Глава 3 (1/2)

Не дождавшись её прихода, я уснул. Как-то сам этого не заметил.

Пришла она поздно вечером. Разбудив меня, она дала мне поесть и попить, после, прибравшись, велела мне спать.

Ну это не сложно.

Хорошо, голова перестала болеть, но вот боль в остальном теле от удара об стену осталась. Сильнее всего болел левый бок и крыло. Надеюсь, оно не сломалось, так как трогать его я боюсь. Не хватало мне ещё переживаний за моё крыло, я ведь, совсем заснуть не смогу. Даже страшно представить, что будет если она застанет меня ночью неспящим…

Я помотал голой из стороны в сторону.

Нет, выбрось эти мысли в сторону. Забудь, просто делай что она велит, и у тебя всё будет хорошо.

Так прошло около недели. Я сидел в своей кроватке в ожидании дальнейших действий от своей матери. Но она лишь приходила чтобы накормить и напоить, а я в свою очередь, пытался спать как можно дольше, а если не получалось заснуть, то учился рычать и по чуть-чуть, поначалу с болью, но разрабатывал свои крылышки.

На четырнадцатый день я проснулся слишком рано. За окном было ещё темно.

Не знаю, что это было, то ли предчувствие, то ли мне просто повезло встать рано, но как только я решил попробовать заговорить в комнату вошла мать.

Напуганный её неожиданным появлением я тут же лёг. Смотря на неё, понял, она что-то задумала. И неспроста. Подойдя ко мне, взяла в одну лапу и посадила на пол в центре комнаты.

Сразу после этого, она начала медленно кружить вокруг меня, то ли осматривая, то ли… Я даже не знаю.

— Буран — Голос её был рассерженным. — С сегодняшнего дня, я буду делать из тебя настоящего ледяного.

Не хочу даже знать, о чём она и почему её голос такой рассерженный. Просто буду делать что велят и у меня всё будет нормально… надеюсь.

Тем временем, мать продолжала:

— Чтобы достичь успеха, я буду жестоко наказывать за непослушание, провалы…

Мне опять стало плохо. Она начала перечислять всё то, за что я могу получить жестокое наказание. Говорила про какой-то этикет, о том, что буду должен соблюдать его всегда. Не важно, один я или рядом со мной низшие драконы…

Что за низшие драконы я так и не понял.

-… возлагаю на тебя большие надежды. — Она сделала паузу. — Буран?! Ты меня слушаешь?

Я тут же дёрнулся. Начав искать мать взглядом. Нашёл её стоящей прямо передо мною.

Проклятье, я, кажется, всё прослушал.

Увидев её оскаленную от ярости морду, я резко склонил голову зажмурив глаза.

— Всё же, — Шипя начала она. — начнём с самого важного.

Она грубо взяла меня, с силой начав придавать мне правильное положение сидя. Это было очень больно, а её движения были грубыми и резкими.

Я не стал сопротивляться. Вместо этого, пытался зафиксировать положение конечностей в том положении, в котором их выставляла мать. И должен сказать, это было ужасно больно. Само это положение было очень неудобным. Передние ноги приходилось сильно напрягать, чтобы они сохраняли заданное положение… Да что там ноги! Абсолютно всё. Крылья, шея, спина, голова. Это очень сильно утомляет…

— Неплохо. — Хмыкнула она.

Я тут же расслабился, за что получил сильную пощёчину.

— Я разве давала тебе разрешение?! — Взревела мать.

Не обращая внимания на ужасную боль, я попытался вернуть стойку, но я запаниковал из-за чего у меня не получилось этого сделать.

Снова удар, который я не смог выстоять. Упав, и не успев подняться, мать меня тут же схватила, резко дёрнув, она усадила меня перед собой, снова начав придавать моему телу правильное положение сидя. Делала она это максимально болезненно.

Как же всё тело ноет. Стиснув свою челюсть, я начал пытаться удерживать правильное положение ног, головы, крыльев и держать осанку.

Это продолжалось невыносимо долго. Минуты превратились в часы, всё тело ныло, а слёзы вот-вот начнут литься рекой, но я стараюсь этого не допустить. Стараюсь держать голову высоко, смотря прямо в её глаза, пока она смотрит на меня.

Как же всё болит! Передние ноги начинают неметь, крылья трястись, а дышать с каждым мучительным мгновением становится всё тяжелее и тяжелее. Плечи тоже начали болеть. Эта поза очень болезненна!

Вспоминая прошлую жизнь, мне сразу стало не очень хорошо. Ведь, в прошлой, да и в этой, я кое-как выдерживал боль, но вот… Если она перейдёт на оскорбления и унижения… Я не смогу этого выдержать, да и ещё от родной матери.

Но как же её обещание? Что она будет защищать меня? Или она меня будет защищать до тех пор, пока делаю то, что она хочет, иначе она будет избивать меня точно также как и отца.

Ох нет, не хочу и об этом думать. Лучше буду смотреть на неё.

А она всё также сидит, точно в таком же положении, как и я, только получается у неё лучше. И как она только не устаёт? Ну, понятно, что она уже взрослая и натренированная, но я… Я всего уже какой день живу? Пару недель? Я уже не помню, из-за страха совсем потерял счёт времени. Вот, сейчас, сколько времени?

Вроде уже почти середина дня, наверное. Даже не заметил, как светило поднялось.

Боль всё усиливается. Я не могу больше! Пожалуйста, мама, прекрати эту пытку!

И не могу даже сдерживать непроизвольный скулёж. Уж больно сильно всё болит!

— Ладно, хватит пока. Отдыхай.

Словно услышав мои молитвы, она позволила мне расслабиться.

Только попытался я встать, как по моим передним и задним ногам начала пульсировать кровь, причиняя ужасную боль, из-за которой, я тут же упал на бок. Трудно пошевелить даже пальцем, спина ноет, крылья ноют, а я, лёжа жадно вдыхаю и выдыхаю воздух. Мне даже почему-то это напомнило момент моего появления в этом мире… Странно…

— А-аргрм! — Вырвалось у меня из-за резкого приступа боли в лапах.

— Терпи! — Грозно прорычала она. — Ледяной должен выдерживать любую боль!

— А-а-амрпа-а! — Из-за боли я не мог сдерживаться.

Она сразу зажала лапой мою пасть.

— Я сказала, терпи!

А я не мог больше терпеть. Из моей зажатой пасти вырывалось мычание, а из глаз полились слёзы. Только и мог, что мычать и рыдать, а вот пошевелить своими конечностями я не мог. Уж очень сильно они болели, да и по своему опыту знаю, что затёкшие конечности лучше какое-то время не шевелить, чтобы боль не стала сильнее.

Я постарался отвлечься, начал вспоминать ту историю, которую рассказал мне отец. И это немного помогло.

Какое-то время я лежал не двигаясь. Убрав лапу с моей пасти, мама удовлетворённо произнесла:

— Молодец. — Она схватила меня повернув к своей морде. — Буран, мой холодок, — Она говорила до жути ласково — если будешь слушаться маму, ты вырастишь настоящим ледяным, добьёшься успеха… — Она задумалась. — Хотя, нет. Я в любом случае это сделаю. Даже если это будет приносить боль, знай, я это делаю ради тебя.

Я в шоке смотрю на неё. Она ведь не серьёзно это, да? Что-то подсказывает мне, что она это серьёзно, и мне стоит готовится к худшему…

Наконец, отпустив меня, мать удалилась из моей комнаты оставив меня одного сидеть на полу.

Вот опять, сколько раз хотел, чтобы меня оставили одного в комнате, но при этом не сажали в эту клетку. Но, как-то не радостно мне, даже осматриваться не хочу. Только и делаю, что в ожидании матери сижу на одном месте и смотрю в дверной проход… А дверь открыта…

Нет, выбрось это из головы! У тебя не получится сбежать. Ведь, если поймает это будет…

И это тоже выбрось! Я серьёзно! Не думай!

Я свесил голову.

Интересно, как там отец? Может, однажды он заберёт меня?

Вот бы он и вправду выкрал меня! Знаю, звучит странно, но, как же сильно мне этого хочется. Надеюсь, я его ещё увижу, и он мне прочитает какую-нибудь историю. Вот что за несправедливость? А ещё надеюсь, что мать не сильно его избила, хотя, её лапы были в крови…

— Буран, — Послышался голос матери входящей в мою комнату. — сейчас ты поешь, и я продолжу твоё обучение.

Я сразу мысленно заменил слово «обучение» на «пытку». Больно много страданий это обучение приносит, и будет ещё приносить.

Мысленно вздохнув, я приготовил себя к началу мучений.

Целый день она заставляла меня держать эту проклятую стойку. А к концу, когда она разрешила мне отдохнуть, я уже бы без сил, и не мог не то, что ходить, но и сидеть. Я просто не чувствовал своих лап.

Попытался встать и доковылять до матери, но стоило мне опереться передней лапой, и попытаться поднять задние как я тут же повалился набок. Переднюю лапу я не чувствовал, как будто наступаешь бесчувственным протезом, а задние просто напросто отказались подниматься.

И вот, лёжа на боку, я стараюсь прийти в себя, попутно сдерживая скулёж, который так и норовит вырваться из моей пасти.

Похоже, сжалившись надо мной, мать взяла и отнесла меня в мою клетку. Просто, называть это кроваткой мне становится всё сложнее.

Уложив меня, она вышла из комнаты, наверное, пошла за едой, хотя, я совершенно потерял счёт времени. Я не знал, что за время суток сейчас. Поздний вечер? Или уже в полную идёт ночь? Как же всё болит…

От сильной усталости я не заметил, как заснул.

Проснулся я от того, что меня начала трясти мать, тыкая в мою морду рыбу. Вставая, я первым делом подумал, что сейчас утро, но искоса взглянув на окно, понял, что всё ещё темно, да и спал я вроде меньше часа… наверное.

А-а-аа, как же всё болит. Даже не могу удержаться, из-за чего я начал скулить от боли.

Попытался сесть, но конечности отказывались меня слушаться. Проклятье… еда, вот она, совсем рядом, но я не могу даже пошевелиться чтобы просто доползти до неё и съесть.

Наконец сжалившись надо мной, мать взяла меня в одну лапу, а другой начала подносить к моей пасти рыбу.

Закончив с рыбой, она дала мне попить.

— Вот так. — Довольно кивнула она. — Сегодня ты вёл себя хорошо, я довольна.

Вёл себя хорошо? Ха-ха, а что мне ещё остаётся делать? Жить то хочется…

Уложив меня обратно, она принялась за своё «любимое дело». Вылизав меня, она ушла прочь из комнаты.

Смотря на закрытую дверь, думал о том, что этот ад хоть на какое-то время закончен, я начал быстро погружаться в сон.

На следующий день мать разбудила меня рано утром.

Вроде ничего не обычного, она проверила мою «сидячую стойку», а после… После началось самое ужасное. Мать начала учить правильной ходьбе. Ходить так, словно, какой-то напыщенный павлин. Эх, не знаю, как это описать… она требует от меня невозможного!

— Нет, это не так делают, ты что, тупой?! — Мать орала из-за каждой оплошности.

Похоже это начинало её бесить, и она начала избивать… ну, давать пощечины, они были очень болезненные, и с каждым разом сила удара увеличивалась. Неправильно переступил, испортил осанку, или неправильно держишь крылья — Это всё выводило её из себя. Благо, она не обращала внимание на хвост, хотя, скорее всего она просто знала, что в таком раннем возрасте я с ним ничего поделать не смогу… Хоть на этом спасибо…

Ближе к полудню, после избиений и унижений, у меня началось получаться это делать.

Проходя взад-вперёд по комнате, я старался смотреть только вперёд, максимально незаметно стиснув зубы, чтобы не начать пищать и скулить. Так сильно всё болело, а ещё… Из-за её оскорблений мне было плохо ещё и в моральном плане.

Получать оскорбления от родных в свой адрес, это самое ужасное что могло со мной случится.

— Так, теперь подойди ко мне, и сядь как я тебя учила.

Идя и смотря на неё искоса мне ничего не оставалось как подчинится. Постаравшись максимально изящно развернуться, я направился к ней. Подойдя, принялся усаживаться согласно тому, как показала мать. После того, как остановился, первым делом усадился на задние лапы. Начав выпрямляться, подтащил передние к задним, поставив их максимально близко друг к другу, как и крылья. И последнее, нужно держать голову поднятой… С ума сойти можно…

— Приемлемо — Сухо оценила она. — Но до идеала ещё очень далеко.

Идеал… На сколько я знаю, идеал, это цель, которая постоянно меняется, а это… Это просто бред. Я не могу сделать ещё лучше! Я слишком мал!

— В общем, Буран — Продолжила она. — Так ты должен будешь ходить, а также общаться с низшими драконами.

Не став меня кормить, она продолжила эту пытку.

На протяжении оставшегося дня, я, голодный, с каждым часом ошибался всё чаще и чаще, из-за чего мать срывалась, избивая и оскорбляя. Вечером, когда её терпение лопнуло, она с силой ударила лапой об пол.

— Разве так ходят ледяные?! — Орала она. — Так ходят только безмозглые песчаные!

Она начала замахиваться для удара. Не в силах больше сдерживаться, я остановившись зажмурился и следом упал на пол, ожидая худшего.

Но вместо удара она решила схватить мою переднюю лапку.

— Нет, сегодня я не буду бить тебя. — Она сдавливала мою лапку. — Сегодня ты будешь всю ночь учить походку!

Грубо швырнув меня в центр комнаты, она приказала мне наворачивать круги этой проклятой походкой.

Так продолжалось довольно долго, даже не знаю сколько времени ушло. Мне начинало казаться, что время остановилось.

Тупо «марширую» кругами, под испепеляющим взглядом материи. Каждый момент ожидая наказания за какое-либо неправильное действие. Пришлось выложится на полную. Самое тяжелое было с дыханием, трудно сохранять спокойствие из-за такого давления.

А ещё эта предательская сонливость. Из-за неё я перестал соображать, что делаю, и мои ноги начали заплетаться, мешая мне с каждым мгновением всё сильнее и сильнее.

— Довольно. — Фыркнула она.

Я тут же повалился на бок. Неужели у неё что-то щёлкнуло в голове? Ладно, если бы мне было… ну, не знаю, лет десять? Хотя я не знаю, как быстро тут растут драконы, и какой возраст можно считать «малышовым», а какой «взрослым».

Вот смотрю я на свою мать, которая начала поднимать меня, чтобы посадить в клетку, и не могу понять, сколько ей лет? Двадцать? Тридцать? Хотя, скорее всего…

— Отдыхай. — Усадив меня в клетку, она начала уходить из комнаты. — Завтра продолжим.

Не устояв, я упал. Уж сильно больно сидеть.

Так о чём я? Точно…

Обычно животные растут быстро. Скажем… Собаки. Они уже к двум годам считаются взрослыми… Надо кое-что проверить.

Кое как встав, я решаю упереться задними лапами об ледяную поверхность клетки, чтобы максимально дотянуться передними до вершины опоры.

Как же это тяжело! Задние начинают трястись, подкашиваясь, из-за чего я один раз упал потеряв равновесие.

Так, вторая попытка. На этот раз, равновесие буду держать передними, уперевшись об опору.

Получилось!

Значит, драконы очень быстро растут. Я не то, что достать, я уже могу выглянуть за опору. Конечно, чтобы вылезти мне потребуется стать чуть больше. Точнее, подождать чуть дольше.

Ладно, надо поскорее заснуть, чтобы завтра не быть сонным.

Опустившись на все четыре лапы, я валюсь набок. Стоило мне на мгновенье закрыть глаза, как я тут же провалился в сон.

Ночь я проспал опять без сновидений. Может это и к лучшему.

На следующий день, меня опять разбудила мать.

Резко встав, я начал осматривать её, надеясь, что она взяла с собой несколько рыбёшек чтобы накормить меня.

Облом.

Она пришла не с едой, а с какой-то длинной и тонкой палкой… Не нравится мне это.

— Гр-рл-ла-а? — Не поднимаясь, я попытался спросить о еде.

— Нет, холодок, — Проговорила она спокойным голосом. — ты всё ещё наказан. Поэтому, сегодня без завтрака.

Блеск, а живот ужасно сильно жрать просит. Да и я ещё не отошёл от вчерашнего. Абсолютно всё тело болит. Даже встать трудно.

Как только она меня взяла, я непроизвольно заскулил от боли, но тут же прекратил, сдерживаясь как мог. Наконец отпустив меня на пол, она начала придавать мне положения низкого поклона.

Хотя бы, это не так трудно, как с первыми двумя.

— Это первый поклон. — Начала объяснять мать — Будешь кланяться всем, кто выше тебя. Поначалу твоё место в круге будет низким, но у тебя будет предостаточно времени чтобы подняться в нём.

Очередная вещь в обществе этих драконов, о которой я узнал. Что за круг? Это некая система рангов в обществе? Типа, чем выше твоё место, тем важнее дракон? Интересно… А какой ранг у матери?

Она тут же приказала мне сесть, а после начала придавать мне положение уже другого поклона. Сам он был из низкого положения сидя, с опущенной шеей и расправленными крыльями.

— Это второй. — Довольно объясняла она. — Будешь его использовать в случае, если твоё положение в круге выше четвёртого.

Как я понял, этот поклон был менее унизительным что ли…

Я было хотел посмотреть на неё, но остановился. Она не давала разрешения прекращать… Проклятье, почему у меня такое ощущение, что меня дрессируют словно я какой-то щенок?

Из-за того, что поклоны были легче в освоении и поддержании я справился с ними на ура. Ну хоть с чем -то не будет проблем. Подумал я, пока мать не начала проверять меня по походке и «официальному сидению».

Сказать, что это приносило боль, всё равно что ничего не сказать.

Самым сложным для моих больных конечностей и спины стало сочетание поклон-походка. Хорошо, у меня получалось всё с первого раза. Мама даже ни разу не зарычала. Хотя всему причиной моих успехов её страшная палка. Я до того её боюсь, что не сомневаюсь, она не просто так её держит и явно будет использовать для того, чтобы бить меня за проступки или неудачи.

Так прошёл ещё один день. Не знаю, то ли у неё было хорошее настроение, то ли я делал всё правильно, но наказания палкой я так и не получил. Главное, что перед сном она дала мне парочку маленьких рыбёшек, хоть на этом спасибо.

Ночью у меня был кошмар. Мне снилось что я наворачиваю круги в огромной комнате используя эту проклятую походку, а мать сидит с этой палкой, требуя от меня какого-то решения. После появилась ещё одна мама и начала спорить с первой, но голос у неё был другой. Я уже хотел остановиться, но рядом появилась третья и угрожающе начала замахиваться на меня своей палкой.

Решив ускориться, я попытался оторваться от неё, но я был слишком мал, а она просто шла за мной. Тем временем те двое перешли на крик. Пока бежал, то и делал что оборачивался на них, пытаясь понять о чём они спорят.

— Я хочу знать, на что способен твой дракончик! — Взревела вторая мать. — Немедленно приведи его ко мне!

Первая склонила голову.

— Слушаюсь.

Не успел я хоть что-нибудь понять, как меня догнала третья. Взяв в свои лапы, она начала трясти меня.

— Буран, просыпайся! — Шипя произнесла она.

Проснувшись, я обнаружил себя лежащим на полу. Первое на что обратил внимание, так это звуки, доносящиеся снаружи. Искоса взглянув на окно, понял, что там идёт снежная метель, а также сейчас было раннее утро, от чего было достаточно темно.

Не успел я встать, как схватив меня пастью, она пошла прочь из моей комнаты.

Куда она меня несёт?

Зайдя в помещение, я заметил, как у выхода стояли двое, дракон и дракониха. Первый был довольно суровым. Белая чешуя, и шрам на морде, который проходил опасно близко к левому глазу, мда, повезло ему. У второй чешуя была светло-синей. На ней я не заметил каких-либо шрамов, хотя выглядела она также серьёзно.

Опустив меня на пол, мать приклонилась.

— Пингвин, Глыба, я привела своего сына, как вы и требовали.

Следуя её примеру, я поклонился, используя более унизительную версию.

— Хм — Хмыкнул белый дракон — Что думаешь, Глыба?

Ага, значит его зовут Пингвин, а та синеватая, значит, Глыба.

— Дракончик как дракончик, что тут можно сказать?

Я услышал тихое рычание матери. Странно всё это. Кто эти двое? Раз мать унижается перед ними, значит, они какие-то важные драконы. Они хотят оценить меня? Зачем?

— Однако, — Продолжала Глыба. — Я готова оценить его.

Пингвин фыркнул:

— Не трать время, взгляни на него. Что тут оценивать? — Рычание матери стало громче. — На седьмой круг его и всё…

— И всё же… — Перебила его Глыба. Я услышал, как она подошла ко мне. — Встать!

Послушно встав, я принял сидячие положение согласно тому, как меня учила мать.

Чёрт, вблизи эта дракониха выглядит очень страшно! Как же хочется сжаться или даже спрятаться.

— Айсберг — Начал Пингвин — Я всё равно не одобряю твой поступок.

Как же хочется взглянуть на неё, но не могу. Не хочу, чтобы из-за меня у неё были проблемы.

— Мы тебя ещё тогда предупреждали. — Продолжал он, но в его голосе уже чувствовалась угроза. — Ты должна была привести его к дару порядка.

О чём он? Что за дар порядка?