Часть 18 (2/2)
– Назира! – воскликнул удивлённый молодой человек.– О, Аллах! Никто не выгоняет тебя, ты можешь жить в моём доме, сколько захочешь! Наш дом — твой дом! Правда ведь, Латифа?
– Конечно, Лара Назира,— кротко повторила невестка, разрываясь внутри: если сестра мужа уедет в Фес, так будет лучше для репутации семьи, потому что в Рио женщина ведёт себя неподобающе, встречаясь с местными мужчинами, и сама Латифа сможет наконец дышать свободно и не опасаться дурного характера золовки; однако, если она не поддержит Лару Назиру, женщина вполне может взять и рассказать брату, что его жена видится с отверженной семейством родственницей, и уже брак Латифы окажется под угрозой.
– Конечно! – дразнила издевательски женщина, выразительно глядя на невестку.
– Но дядя Абдул хочет, чтобы ты вернулась! Дом нашего брата Саида нуждается в присмотре, он ведь не может вечно жить один! А если дяде удастся уговорить его жениться...
– Саид собирается жениться, дорогой?— задала вопрос Латифа. Девушка надеялась, что брат Мохаммеда наконец женится и обретёт внутренний покой, и тогда в семье наконец забудут про историю с неудавшейся свадьбой. Может тогда муж со временем станет немного мягче по отношению к её кузине?
– Вот уж не знаю, женится ли мой брат Саид когда-то, Латифа! – возразила Назира, прежде чем молодой человек успел вставить хотя бы слово.– Когда я уезжала, он был настолько увлечен этой одалиской, твоей родственницей, что ни о чём другом и думать не хотел! Вырезал из газет фотографии этой бесстыдницы, которая нагло выбросила его сердце на помойку! Запирался в кабинете в таком состоянии, что я боялась, как бы он чего себе не сделал, или не бросился покупать билеты в Рио, чтобы убить одалиску и её бразильца! Не знаю, не захочет ли он остаться один на всю свою жизнь! Тогда у него не будет детей и наша ветвь рода Рашид упадёт, как сухая ветка, ведь не похоже, что у другого моего брата тоже будут дети!
– Назира, прекрати! – потребовал Мохаммед.— У нас ещё будут дети! Аллах благословит нас!
– Не знаю, не знаю... Если уж Аллах решил благословить одалиску Жади, тогда стоит подумать, что же такого скрывает твоя жена, если у неё до сих пор нет ребёнка! Или с ней что-то не в порядке?
– Лара Назира, зачем вы так? – едва не плакала бедная Латифа.– Вы ведь знаете, что я ничего плохого не сделала! И я могу иметь детей, не у всех здоровых людей дети рождаются сразу же, для этого нужно время!
– Так всегда говорят, когда есть проблемы! — кивнула Назира. Потом она выставила впереди себя палец с длинным красным ногтем, погрозив брату:– Но не об этом сейчас речь! Я не нанималась всю жизнь бегать за вами, будто вы остаётесь маленькими детьми! Вы – взрослые мужчины! Если Саиду нужно, чтобы за его домом присматривали, пусть женится, или раскошелится, чтобы нанять больше слуг, но Назира – не служанка! Так и знай, что после свадьбы я снова возвращаюсь с вами в Рио-де-Жанейро, учти это, когда будешь заказывать билеты! Я буду жить здесь до тех пор, пока сама не решу, что хочу уехать! — женщина резко взмахнула рукой, от чего золотые браслеты на её руке начали звенеть, поворачиваясь, чтобы уйти в свою комнату.
– А как же ужин, Лара Назира? – робко остановила родственницу Латифа.
– Я больше не голодна! У Назиры пропал аппетит! — отрезала женщина, зло стуча каблуками по лестнице.
Назира твёрдо решила, что не останется надолго в Фесе, не когда местные женихи вполне могут разбежаться за время её отсутствия и найти кого-то другого, ведь даже в Фесе, где совсем иные порядки, ни один жених не будет ждать годами и выберет другую невесту. А что её будет ждать на родине? Дядя Абдул скорее съест на ужин собственные бабуши, чем подумает, что племяннице нужен муж! Он каждый год сватает десятки пар, но за всё время не нашёл подходящего претендента для Назиры, ведь ему было выгодно держать её около себя! Родственники никогда не заботились о ней, никто, кроме её бедной матери, которой давно уже не было на этом свете! Что им всем было до того, что с каждым годом её красота становилась более тусклой, что им до тоски в её душе?
Тем временем молодые супруги таки остались в гостиной и сели ужинать, хотя между ними и в помине не было той лёгкости и веселья, как раньше. Латифа старалась всячески угодить мужу, подавая ему еду раньше, чем он успевал даже подумать о ней.
– Мохаммед...– наконец робко проговорила молодая жена, опускаясь на корточки перед стулом задумчивого мужа.— Не слушай Лару Назиру, она просто расстроилась, потому что подумала, что ты не рад, что она у нас гостит. У нас будут дети, много детей! Ты будешь умолять меня больше не рожать!
– Да, конечно...– после небольшой паузы ответил молодой муж, притягивая девушку к себе, хотя в его голосе не было той же уверенности, как он не старался скрывать это от жены.— Я буду тебя умолять...
***</p>
– Дядя Али женится на Зорайде?!– в восторге воскликнула Жади.— О, Аллах, какая радость! Я очень за неё рада! Нет, Зорайде пока мне не звонила. Тебе тоже? Ну, можем ли мы её винить? Она сейчас наверное в шоке и очень взволнована свадьбой. Да, Латифа, я понимаю, что ты не можешь долго говорить. Хорошо, целую.
Девушка какое-то время улыбалась, думая о том, какие удивительные виражи иногда устраивает для человека, когда он уже и не ожидает от судьбы ничего внезапного. Сколько Зорайде верой и правдой служила своему господину, никогда не думая, что однажды станет хозяйкой в доме, где годами была служанкой? Жади невольно расстроилась, когда поняла, что она точно не увидит свадьбу, ведь её ни за что не позовут,— она решила писать письма своему дяде каждый месяц, несмотря на отсутствие ответов, но всё ещё чувствовала внутреннее разочарование, когда думала о том, что так и не получила ответ на прежнее послание. Как бы она не убеждала себя, что не будет ждать ответа, внутри таки жила надежда, и Жади не могла не расстроиться, когда она разбилась на осколки.
Девушка убрала цветные маркеры в специальную сумку и сложила эскизы в папку, рядом уже лежала стопка тетрадей с лекциями и готовый реферат по материаловедению,— она предпочитала выполнять задания для учёбы заранее, чтобы позже не заработать долги, тем более пока она была совершенно свободна, ведь Лукас до сих пор не вернулся домой, предупредив жену про длительное совещание на работе. Представляя себе в подробностях марокканские свадьбы, брюнетка представляла, как Зорайде будет точно так же принимать молочные ванны, сидеть без движения на протяжении нескольких часов, пока мастерицы будут рисовать на руках и ступнях узоры хной, куда вплетают имя жениха, а потом менять один за другим шикарные наряды на протяжении длинного торжества. Невольно она вспоминала и рассказы своей матери об их с отцом свадьбе, потому у неё вдруг возникло желание посмотреть старый альбом матери, который хранился на антресолях после того, как Жади попросила мужа убрать некоторые коробки наверх, потому что они занимали очень много лишнего места.
Марокканка нахмурилась: наверное, стоило подождать часик-другой, пока Лукас вернётся домой и достанет оттуда альбом. Но она так хотела посмотреть его прямо сейчас! Девушка какое-то время мерила шагами комнату, задумчиво положив ладонь на круглый живот, сделала себе свежий сок, а потом решительно вытащила из кладовки складную скамейку. Неужели она настолько беспомощна, что не сможет справиться сама с элементарным делом?
Когда Жади уже собиралась вставать на скамейку, вдруг раздался звонок телефона. Девушка сняла трубку:
— Иветти? — она улыбнулась.— Да, ты оставила свой бумажник у меня, я и сама собиралась тебе звонить! Ты где-то рядом? Да, хорошо! Буду ждать!
Жади быстро открыла замок на двери, чтобы подруга без проблем вошла в квартиру, а потом снова направилась к скамейке, чтобы достать желанный альбом.
***</p>
В компании Леонидаса Ферраса уже не первый час шло напряжённое совещание. Одетые в тесные деловые костюмы мужчины часами спорили о повышении и поднятии цен, о тенденциях на рынке, потенциальных деловых партнёрах и других насущных вопросах по управлению компанией. Лукас чувствовал себя настолько уставшим, что казалось, будто у парня вот-вот начнёт плавиться голова, но совещание всё не заканчивалось.
– Лукас, что там с судебным процессом против поставщиков зерна? –поинтересовался хозяин фирмы.— Мы понесли огромные убытки, и теперь они обязаны нам их возместить.
Парень открыл папку и уже начинал говорить, когда в помещение вошла секретарь с телефонной трубкой:
– Извините пожалуйста, что прервала. Звонит сеньора Иветти, она говорит, что это срочный вопрос.
– Иветти? – воскликнул Феррас-старший, немедленно потянувшись за телефонной трубкой. Вероятно, при других обстоятельствах он не стал бы прерывать важное совещание, но уже которую неделю Леонидас надеялся поговорить с ней, не решаясь позвонить или прийти самому, потому нельзя терять возможность, когда она звонит сама.– Я возьму, дайте мне телефон, дона Сэлма!
– Простите, сеньор Леонидас, но она звонит сеньору Лукасу...– неловко ответила секретарь, не зная, куда деть глаза, когда начальник окинул её грозным взглядом, смущённо возвращаясь на своё место под любопытными и немного ироничными взглядами коллег. Женщина повернулась к Лукасу, передавая парню телефонную трубку.
— Здравствуй, Иветти,– сначала спокойно поприветствовал женщину Лукас, довольный небольшой передышкой от работы, но чем больше говорила собеседница, тем больше исчезал цвет с лица молодого человека:— Господи! Откуда она упала? Она до сих пор без сознания? А что с ребёнком? В какой вы больнице?– один за другим задавал вопросы Лукас. А потом и вовсе вскочил с места, быстро выуживая из портфеля ключи от машины:— Да, я уже еду! Я скоро буду там, Иветти!
— Папа, я еду в больницу! Жади упала! — быстро предупредил парень, уже толкая дверь, чтобы выйти из зала совещаний.
— Упала?! А я вам говорил, что вы безответственные! Как можно было откуда-то упасть, будучи беременной?— резко спросил Леонидас Феррас, тоже поднимаясь со своего места.– Подожди! Я еду с тобой! Лобату, сегодня ты закончишь совещание и позже отправишь мне полный отчёт по факсу!
Очень скоро спины владельца компании и его сына исчезли в глубине коридора. Не прошло и нескольких минут, как сквозь открытое окно сотрудники услышали резкий визг тормозов машины, выезжающей из стоянки.