Часть 8 (2/2)

Родители уехали в гости. Последний день утекал, как песок сквозь пальцы.

— Снимай трусы и иди сюда, — сказал Макс. Я повиновался. Он сел на стул, провел рукой по моему животу. От этого прикосновения мой член быстро вскочил.

— Дрочишь часто?

— Когда как. — На самом деле я дрочил теперь каждый вечер, но не захотел сказать правду. Хотя, чего уж скрывать?

Ну давай, дрочи. Хочу посмотреть. — приказал Макс и направил на меня телефон с камерой.

Я испугался. Перед камерой было стремно. Дело шло вяло. Мешал стыд.

— ОК, ложись на пол, — прозвучал приказ. Я лег, а Макс присел рядом на стул. Его прохладная босая нога оказалась у меня на лице. Вот это возбудило меня гораздо сильнее, к тому же теперь я не мог видеть нацеленную на меня камеру. Член вскочил и теперь торчал как каменный. Просил продолжения. Макс знает мою слабость. Как он так быстро все понимает, ведь это так… необычно и ненормально, как минимум? Макс поставил вторую ногу прямо на мой член. У меня вздрагивали коленки и живот. Нога прижала член к животу, потом чуть сдвинулась вниз, потянув кожу на члене. Я поплыл. Как будто судороги ходили у меня по всему телу. Это нельзя было сравнить с тем, как я дрочил сам. Там ко мне никто еще не прикасался, а сейчас стояла чужая нога. Больше Макс не двигал ногой, только прижимал ей член к животу. Но я уже не владел собой, мои бедра ритмически поднимались и опускались член терся об ногу. Полминуты нарастающего блаженства, и я взорвался, выгнув спину последним отчаянным рывком. Такого ярко и бурно я ещё не кончал. Он убрал ногу, но одна капля попала на нее, он вытер ногу о мое лицо. Я оставался на полу в изнеможении с животом, залитым спермой. Эту картину он тоже заснял.

— Ну что, понравилось? — Спросил Макс, когда я пришел в себя.

— Это был улет, — ответил я. — А ты сам? Часто дрочишь? — Я еще ни разу не видел член моего друга в боевом состоянии и сгорал от любопытства. Но Максу вопрос не понравился. Он смерил меня взглядом сверху вниз

— Ну-ка, быстро смой это все и снова ко мне. — Я исполнил. — Теперь встать на колени и руки за спину, — приказал он. — Держать руки там и стоять смирно, морду не отворачивать.

Очень чувствительная пощечина резиновым шлепанцем обожгла мою щеку. «Знай свое место, раб», — означала она. Я покорно стоял и не уворачивался. Граница между нами проведена четкая. Что позволено Юпитеру… мне не позволено. Еще три удара резиновым тапком, и обе щеки горели огнем. Макс никогда меня раньше не бил. Да никто меня никогда раньше не бил. Еще три удара, и я уже больше не мог не уворачиваться. На моих глазах выступили слезы, я опустил их к пол. Макс взял меня за волосы и поднял мою голову. В его взгляде была уверенность и превосходство. И еще что-то хищное. В моих глазах были только слезы.

— Еще?

— Нет. Извини.

— Ну смотри. Не заставляй тебя наказывать.

— Да. Прости, пожалуйста. Больше не повторится.