Глава 1. Сумеру. Часть 1. (1/2)

Как ни странно, его путешествие начинается в Сумеру.

Под покровом ночи он крадётся по лесу, едва видя дальше своего носа, но глаза зорко высматривают огонек впереди, лучик света, а потому он заставляет себя идти дальше. Кожа липкая и потная, колени дрожат от усталости, а взор подернут пеленой.

Силы на исходе.

Но вот тропинка выводет к Ирминсулю. Это прекрасное древо ослепляет глаза, однако даже не смотря на это, он идёт к нему навстречу и падает перед его корнями. Опустив ладони на кору, питается его силой, ощущая прилив энергии.

И, словно об огонь, обжигается и отскакивает.

Дерево заражено.

Заражено той скверной, что погубила и губит весь Тейват.

Он шипит и зло смотрит на Ирминсуль, будто желая вырвать его с корнем.

— Не стоит так злиться. — нужно было ожидать, что Великая властительница будет здесь. — Ирминсуль тоже попал под влияние темных сил.

Он оборачивается на ее голос.

Руккхадевата не улыбается, хотя ее голос искрится теплотой. Она мягкой поступью, как тихая птичка, подходит к нему и опускается рядом на колени. Берет его ладони в свои руки – и передаёт свою дендро энергию через это прикосновение. Ни лучше, ни хуже ему от этого не становится – сила семи элементов никогда не была нужна для существования.

— Мне так печально от произошедшего в Каэнри'ах, — шепчет Руккхадевата. В уголках глаз собираются слезы. — Макото погибла, Ирминсулю конец... Но самая главная потеря, несомненно, – это народ Каэнри'ах. Они не достойны такого конца.

Голос дрожит, но он находит отвечает.

— Ты могла это остановить.

Первая и последняя слеза скатывается по щеке Великой властительницы.

— Это не так. Я должна была защищать Ирминсуль.

— Ирминсулю бы ничего не было, — шипит он и вырывает свою руку. — Народ Каэнри'ах... Мой народ погиб из-за того, что Архонты отказали нам в помощи!

Руккхадевата качает головой.

— Против Селестии бесполезно восставать. Это не приносит пользы, только новые боль и страдание.

— И потому нужно сидеть сложа руки? Смотреть на мучения тысячи невинных людей и говорить, что ничего не можете сделать только потому что Селестия против? Бесхребетные твари!

Он вскакивает на ноги, и у Великой властительницы нет и шанса на то, чтобы ответить.

Клинок Итэра прорезает ее грудь и до самого живота. Кровь брызжет, но поскольку она божественного происхождения, то вреда экосистеме не наносит. Наоборот – цветы становятся красочнее, трава сочнее.

Архонты полезны только, когда умирают.

— Забудь, Итэр, — на последнем вздохе говорит Руккхадевата. — Теперь уже ничего не изменить.

***

Сто лет спустя Сумеру не очень-то меняется.

Главное его отличие от своей прошлой версии – смерть Руккхадевата и восхождение Кусанали.

Итэр помогает этому несмышленному ребенку. Нахида хоть и Архонт, но очень наивна – люди для нее сгусток светлых эмоций и радостных, не знающих, несчастья чувств, которые маленькой богине предстоит изучить.

Но Итэр знает. Смотрит глубже. Люди такие отвратительные существа, и одна из самых больших причин – их беспрекословное поклонение Архонтам. Вера в них.

Что они могут без бессмертных?

Однажды, гуляя по улицам города, он замечает людей в странной, невиданной им раннее, форме. На лицах маски, а одежда чересчур уплотненная для здешних мест.

Только из-за нее Итэр понимает, что эти люди из Снежной.

Он прячется за колонной и внимательно смотрит. Но эти люди осмотрительны – шепчутся в полуха, даже если напрячь слух, ничего не разобрать. Итэр кривится.

Он следует за ними до самого Порта-Ормоса, где стоят корабли, укреплённые впереди и огромными парусами.

Итэр подтверждает догадку о том, что они из Снежной. Такие корабли пользуются популярностью только в той холодной стране и делают их такими, чтобы нос разбивал льдины.

Но причина того, что они настораживают Итэра одним своим видом? Это ему непонятно.

Люди в форме грузятся на корабли и вскоре отплывают. Итэр немного расслабляется – становится легче от их отплытия.

Но почему они вообще здесь были? Да и кто это?

Итэр ловит прохожую, работающую в Порту. Та удивляется и неловко кланяется, явно не ожидая увидеть в таком месте Старшего жрица малой властительницы.

— Вы не знаете этих господ? — переспрашивает работница, и Итэр кивает. — Ох, боюсь, я тоже не смогу вам ответить. Может вам спросить кого-нибудь из Академии? Они наведывались туда накануне.

Итэр благодарит ее, но в Академию не спешит. Там ему не всегда рады – как Старший жрец он часто вмешивается в дела Сумеру, хотя не имеет отношения ни к одному из даршанов. Но Итэр прекрасно понимает, что с его знаниями, он уже давно мог бы стать великим мудрецом, и никто бы слова против не сказал.

Потому, когда Итэр оказывается у ворот учебного заведения, уже наступают сумерки. Перед ним расступаются, как перед самой малой властительницой. Итэр вздыхает.

Это так привычно, что аж тошно.

Внутри его уже ждёт великий мудрец. Итэр не знает, как тот узнал, что он идёт, однако это даже на руку.

— Что же понадобилось господину старшему жрицу? — тянет мудрец Наль-Ахман.