Часть 18 Маленькая ночная исповедь (2/2)

— Да ладно! Мозгошмыга меня побери! Ты целовалась со Снейпом?

— Да! Довольна? — щеки Гермионы стали пунцовыми от смущения. Она прикусила губу и нервно заерзала на скамье.

— А что еще было? Он приставал к тебе? — распаленное любопытство Джинни требовало больше пикантных подробностей.

— Нет. Только поцеловал.

Подруга разочарованно скривилась:

— Ну и как? Лучше, чем с Краммом?

— А я не целовалась с Виктором. Да, не удивляйся. Ты просто так резко взяла меня в оборот своими расспросами, что мне аж как-то стыдно стало признаться, что я не решилась. Тем более после твоего эмоционального рассказа о первом поцелуе... Я же старше на год, хотелось тоже похвастаться, что и я не синий чулок! Ну и сказала, что тоже целовалась!

— Обманщица! А с Роном вы целовались?

— Да. И больше мне не хочется. Это ужасное ощущение. Он меня всю обслюнявил... Хотел, наверное, бурную страсть продемонстрировать, но вышло не очень... Короче, чтобы не смущать его, я сказала, что пока не готова, не уверена в своих чувствах и всё такое. Только не смей ему ляпнуть.

— Да чего ляпать. Я видела его как-то с Лавандой. Мне бы тоже так не хотелось. Научи его целоваться! И вам обоим будет хорошо.

— Да я сама не умею. И тут дело не в технике даже. Он... как в жизни, не чуткий... так и наедине. А начнешь говорить что-то — обижается, дуется, не разговаривает. Увидел, что мне неприятно было целоваться, так сразу ввернул, что вот Лаванде всё нравилось. Я его и послала обратно к ней. Он теперь боится подойти ко мне. Зато в тот раз, когда поцеловал, сразу лапать начал. Я аж перепугалась, предпочитаю пока дистанцию держать. Не то чтобы боюсь, но не хочу ни провоцировать скандал, ни... давать повод опять приставать... Понимаешь?

— Ну да. Мне это знакомо. Был тоже момент, когда я пришла просто, чтобы время с Дином провести, а он стал откровенно домогаться. Я была, может, и не против дать ему то, что он хотел, но надо же еще брать уметь... Сейчас я, конечно, рада, что с ним... не слишком далеко зашло... Хотя и того, что было, вспоминать неохота теперь.

— Ты счастлива с Гарри?

— Да, очень, я его обожаю. Он, кстати, быстро целоваться научился. Но он изначально не слюнявил меня, а просто не знал, что делать. Это было мило даже. А теперь вообще всё идеально. Он очень хочет, чтобы его любили. Это и понятно, нет родителей, умер крестный. Я нужна ему. Я знаю это теперь. Мы счастливы вместе.

— Я так рада за вас обоих. Пусть так и продолжится!

— А как тебе со Снейпом было? Только теперь без вранья!

— Замечательно.

— Что? Не может быть! Я бы подумала, что он грубый и резкий! Хотя... он же был не в себе.

— Это верно. Но целовался отлично. Я, конечно, не пробовала потом, но зелье ведь не учит поцелуям, раз мог тогда, значит в принципе умеет. Что логично. Ему же не шестнадцать. В общем, это было так... даже не знаю, что сказать... я потеряла голову от счастья. Весь вечер я была, как в сказке... Наши беседы, его рассказ о себе. Мне было очень хорошо с ним... Мы много о чем поговорили, я поняла немного лучше его характер. Он вовсе не такой бездушный тиран, каким ты его видишь.

— С ума сойти! Гермиона, я не верю собственным ушам. Хотя... у нас на Рождество был Гарри, и он с мистером Люпином говорил о Снейпе. Гарри, конечно, критиковал, а вот Люпин стал его выгораживать. И строго так Гарри отчитал, что раз Дамблдор верит этому человеку, то и нечего Гарри ставить это под сомнение. Он тоже в целом говорил, о том, что Снейп лучше, чем кажется. Неожиданно было услышать такое от человека, о болезни которого Снейп раструбил всему Слизерину. Но факт есть факт, Люпин тоже считает, что Снейп заслуживает уважения и доверия.

Гермиона помнила своё обещание не рассказывать про уроки, прерванный полет и лечение. Но сами сведения ей хотелось разделить с новой союзницей, чтобы кто-то ещё узнал, что Профессор лучше, чем многие думают. Гриффиндорка заговорила твердым уверенным голосом:

— Это честная позиция. Я, кстати, недавно кое-что узнала. И думаю, что понимаю прекрасно, почему мистер Люпин не держит зла на Профессора.

— Потому что мистер Люпин в принципе не злопамятный человек и хочет, чтобы члены Ордена не ссорились между собой, как и наш директор.

— Не без того. Но есть и еще один аспект. Никому не говори только, особенно Гарри. Он не знает и пусть живет спокойно и дальше. Его отец, Сириус Блэк, мистер Люпин и еще один их друг любили напасть вчетвером на одного профессора Снейпа в школе. Они учились на одном потоке. И вся четверка отличалась агрессивным поведением. Этакие школьные хулиганы. Профессор Дамблдор подтвердил мне сам, что Блэк пытался то ли убить, то ли покалечить Снейпа, натравив на него Люпина в полнолуние. В итоге он их всех ненавидит теперь.

— Да ладно! Я думала, что отец Гарри был героем.

— Может и стал потом. Я не знаю. Но в школе он был, как Драко Малфой. Ходил с дружками и дразнил или лупил всех, кто ему не нравился. Кстати, Гарри сам недавно обмолвился, что его отец применял в школе Левикорпус. То есть ему нравилось подвешивать людей, доминировать и делать пакости. Мистер Люпин, как я понимаю, раскаялся, что они были такими задирами в молодости. Поэтому он принял дурное отношение Снейпа к нему лично, как нечто обоснованное. Он знает, что причина на то имеется. Однако сейчас Люпин хочет этот конфликт прекратить. Поэтому он как бы дал понять Профессору, что да, он был не прав к нему тогда, и принял ответный выпад, как сведение счетов. Теперь они квиты. Люпина устраивает такой расклад. Сириус Блэк хотел продолжить битву и поэтому подначивал Снейпа на дуэль, когда тот приходил на Гримо. Не очень гостеприимно и не дальновидно.

— Ну твой Снейп тоже ему не уступал колкостях.

— Он не мой. Да, они оба готовы были глаза друг другу выжечь. Люпин же считает, что школьные войнушки надо забыть. Он не может поговорить со Снейпом, но, получается, компенсирует это через беседы с Гарри. Как бы воздает справедливость.

— Значит, они все друг друга прекрасно знали с детства. И оттуда их конфликт.

— Да. Жаль, конечно, что взрослые люди никак не могут вырасти из школьных обид.

— Очень интересно. Гермиона, но раз ты знаешь, что наш профессор нормальный в целом человек и вовсе не злобный кровопийца, то чего же ты тогда рыдаешь? Иди к нему! Может у вас и правда тогда получится что-то. Будете друг друга умом и познаниями впечатлять! — Джинни начала гротескно пародировать диалог Гермионы и Снейпа — А я это знаю, профессор! А я ещё больше знаю, моя Всезнайка! Расскажи мне, милый, о влиянии Эффекта Златоглазок на конечный эффект Зелья Х! Ах, любимый, меня это так возбуждает, слушать об интерференции магических полей!

— Тебе лишь бы похохотать.

— А разве я не права? Попомни мои слова! Так у вас и будет. Интеллектуальный поединок, как прелюдия к!..

— Я тебе сейчас рот сотру с лица! — угрожающе запротестовала скромная по натуре староста Гриффиндора.

— Ой, не будь такой правильной! Это скучно! Мы же тут вдвоем, я вот честно говорю о себе.

— Твои шутки не уместны, Джинни! И что значит ”иди к нему”? Он меня не ждет. Снейп был под зельем в тот день. И когда отошел, то я думала, что он убьет меня. Я уже мысленно смирилась никому не жаловаться, даже если он причинит мне боль, лишь бы не отчислил.

— Он применил к тебе что-то? — рыжая шутница перестала смеяться и сочувственно склонила голову.

— Нет, просто наорал.

— Ну это нормально... Гермиона... а если бы с тобой так?

— Да, да, он мне то же самое сказал. Так что он меня теперь на пушечный выстрел к себе не подпустит. А я... я люблю его. Как всё глупо вышло!

Девушка уронила голову на руки. Подруга нежно обняла ее и погладила по волосам.

— Ну перестань. Может, он остынет со временем. Позже еще попробуешь. Только уже как нормальные люди. Ты давно это сделала?

— Почти год назад, — грустно признала Гермиона

— Так может он уже отошел? — с воодушевлением подхватила юная Уизли. — А ты пробовала его искать на вечеринках Слизнорта? Он был, кажется, на последней. Надо было его поймать и заговорить.

— В смысле поймать? Он же не Корнуэльская пикси, чтобы его в клетку запереть И говорить он со мной больше не хочет. Брось, это унизительно. Я навязываться не буду. Он сразу дал понять, что я ему не нравлюсь, когда отчитывал меня.

— Ну конечно! Он же не мог поощрить такую наглость с твоей стороны! У него же принципы. И это достойно. Может, он просто скрывает свои чувства! Знаешь, тоже очень вероятно. Но если найти какую-то возможность оказаться с ним наедине... И как бы ненароком еще раз попробовать заговорить... Аккуратно намекнуть, что он тебе небезразличен, то он, может быть, по-другому сейчас ответит тебе? Только как это сделать?.. Надо его задержать после урока! А устрой какую-нибудь выходку и получишь отработку!

— Уже было. Второй раз он не купится. Я устроила салют на уроке зелий и так смогла год назад остаться с ним вдвоем.

— Ага, тогда он будет уже осторожнее с тобой. А если просто задержаться и начать чего-то спрашивать? Ты же такая въедливая можешь быть.

— И что конкретно ты предлагаешь? Остаться после ЗОТИ, запечатать дверь, кинуть в него экспеллиармусом, приклеить к стулу и заставить выслушать мое признание.

— Ага, и задушевная беседа, и классная тренировка защиты от Темных Искусств! — опять расхохоталась оптимистичная собеседница.

— Отпадает. Я ему не соперник. Пробовала. Я в него как-то со злости направила палочку, так она у меня отскочила до того, как я вообще поняла хоть что-то.

— Эх ты, ничего себе у вас шекспировские страсти. Ты подралась со Снейпом? Ну ты отчаянная совсем! Я от тебя такого не ожидала!

— Да какая драка, не льсти мне. Я еще не начала бой, а он меня уже разоружил. Надеюсь, с другими Пожирателями будет проще. Иначе нам конец.

— Ну да... Нет, кидать в мужчину заклятием, если он тебе нравится — это плохой подкат. Хотя знаешь... потасовка наедине может закончиться очень горячо... У меня почти так один раз случилось... Мы с Дином сначала поругались, а потом он резко схватил меня и поцеловал. Стал мне всякие приятные вещи шептать на ушко, и я так воодушевилась, что была и правда готова провести с ним ночь! Но обстановка не располагала...

— Да ты не в себе! Я не собираюсь даже думать о таком!

— Ну а что? Или признайся ему первая. Я бы от Гарри так ничего не дождалась, он же думал, что я не свободна. Решила сама шаг сделать, пока он кого другого себе не приметил! И ты попробуй, я не призываю тебя соблазнять его... но даже если это и случится, ну зато отношения начнутся! А дальше уже перейдете к признаниям, разговорам. Ты же сама говорила, что ты уже совершеннолетняя! Так что подумай...

— Джинни, заткнись или я в тебя чем-то кину! Серьезно! Я не в постель его затащить хочу! Я люблю его!

— Ну ты вот хоть рыдать со зла перестала... Слушай, а скажи ему, что ты про василиска чего-то знать хочешь! Или рассказать... И покажи ему Тайную Комнату. Он же там не был! Яд! Яд василиска может быть ему нужен для чего-то, он же Зельевар. Проведи его туда! И за делом поговорите о чем-то. Я, может, помогу вход завалить, ну чтоб вы там... подольше там побыли.

— Это ты отчаянная! Но я не открою комнату без Гарри. А Гарри, ты знаешь, как на него реагирует. Как бык на красную тряпку.

— Да, он его ненавидит. Ну ты же умная, ты придумаешь что-то.

— Я ничего не придумаю. Джинни, Снейп не Гарри, я не могу на глазах у всех подойти и поцеловать его. Я ему не нравлюсь, а значит между нами ничего никогда не будет.

— Да уж. Честно, я могу за братца не переживать. Ноль риска. Такой конкурент у него точно девушку не отобьет. Даже если ты сама прибежишь к этому черствому сухарику и станешь умолять встречаться с тобой, он и тогда посмеется и отошлет тебя ни с чем назад. Без шансов.

— Знаю. Поэтому и плакала. Я рассказала тебе, потому что ты сама долгое время так же мучилась. Сколько? Два года? Я видела, как тебе стало не по себе, когда Гарри влюбился в Чжоу Чанг. Ты ведь втайне мечтала, что когда вырастешь, то сможешь с ним встречаться. И тогда ты решила поискать счастья с другими. Я тоже пытаюсь построить отношения с парнем, которого не люблю. Ты осуждаешь меня теперь, когда знаешь правду?

— Ну перестань. Я понимаю. Какой смысл убиваться в такой ситуации. Летучей Мышке всё равно, а ты себе душу рвешь. Я не могу сказать, что мне приятно, что на месте Дина у тебя оказался Рон. Но как я могу осуждать то, что сама делала? Да и не такая уж это низость. Ты же не изменяешь моему брату. А с годами всё может стать лучше. Гермиона, успокойся, вы поладите с Роном. Дай ему время. Сейчас, наверное, и правда не стоит заходить далеко. Но он потом может стать более ответственным. Ну а в целом... мне кажется, что тебе надо смириться, и не ждать от него много. Я думаю, что тебе Перси и правда больше бы подошел. Сладкая парочка: умница и карьерист. А если серьезно, то можешь подождать. Возможно на седьмом курсе или после учебы, если ты так и не разлюбишь своего Мастера Зелий, то подойди к нему ненароком на выпускном. Мало ли.. Может он передумает. Он знает о твоих чувствах? Как ты объяснила приворот?

— Выдала что-то про желание помочь ему и помирить с Гарри, но нет, никаких признаний не делала. Да я тогда и не чувствовала еще ничего особенного к нему. Не думаю, что он знает о моей любви... Ну или догадывается, раз напоила, значит есть интерес, но его же это только раздражает. Какая-то глупая маленькая девочка, чего-то там себе мечтала. Ну и Мерлин с ней. Лишь бы больше под ногами не крутилась. С тех пор прошло много месяцев, а он на меня и не смотрит. Забыл этот эпизод, как страшный сон. И всё. У Слизнорта на вечеринке даже не взглянул ни разу.

— Может он передумает, когда ты перестанешь быть маленькой девочкой. Согласись, он имеет моральные основания избегать романа со студенткой. Потерпи, еще годик с хвостиком остался. Заодно проверишь серьезность своих чувств.

Гермиона вздохнула, заткнула себе рот рукой, словно в попытке задержать готовые слететь с губ откровения, и опять начала плакать, только теперь беззвучно. Ее плечи вздрагивали. Джинни удивленно покосилась на подругу:

— Что я не так сказала?

— Ничего. Просто перенервничала. Просто давай так, тебе учить еще, наверное, надо. Оставь меня. Я сегодня сама не своя.

— Нет уж, тебе меня вокруг пальца не обвести. Я еще первый раз когда сказала про то, что тебе надо подождать, ты вздрогнула. Что такое?

Гермиона вскинула голову, поколебавшись с минуту, слабо выдавила из себя:

— У него такой прогноз... Нумерология... Я не могу... Я не хочу об этом думать... Не пытай меня.

Джинни помолчала, обдумывая что-то, потом спросила, дрогнувшим голосом:

— Ты говорила, что сделала всем Фениксам расчеты. Значит у профессора плохой вышел? А что кается других прогнозов? Гарри? Скажи только честно.

— Да... — любительница нумерологии произнесла роковые слова, твердо глядя в глаза побледневшей подруге. — И он тоже может не пережить эту войну.

Джинни замерла, вся веселость стерлась с её лица, как белый мел с черной классной доски. Теперь она выглядела, как парализованная горем, по ее щекам тоже покатились слезы. Гермиона уткнулась лбом в рыжую макушку и мягко спросила:

— Ты и до этого думала об этом. Так ведь? Гарри сильно рискует. Как бы ты хотела провести то время что, осталось, если он покинет тебя вскоре?

После долгой паузы Уизли глухо проговорила:

— Я бы хотела быть с ним. Каждую минуту. Если и он этого желает. А потом будь, что будет. Я не боюсь разбить свое сердце. Но я хочу узнать, что такое настоящая любовь. Я люблю его. Безумно люблю. И пусть мы будем счастливы, сколько возможно.

— Я понимаю тебя, — слабо ответила Грейнджер. — Я бы тоже предпочла быть с тем, кто мне дорог, до конца. Раз уж мне всё равно рыдать о его смерти, так пусть будет хоть какая-то сладость в этой отравленной любви! Это какой-то кошмар. Страшно думать, что я люблю человека, которому абсолютно безразлична. И даже короткого счастья у меня не будет. Он никогда меня не подпустит к себе. А скоро он вообще умрет, и всё, что я смогу делать, это носить ему цветочки на могилку!.. Я хочу быть с ним, Джинни! Безумно хочу. Почему я такая дура! Почему я полюбила человека, которому я не нужна. Мне так стыдно!

Подруги громко зарыдали, как маленькие дети, обнимая и утешая друг друга.

— Ты не выбираешь, о ком мечтать. Хватит винить себя. Я тоже часто думала, что лучше бы мне, и правда любить, Майкла или Дина. И всё было бы проще. Гарри и не думал обо мне. Он бегал за Чжоу Чанг! Но я не смогла переубедить себя. А сейчас я так счастлива... Давай верить, что всё обойдется. И они оба выживут. Иначе это... это невыносимо!

— А что нам еще остается? Мы будем верить. И, может быть, даже сможем чем-то помочь. Делай, что должно, и будь, что будет...

Джинни кивнула, достала платок и стала вытирать слезы:

— Ладно, давай успокаиваться. Не надо умирать до смерти. Сколько времени? Боже мой! Уже так поздно! Я побежала к себе. Я не сделала домашнюю работу по Чарам. Ты догонишь?

— Да, скоро. Иди. Я приведу себя в порядок только.

Тайный слушатель бесшумно отступил в темноту неосвещенного коридора, и выходившая девочка не заметила его. Ее подруга осталась сидеть на скамье и молча смотрела в пол, неподвижная, как статуя. Она полностью погрузилась в какое-то размышление.

Профессор внимательно выслушал эту наивную девичью беседу. Сначала он был в бешенстве от признания Грейнджер. Хотел уже выкрикнуть ей, чтобы она замолчала немедленно, но какое-то болезненное любопытство удерживало его от вмешательства. Непрошенный свидетель захотел узнать, что будет дальше. Его разрывало от смущения от вскрывшихся подробностей своего принудительного свидания, но вместе с тем, то, как горячо студентка кинулась его защищать, наполнило сердце какой-то призрачной теплотой.

Потом ему стало грустно. Он вспомнил свои сложные чувства в школьные годы. Все их конфликты с Лили. Любовь к ней. Расставание. Ее преждевременная смерть. Он так и не смог исцелиться от этой боли до сих пор. Неужели Гермионе и Джинни выпадет пройти похожий путь? Нет, девочки преувеличивают. Они еще не могут любить. Это просто временное увлечение. Они запутались и приняли за любовь нечто иное. Грейнджер просто приписала своего строгому профессору массу положительных качеств, которыми он не обладает. Она поверила, что той ночью, он был собой. Но он был не собой, а романтическим слюнтяем под действием любовного напитка. В реальной жизни такое поведение ему было не свойственно. А Джинни, как и многие ровесницы, поддалась на моду вздыхать об Избранном.

Невольно Снейп начал любоваться горевавшей. Она выглядела такой нежной и такой беззащитной в своей искренней печали. На миг Снейпу захотелось подойти к ней и попробовать утешить. Но он не решался, да и не знал как это делается, едкий циник умел легко вызвать слезы, но не умел осушать их с заботой. Надо бы у директора взять пару уроков. При всех недостатках, Альбус мог лечить сердечную боль. Хотя бы позже и использовал это против доверившихся ему.

Снейп решил, не стоило бередить рану Грейнджер. Если говорить с ней ласково, как делал Люпин с Гарри, то это всё только укрепит ее влюбленность. Он и так в ее глазах герой. Спас ей жизнь. Показал себя первоклассным волшебником. Довольно меда. Дегтя в бочке ее отношения к нему должно остаться больше. Иначе они оба столкнутся с искушением поддаться сумасшествию обреченной любви. А это исключено. Никаких привязанностей, и уж точно не сейчас.

Снейп всё же колебался и не двигался с места. Какое-то неясное чувство на самом дне его души начало обретать силу и тянуться к поверхности. Против всех доводов рассудка. Словно жертва кораблекрушения, упавшая за борт и тонущая в бурных морских водах, исступленно желает всплыть из черных глубин назад к свету.