Часть 53.1 (1/2)

***

Бриз кинулся к двери, скользнул по воздуху и тут же рухнул, больно ударившись коленкой — совсем забыл, что не может летать.

Адам подскочил на месте, выхватил пистолет откуда-то, и наверное, нужно было испугаться, но Бриз в тот момент думал только о Лэ.

— Он ушел! Адам, он… надо его найти, — Бриз вскочил. — Вы же поможете? Пожалуйста, вы должны мне помочь! Вы Зрячий, вы быстро справитесь.

Адам убрал пистолет, с силой провел ладонями по лицу и сказал с чувством:

— Блядь.

В другой раз Бриз попросил бы его не ругаться, но где-то там был Лэ, и он был ослаблен и уязвим, и человек. Что, если бы он попал под машину, как та девочка на перекрестке?

Стоило вспомнить о ней, Бриз видел тот момент снова, как наяву.

— Адам?

Тот медленно поднялся, еще раз потер лицо и потянулся за сигаретами.

— Надо было купить вам телефоны. Иди первый, поищи его, только не заблудись. Он выхода пойдешь налево. Я направо. Район здесь нормальный, не переживай. Лишь бы его в полицию не загребли.

— За что? — осторожно уточнил Бриз. — Думаете, он что-то…

— Он ребенок один, ночью. Они точно заинтересуются. Иди, я сейчас.

Бризу еще многое хотелось спросить, но времени не было, и нужно было торопиться. Сердце колотилось внутри, и отравленный голос шептал «ты хотел, чтобы его не было».

«Ты хотел от него избавиться».

Но Бриз не хотел, чтобы Лэ пострадал.

На лестничной площадке было пусто, каждый шаг грохотал по ступенькам, и все казалось тяжелым, слишком медленным — неуклюжее человеческое тело, неудобная одежда и обувь, к которой Бриз совсем не привык.

Он спустился на несколько лестничных пролетов, выскочил из здания на улицу. Пахло начинающейся грозой, темнотой, и — Бриз не мог отделаться от этого ощущения — опасностью.

Адам сказал ему двигаться налево, но Бриз потянулся остатками своих сил к ветру, спросил, не видел ли тот мальчика.

Показалось, что ветер и не услышит его, и не ответит, но сквозь неразборчивый шорох листвы донесся ответ.

Качнулись ветви, и Бриз бросился туда.

У него сбивалось дыхание от бега, он очень боялся не успеть — по краям улицы росли деревья, ветви опускались почти до земли. Бриз нырнул под эти деревья, пробежал еще и увидел детскую площадку.

А потом заметил девочку. Она сидела на качелях, болтала ножками и облизывала пальцы — красные, маслянисто блестящие пальцы. И облизывала она их ртом, что был у нее на шее.

Бриз остановился резко, невольно подался назад.

Третья рассмеялась и повернула к нему голову.

— Мальчик. Здравствуй. Ты пришел к нам присоединиться?

В нескольких метрах от нее, сжавшись в комок, лежал ребенок.

— Что ты… что ты сделала? — голос не слушался, и Бриз не мог оторвать от мальчика взгляда. И не хотел верить, что это Лэ.

Даже в тусклом свете фонарей было видно, что асфальт под ним отливал красным.

— Я заглянула посмотреть на нового Короля Ужаса. И была разочарована, — она снова поболтала ножками.

Бриз подошел к нему — все тело казалось чужим, будто оцепенело. И внутри, под кожей, в такт бешенному стуку сердца выл ветер.

«Я его выпущу», — как-то отчетливо подумал вдруг Бриз.

Если Лэ умер, я отпущу ураган, и пусть он сотрет здесь все.

Перемелет этот город в пыль.

Но мальчик судорожно дышал, медленно сел, и бросил на Бриза быстрый взгляд.

Бриз кинулся помочь ему, но побоялся дотронуться. На плече и груди Лэ была рваная рана.

— Зачем пришел? — спросил он хмуро. — Тебе нечего здесь делать.

— Король прав, мальчик. Ты лишний здесь. Уйди, не мешай.

— Не смей его трогать, — тихо, с угрозой сказал ей Бриз.

— Или что? Что ты сделаешь, ты, которого всегда защищал прежний Король? Выпустишь силу Карна?

— Да. Выпущу. И я тебя уничтожу. Не потому что ты чудовище. Потому что ты тронула Лэ.

Раньше он обращался к ней уважительно, побаивался немного — ее и других чудовищ. А теперь осталась только злость на то, что она сделала. Что посмела тронуть Лэ.

— Я тронула многих детей. Но речь не о них. Да и Король Ужаса жив. Жаль, что бесполезен.

Она вдруг соскочила на землю, через мгновение приблизилась, и Бриз тут же закрыл Лэ собой.

— Прежний Король обещал нам равновесие, обещал, что починит мир. И что теперь?

Она перевела взгляд на Лэ:

— Он тень самого себя. Кто теперь исполнит его обещание?

Бриз не знал, что ей ответить, но знал, что не позволит причинить Лэ вред.

— Малика что-нибудь придумает, — хрипло сказал он. — И даже Ламмар… он чудовище, но он не даст разрушить мир.

Третья хрипло рассмеялась, лающим, жутким смехом:

— Не оскорбляй чудовищ, глупый ребенок. И не верь Ламмару, никогда не верь Ламмару.

Бриз уже это сделал, и его ошибка дорого всем стоила. И теперь оставалось только жить с последствиями.

— Дай нам время, — попросил Бриз. — Хотя бы год или два. Мы что-нибудь придумаем.

— Ты просишь ждать? — она прищурилась. — Ждать еще? Мы ждали, и ждали и ждали. И у мира заканчивается время.

Бризу хотелось спросить: откуда ты знаешь?

Спросить: сколько осталось?

Но он боялся услышать ответ, и потому сказал:

— Все равно других вариантов нет. Нам нужно время. Пожалуйста.

Она протянула к нему руку, мягко коснулась ладонью щеки — влажной от крови ладонью, и прикосновение было мокрым и теплым, отвратительным:

— Три месяца, мальчик. Через три месяца мы придем снова. И тогда, ты предложишь нам выход.

Она отскочила назад, резко обернулась и пошла прочь. Ветер взметнул подол ее детского платья.

— Как ты нас найдешь? — тихо спросил Бриз. — Как ты нашла нас в этот раз?

Третья обернулась на мгновение, улыбнулась:

— Чудовища отлично умеют прятаться. А искать еще лучше. Мы же охотники.