Часть 10. (1/2)
— Шеф, пришли результаты судмедэкспертизы первой жертвы. — сказал Марк, вошедший в кабинет. Отряд выглядел как сборище сонных мух, которых принудительно сюда привели. Когда Лука приехал домой после смены, было уже за полночь, поэтому нормально поспать, конечно же, не удалось.
— Да? Давай сюда. — промямлил Джозеф и лениво потянулся за папкой с информацией о погибшей девушке. На первых страницах была развёрнутая характеристика жертвы, а на последующих были изображения увечий. — Так, что тут у нас... Рост сто семьдесят два, вес сорок восемь киллограммов. Какая худышка, надо же. — удивленно пробормотав, открыл страницы, на которых были фотографии.
— На руках восемь ножевых, отбивалась до самого конца. Сначала он нанёс удар в бок, вследствие чего был разорван кишечник. Потом убийца начал её душить. И конечно, она сопротивлялась, поэтому ударил ее по лицу. — слаженно и уверенно тараторил Марк, который похоже уже изучил бумаги, пока нес их в кабинет. — Тогда и выранил нож, который все это время держал в руке. Подняв его, он неправильно его взял. Лезвие смотрело вверх, когда преступник ранил её в живот. В этот момент он решил её убить, но нож держал неправильно и сразу не вышло. Тогда тот попытался развернуть нож в теле жертвы. И это объясняет, почему рана одна и такой формы. — все молча выслушивали версию Марка, а Бертран лишь изредка кивал. — Он с ножом не дружит. —
— По-моему на вторую жертву напал кто-то другой. В этот раз преступник то был без ножа, на сколько я помню. — группа сразу подхватила эту догадку, но только Лука как-то оставался в стороне и не поддерживал идею, совершенно не понимая, почему все так яростно с этим согласны.
— Да кто знает наверняка? — полицейские стали переглядываться, но молча слушали, не собираясь перебивать. — С первой жертвой он тоже нож не сразу начал использовать. Во второй раз преступник просто мог потерять свой шанс из-за свидетеля. — в этот момент Куффен был готов даже поспорить, что увидел, как на лице начальника появилась незаметная улыбка. Не та, которая была у шефа всегда, когда он шутил, а какая-то совершенно другая.
— Нет, этого не может быть. — Марк отрицательно помотал головой, что сделали и другие.
— Так, — видя перепалку между парнями, Джозеф сразу посерьёзничал, отдал папку Луке и устало зевнул. — Лейтенант Куффен, поезжайте в больницу. —
— Вас понял. —
— А вы давайте передохнете, нам всем перерыв не помешает. — было последнее, что услышал Лука перед тем, как уйти.
***
Маринетт настолько стыдно не было ещё никогда. Мало того, что она затронула моральное состояние ни в чем неповинного человека, но ещё и его физическое здоровье. Что плохого сделал секретарь Кон? Дюпен-Чен ведь знала, что так всë и закончится. Мари же могла отказаться от игры. Или нет...? Она тогда и вправду не хотела использовать силу. Впрочем, было достаточно глупо хотеть невозможного. Сколько раз Маринетт пыталась контролировать способность, чувствовать и понимать свои пределы и не боятся за каждый свой шаг, поворот или прыжок. И постоянно, когда что-то происходило, она просто пряталась и убегала подальше от проблем. Конечно, потом к ней приходила совесть, которая, к слову, совершенно ее не щадит. Поэтому сейчас Дюпен-Чен приехала в центральную больницу, чтобы навестить бедного секретаря Агреста. Девушка часто тут бывала. И нет, это не из-за бедных жертв, пострадавших от ее рук, а из-за брата, которому она обычно приносила покушать из дома. Мари настолько задумалась, что и не заметила, как ее сшиб какой-то врач.
— Прошу прощения. — тихо проборматал он, поправляя маску на лице. Леди лишь снисходительно улыбнулась и пошла дальше по просторному ресепшену к лифту на четвертый этаж. Добравшись до нужной комнаты, Маринетт несколько раз тактично постучалась и вошла. Она увидела светлую и просторную палату со столиком и кроватью, на которой располагался Кон. Он выглядел настолько беспомощным и слабым, что у девушки заныло сердце. Из-за своей травмы мужчина был вынужден лежать на животе, поэтому не мог увидеть, кто именно входит в комнату.
— Кто это? — спросил тот, слегка приподняв голову вверх.
— Да, здравствуйте, меня зовут Маринетт Дюпен-Чен. — как можно доброжелательнее ответила она и сразу ощутила, как напрягся ее собеседник, который тут же со смесью испуга и раздражения обратился к ней.
— А почему вы здесь? —
— Пришла за графиком месье Агреста и...— не успела она договорить, как Кон измученно закатил глаза.
— Боже, так попроси менеджера из отдела связи с общественностью, зачем для этого дергать именно меня? — Мари стыдливо опустила глаза в пол, ругая себя за свою глупость и только в конце вспоминая про пакеты в руках.
— Я принесла подарочек и цветы, положу их вот здесь. — и подошла поближе к койке, чтобы положить вещи на тумбочку. Повисла неловкая тишина. Дюпен-Чен понимала, что ей вовсе здесь не рады, но так хотелось загладить свою вину, если это, конечно, было возможно. Ей стало настолько противно от самой себя и, глубоко уходя в самобичевание, девушка не заметила, как уже начала размышлять вслух. — Должно быть вам очень неудобно. С копчиком ничего нельзя сделать, поэтому заживает мучительно, медленно и больно. И лежать на спине вам нельзя, только хуже будет. Ещё и ребра долго восстанавливаются. — взглянув на секретаря, можно было подумать, что он сейчас лопнет от злости. Уши покраснели, а пальцы на руках с силой сжали простынь.
— А вы мне это зачем говорите? Вы сюда пришли позлить меня?! — выкрикнул мужчина и в следующее мгновение замычал от резкой боли. Ну и вот снова Маринетт сказала, не подумав. Чтоб ее язык... Она тяжело вздохнула и перед тем, как уйти из палаты, обреченно сказала.
— Извините, если сможете...—
***
По приказу, полицейский патруль был обязан охранять пострадавшую, поэтому Лука уже был в больнице возле палаты жертвы. Зайдя туда, он увидел тяжело избитую девушку. Страшно было даже смотреть. Возле нее было много проводов, катетеров, прибор сердцебиения и кислородная маска. Куффен не мог поверить, что существуют насколько ничтоженые люди, которые способны на такое. Немного погодя, полицейский достал из сумки папку с фотографиями первой жертвы, которая не смогла выжить, и начал сравнивать их внешний вид. Такие же синяки на лице, рассеченные губы, сильные кровоподтеки на руках. Все удары кроме ножевых были абсолютно идентичны. Парень взял краюшек больничной рубашки и слегка приоткрыл спину, где находилась огромная гематома в районе почек. Лука замер на месте в неверии. Он заметил, что все удары, как бы глупо это не звучало, были сделаны специально. Толчок в солнечное сплетение, чтобы отобрать кислород. От удара в подбородок можно отключить человека. В том месте, где находится почка, есть большой нерв, ответвляющийся от спинного мозга. Это приводит к сотрясению вестибулярного аппарата у человека и сваливает с ног даже самого сильного. В училище Куффена учили уязвимым местам, чтобы просто обездвижить человека, но не доходить до летального исхода. Поэтому ему оставалось только подытожить свою страшную догадку. Какой бы безумной она не казалась.
— Он хотел довести её до потери сознания. Не хотел убивать... —
***
После не очень удачного визита к секретарю своего директора Маринетт выглядела очень потерянно и расстроенно. Она, конечно, не надеялась на теплый и радушный прием, но то, что девушка будет уносить от туда ноги, тоже не ожидала.
— Всë из-за того самодура. Зачем устроил этот петушиный бой?! — ворчала Мари, слегка по-детски топая ногами. Она осмотрела помещение обидчивым взглядом, как тут заметила лицо, которое узнает из тысячи. Всю злость и плохое настроение как рукой сняло, стоило только увидеть его. Лука сидел на лавочке, около противоположной палаты и что-то вертел в руках, задумчиво смотря себе под ноги. У Маринетт тут же засияла счастливая улыбка. Заправив выбившиеся волосы за ухо, Дюпен-Чен достала из сумочки свой телефон и начала звонить по любимому номеру.
— Алло? —
— Лука, это я. — не торопясь произнесла Мари, улыбнувшись еще шире.
— Да, я знаю. Что звонишь? Что-то случилось? — о да, случилось. Для поуши влюбленной девушки это еще то событие.