Ревность (1/2)

Кроули редко бывал в Большом Зале в любой приём пищи, но всегда точно знал, что Ангел — он победил в этом споре и добился своего — никогда не пропускал приём пищи. Азирафаэль весьма успешно догонял его в росте (видимо, сказывались гены основной ветви его семьи с весьма высокими Гавриилом и Микаэль), избегая появления лишнего веса где-либо, кроме щёк — они ещё больше давали ему схожесть с магловскими сказочными ангелочками — потому питался в том количестве, которое Кроули порой за пару дней осилить не мог. И, конечно, обычно он ел только в присутствии Азирафаэля в выручай-комнате, на тайных пикниках недалеко от границы Запретного леса, в Хогсмиде — мадам Трейси была всегда довольно любезна предоставить им столик в дальнем углу — или в какой-то из магловских забегаловок, в которые Азирафаэль пристрастился ходить в последнее лето. Суши Кроули весьма оценил, как и ту восхитительную сдобу с миндальной начинкой.

Так что, в Большой Зал он пришёл не ради еды.

Эта четверокурсница из Пуффендуя с начала учебного года постоянно крутилась рядом с Азирафаэлем: сидела с ним в библиотеке, в гостиной Пуффендуя, в Большом Зале, а вчера они вместе были у Чёрного Озера, и один из близнецов Аласторов<span class="footnote" id="fn_32655797_0"></span> (возможно, это был Эрик, но Кроули всех этих чертей называет Эриками) следил за парочкой для него.

Судя по всему, у Азирафаэля появилась девушка.

Это раздражало.

Нет, не то что бы именно раздражало, но Азирафаэль все свои время и внимание стал уделять ей! Какой-то непонятной Мюриэль, которая постоянно щебетала рядом с ним. Это было несправедливо.

— Хей, мастер Кроули, — один из Эриков (тот, что поступил на Слизерин) заискивающе смотрел на него. Кроули самодовольно хмыкнул. Всё-таки такое уважение второкурсника было приятно, переход на пятый курс сделал его более весомой фигурой на факультете, а смена имиджа летом и новые крутые очки с тёмными стёклами не только защищали его глаза от этой дурацкой светобоязни, но и явно давали ему очки стиля и авторитета.

— Чего тебе, мелкий? — он всё же заставил отвести себя взгляд от затылка Ангела (если Азирафаэль в течение дня сам не свяжется с ним, Кроули сильно, очень сильно обидится на него, и нашлёт на его подружку фурункулы) и откинулся на спинку скамьи, которую он наколдовал исключительно себе, сделав своё место похожим на трон (преподаватели явно неодобрительно смотрели на его самоуправство, но мало кто хотел связываться с ним или с родом Кравли).

— Что такого особенного в том пуффендуйце? У него жуткий кузен, — Эрик скользнул взглядом к гриффиндорскому столу, где учился один из его братьев. Гавриил в этом году стал главным старостой (чем взбесил Вельз, но не она ли с ним устраивала страстные купания в ванной старост? сама виновата) и главной занозой в заднице, ибо до усрачки пугал его туповатых поклонников-близнецов (не зря же никто из них не попал в Когтевран).

— Ничего особенного, — он пожал плечами, стараясь не думать о том, какой Ангел на самом деле был особенный. Его глаза, его улыбка, его бесконечная вера в него и поддержка с того самого Рождества на первом курсе, его ободряющие похлопывания и объятия, когда Кроули было откровенно дерьмово. Его принятие… Кроули нахмурился, радуясь, что теперь носит очки и не снимает их в помещении. — Учись, мелкий. Он кузен Гавриила и его дотошных родственничков с Гриффиндора. Гриффиндор и Гавриил в придачу наши главные конкуренты и враги, если пожелаешь. Без обид, но твой братец очень удобно для нас оказался там. Почитай про троянского коня, — Эрик (наверное, ему стоит узнать, кого из близнецов зовут Эриков) сразу же начал записывать за ним в блокнот, даже магловскую ручку откуда-то достал. А он далеко пойдет, — Так вот. Он их слабое звено, через которое можно узнать все их мерзкие секреты и опозорить или использовать в своих целях, опять же, чтобы опозорить, — он сардонически улыбнулся мальчику, не скрывая удовольствия от получаемого восхищения.

— Так ты серьёзно решил использовать того ботана против Гавриила? — Хастур вмешался в разговор с привычной ему бесцеремонностью, вседозволенностью и тупостью. О, Мерлин! — Он же сам от него плюётся. Говорят, он у них пидорок, потому его семейка только рада оказалась, что он в Пуффендуй попал.

Кроули поднял бровь и склонил голову в бок. Поспорить с тем, что Азирафаэль начинал походить на голубого с его вниманием к своей внешности и постоянными избеганием больших компаний или девушек, он не мог. Впрочем, это же самое было применимо к нему самому, так что Кроули старался просто не думать об этом, зная, что вывод будет малоприятным. Но о подобных слухах не знал, даже больше, слышал впервые. Непорядок.

— Ну, у него появилась подружка, разве не так? — спросил Кроули максимально равнодушным тоном, на какой только мог быть способен.

— А у пидоров всегда появляются подружки, — Хастур ухмыльнулся, обнажив свои проблемные зубы. Кроули не скрыл отвращения. Когда-нибудь эти чистокровные идиоты узнают, кто такой стоматолог. — А потом оказывается, что она его прикрытие. Готов галеон поставить, что он дрочит по ночам на кого-то вроде тебя, Тони.

Кроули был рад, что не пил и не ел в Большом Зале, иначе бы рисковал обрушить свою репутацию заплевав всё тыквенным соком.

— Ты на что намекаешь? — Кроули перешёл на шипение, угрожающе наклонившись к Хастуру. — Думаешь, я не знаю, чем ты занимался с Лигуром на первом этаже. В женском туалете, — Кроули опасно улыбнулся. — Миртл была щедра на красочные описания, дружок.

Наблюдать, как Хастур побелел, а потом торопливо покинул зал — признаем честно, удрал на всех парах — доставляло удовольствие.

— Урок номер два, мелкий. Дружи с призраками и ври так, словно эти самые призраки поставляют сплетни лично тебе круглосуточно, — он ухмыльнулся и скользнул взглядом в сторону Азирафаэля, едва сдержав дрожь, увидев, что эта девчонка позволила себе обнять его — ЕГО — Ангела за руку.

— Даже с Пивзом? — с сомнением произнёс предполагаемый Эрик.