Часть XIV. В порыве эмоций (1/2)

В попытке сбежать ото всех Хюррем забежала в дом, оказавшись в просторной гостиной, утопающей в полумраке. Окна комнаты выходили на задний двор, где продолжался праздник, и сквозь них проникал мягкий приглушенный свет от уличных гирлянд. В доме же, кажется, не было ни души, и практически не было слышно шума с улицы. И, присев на диван, рыжеволосая смогла отдышаться от своего побега.

Интерьер был довольно спокойным и совсем не вычурным, как могло бы показаться по внешнему облику здания, что изобиловал массивной мраморной отделкой и тяжелыми классическими элементами. Гостиная же была изысканной и выполнена в нежных тонах. Девушка предположила, что дому довольно много лет, и если внутри он был отремонтирован полностью по вкусу новых хозяев, то фасад лишь реставрировался.

Осмотревшись в поисках подтверждения своей теории, Хюррем наткнулась на стену с фотографиями в дальней части помещения. На них было запечатлено множество моментов из жизни Сулеймана с того времени, как он был еще ребенком. Здесь же были общие фотографии с Ибрагимом, Хатидже и еще одной темноволосой девушкой, что, по-видимому, и была женой мужчины. До сих пор они не были знакомы, и лишь сегодня вечером, увидев брюнетку рядом с Сулейманом, рыжеволосая предположила, кем она могла быть.

Именно фотографии этой девушки с Ибрагимом вызывали больше всего любопытства. Разумеется, они с Сулейманом друзья, и нет ничего необычного в общих кадрах, но, казалось, с брюнеткой Ибрагима связывают куда более близкие отношения, чем дружеские, которые были Хюррем совершенно непонятны при известных обстоятельствах.

Пока рыжеволосая внимательно рассматривала стену, по ней мелькнула тень, и обернувшись, Хюррем увидела ту самую брюнетку. Махидевран, уже ни раз наблюдавшая за ней издалека, когда видела в компании своего брата, недавно успела выведать у своего супруга имя незнакомки, на которую так по-особенному смотрел Ибрагим и давно жаждала с ней познакомиться.

— Извините, я… мне стало плохо и… — хотела было объяснить Хюррем, почему она вломилась в чужой дом, но Махидевран подняла ладони в успокаивающем жесте, прерывая ее.

— Не беспокойтесь, Хюррем Ханым. Может быть, принести вам воды?

— Не стоит, мне уже лучше, — ответила Хюррем, облегченно выдохнув, а затем подняла на девушку удивленный глаза, — Вы знаете меня?

— Вы работаете с моим братом, и мы уже несколько раз пересекались на мероприятиях, но нам так и не выпало возможности познакомиться. Я Махидевран Арслан, жена Сулейман-бей, — с улыбкой произнесла брюнетка и, подойдя вплотную к рыжеволосой, протянула руку.

— Хюррем Озкан, а ваш брат…?

— Ибрагим-бей. Вы очень красиво танцевали сейчас, — подметила Махидевран, не оставив сомнений в их родстве с тем самым человеком, что нарушил душевное равновесие рыжеволосой, и внимательно проследила за реакцией девушки на упоминание своего брата, к своему удовольствию, заметив легкое смущение и замешательство, — все в порядке?

— Да… — произнесла Хюррем, слегка кивнув, вот только ее растерянность была связана не с эмоциями по отношению к мужчине, а с тем, кем была его сестра… мысли вновь вернулись к Гюльнихаль, заставляя по-новому взглянуть на все обстоятельства. Ибрагим никак не мог позволить своему другу так поступить с собственной сестрой, а значит он, действительно, не знает о действиях Сулеймана. И это было как раз тем, во что она так долго не могла поверить…

— Кажется, вам все же стоит выпить воды, — вновь заговорила брюнетка, заметив, что Хюррем ведет себя несколько заторможенно, — идем, я как раз шла к сыну и…

— У вас есть дети? — новость о ребенке добила рыжеволосую окончательно.

— Пока только сын, ему всего несколько недель. Такой прелестный малыш. Со дня, как он родился, я уже и не представляю, как могла раньше жить без него. Но еще мы очень хотим дочь, — щебетала Махидевран, пока они шли по коридорам, а Хюррем становилась все более хмурой, — а вот и комната Мустафы.

Детская была поистине волшебной. Потолок в виде ночного неба с россыпью мерцающих звезд заворожил Хюррем, как только она вошла. Оно было настолько реалистичным, что девушка буквально ощущала себя под небом в самом нелюдимом месте на планете, а не в стенах здания.

Подойдя к колыбели, Хюррем удивилась, что ребенок не спал, настолько тихо он себя вел, а просто мирно лежал на спине, заинтересованно перебирая крохотными пальчиками кружащие над ним звезды и планеты. Но еще больше ее поразил тот осознанный взгляд, что он перевел на свою маму, после чего потянулся к ней, обхватив один из ее пальцев.

— У него глаза Ибрагима, — внезапно произнесла брюнетка, всматриваясь в лицо своего сына, — такие же были у нашей матери. Ее звали София.

— Сейчас ее нет с вами? — уточнила Хюррем и услышала, как Махидевран глубокого вздохнула, будто собираясь с силами.

— Он умерла несколько лет назад после продолжительной болезни, — сказала турчанка и как-то нервно усмехнулась.

— Соболезную.

На несколько минут в комнате воцарилось молчание, но оно не было давящим и гнетущим. Хюррем с улыбкой наблюдала за девушкой, что играла со своим сыном, но постепенно ее мысли перетекали к событиям, связанным с ее мужем, что так гнусно поступал с ней в тот самый момент их жизни, когда между ними появилась нерушимая связь.

— Родные никогда не оставляют нас, — неожиданно вернулась к разговору брюнетка, и Хюррем попыталась отбросить все, что тяготило ее, и заметила, как на щеке девушки блеснула слеза, — знаете, возможно это звучит глупо, но я верю, что когда у меня или Ибрагима родится дочь, она… переродится в ней, — произнесла Махидевран и, смахнув капли с щеки, вновь глубоко вздохнула и улыбнулась, — извините, в последнее время я слишком чувствительная.

Понимающе кивнув, Хюррем достала из сумки батончик и протянула ей.

— Хотите? Мне шоколад всегда помогает справиться с эмоциями.

— Спасибо, — ответила брюнетка и, тут же раскрыв упаковку, откусила кусочек, — действительно помогает. Пора возвращаться к гостям. Макияж на месте?

— Все прекрасно.

***</p>

Не успели девушки спуститься на площадку, как к Хюррем подлетела Гюльнихаль.

— Хюррем, мы тебя потеряли. Тахмасп ищет тебя повсюду, — пролепетал брюнетка, а затем обратила внимание на спутницу рыжеволосой, что, услышав мужской имя, заинтересованно сверкнула глазами.

— В такой толпе легко затеряться, — с улыбкой прокомментировала Махидевран.

— Верно. Позвольте представить, Гюльнихаль Озкан. Махидевран Арслан, супругу Сулейман-бея, — с акцентом на последних словах произнесла Хюррем, отчего Гюльнихаль потупила глаза, а затем оценивающе прошлась взглядом по стройному силуэту новой знакомой.

— Приятно познакомиться, — выдавила из себя Гюльнихаль, не в силах заставить себя смотреть в глаза конкурентке.

— Взаимно. Вы приятно проводите вечер? — все также доброжелательно отозвалась девушка, будто не замечая появившегося в воздухе напряжения.

— Более чем. Вы великолепно все организовали, — Хюррем действительно понравился прием, а после разговора с Махидевран хотелось поддержать и приободрить ее всеми возможными способами.

— Я рада это слышать. Прошу меня извинить, мне нужно вернуться к мужу.

— Разумеется.

Только супруга виновника торжества скрылась в толпе гостей, улыбка спала с лица рыжеволосой, и, грубо оттащив Гюльнихаль за локоть в сторону, где никого не было, и не общая внимания на писки девушки, Хюррем впила ногти в ее руку и зло встряхнула.

— Ты знала, что у него есть ребенок, Гюльнихаль? — прошипела она полушепотом и в очередной раз огляделась, чтобы убедиться, что их никто не слышит, — отвечай! — повторила она, потому как брюнетка не торопилась с ответам, а лишь бегала невидящим взглядом по беседке, у которой они оказались, и нервно подрагивала.

— Да! Я все знала! Тоже хочешь меня осудить? Так осуждай! — заговорила она в голос достаточно громко, чтобы привлечь внимание близстоящих гостей, которые удивленно покосились в их сторону. Но Хюррем было не до них. Она услышала то, чего боялась больше всего…

— Тоже? Кто еще знает? — с нажимом произнесла она, еще крепче сжимая пальцы на руке Гюльнихаль, отчего та дернулась и начала извиваться в попытке освободиться от захвата, после которого явно останется синяк…