Глава 39. Отдел тайн (2/2)
«Мерлин, Гермиона! Хватай цепь или я приду и заставлю тебя!»
Как и прежде, голос был слишком сильным, чтобы ему сопротивляться.
Она протянула руку и коснулась цепи.
Тишина.
Полная и абсолютная тишина.
Гермиона глубоко вздохнула, и паника начала покидать тело.
Руки перестали дрожать, а дыхание стало нормальным. Цепь в ее пальцах смягчилась, а затем затрепетала, окружая ее. Но Гермиона не чувствовала себя в ловушке. Нет, она чувствовала себя в безопасности, чувствовала себя защищенной.
Она крепче сжала ее и сразу поняла, что Бродяга и Нарцисса имели в виду, говоря о якоре.
Драко рисковал практически всем, чтобы спасти ее. До этого он поклялся никогда не причинять ей боль, даже пообещал прекратить оскорблять ее. Он сдержал свое обещание. Клятва верности, которую он сдержал, так же как она сдержала свою. Может, он и не был таким же якорем, какие были у Нарциссы и Бродяги — Гермиона не чувствовала к нему любви, но доверяла ему. Драко не только знал одну из ее самых темных тайн, но и видел ее, и не испытывал отвращения. И даже сейчас, когда она парила над бездной, потерявшись в океане страданий, он звал ее назад, напоминал о том, за что она боролась. Напоминал, что она больше не беспомощный младенец в колыбели.
Что даже когда она была ребенком, она боролась. Боролась за тех, кого любила, и за то, что они разделяли.
Цепь, которую создала его родовая магия, была просто более постоянной версией той связи, которую они уже создали. Она рискнула всем, чтобы спасти его мать, ещё до того, как узнала обо всем.
НЕТ!
Она снова закричала — образ ножа застыл в воздухе.
Нет!
Она не была беспомощной. Она никогда не была беспомощной.
Кроме того, она знала, что такое счастье.
Гермиона вспомнила одно из своих любимых воспоминаний. Бродяга сидел на метле, а она находилась перед ним. Он медленно взлетал всё выше и выше, крепко держа ее, пока Гермиона встречалась со своим самым большим страхом. Страхом неудачи, неспособности сделать что-то хорошо.
Он давным-давно помог ей победить его.
— Экспекто Патронум!
Из ее волшебной палочки вылетел огромный серебряный пес и запрыгал по маленькой круглой комнате. Он отогнал тьму от ее друзей и брата.
Через секунду, как только к остальным вернулось понимание реальности, по комнате запрыгало ещё больше серебряных существ. Серебряный олень бежал вместе с собакой, как когда-то вместе бежали Бродяга и Сохатый. Только сейчас с ними были лошадь, бежавшая вровень с оленем, и взмывшая в воздух ворона. Вместе они загнали последний клочок тьмы обратно в комнату.
Фред захлопнул дверь, и Гермиона едва успела выжечь на ней отметину, как комната снова начала вращаться.
Когда всё прекратилось, они уставились друг на друга, а в их глазах всё ещё были видны кошмары.
Гермиона тихо вскрикнула и резко обернулась, когда одна из дверей сама по себе открылась.
Он стоял за ней с поднятой палочкой, и выражение на его лице, которое она никогда в жизни не забудет, было ее якорем. За ним стояли Луна и Джордж. Всех их сопровождали Патронусы.
Ворон Джорджа подлетел к вороне, и они вместе закружились в воздухе, прежде чем исчезнуть. Заяц Луны прыгнул по комнате один раз, прежде чем исчезнуть вместе с оленем и лошадью. Теперь было четко видно Патронус Драко.
Лисенок задрал нос кверху, словно принюхиваясь к темноте. Убедившись, что всё исчезло, он посмотрел на собаку, прежде чем они вместе исчезли.
Слова были излишни.
Все семеро поспешно покинули Отдел тайн и Министерство. Ребята остановились только для того, чтобы убедиться, что Тачики и Пожиратель всё ещё лежали там, где они их оставили.
И только когда они начали бросать в камины Атриума порох, Гермиона поняла, что ее пальцы были переплетены с пальцами Драко, и находились они в таком положении с тех пор, как закрылась дверь отдела.
Не желая отпускать, Гермиона притянула Драко к камину и обняла, пока они не приземлились на твердый дубовый пол Академии.
***</p>
Сердце Драко бешено колотилось, когда он упал на пол. Его рука всё ещё была переплетена с рукой Гермионы.
Он до сих пор не понимал, как им удалось вовремя добраться до Отдела тайн. Всё то время, что они были в пути, Драко находился в своем сознании, пытаясь помочь Гермионе, пока Луна управляла его физическим телом.
И проклинал себя за то, что не мог связаться с разумом Гарри, пока там не окажется Гермиона. Или пока они физически не соприкоснуться. Например, как у маленького ручья.
Потому что он пытался. Мерлин, как он пытался.
Как могло то, что Гермиона сейчас подверглась нападению, напугать его больше, чем смертельное проклятие от Волдеморта?
Это была цепь?
Или что-то ещё?
Нет.
Это не могло быть чем-то ещё. Она его кузина.
Только кузина.
Помня об этом, Драко поднялся на ноги, помогая ей сделать то же самое.
Гермиона всё не отпускала его руку.
Любопытствуя, он осторожно потянулся к ее сознанию, но это были не просто слова, как с Гарри, контакт кожа к коже сделал связь сильнее.
Он был с ней в маленькой клетке, которая была сделана из цепей. Она сидела на полу, обхватив одной рукой цепь.
«Гермиона?»
Девушка посмотрела на него, и на Драко сразу нахлынуло множество чувств.
Злость.
Боль.
Страх.
И что-то ещё, что-то приятное.
«Драко. Почему ты здесь?»
Он подошел и сел рядом с ней, не касаясь.
«Ты не отпускаешь мою руку».
Гермиона посмотрела на свою руку, сжимающую цепь клетки. Она медленно оторвала от нее пальцы. Только контакт прекратился, Драко почувствовал, как между ними растет расстояние.
Он все ещё был в ее сознании, но больше не чувствовал ее, только слышал.
«Так лучше?»
«Нет».
Драко взял ее за руку. Мгновенно всё стало четче, яснее.
Клетка немного изменилась, становясь менее похожей на клетку.
«Ты хотела поговорить?»
Гермиона кивнула и открыла рот, но потом закрыла его и вздохнула.
Драко в голову вдруг пришла мысль, рожденная ее приказом не лезть в сознание Гарри. Она была недовольна из-за их цепи? И согласилась только из чувства долга?
«Ты расстроена?»
Гермиона даже не взглянула на него.
«Чем?»
«Тем, что я привязан к тебе».
«Не знаю. Меня это устраивало, и всё ещё должно устраивать. Наша связь спасла меня от чернильной тьмы. Но… я не знаю. Наши отношения так сильно изменились за столь короткое время».
«Тебе будет легче, если я снова начну издеваться над младшекурсниками?»
«Нет!»
Гермиона посмотрела на него и замерла. Затем печально усмехнулась.
«Ты шутил».
«Да, я не могу вернуться к тому, каким я был. Я думаю о том, чтобы начать над кем-то издеваться, и вижу, как Винсента заставляют принять Метку. Вижу, как моего отца заставляют работать ради идеи, в которую он больше не верит. Это одно и то же, только в разных масштабах».
«Ты стал мудрее».
«Нет. Я просто учусь на собственном опыте».
«Это и есть мудрость».
«Если ты так говоришь».
«Говорю».
Драко усмехнулся.
«Ну, если ты так говоришь, значит, это правда».
Она улыбнулась ему в ответ.
«Видишь, ты учишься».
Драко тоже улыбнулся и сжал ее руку. Да, он учился. Он только надеялся, что ещё не слишком поздно.
***</p>
Гарри глубоко вдохнул и вытянул ладонь. Он схватил Джинни за руку и притянул к себе. Они прижались друг к другу.
Мама. Он слышал голос своей матери.
И отца.
Оба его родителя отдали жизни за него. Его матери предоставили выбор.
Неудивительно, что кровная защита, созданная Дамблдором, была такой мощной.
Он не знал, убьет ли эта чернильная тьма их души, как это может сделать дементор, но он был рад, что они так и не узнали об этом.
Он был в долгу перед Драко.
Гарри наклонил голову и потерся лицом о мягкие волосы Джинни. Она сжала его ещё крепче.
— Мне снова было одиннадцать. Я была заперта в том дневнике. Затем… Затем мне было четырнадцать. И я слушала, как тебя мучает Волдеморт.
— Я слышал, как мои родители умирают.
Она издала полубезумный смешок.
— Ладно, ты победил.
— Это не соревнование.
— Знаю.
Он крепко сжал ее в объятиях, а затем отстранился. Оглянувшись, Гарри увидел, что Фред сидит на полу, а Джордж крепко сжимает его плечо и что-то шепчет. Луна размахивала палочкой, уничтожая остатки сажи и убирая следы их «приключения».
Его внимание привлекли Гермиона и Драко. Их руки были переплетены, а в глазах застыло какое-то отсутствующее выражение.
У него было странное предчувствие, что Нарцисса Малфой получит то, что хотела. Что-то притягивало его сестру к его старому школьному сопернику. Что-то, частью чего он больше не был.
Гарри попытался дотянуться до ее сознания, но не смог. Он видел, что Гермиона сидела в светящейся клетке, сделанной из цепей, которая выглядела довольно похожей на детскую кроватку, что показалось ему довольно странным.
Он отпустил Джинни, подошел к ним и взял Гермиону за другую руку.
Он мгновенно оказался рядом с ней, в клетке.
С другой стороны сидел Драко. Они оба посмотрели на него.
Гарри, как обычно, не мог говорить, поэтому послал ей изображение стеклянного шара и ощущение срочности.
Гермиона кивнула, и Гарри увидел, как Драко сжал ее руку.
Они что-то говорили друг другу, но он не слышал.
У них с Гермионой не было такой связи.
Он вырвал свою руку из ее и снова оказался в холле Академии.
Гарри сунул руку в сумку и вытащил пророчество:
— Пойдемте посмотрим.
Все они быстро пошли в гимнастический зал, где лежали метлы и квоффл. Как будто они играли и просто решили сделать небольшой перерыв.
— Есть идеи, как мы его послушаем? — он поднял пророчество.
— Мы его разобьем, — просто сказала Луна.
Он увидел, что в одной ее руке был дневник, а в другой — перо.
— Тогда ладно. Готовы?
Все дружно закивали.
Терять нечего. Гарри высоко поднял руку и кинул пророчество на твердый пол.
Стекло разлетелось вдребезги, и из разбившегося шара появилась хрупкая фигура профессора Трелони.
— Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда…