Глава 1 (1/2)

Зал был освещен тысячами свечей, парящими в воздухе над четырьмя длинными столами, а воск, который капал вниз, исчезал ещё в воздухе, не позволяя навредить хоть кому-то. Это было настоящее волшебство, что перенеслось прямо из снов. Но не для волшебников, собравшихся в этом зале.

На столах были разложены сверкающие золотом тарелки с кубками, наполненные разными яствами. Богатое пиршество на любой каприз гурмана. В конце зала стоял еще один длинный стол, за которым сидел полный состав профессоров. Казалось, что они как бы возвышались над всеми, кто сейчас находился в помещении.

В середине зала в своей строгой манере стояла Минерва Макгонагалл и смотрела поверх очков на только что прибывших студентов. От её пронзительного взгляда шли мурашки, а голос и манера речи буквально заставляли слушать и вникать во все, что бы она ни сказала. Держа в руках распределяющую шляпу, одну из великих вещей магического мира, которая по легендам принадлежала одному из основателей Хогвартса, Годрику Гриффиндору, Минерва зачитывала имена студентов первого курса, громко и четко.

В зале, несмотря на предупреждающие взгляды профессора, стоял гул; студенты кричали, приветствуя новоиспечённых волшебников. И только за столом Слизерин царило более-менее спокойное оживление, ведь именно на этом факультете учились дети аристократов с громкими именами. И именно они вели себя куда достойнее, чем другие студенты. Однако даже за этим столом прошелся небольшой гул, а точнее, перешептывание об одном ученике-полукровке. Вроде бы ничего особенного или ценного эта информация не представляла, но чистое любопытство, которое было присуще всем живым существам, никто не отменял.

Единственным, кого не коснулись данные слухи за этим самым столом, а точнее — единственным студентом, не обратившим на эту новость никакого внимания, — был парень, который выделялся своим пепельно-серебристым цветом волос. Он наблюдал за происходящим вокруг пронзительным взглядом сквозь стекло кубка и лишь иногда переводил взгляд на профессора, как бы оценивая ее выдержку.

Его ореховые глаза манили всех, кто в них смотрел — хотелось сразу же покаяться в своих грехах как перед священником и просить благословения. А легкие и неторопливые движения с неким изяществом даже в простом держании кубка с морковным соком, как будто там было дорогое вино с выдержкой со времен Мерлина, кричали о его аристократическом происхождении.

Ганнибал Лектер.

К нему тянулись, пытались незаметно коснуться плечом или рукой, как будто боясь увереннее притронуться к чему-то священному и замарать своими грязными руками нечто прекрасное. Парень же реагировал на прикосновения снисходительной улыбкой, оставляя глаза по-прежнему холодными.

— Пуффендуй! — выкрикнула распределительная шляпа, оповещая на весь зал о новом ученике, чем заставила Лектера непроизвольно сморщиться от такой громкости.

Шепот детей пронесся по залу, и все взгляды оказались прикованы к тому самому пареньку из слухов. Даже несмотря на всю свою холодность и отстраненность, Ганнибал поднял глаза и стал открыто разглядывать парня, что не соответствовало его воспитанию.

Около профессора Макгонагалл стоял зажатый и ссутулившийся парень; его глаза от страха бегали по всему залу — он явно не знал, куда спрятаться от такого внимания к своей персоне. Даже глупый человек понял бы, что этот ребенок чувствует дискомфорт и хотел бы сбежать куда подальше от этого внимания. Как жертва перед хищником. Но несмотря на это, Лектер все же смог поймать взгляд парня на несколько секунд и увидел то, что точно не ожидал увидеть.

Это были глаза цвета океана при шторме. Чем дольше смотришь, тем сильнее завораживает — хочется утопиться, прикоснуться к неизвестному. На голове парня были милые кудряшки, как у ангелов с картин времен Ренессанса. Как будто сам Сандро Боттичелли рисовал полотно, а прекрасный ангел вышел из законченной картины, ступив обнаженной ногой на магическую землю.

Однако столь прекрасная внешность была ничем, если в твоих венах текла грязная и отвратительная кровь. Подобно конфетам «Бобы Берти Ботта на любой вкус»: тебе могла попасться прекрасная на вид и приятная на вкус конфета — например, с шоколадом или клубникой, — но могло попасться и что-то не менее прекрасное на вид и абсолютно отвратительное на вкус — с печенью, ушной серой или тухлым яйцом.

Спустя время Ганнибал будет готов признать, что именно этот момент стал виновником всей той драмы, что растянулась в его жизни на года. Именно с этой встречи глазами.

Но сейчас не об этом. Всем же интересно, что произошло дальше? К собственному удивлению, Ганнибал ничего не предпринял. Голубоглазый паренек был грязнокровкой, а значит, не представлял хоть какой-то ценности для его семьи или положения в обществе. Так что, кинув последний взгляд на мальчика без рода, Ганнибал вновь вернулся к изучению книги по зельеварению, которую он так удачно смог одолжить у одного из старших слизеринцев.

Следующая их встреча произошла только спустя несколько месяцев, когда Ганнибал, обиженный на своего старшего брата Тео, сидел рядом с только недавно покрывшимся льдом озером и усиленно черкал в тетради расчеты с возможным результатом получения идеального зелья. За этим занятием он даже не заметил, как к нему подошел тот самый кудрявый мальчишка. Стоило почувствовать на плече давление, как Ганнибал тут же поднял взгляд и столкнулся с голубыми небесами, которые можно было рассмотреть в глубине глаз паренька.

Он уже давно отметил про себя, что глаза именно этого парня представляли для него интерес. Они завораживали и погружали наблюдателя в разные места, когда цвет менял свой окрас с темного бушующего моря до голубого бескрайнего неба. Вот только в укор себе Ганнибал сам порой погружался в эту пучину, не желая возвращаться.

Сейчас же оторвать взгляд было нереально — хотелось проникнуть и прикоснуться к облаку и почувствовать всю мягкость этого небесного тела своей ладошкой. Однако как только тяжесть с плеча пропала, наваждение исчезло вместе с ним, и тогда Ганнибал наконец смог взять себя в руки. Он уже почувствовал нехорошие звоночки: парень его определено заинтересовал, и, пока не поздно, пока корни не углубились в его сердце, крепко вцепившись в него, ему стоило оттолкнуть это художественное творение магии.

— Чего тебе надо? — грубо и резко спросил он, стараясь отогнать от себя непрошеного зрителя.

Вот только это не сработало. Мальчишка и с места не сдвинулся, а лишь вздохнул и сел рядом, осторожно касаясь плечом, тем самым передавая тепло и создавая рядом с собой комфортную атмосферу. Ганнибалу же только воспитание не позволило закатить глаза на подобное проявления бестактности, но все же он позволил себе остаться на месте, соприкасаясь плечами с мальчишкой. Незаметно для собеседника блондин вдохнул поглубже, чтобы заполнить воздухом легкие и выдохнуть свою нервозность, но внутрь его грудной клетки проник тонкий приятный аромат хвойного леса и отвратительный — одеколона. Маглы определенно не умеют создавать прекрасные вещи; удивительно, как они еще не вымерли со своими вкусами и кривыми руками. Вот только несмотря на явное недовольство, Лектеру было комфортно именно здесь и именно с этим парнем.

Так, бок о бок, они просидели несколько часов, не сказав ни слова, пока не стемнело и не пришло время возвращаться в свои спальни. И только в коридоре, где им нужно было разойтись в разные стороны, мальчишка уверенно протянул руку, впервые смело посмотрев в глаза собеседника, и представился:

— Уилл Грэм.

— Ганнибал Лектер.

Вот так и произошло их официальное знакомство.

...

Дальше же понеслось. Мальчишка ходил за ним тенью, его всегда можно было найти поблизости, но при этом он старался не отвлекать от дел, а то и вовсе не попадаться на глаза. Первое время Ганнибала это напрягало, а потом стало чем-то обыденным и привычным. По сути, ему было не привыкать — за ним и так ходили толпами, — но льстило, что на него запал такой ангелочек.

И все это продолжалось весь учебный год, пока летом, перед отъездом Ганнибала в его родное имение Мэнор-Лектер, Уилл не подошел к нему и не подарил аккуратно упакованную коробку с запиской; на бумаге было старательно выведено пожелание отлично провести каникулы. К сожалению, открыть коробку в первые дни Ганнибал так и не смог из-за сильной занятости, а впоследствии вообще забыл про нее, забросив в шкаф с ненужными вещами.

Каникулы кончились, и начался третий курс обучения в Хогвартсе.

Учеба Ганнибалу давалась очень легко, и для него оценка ”Превосходно” давно уже перестала быть каким-то важным событием, поэтому на уроках он по большей части углубленно изучал растения и их эффекты. А уроки по уходу за магическими существами и их изучению Ганнибал вообще не посещал и старался не попадаться на глаза профессору. Считал, что эти занятия максимально бесполезные и можно провести время более прогрессивно, чем слушать неуклюжего и неуверенного в себе преподавателя.

Каково же было его удивление, когда Ганнибала все же поймали и силком привели на этот ненавистный предмет и он увидел в аудитории Уилла. А ведь тот был только на втором курсе.

Как только Уилл заметил Ганнибала с профессором около двери, он сразу просветлел и открыто ему улыбнулся, как будто все это лето они беспрерывно общались. Около Уилла было свободное место, и он жестом предложил Ганнибалу занять его. За этими манипуляциями внимательно наблюдали студенты их факультетов. Кто-то смотрел презрительно, кто-то с отвращением или с неприязнью, но никто не остался равнодушными.