Сон 8 (1/2)

Торфинн надеялся больше никогда в жизни не вернуться в это адское место. Когда ему стукнуло восемнадцать, и государство выделило ему как сироте раздолбанную однушку, парень послал всех в этом проклятом месте нахуй и пожелал сдохнуть. Но они не сдохли. Были максимально живы, здоровы и продолжали портить жизнь Торфинна.

Ну почему, когда кажется, что хуже быть уже не может, жизнь снова и снова продолжает доказывать, что он не прав - еще как может? И стоя перед дверями приюта, Торфинн будто вернулся в прошлое. В тот самый первый день, когда сотрудник полиции привел его сюда после случившегося с родителями. Тогда мальчика заверяли, что это временно, пока не найдется опекун. Но, как говориться, нет ничего более постоянного, чем что-то временное. И последующие двенадцать лет Торфинн провел в этих холодных стенах, ловя на себе взгляды ненависти.

Парень поднялся по сколотым ступеням и открыл железную дверь. На вахте как обычно никого не было. Торфинн уверенно направился в сторону кабинета директора, сжимая в руке папку с бумагами. Нужно было поставить точку в этой ситуации и снова постараться забыть это место как страшный сон.

Торфинн постучал в кабинет. Ожидаемо, никто не ответил. Парень толкнул дверь и поморщился от затхлого воздуха. Этот ублюдок специально не проветривал у себя, чтобы глаза всем резало?

- Добрый день, мистер Руденс.

Томас Руденс занимал должность директора этого сиротского приюта вот уже на протяжении тридцати лет. И это время сделало его беспринципным, жестким и злобным. Для самого Торфинна каждая встреча с этим человеком некогда становилась самым настоящим адом. Руденс не раз понимал руку на парня и откровенно насмехался каждый раз, когда общение с вероятными родителями проваливалось. ”Ты жалкий”. ”Ты никому не нужен”. И это самое безобидное из всего, что слышал Торфинн от этого ублюдка.

- О, какие люди. Зачем пожаловали? Встреча выпускников?

Торфинн хмуро встал напротив стола директора, всем своим видом показав, что он тут не шутки пришел шутить.

- Мне бы очень хотелось поучить некоторые ответы, - начал парень и достал доверенность. - Как это понимать?

Руденс усмехнулся и поднялся из своего кресла.

- Понимаешь, Карлсефни, за все в этой жизни нужно платить. И я занимался твоим воспитанием столько лет не за просто так. Поскольку родителей для тебя найти так и не удалось...

- Хватит нести это дерьмо! Ты просто решил отжать у меня мое наследство.

- Вспыльчивость никогда не была твоей лучшей чертой, щенок. Ели тебя что-то не устраивает - то вопросы не ко мне.

”Я не первый”, - понял Торфинн. И далеко не последний - простая истина. Этот старый черт наверняка не в первый раз проворачивает такое, раз ведет себя так спокойно. Он будто знал, что Торфинн снова появиться на его пороге и начнет выяснение отношений.

Хотелось со всей дури врезать ублюдку. Но он вовремя себя остановил. Неясно, какими будут последствия, да и руки марать о него не хотелось.

- Это незаконно, - заявил Торфинн. - Я могу...

- Да что ты можешь? - Рассмеялся Руденс. - Давай, валяй. А я посмотрю, что у тебя получится.

Торфинн еле держал себя в руках, а Томас продолжал:

- Думаешь, ты единственный, кто решил заявиться ко мне в кабинет, качая свои права? Не забывай, что ты выброшенный котенок, который жил за чужой счет несколько лет. Думаешь, то в праве заявлять мне что-то?

Парень сжал кулаки:

- Я это так не оставлю.

- Еще хоть слово и тебя выкинут отсюда.

- Блять!