Капитуляция (1/2)

Прошел целый день с тех пор, как все обернулось в худшую сторону для мобианцев живущих в Империи Акорн. Единственной деревней, которая все еще могла сопротивляться, была та, в которой сейчас находился Тейлз вместе со своими изобретениями.

К сожалению, все города, что сопротивлялись до последнего, сложили оружие, ведь стали думать головой, а не своей преданностью Родине. Когда жить хочется, не очень-то и важно кто станет тобой повелевать, ведь жизнь до сих пор — самое ценное, что есть у всех существ.

Не закончив добивать остаток сопротивления, в которой скрылись остальные герои, друзья павшего Соника, Айво стал перестраивать целую систему, в которой жили мобианцы. Его Империя Эггмана, затмевающая все остальные, должна не пасть под натиском предателей.

Но до идеального устройства — далеко, ведь нужен последний бросок к деревни героев. Именно там находилась Салли Акорн, взятие которой живьем, послужит призывом к полноценной капитуляции. Победа должна быть в его руках, хоть ученый уже не мечтал о ней.

Роботы преклонялись перед своим хозяином. Они, склонившись вниз, произносили все в унисон лишь одни слова «Да здравствует Империя Эггмана!». Нужно ли сменить название, уже ставшее официальным для всех? Роботник не хотел этого делать, продолжая играть не свою роль, а роль полноценного злодея.

Металл Соник, восстановленный после битвы с синим ежом, находился на подступе к деревне Тейлза. Именно там должна случиться последняя битва, решающая судьбу целого государства. Победив однажды, он не хотел вкусить поражение, нет, только уничтожение врагов.

Металл Наклз поддерживал его с правого фланга, дабы в случае отступления врагов взять их в котел, а Металл Тейлз слева, если вдруг оставшаяся армия двинется на них. Эми Долл закладывала динамит на важные точки, в которые могли зайти враги в случае захвата.

— Не думал, что мы доживем до этого момента, — произнес Металл Соник.

— Я поражен тем, что ты все еще жив, — заявил Металл Тейлз. — Уже был готов записать тебя в покойники, но нет, ты цел и невредим.

— Приятель, это нужно будет отпраздновать после победы. Как насчет просмотра документальных фильмов о мире нашего создателя? — спросил Металл Наклз.

— Ух! Это те, в которых говорится о масонах, заговорах и еще про выдающихся личностей? — с улыбкой выдавала из себя Эми Долл. — Обязательно! Мне нравится там один австрийский художник.

— Эми, это не тот человек, на которого нужно равняться, — выдал из себя Металл Тейлз.

— Да, знаю, но такая форма! Элегантная, вот бы у нас такая же была в будущем, — серьезно произнесла Эми Долл. — Надо будет попросить у нашего хозяина.

— Он не согласится, — твердо заверил Металл Наклз.

— Это еще неизвестно, может сжалится, — добавил от себя Металл Соник.

— Ну-ну! А теперь нам надо разобраться с этой небольшой деревней, чтобы отпраздновать! — показывая в сторону вышки, произнесла Эми Долл. — Как не терпится размазать их наглые физиономии!

— Будет еще, не уверен, что они из-под этого купола выберутся, — произнес Металл Тейлз. — По моим расчетам они останутся жить там навсегда, пока все не передохнут или от голода, или от какой-нибудь неизлечимой болезни, или еще чего-нибудь случится. В любом случае Эггман может продать эти земли другому государству за хорошенькую сумму.

— В одном ты прав, так это то, что они останутся там навсегда! — гордо заявил Металл Наклз. — Мне еще стоит добить мою живую копию.

— А мне хочется размазать мозги по асфальту настоящему Тейлзу, — произнес Металл Тейлз. — Он может быть и умен, но слаб физически.

— Я уже своего достиг, поэтому не буду вам мешать разбираться со своими копиями, — произнес Металл Соник. — А ты что скажешь, Эми?

Кукла задумалась. Она не испытывала никакой ненависти к той, по подобию кого она была создана. Даже было интересно как реагирует оригинал, что делает, что чувствует, чтобы понимать свои собственные мотивы в этом мире. Но ведь она может отличаться от нее, быть со своим характером, а не имитацией.

— А я… — она посмотрела на своих друзей. — По правде, не хочу убивать Эми, она мне ничего не сделала, поэтому ненависти к ней я не испытываю, даже наоборот, хочу больше узнать о ней, посмотреть какова она на самом деле, оригинальная Роуз.

— Перед ее казнью и посмотришь, — уверенно произносил Металл Тейлз.

— Если она опасности не несет, то зачем казнить? — спросил Металл Соник. — Излишняя жестокость к порабощенным только сильнее настроит их против нас.

— Мне не нужно, чтобы меня уважали, Соник, — стал произносить Металл Тейлз. — Мне нужно, чтобы меня боялись. Страх — вот что движет покорностью. Мои эксперименты над мобианцами это покажут в полной мере, все же хочется изучить их полностью.

— Тейлз, я не уверен, что это так работает, — уже вмешался Металл Наклз. — Справедливые поединки, сила через правду, вот что может их успокоить. Не нужно быть хуже, чем есть на самом деле.

— А я думаю, что любовь всем поможет! — вдруг выдала из себя Эми Долл. — Она спасет весь мир, еще увидите!

Все хором засмеялись, будто бы это была самая смешная вещь, которую кто-либо произносил рядом с ними. Металл Тейлз первым ушел на свой фланг, дабы оттуда наблюдать за происходящим в деревне, Металл Наклз сделал то же самое, но не Металл Соник.

Робот прислонил свою руку к голове Эми Долл, слегка поглаживая ее рубин вместе с волосами. Он посчитал это высказывание не столь смешным, сколь милым, ведь, возможно, капля счастья в этом мире поможет всем, кто видит только темно-серые тона в существовании.

— Возможно, ты права, — произнес Металл Соник. — Но это мы узнаем после победы.

— Да, — радостно произнесла Эми Долл. — Я знала, что ты меня поддержишь.

***</p>

Событие, которое никто из мобианцев не хотел увидеть в своей жизни. То, от чего у всех солдат теряется интерес к противостоянию Империи Эггмана. Жители родной деревни ежа собрались вместе, дабы отправить их настоящего героя в последний путь.

Могила была подготовлена для этого. Труп Соника, а именно то, что от него осталось, аккуратно уложили в гроб, от чего все выглядело, будто еж просто-напросто устал, закрыл глаза, чтобы наконец-то отдохнуть от тяжелых битв, дабы вновь встать на защиту, но…

Этого больше никогда не произойдет. Куча мобианцев собрались вокруг него. Армия, которая смогла сбежать вместе с Салли, как только видела героя, так тут же отдавали честь со слезами на глазах, хоть и некоторые прикрывали их каской, а другие кепкой.

Простые жители не могли успокоиться. Надежда на спасение стремительно угасала с каждой новой секундой, благо, Тейлз позаботился об энергетическом щите, окутывающий всю деревню, дабы роботы не пробрались внутрь, не начали уничтожать здания, делать диверсии.

Рядом с могилкой стояли и друзья Соника, который до той роковой битвы были рядом с ним, поддерживая, разговаривая о том, как смогут победить злого гения, даже тот антидот, изготовленный лисом, стал в одно мгновение пустой тратой ресурсов и времени.

Нужна ли была речь для него? Все молчали. Тишина поселилась на кладбище, будто бы никто из присутствующих уже не был жив, словно все уже готовились принять свою участь, то, что с ними станет после еще очередной атаки роботов Эггмана.

Прохожие не могли уйти отсюда. Смотря на того, кто только недавно спасал некоторых от завален, помогал армии разобраться с врагом, вселял чувство того, что вскоре все закончится в их пользу. Теперь лежит сырой земле, чтобы кормить червей и другую живность.

Наклз стоял рядом с Тейлзом. Оба молчали, хотя в мыслях было столько слов, что невозможно описать. Рядом находился Шедоу, у которого эмоций не наблюдалось, впрочем, еж уже привык смотреть на то, как родные погибают у других, даже сам когда-то испытывал скорбь.

Эми же, несмотря на критическое состояние здоровья, присутствовала, держась за трость. Протез не мог держать ее из-за переизбытка эмоций, которые мешали поступать командам в мозг, но теперь и работающая нога не слушалась, будто отказывалась хоть как-то продолжать действовать.

Салли. Та, кто до последнего не верила в смерть своего возлюбленного, теперь наблюдала за его могилой. Что творилось на душе императрицы? Возможно, многие догадывались насчет этого, но она практически не подавала виду остальным. Только пустой взгляд, как тогда на свадьбе влюбленных, устремился в сторону Соника.

Ванилла, к сожалению, как и Руж не пребывали в том месте, ведь сейчас обе пытались наладить поставки продовольствия, в магазинах катастрофически не хватало продуктов, которые нужны для продолжения жизни в непробиваемом для роботов куполе.

Со временем, толпа стала расходиться, оставшиеся солдаты должны подготовиться к новой битве, простые граждане обязаны помочь или вести свои дела. Только друзья ежа вместе с его возлюбленными девушками оставались на месте, продолжая смотреть на павшего героя.

Никто не хотел говорить первым. Наклз не знал, как подобрать слова, которые смогут хоть как-то помочь в данной ситуации, из которой невозможно выбраться. Ехидна не пытался перевести их скорбь в другое русло, ведь и сам испытывал противоречивые чувства.

Эми — ее было не слышно, но слезы до сих пор капали с ее лица, будто держит свой крик, чтобы никто не увидел настоящие переживания, спрятанные внутри души. Девушка почти не стояла на ногах, но ради своего возлюбленного не хотела упасть в грязь лицом.

Шедоу же, не имел ни права хоть что-нибудь произнести, ведь все время соперничал с ежом, хоть и в последнее время их маршруты почти не пересекались. Конечно, были моменты дружбы, но назвать ее истинной, язык не поворачивался ни у кого, скорее просто знакомые, ничего больше.

Салли все еще смотрела в одну точку, отдаляясь своим сознанием от всех оставшихся. Ее любовь мертва? Это сон? Это шутка? Возможно, победа над Эггманом вернет возлюбленного к жизни, на что глубоко в душе и надеялась императрица почти павшей Империи.

Тейлз — лучший друг ежа. Именно он мог справиться со своими эмоциями, но они так же мешали хоть что-либо произнести. Вытирая слезы, он, понимая, что нужно решиться на хоть какие-то слова, вышел вперед, дабы все обратили внимание именно на лиса.

— Я… я выбрал не подходящее время для своих слов… — сошло с уст лучшего друга Соника. — Но мы все должны взять себя в руки. Сейчас это практически невозможно, мои слова будут, как пустой ветер для всех вас, однако попытаться стоит. Мы должны собраться с мыслями, мы должны отбросить скорбь назад, ведь сейчас не то время, чтобы предаваться ей. Эггман почти захватил всю нашу страну только из-за того, что Соник погиб…

Он остановился. Слишком уж все зависело от его друга, который, не выдавая усталости, не жалуясь на жизнь, держал в руках, пытаясь исправить каждую ошибку. Все битва — день без нашествия на города. Каждое принятое решение в парламенте — шанс простым жителям возвыситься, но сейчас…

— Только из-за того, что наш друг, чья-то любовь, отдал жизнь, чтобы все продолжали существовать дальше, именно мы сейчас думаем как опустить руки, перестать сражаться, признать поражение. Неужели, этого хотел Соник? — задал риторический вопрос лис. — Даже я хочу просто-напросто сдаться, а потом будь, что будет, но мы не должны этого делать! Соник надеялся на то, что мы сможем преодолеть все трудности вместе! Но теперь, без него… Он больше не придет нам на помощь в трудную минуту, надеяться на героя больше нельзя. Единственное, что мы можем сейчас сделать для него, для всех нас, это полностью победить Эггмана!

Первым, кто хотя бы попытался откликнуться на слова Тейлза, был Шедоу, что очень сильно удивило остальных. Еж шагнул вперед в направление к лису, дабы тоже произнести что-то, что поможет в данной ситуации. Возможно, зажечь хоть какой-то огонек в душе друзей погибшего.

— Одно я понял точно после всех наших столкновений с Соником, — произнес Шедоу, встав справа от лиса. — Если этот еж замечал, что кто-то сдается, то тут же делал все, чтобы это исправить. У вас нет такой силы, как у него, но последнее, что хотел бы ваш герой, так это видеть слезы на лицах друзей. Мы должны исправить все ошибки, одолеть Эггмана, чтобы его смерть не была напрасной. Возьмите себя в руки, черт побери, и действуйте, если хотите почтить его память!

Наклз так же захотел вложить свое слово для того, чтобы самому принять действительность, дабы продолжать сражаться с оставшимися друзьями, которые готовы дать отпор врагу, вошедшему именно на их территорию, на их страну, убивая тех, кто не заслужил этого.

— И каждый ответный удар станет в сто крат больнее, чем смерть нашего друга — воскликнул Наклз. — Ну же, Тейлз, Шедоу, Эми, Салли, мы должны справиться с этим, не имеет право отступить! Это уже не те старые-добрые времена, когда каждая битва была чем-то вроде развлечения, отказа от учебы и приятной встречи с знакомыми, но нужно это принять, преодолеть то, что каждый из нас живое существо, каждый может погибнуть от шальной пули, от ударов. Никто не бессмертен, даже герои, так, что мы теряем?

Молчали только две девушки, не способные ничего вымолвить из себя. К сожалению, на них никакие речи не действовали, которые могли хотя бы поднять дух солдат. Эми вовсе не слушала ничего, а Салли, пытаясь понять все, лишь сильнее уверяла себя, что после победы над Эггманом Соник придет к ней.

— В-возможно, — промолвила Акорн. — Я… я знаю как победить… да… р-ради Соника… Я… все смогу… П-просто… — она посмотрела в сторону друзей ежа, чем невольно испугала их своим выражением лица. — Дайте еще пару минут побыть с Соником, хорошо?

Ее пустой взгляд заставил Наклза глотнуть воздуха, от чего ехидна отстранился от остальных. Шедоу, не придав этому значения, отошел от гроба, а Тейлз, всматриваясь с выражения лица императрицы, будто бы искал что-то неестественное.

— Салли? — только Тейлз заметил нечто странное.

— Прошу, Тейлз, оставь меня… Встретимся в лаборатории, я составлю план там, а сейчас… я хочу остаться с Соником… — продолжала говорить Салли.

Никто не смел говорить что-то против. Друзья ежа незамедлительно направились в лабораторию лиса, но Эми не двинулась с места, желая остаться здесь, не обращая внимание на то, что рядом находится Акорн, желавшая в прошлом лишь смерти своей сопернице.

Остались только две девушки, не желающие отходить от возлюбленного ни на шаг. Он больше не обнимет их, не прошепчет ласковых слов, не будет находиться рядом каждый день. Души обеих практически замерли на месте, пытаясь как-то справиться с действительностью.

Эми больше не смогла стоять, даже опираясь на трость. Руки остановили падения, но она была на коленях прямо перед могилой своего мужа. Прижимаясь лицом к земле, она стала кричать так громко, что вывела Салли из некоего замешательства. Императрица посмотрела на Роуз.

Увидев практически беззащитную ежиху, не смеющую дать отпор, Акорн должна была уже вонзить скрытый клинок у себя за одеждой прямо в горле той, кто отнял Соника у нее, но хотел ли еж этого? Она задумалась. Возлюбленный желал ли избавления от другой мобианки?

— Эми… — произнесла Салли. — Ты… в порядке?

Первые разумные слова со стороны практически обезумевшей от любви императрицы, особенно сейчас, когда любовь всей жизни лежит в гробу. Будто бы какая-то ясность ударила по голове, возвращая ту прежнюю Акорн, способную разбираться где хорошо, а где плохо.

Но на самом деле все было не так. Разум до сих пор требовал действий, ведь сейчас они практически остались дни, ничего не мешает прикончить соперницу, но Салли держала себя в руках. Ехижа не должна встретиться с возлюбленным там, на небесах, ведь они будут счастливы.

К счастью, что-то в душе Акорн было от той, кто мог принимать правильные решения. Императрица в ту же секунду подоспела к Роуз, дабы вновь поставить ее на ноги, но ежиха лишь отмахнулась, наконец-то выдавая свой голос, полон агонии, от которой невозможно избавиться.

— Соник!!! — закричала Роуз. — П-пожалуйста, п-проснись!!! П-пожалуйста, вернись ко мне!!! Я не могу… Не могу без тебя!!! П-пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, п-проснись, о-откликнись, с-скажи, ч-что жив… П-пожалуйста…

— Он… не услышит… — произнесла Салли.

Наблюдая за Эми, Акорн вновь пыталась противостоять начинающемуся безумию со стороны ее брошенного еще тогда в замке Соником сердца. Императрица приходила в себя с каждой новой секундой, пустой взгляд заменялся слезами, будто бы она вместе с соперницей не может в это поверить.