Глава 25. Лекарство от здоровья. Часть 1 (2/2)
Звонкая пощечина разрезала воздух, обожгла мою ладонь, заставив всех встать в ступор и замолчать.
— Я бы никогда не стала вам лгать. Тем более о таком. Я столько натерпелась, что жизнь под одной крышей на протяжении девятнадцати лет с Николаем казалась просто сказкой, по сравнению с тем, что произошло всего-то за пару месяцев. Из-за меня гибли люди. Рисковали. Какие мотивы у Максима? Да мне плевать, какие. Пусть хоть весь бизнес отца забирает, я только рада буду. Я устала от всего этого. Устала быть между двух огней, все время под прицелом. Вас здесь не было, поэтому не смей мне такое говорить, слышишь?
Вздохнув, я подошла к двери, сморгнув слезу. Из меня вышло куда больше сейчас, чем несколько предложений. Я ощущала это, из-за чего даже голова закружилась. Ох, они, близнецы, ведь действительно не понимали, что здесь происходило и продолжало происходить. Стоило отцу просто пальцем поманить, как Аслан и Арман пересекли часть земного шара и явились. Да потому что они не могли иначе, ведь поводок был в руках у Николая, если уже не у Игната. Наследники всего, не имеющие права перечить отцу, ведь буквально одна закорючка в нужном документе, и братья останутся на улице, без гроша, без фамилии, просто два бастарда от очередной наложницы. Я понимала, но все равно злилась.
Я вышла из кабинета, но тут же следом за мной увязался и Громский. У меня так сильно ухало сердце в груди, что я привалилась спиной к стене, чтобы перевести дух. Когда-то я обещала Нэлли, что буду сильной, но в полной мере исполнять данное слово удавалось только вот сейчас.
— Эй-эй, — Громский навис надо мной, касаясь пальцами щек и подбородка. — Детка, я не узнал тебя. Ты… Ты, блять, ты знаешь, насколько была сексуальна? Я серьезно. У кого-то появились зубки.
Мне было не до шуток, поэтому я не особо разделяла восхищения Громского. Отведя его ладонь от своего лица, я слегка мотнула головой, стараясь отогнать появившейся ком в горле.
— Где здесь уборная? Хочу умыться, — отлипнув от стены, спросила я.
— Прямо к общему залу, там направо, увидишь табличку. Может, тебя проводить?
— Нет, не нужно. Лучше… лучше не оставляй их одних, — отмахнулась я, направляясь в указанном направлении. — Я скоро.
Только я так и не вернулась в кабинет.
***</p>
Не знаю, сколько прошло времени. Ориентира у меня не было: окно то ли заключено, то ли закрыто чем, а часов я не нашла. С меня сняли ремни, и я смогла встать с инвалидного кресла, но от того вещества, которым меня усыпили, все еще мутило, поэтому я перебралась на скрипучую койку. Холодные стены в клеточку, точно такой же пол, наводили меня на мысль, что я действительно находилась в каком-то медицинском учреждении. Для тюрьмы здесь было… слишком чисто, что ли. Только вот, в какой больнице ставят решетки на окнах и железные двери в палаты? Неужели…
Ну, я определенно не была психически здоровым человеком, но не настолько, чтобы помещать меня в психушку. По крайней мере, это пока единственное логическое объяснение того, где я могла быть. Оставалось лишь гадать, насколько меня далеко увезли и знал ли уже Громский?
Поначалу, увидев своего первого гостя, я обрадовалась. Ведь это означало, что все под контролем, и я точно в безопасности. Теперь же я не была столь уверена, особенно вспоминая то, как усердно Максим искал предателя. Однако это все никак не укладывалось у меня в голове.
Мне принесли больничную одежду, в которую я пока что не спешила переодеваться. Пыталась прислушиваться, но кругом была напрягающая тишина. Если это психлечебница, то здесь же должно быть шумно? Однажды отец водил меня к психологу, но это был кабинет в очередном бизнес-центре, а больница, в которой я лежала из-за травм, и вовсе отличалась дороговизной и тишиной, поэтому я понятия не имела, как должно было быть… тут. Страх отошел назад, паника понемногу утихала, все благодаря тому, что шестерни у меня в голове не прекращали крутиться. Я пыталась понять, насколько все действительно плохо или же стоило просто подождать? Само место пугало меня и наводило паники, чем вся ситуация в целом. Конечно, очнуться в незнакомом месте — испугается любой. Мне же никто ничего не объяснил…
Свернувшись калачиком на кровати, я постаралась окончательно успокоиться, сосредоточившись на Максиме и близнецах. Пускай я оставила их на не лучшей ноте разговора, но я, почему-то, была уверена, что они прислушаются ко мне, а Громский сможет их дожать, чтобы они теперь поработали на него. Очень надеялась на такой исход. Или же они поубивали друг друга…
Дверь снова противно заскрипела, побуждая меня подскочить на месте и обернуться.
— Принесла тебе успокоительного, — Эл поставила поднос на тумбу рядом с койкой и закрыла за собой дверь.
Девушка выглядела измотанной, это я еще сразу же заметила. Пучок красных волос разболтался у нее на макушке, из-за чего непослушные локоны так и падали на лицо. Одежда явно была не свежей и помятой, а сама врач, наверное, и не спала вовсе, судя по мешкам под глазами. Она так и не говорила со мной, лишь давала сухие факты, а все мои вопросы игнорировала.
— Эл, где я? — не сдавалась я. — Когда приедет Максим? Он знает, где я? Близнецы что-то задумали, поэтому меня увели, так? Они привели Игната или отца? — она совершенно не реагировала, набирая в шприц очередную мутную жидкость, на что я разозлилась и дернула ее за рукав, из-за чего пузырек выскользнул из ее пальцев и разбился, упав. — Да не молчи же ты! Что происходит?!
— Блять, — выругалась девушка, присаживаясь, чтобы собрать осколки. — Истеричка.
— Эл, прошу тебя, ответь мне! — я соскочила с кровати, позабыв, что я босая, поэтому сразу же наступила на осколок. — Ах, черт!
— Довольна? — врач среагировала мгновенно, усаживая меня обратно и принимаясь осматривать мою стопу. — Тц, внутрь прямо вошел, нужно будет выковыривать. Инструменты нужны.
— Да плевать на это, — никак не могла успокоиться, игнорируя пульсирующую боль в районе пятки. — Прошу тебя, пожалуйста, расскажи мне, что происходит? Где Максим?
Отпустив мою ногу, девушка посмотрела на меня, вздохнула, сняла очки с лица и потерла пальцами переносицу. Выпрямившись, Эл устало заговорила:
— До тебя еще не дошло, Ярослава? Максим не придет. Никто не придет. Ты останешься здесь, тебе нужно лечение, я прослежу, чтобы ты выбросила из головы Громского и все, что с ним связано.
— Что?.. — услышанное, словно, не хотело укладываться в голове, превращаясь в какую-то злую шутку. — Ты чего, Эл? О чем ты?! Перестань, это не смешно, правда. П-просто… Скажи, что это неправда…
— Правда, еще какая правда, — невесело усмехнулась девушка. — Потом спасибо мне скажешь, вот увидишь. Ты больна, Ярослава, этот змей отравил тебя, а ты и рада.
— Я здорова. Я не понимаю, о чем ты говоришь, Эл. Мне страшно, — я закрыла лицо руками, но больше из-за того, что не хотела смотреть на девушку, а не спрятать слезы бессилия и усталости. — Н-ничего н-не понимаю…
— У меня сделка с Игнатом, но и ему я тебя тоже не отдам. Хватит. Ты больна, хоть и не понимаешь этого. Это не удивительно, ты же привыкла быть жертвой. Но я помогу тебе выбросить Громского из головы, здесь тебе помогут.
— Как ты… То есть, это ты — предатель? — я зацепилась за упоминанием сделки с Игнатом, и меня буквально по голове ударило от осознания. — Н-но-но-но… как?! почему?! Эл… Ты же и Максим… Боже! Ты спасла ему жизнь, он же так доверят тебе! Как же так…
Эл усмехнулась, отмахнувшись от моих слов, как от мухи, прошлась по палате, словно пытаясь найти лучшее место или позу, чтобы продолжить. Но опять вернулась назад, сунула руки в карманы, слегка ссутулилась.
— Я ненавижу Громского. Всей душой. Он отнял у меня все, что только можно было. Я была с ним только потому, что он обещал найти мою мать, но он ни черта ее не искал. Я устала слушать его обещания, он только и делал, что кормил меня завтраками, а я продолжала штопать его задницу, день за днем. Хватит с меня.
Я нахмурилась, вспоминая, как Крис что-то такое мне рассказывала.
— Кристина, она… говорила мне. Твой отец, он…
— Игнат убил его, да. А мать продал в рабство неизвестно куда. Я согласилась уйти с Максом, когда он пообещал мне отомстить Ладожескому и отыскать мою маму. С тех пор, Ярослава, прошло почти семь лет, а мы так и не сдвинулись с мертвой точки. Знаешь, именно тогда, когда в Максима выстрелили, я все решила для себя, а Игнат словно и почувствовал. Тогда мы и договорились. Наконец, этот ублюдок получит по заслугам.
— А как же Крис?.. — шептала я.
— Уйдет со мной. Я не оставлю ее с этим уродом. Сначала он насилует мою девушку, затем — тебя, а ты еще хочешь ноги перед ним раздвигать! Господи, да неужели никто, блять, кроме меня, не видит, каков Громский на самом деле?! Манипулятор, лжец, убийца! Он все делает только ради своей выгоды! Я не удивлюсь, если и отца своего он сам убил!
Эл разошлась не на шутку, она с силы пнула стул, и тот громко опрокинулся, отчего я вздрогнула и отползла на кровати назад. Пучок окончательно распался, и волна красных волос рассыпалась по ее плечам, из-за чего врач начала зачесывать локоны назад и сдувать их с лица, немного успокаиваясь.
— Эл, пожалуйста… — продолжала тихо просить я, боясь повышать голоса, — давай вместе вернемся и поговорим. Уверена, все можно будет решить…
— Что именно, Ярослава? Громский измен не прощает, пристрелит меня сразу же, будь здоров. Но я надеюсь, что к тому моменту он и сам будет мертв. Игнат обещал мне.
Внутри у меня окончательно все окоченело, и я упала лицом в подушку, больше не сдерживая надрывных рыданий.
— Успокойся. Ты его забудешь. Скоро Максима Громского все забудут, как страшный сон.
Она грубо схватила меня сзади за шею, вжимая в подушку еще сильнее, вкалывая мне очередное вещество, от которого я практически моментально провалилась в темноту.