернулся назад, кивая Очако, сообщая, что теперь всё в порядке, и, убедившись, что Всемогущий отлекся на другую пару студентов, наконец начал объяснение. – Нас разделили по парам. Будем играть в «героев и злодеев». Мы с тобой выступаем в роли героев. Наши противники – Тодороки и Шоджи. Сейчас будут сражаться Мидория и Урарака против Бакуго и Ииды. – Он казался серьезнее, чем во время перемены, а вот Мейо почему-то сейчас была напряжена сильнее, чем раньше. Заметив это, Киришима постарался успокоить ее, ободряюще похлопав по плечу. – Если ты плохо себя чувствуешь и откажешься от битвы, я пойму.

– Нет, я так не смогу, – качнула головой девушка, – я могу сражаться. Постараюсь выложиться наполную, – уголки ее губ чуть дрогнули в слабой улыбке, и собеседник засиял от радости.

– Да, постараемся!

Обсуждение плана дальнейших действий пришлось немного отложить – учитель после небольшого наставления о том, что ребята могут не бояться получить травмы – их тут же доставят в лазарет и обеспечат надлежащей поддержкой, но всё же всему должен быть предел – намеренно доводить до смерти друг друга не нужно, – попросил проследовать в пункт наблюдения, откуда можно будет наблюдать за другими участниками соревнования. В данный момент на поле остались лишь двое «героев» и пара «злодеев», которые вскоре приступили к отыгровке собственных ролей.

«Герои» проникли в здание через окно и осторожно направились по коридорам. Они были настороже, постоянно прислушивались и осматривались по сторонам – мало ли «злодеи» устроили засаду. И вот, в какой-то момент из-за угла выскочил Бакуго, настроенный на серьёзное сражение. Моментально прогремел взрыв, от которого, благо, Мидория сумел уклониться, при этом он спас и Урараку, оттолкнув ее в сторону. Маску-капюшон парнишки повредило взрывом, и теперь половина его лица была открыта, но сейчас волноваться нужно было о другом. Из дыма показался «злодей». Он что-то говорил, яростно, громко, жаль только, что камеры не записывали звук.

– Неожиданная атака в начале? – удивлённо спросил Серо, вглядываясь в серую картинку на одном из мониторов.

– Бакуго жульничает. Это не по-мужски, – раздосадованно произнёс Киришима, разминая кулаки.

– Внезапная атака считается. Они сейчас сражаются по-настоящему, – раздался спокойный тон Всемогущего, сохраняющего завидное спокойствие.

– Мидория смог уклониться! – радостно произнесла Ашидо.

– Но драка продолжается! – воскликнул Каминари, махнув рукой в сторону другого экрана – изображение с камеры левее, из соседнего коридора.

И впрямь сражение продолжилось – Бакуго бросился в атаку, словно его сповоцировал ответ соперника, однако тут же был перехвачен Мидорией, который схватил того за правую руку и с размаху перекинул через себя, хорошенько приложив спиной о землю. Зеленовласый парнишка слишком хорошо знал движения Кацуки, ведь наблюдал за ним с самого детства. Агрессивно настроенный Бакуго о чём-то говорил с союзником по передатчику. Судя по всему, он занялся самодеятельностью, а Ииду заставил охранять объект – ракету, которую «героям» необходимо забрать. Сам же Бакуго собирался вновь напасть, гневно стискивая зубы. Очако побежала прочь, похоже, по приказу Изуку, пока последний отвлёк на себя внимание и после обманного манёвра с лентой захвата сам рванул за угол, укрывшись от пылкого взора оппонента на некоторое время в коридорах.

– Он ранен, – заметил Каминари, подмечая и усталость одноклассника, а также мелкую дрожь от легких травм в его теле, – долго он так не выдержит. Бакуго всё же в разы выносливее.

– Это да, но ты сам видел, что он учудил на экзамене, – Асуи с интересом подняла глаза на Зал, останавливаясь на некоторое время на лице юной Мейо, подмечая ее беспокойство, – одного удара ему хватит, чтобы одолеть Каччана.

– Каччана? – переспросила Тсуру, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Ага, его школьное прозвище. Вроде. По крайней мере, его так Мидория-кун зовёт, – объяснил Эйджиро, весело хихикая.

Когда местоположение Изуку было раскрыто, он, вопреки ожиданиям всех, не повторил свой побег, а наоборот, вышел прямо к противнику, уверенно глядя в его разгневанные глаза. Каччан вытянул перед собой руку, на предплечье располагалось устройство, с виду похожее на большую гранату – даже чика имелась, – собираясь сделать что-то опасное. В этом снаряжении накапливось вещество – нитраглицерин, – который как раз-таки и давал возможность ему создавать взрывы. И вот, из устройства вырвался поток огня, заполнивший собой коридор – даже камера отключилась от перегрева.

– Разве... это нормально? – Мина встревоженно перебирала пальцы, взглядом скользя по камерам, желая отыскать ту, что отобразит картинку происходящего на тренировочном полигоне.

– Их стоит остановить, – забормотал Серо, косясь на учителя. – Они же перебьют друг друга.