Часть 4. Джейн Доу (1/2)
Ночью Бизону так и не удалось сомкнуть глаз. Тревога, поселившаяся в сердце ещё утром, не отпускала, и мысли о проведённой днём операции по освобождению генерала Волкошина не давали покоя. Борис раз за разом прокручивал в голове события прошедшего дня, безрезультатно пытаясь найти ответы на вопросы, которых становилось всё больше. Главной же загадкой, что мучила капитана третьего ранга Тарасова было: кто эта девушка? Борис никогда не жаловался на память и был почти уверен, что не встречал её прежде. Но почему же тогда её глаза показались такими знакомыми? И почему в её равнодушном взгляде ему почудилась тень чего-то ещё. Удивления? Узнавания? Да и вообще во всём произошедшем днём было достаточно странностей.
Промаявшись всю ночь, Борис принял решение съездить к отцу при первой же возможности и выяснить, что тому известно о Волкошине. Звонить Борис не хотел, понимая, разговор будет не телефонный.
Утром следующего дня Бизон прибыл в КТЦ и был немедленно вызван в зал совещаний. Войдя в помещение, Тарасов обнаружил уже собравшихся там же Пригова, Булатова и Кошкину. Судя по хмурому и усталому виду, все трое провели бессонную ночь.
— Садись, Бизон, — Кошкина кивком указала на стул, — разговор предстоит серьёзный.
Тарасов устроился на предложенном месте и приготовился слушать.
— Прежде всего сообщу то, что уже известно Бате с Багирой, — начал Пригов и вкратце поведал о нераскрытых делах о поджогах и возможной связи с ними генерала Волкошина. — Твой отец служил с Волкошиным, правильно? — Бизон утвердительно кивнул. — Мне удалось кое-что выяснить по своим каналам, — продолжил генерал-майор. — И выходит так, что первым, кто заподозрил Волкошина в причастности к поджогам и гибели людей, хотя и не имел практически никаких улик или доказательств, не считая личных подозрений, стал полковник Тарасов Андрей Борисович³.
Бизон с недоумением и даже недоверием взглянул на Пригова, в то время как Кошкина с Булатовым сохраняли невозмутимый вид, Пригов уже успел им сообщить об этом факте.
— Хотите сказать, что мой отец знал… — начал было Тарасов, но Пригов жестом остановил его.
— Я ничего не хочу утверждать наверняка, поскольку информации у меня крайне недостаточно, да и та, что есть — весьма скудная. И коллеги из других ведомств делятся ею очень неохотно. Приходится использовать любые лазейки. Поэтому хочу тебя попросить вот о чём: поговори с отцом, выясни, что можешь, — сказал Пригов и, пару секунд помолчав, добавил: — неофициально, разумеется.
— Почему бы не побеседовать с самим Волкошиным? — задал разумный вопрос Бизон. — Он же у нас тут, в камере, сидит. Верно?
— Верно. Пока что, — вздохнул Пригов. — Не сегодня-завтра его и задержанную у нас заберут, поскольку наше участие в этом деле официально закончилось. И это, во-первых.
— А во-вторых, — вступила Кошкина, — Волкошин молчит. Наши люди занимались им весь вчерашний день и всю ночь, и безрезультатно. Говорить что-либо о произошедшем в его доме он отказывается.
— Под воздействием? — поинтересовался Тарасов.
— Нет, — покачала головой Багира, — в крови ничего подозрительного не обнаружили. От первоначального шока, вызванного гибелью сына, Волкошин отошёл. Реагирует в целом адекватно. Но на все вопросы, связанные с последними событиями, он отмалчивается.
— Сына? — удивлённо вскинул брови Бизон.
— Тело, которое ваша группа обнаружила в кабинете, принадлежит Вадиму Волкошину, сыну генерала, — пояснила Кошкина. — Наши эксперты закончили предварительный отчёт, — Маргарита поморщилась, вспоминая малоаппетитные фотографии обгоревшего тела. — Картина вырисовывается следующая: Волкошина-младшего обездвижили, вколов транквилизатор, облили горючим и подожгли. Живого. На глазах у отца.
— Ни хрена себе! — не сдержался Тарасов. — Девчонка?
— Судя по всему, да, — ответила Кошкина. — С ней работают до сих пор, но там вопросов ещё больше, чем с Волкошиным. Мы проверили её по всем нашим, а также смежным, базам данных. Отпечатков у неё нет⁴, в базах ДНК и фотобанках она не значится. Такое впечатление, что этой девушки просто не существует: она не рождалась, нигде не училась, права не получала, сделок, требующих документов, не совершала, границ не пересекала, появилась просто из ниоткуда. При ней ничего не обнаружено, одежда самая простая, без бирок, купить такую за наличные можно без проблем. Имени не знаем, приблизительный возраст — двадцать-двадцать два года, на контакт она не идёт. ещё один примечательный факт — её тело больше чем наполовину покрыто шрамами, в основном, старыми, по мнению медиков. Но и тут уцепиться особо не за что.
— И что это получается, — попытался подвести итог Тарасов, — эта джейн доу⁵ втихую обошла генеральскую охрану, в которой служат далеко не новички, вырубила экономку, захватила Волкошина-старшего, обездвижила и сожгла Волкошина-младшего? Да это же просто бред какой-то!
— И тем не менее, что имеем — то имеем — вступил до сих пор молчавший Булатов.
— Экономку генерала тоже опросили, но она ничего толкового сказать не смогла, — добавил Пригов, — все её показания сводятся к следующему: была в своей комнате, ничего подозрительного не слышала, понять, что теряет сознание не успела, очнулась уже после всего.