Расстройство тела и сердца (1/2)

Прошло несколько неспешных дней. Все шло своим чередом, будто бы мир вновь пришел в то равновесие, в котором находился до всей партизанской войны. В Империи Эггмана тишина и покой, никто не пытался захватить или переманить на свою сторону жителей.

Никто и не пытался атаковать оставшуюся деревню погибшего героя. Со стороны могло казаться, что фронт просто-напросто застыл, что всем и так хорошо, когда никакая из артиллерий не выходит на свет, не разрывает своими снарядами простые дома по ту сторону баррикад.

Но было ли все так замечательно, когда жители не знали все правды? К сожалению, это далеко от действительности, ведь в данный момент Слеш находился за своим рабочим местом, руки были прижаты к голове, так как недавно поступила очень плохая весть, от которой не становилось лучше.

К счастью, граждане Империи Эггмана ничего об этом не знали, что к лучшему, а вот сопротивление с легкостью могло донести информацию по своим скрытым источникам, чтобы спровоцировать волнение. Так что же случилось? Ехидне сообщили о подрыве нескольких складов.

Кто-то или что-то проникло ночью на охраняемые объекты, возможно, перебив всю охрану заранее, а затем установило динамит, чтобы подорвать все в радиусе действия. Так как эти склады были изолированы, то мобианцы не слышали звук взрыва, скорее какого-нибудь хлопка.

Но эта диверсия не давала покоя. Слеш думал как это могло произойти, где он не смог уследить за собственными охранниками, которые должны были позвать подмогу, разобраться с нарушителями порядка в ту же секунду, как их и засекли? Неужели недостаточно хорош?

Он уже приказал найти предателей среди персонала, но были ли они внутри, а не снаружи? Возможно, уловка, на которую он повелся, как маленький ребенок? Вздохнув, он посмотрел в сторону экрана компьютера, на котором изображены взорванные склады с оружием.

На камерах не осталось и следа нарушителя, кто-то действовал крайне осторожно, не привлекая внимание ни техники, ни охранников. Он пытался разглядеть силуэт во тьме, но не мог из-за недостаточного освящения, которое и так уже выкручено на максимум.

Вредитель скрылся и не поплатился за содеянное? Это било по Слешу так сильно, что он не мог терпеть. Хотелось отвоевать собственную гордость, вбить предателя ногами в грязь, чтобы все знали, что никто не может сражаться с ним на равных кроме погибшего Наклза.

— И где же я пропустил… — произносил Слеш, глядя на экран. — Где? И как он узнал… Это кто-то из наших, точно…

Ложный ли след? Никто не знал, даже сам Слеш только предполагал, что крыса скрывается в его армии, полиции или в секретных служб. Всех нужно перепроверить, чтобы наконец-то успокоиться по поводу бреши во внутренней обороне, а затем настроиться на внешние проблемы.

Империя Акорн не пала до конца, это нужно исправлять, ведь именно из-за них и произошли уничтожения складов, а это удар по бюджету государства. Простит ли Айво это? К счастью, он не сильно разозлился, приказывая ехидне побыстрее разобраться с временными трудностями.

Где же находился секретарь, который сейчас так нужен? Слеш, как только подумал о ней, только вздохнул, ведь так и не поговорил с Николь из-за каких-то собственных ограничений, страха, от которого и по сей день не избавился, будто что-то мешает просто-напросто подойти к девушке.

Робианка уже работала над выявлением предателей в отделе секретных служб, поэтому и не находилась рядом с ехидной. Робианец вновь стал смотреть в экран, набирая команды на клавиатуре, которые могли бы помочь в выведение цвета для дальнейшего просмотра картинки.

Но все напрасно. Слишком уж темная местность оказалась, а на других камерах вовсе ничего странного не подмечалось. Одна вовсе выведена из строя перед происшествием. Что же делать? Только ожидать, действовать тогда, когда это поможет в дальнейшем.

Были наработки тех действий, которые помогли бы схватить злоумышленника, но для этого нужно было узнать — лояльны ли специальные службы, чтобы никто не прознал про план перехват, а для этого нужно ожидать Николь с, как он верил, хорошими вестями.

Время шло, а результата никак не наблюдалось. Он уже знал, что в полиции нет тех, кто работал с подрывником, так как давно проверил их компетентность, оставалась только армия, об которую черт ногу сломит, ведь там столько мобианцев, что невозможно сосчитать.

В дверь постучали. Этот стук, столь знакомый, сразу же разбудил его от раздумий. Это как раз и была Николь, пришедшая с несколькими документами, дабы раскрыть некоторые карты сопротивления. Девушка, посмотрев на ехидну, слегка смутилась, но не стала предавать этому значение.

— Слеш, я кое-что обнаружила, — произнесла Николь.

— Хорошо, что ты пришла, — произнес Слеш, увидев Николь. — Я уже стал волноваться.

Но эти слова подействовали, как некий ток, из-за чего она остановилась, сжимая папку документов в своих руках. Появился румянец на лице, но робианка продолжала идти в сторону Слеша, дабы положить документы на стол, так как там находилась интересующая информация.

— За… меня? — спросила Николь.

Он обратил внимание на нее, на очертания лица, которые прямо пылали от его ласковых слов. Он резко отвернулся, чтобы наконец-то посмотреть на интересующие документы, но тоже почувствовал эту теплоту, наполняющую душу, озаряя все внутри.

— Ну не за эти обычные бумажки, — сошло с его уст. — Так, что там?

Он открыл документ, чтобы ознакомиться с содержимым. Увидел, что там всплыли несколько имен мобианцев, которые могли быть причастны к взрыву на складах. Это мелкие сошки, о которых вспомнили только сейчас, да и они особо ни в каких операциях не участвуют.

Тяжесть предательства не на столько велика, чтобы судить их за соучастие. На самом деле эти шпионы обвинялись в том, что не доносили определенную часть информации, но никогда не пытались предать, чтобы обогатиться, дабы сбежать в другую страну.

— Они точно?.. — спросил Слеш, переворачивая листки.

— По некоторым данным они могли контактировать с предположительными террористами, — произнесла Николь. — Уже установлена слежка за ними, поэтому ожидаем их просчет.

— И чего им не хватало? — стал спрашивать ее. — Денег? Мы им платим. Уважения? Они достигли той вершины секретности, которые и не снились другим. Власти? Никто не властен над империей кроме императора и его парламента…

— Я думаю, что здесь речь будет идти о идеалах… — стала проговаривать Николь. — Сопротивление действует как фанатики своего дела… Ради своей Салли Акорн пойдут на самоубийство, но даже там есть прагматичные персоны, к сожалению, теперь им нужно скрываться.

— Ты про Руж? — усмехнулся Слеш. — Да. Ей не позавидуешь. Чуть ли не выгнали с сопротивления, но она смогла удержаться, теперь, конечно, меньше информации будет приносить, но этого достаточно.

Слеш знал это только с уст самой воровки. Она же и поведала историю, которую хотел услышать Тейлз, что заставило бы других поверить в то, что она до сих пор самостоятельна, что может помочь в планах Айво, но на самом деле она стала не больше, чем рабом в руках сопротивления.

— А не она ли совершила это? — спросила Николь.

— Есть вероятность этого, но не думаю, что она на это способна, — Слеш не сомневался в своих словах. — Не кусай руку, которая тебя кормит. Запомни это.

Конечно. Он предполагал и это, но тогда все не складывалось в голове. Воровка вернулась после провалившегося восстания, еле как отделалась от сопротивления в их допросах по поводу поражения, а затем стала вновь работать на разведку Айво, чтобы предать?

Слеш понимал, что сделали бы пораженцы, если бы узнали о том, что Руж все проговорила. Ее просто-напросто сейчас не существовало, умерла в агонии, от которой у всех на устах виднелась улыбка за месть павших родственников. Эти фанатики не отпустили ее живой.

Эта логика могла работать только в определенном случае — полное отчаяние сопротивления в своих попытках вернуть контроль над страной. К счастью, так все и было, если смотреть со стороны, но на самом деле он многого не знал о них, поэтому и заблуждался.

Но в одном точно был прав, если бы не Тейлз с Салли, то Руж растерзали бы прямо на том месте, на котором узнали о предательстве. Жаль, что так не вышло, ведь тогда головной боли поменьше. Николь смотрела на то, как ехидна пытался сопоставить логические цепочки в голове.

— Руж вернулась с провалившегося восстания в деревне, сопротивление в этот момент полностью деморализовано и вдруг нашли бы предателя в их рядах. Что с ней было бы? — спросил у Николь Слеш.

— Смерть за предательство, — заключила Николь, следуя законам логики.

— В том-то и дело, а она вернулась живой, тем более еще с дополнительной информацией, — произнес Слеш. — Благодаря ей мы смогли выследить одного сторонника Акорн в Империи, сливающего информацию про наши водоканалы.

— Но… не странно ли? Сдавать собственных… — она стала думать. — Здесь что-то не так…

Слеш доверял Николь, так же видел сомнение в ее голосе, в том, что она думает. Дать ли шанс, который сможет определить права ли она или нет? Сердце твердило, что нужно разобрать и вариант с предательством Руж, но мозг заявлял, что это пустая трата времени и ресурсов.

— Хорошо, Николь, — слушаясь зову души, произнес Слеш. — Разрешаю провести расследование по поводу Руж. Но смотри, если ничего не найдешь, то это не мои проблемы.

— Конечно, Слеш, постараюсь не подвести, — произнесла Николь. — Просто… я вижу в ней крысу.

— Ну… она же летучая «мышь» — усмехнулся Слеш.

Наступила минута молчания. Оба не знали как же продолжить разговор, когда все сказано. Слеш закрыл документы, в которых теперь не было особого смысла, а Николь продолжала смотреть в сторону ехидны, пытаясь что-то разглядеть или же сама не знала почему продолжает.

— Ну… — он первый начал. — Хотел бы спросить… А что тогда было?

— Тогда? — не поняла первый вопрос.

— Твое… поведение, — заявил Слеш. — Ты знаешь что с тобой произошло?

Она понимала о чем он хотел спросить. То неадекватное поведение, которое случилось лишь из-за прикосновений. К сожалению, Николь не могла точно назвать причину, как бы не хотела или вспомнить, или понять саму концепцию своего робианского тела.

В прошлом ее программа была лишена всякого понимания таких вопросов, поэтому надобности в этих знаниях не замечалось. Девушка вздохнула, пытаясь хоть что-то ответить, чтобы не ударить в грязь лицом, посмотрела в сторону Слеша, увидев заинтересованность.

— Не совсем понимаю, что тогда случилось… — сошло с ее уст. — У меня просто… нет идей? Представлений…

К счастью, Слеш за эти дни очень подробно изучил все об организме девушек, поэтому увидел некую аномалию, нет, не ее, а то, что тело не привыкло к прикосновениям, что из-за этого вырабатываются не те гормоны и ощущения, что должны при нормальных ощущениях.

— Но… я обратилась к Майлзу, он сказал, что поможет решить проблему, — произнесла с детской наивностью Николь.

Слеш застыл на месте, но все выражалось в эмоциях. На лице не было той доброжелательной улыбки, от которой Николь так тепло, не наблюдалось удивления, а только болезненный шок, ведь он знал, что из себя представляет Майлз, что к нему обращаться — себе дороже.

Он смотрел на эту невинную девушку, у которой вовсе ноль опыта даже по биологическим меркам у нее стоял бы кол. Не из добрых же побуждений лис захотел помочь? Нет. Этот ученый никогда не станет делать что-то, что не принесло бы ему удовольствия или же результата.

«Да он ее просто изнасилует!!!» — все сознание прокричало в Слеше лишь эту мысль.

Не замечая ничего, Слеш вскочил со своего стула, чем удивил Николь, которая в спешке отступила назад. Но на этом не все, он тут же подскочил к ней. К счастью, это уже не было столь страшно, ведь она смогла рассмотреть в этом попытку именно ее защиты.

— Я не позволю тебе приближаться к этому засранцу! — прокричал Слеш. — Слышишь? Не смей думать о том, чтобы пойти в его лабораторию!

— П-почему? — спросила Николь.

— Почему? — Слеш хотел подобрать правильные слова. — Потому…

Сердце разрывалось от той картины, которая была перед глазами. Как Майлз держит ее за тело, чтобы «исследовать» в научных интересах, а на самом деле только упиваться властью над беззащитной девушкой. Ехидна не позволит такой наглости по отношению к Николь.

Он мог сам сказать, помочь, решить проблему, чтобы она не чувствовала себя странной. Но этот страх, первобытный страх, от которого дрожат руки, его не сдвинуть простой волей, нужно нечто большее, чтобы подчинить свои кричащие мозги праведным действиям.

— Потому что это опасно для тебя в первую очередь! — заявил Слеш. — Я… не хочу потерять тебя…

— Ч-что? — вновь это смущение. — В-вы…

Слешу это чувство было в новинку. Он вспоминал те слова, которые могли дать новый стимул жизни. Двигаться дальше, выбирая что-то новое, а не зацикливаться вечно на битвах. Возможно, это то самое, что поможет заполнить некую пустоту в душе, оставленную прошлой мечтой?

Ехидна схватил ее за руку, чем сразу же вызвал ту реакцию, как и в прошлом. У Николь тут же сжались колени, а другой рукой она стала прикрывать свой низ, лицо в полной абстракции от реальности, от смущения, до некоего чувства экстаза, а глаза точно смотрели в зрачки робианцу.

— Я помогу тебе! — произнес Слеш. — Я знаю, что с тобой. Только не иди к Майлзу!

— О-Отпустите… Я… я опять… все испорчу!!! — она пыталась вырваться.

Николь боялся, что Слеш вновь ее прогонит, что не станет слушать только из-за того, что она не может контролировать нижнюю часть своего тела, да реакцию на прикосновения. Но вместо этого… Ехидна прижал ее к себе, обхватывая спину своими руками.