Гром небес (1/2)

Рассвет над Черноводным заливом разрывал в клочья надежды Эймонда вернуться незамеченными. Они потеряли время. Столь восхитительным способом, что он повторил бы каждую секунду.

Обратный путь Аларра провела в молчании. Она казалась тихой и напряженной, словно на очередном королевском приеме, и Эймонд не понимал, куда делись ее упрямство и дерзость.

Она отказалась управлять драконом – возможно, разгадала его намерения.

— Я не могу оспаривать твое право, Эймонд. Не хочу, чтобы Вхагар считала тебя предателем.

В эту ночь они много сказали друг другу, а когда встречный ветер выстудил страсть, осталась тупая боль от невидимых ран. По запястьям вниз – Эймонд ощущал предельно ясно – стекала призрачная кровь, дождем проливаясь в черную воду на радость акулам.

Бастардка.

Ручной Таргариен.

Аларра поежилась от холода, и Эймонд выпустил поводья, чтобы отдать ей крупицы тепла, что чудом остались у него самого. Ее руки – два осколка льда – накрыли его собственные, будто бы не он, а она объятьями защищала его от остального мира.

Единственный раз Эймонду пришлось разжать руки, когда Вхагар разрезала грудью набегающую волну и зарылась лапами в песок, утробно урча. Не нужно было иметь с ней связь, чтобы понять, насколько она голодна и раздражена бессмысленными душевными метаниями наездника.

Сизые сумерки вытравляли краски. Единственной яркостью на пресном гобелене бухты стала рыжая макушка Аларры. Поддавшись, Эймонд прижался губами к тонким жемчужным прядям, спрятанным среди пожара. От них веяло морозом.

Язык жгло десятком вопросов, но сорвался всего один:

— Ты когда-нибудь была за Стеной?

Дыхание замерло под его рукой, затем Аларра развернулась. Теперь ее глаза отливали синевой. В их глубине притаились узоры, подобные тем, что рисовала на воде зима, которой Эймонд не видел, но о которой читал. Долгая Ночь. Страшная сказка для непослушных детей и язычников-Старков. Зима смотрела на него в ответ.

— Да, была. Я много ночей провела среди мужчин Ночного Дозора, переодетая в новобранца, — произнесла Аларра, затем вдруг очертила кончиками пальцев шрам на его щеке. — За Стеной только снег: хрустящий, ослепительно-белый, безжалостно-колкий. Мы не ходили далеко, даже не добрались до племен Одичалых, но, знаешь, там, — она ненадолго умолкла, изучая на ощупь горький излом его брови, перечеркнутой кожаным ремешком, — если пролить кровь, она замерзнет причудливым цветком. Там кажется, что каждый вдох наполняет тело этим вечным холодом, и никакому огню не отогреть тебя за тысячу лет.

Ее рука прощально скользнула вниз по его щеке, и Эймонд удержал ее, надавливая, раскрывая ладонь.

— Как насчет моего огня?

Дракон под ними покачнулся, грузно разворачиваясь на берегу. Туча брызг взметнулась в воздух, когда длинный гибкий хвост обрушился в воду, порождая радугу.

Над скалой появилась изящная морда другого дракона, на первый взгляд сплошь покрытого золотой броней.

— Daor, Vhagar,* — приказал Эймонд, одной рукой хватая поводья, а другой побледневшую Аларру. — Безмозглый ублюдок.

— Кто это? — сдавленно спросила она.

Принц выплюнул еще одно ругательство.

— Солнечный Огонь, дракон Эйгона.

Он внимательно наблюдал, как гибкая шея поднимается над черным гребнем.

— Без наездника.

Аларра выдохнула.

— Это же хорошо?

Однако Эймонд не разделял ее облегчения. Напротив, он заметно напрягся, натягивая веревки.

— Почему он один и так далеко от Логова? Все знают, что этот пляж принадлежит мне.

Вхагар присутствие молодого дракона пока не заботило. Она лишь удостоила собрата предупреждающим рокотом и облаком дыма, в ответ на который Солнечный Огонь издал громкий клекот.

— Уходи сейчас же, — приказал Эймонд Аларре. — Скачи в замок, не жди меня. Я уведу его на холм Рейнис.

Она начала протестовать, но принц бесцеремонно спихнул ее с седла, придержав только, пока она не схватилась за веревочную лестницу.

К тому моменту, как Аларра оказалась на земле, Солнечный Огонь показался целиком и спланировал вниз с изяществом, которого никогда не обрести древней Вхагар.

Украденный конь Эйгона оказался как раз позади дракона.

Краем глаза Эймонд отметил, что Аларра кинулась к скалам, где могла бы найти временное укрытие. Только бы Солнечному Огню не пришло в голову плеваться пламенем.

— Спокойно, — любовно произнес он на валирийском, — напомним ему, кто правит небом. Без лишней крови.

Чешуя под его ладонью потеплела.

Вхагар раскрыла пасть, способную легко перекусить Солнечного Огня пополам, пока что предупреждая низким гулом, какой издают земные недра.

Дракон Эйгона прижался к земле. В отличие от хозяина, дураком он не был и остро чувствовал недовольство более крупного сородича.

Посчитав это хорошим знаком, Эймонд отвлекся на поиски Аларры, и в этот миг Солнечный Огонь золотой молнией метнулся к скалам, нацелившись на добычу.

*Нет, Вхагар. (вал.)

***</p>

Аларре почти удалось добраться до крошечной пещеры, когда мощный порыв ветра отбросил ее в сторону. Она больно проехалась по камням, сдирая в мясо предплечье и спину.

Прямо над ней Солнечный Огонь рвал клыками бок ревущей Вхагар. Раскаленная кровь хлынула на песок, с шипением сплавляя его в стекло. Эймонд закричал что-то на валирийском, а его дракон выпустил столб ослепительного пламени, скрывший противника целиком. Пронзительный вопль так сильно оглушил Аларру, что она ненадолго оглохла, свернувшись калачиком у самого входа в пещерку.

Сквозь пелену слез она увидела, как загорелись подпруги седла на спине Вхагар, и при очередном ударе Солнечного Огня она завалилась на бок, опасно подворачивая под себя крыло, но в последний момент успела выровнялся и накинулась на молодого дракона со всей яростью.