Глава 38. Присоединение (2/2)

Теперь Уизлетта закатила глаза.

— Честно. Мы все дружим практически с рождения. Мы замешаны во всем этом вместе. Но Малфой и Но… Теодор новички. Гарри сделал сознательный выбор и предложил Пэнси присоединиться к нам. Мы не будем спрашивать их, хотят ли они быть частью всего этого? А не сразу строить планы?

Внезапно все взгляды остановились на Драко, затем скользнули к Тео и обратно.

— Ну? — спросил Джордж. — Хотите присоединиться к нам в непрерывном неповиновении Министерству и всем Пожирателям Смерти?

Драко посмотрел на Тео, заметив в его глазах удивление, радуясь, что он не единственный, кто не ожидал приглашения присоединиться к их группе.

— Кстати, кто вы? — спросил Тео.

— Вообще-то я думал, что вы просто друзья, а не что-то организованное, — добавил Драко.

— Мы друзья, но благодаря Гермионе, думаю, теперь мы можем называть себя небольшим клубом, хотя официального названия у нас нет. Лично нам с Фредом нравится название «Новые Мародеры», — Джордж хмыкнул.

— Кстати, об организованности… — Гермиона схватила сумку на шнурке, жутко похожую на ту, что Пэнси таскала с собой весь прошлый семестр.

Она засунула в нее руку и вытащила ещё две маленькие сумки, два дневника и два галлеона.

— Я приготовила дополнительные, потому что никогда не знаешь наверняка. Вот, — она протянула часть Драко, а остальное отдала Тео. — Монету можно использовать для связи в чрезвычайных ситуациях. Она нагревается при использовании, так что будьте осторожны. Все дневники связаны между собой, мы можем общаться друг с другом с помощью них, используя прозвища. Сумки бездонные. Просто опустите в нее руку и подумайте, что хотите достать. Если эта вещь там, она прыгнет к вам в руку. Отверстие расширяется для более крупных предметов.

— Вот так, — сказала Уизлетта, сняла с пояса свою сумку на шнурке и вытащила метлу.

Драко поднял сумку, и его глаза расширились от изумления.

— Ты серьезно сделала бездонную сумку?

— Да, и у нас с Фредом есть полное право продавать их, а также дневники, когда война закончится, — гордо сказал Джордж.

— Но те, что они продают, связаны только с одним-тремя другими дневниками. А эти связаны с любым дневником, который я назову, — сказала Гермиона с оттенком гордости в голосе и блеском в глазах, который заставил всё ее лицо сиять.

— Вам нужны кодовые имена, — заявила Луна. — Думаю, Дракон подойдет Драко, а что касается Теодора, думаю…

— Яблоко, — твердо сказал Тео.

— Яблоко? — с любопытством спросил Гарри.

Тео встретился с Драко взглядом, в котором была заметна стальная холодность, никогда прежде не проявлявшаяся в этих радужках.

— Да, Яблоко.

— Отлично, Теодор — Яблоко. Ты согласен с Драконом, Драко? — спросила Гермиона.

Драко пожал плечами, ему было всё равно.

— Да.

— Ладно, думаю, что оно хорошо подходит, — она бросила взгляд на Гарри, и Драко увидел, что Поттер немного покраснел и отвернулся. Очевидно, понял, что Гермиона наконец-то узнала, что означало ее видение в больнице святого Мунго.

— Теперь, когда всё улажено, приступим к планированию, — сказал Уизли. — Уже почти семь, а в квиддич слишком поздно играть не получится. Яблоко, ты со мной, мы будем сидеть с открытыми дневниками, пишите, если понадобится помощь. Мы можем собрать Орден, если это будет абсолютно необходимо. Дред, Феникс, Сохатик и Джинджер проберутся внутрь и украдут пророчество. Кто-то должен быть в мантии, чтобы убедиться, что путь свободен, прежде чем все войдут. И Дред возьмет несколько своих новых изобретений, верно?

Он посмотрел на Джорджа, и тот кивнул:

— Конечно.

— Месяц, Фордж и Дракон, вы держите дневники открытыми и ждете в Академии. Достаточно просто шуметь, чтобы никто не понял, что это не настоящая игра в квиддич. Трава пропустит эту операцию из-за состояния Змеи. Звучит неплохо?

Все кивнули, хотя Драко услышал, как Уизлетта пробормотала себе под нос: «Рон действительно любит быть королем…»

— Я всё слышу! — сказал Уизли, пытаясь бросить ещё одну подушку в Уизлетту, но понял, что Гермиона убрала их все подальше от него. Он ограничился тем, что показал сестре язык, прежде чем вернуться к делу. — А теперь давайте разберемся во всех деталях. Думаю…

Драко перестал слушать рыжеволосого. Возможно, позже он пожалеет об этом, но он просто сделает то, что велела ему сделать Луна (когда он перестал думать о ней как о Лавгуд? И почему?). На самом деле он просто хотел поддержать Гарри и Гермиону в их стремлении избавить мир от змеиной морды. Детали не имели значения.

Он просто хотел отомстить за магические цепи и смерть отца.

Ему показалось интересным, что пробраться в Министерство предложила Гермиона, но планировал детали именно Уизли.

А Гарри ничего не делал, только кивал и время от времени делился подробностями своих видений.

Эта группа была совсем не такой, какой он себе представлял — а представлял он ее себе довольно часто. Особенно после того, как к ним присоединилась Пэнси.

И теперь он был частью нее.

Страшная мысль, но оставившая приятное теплое чувство в груди, успокаивающее боль и чувство вины, которые он всё ещё испытывал из-за смерти отца и ран Пэнси и Тео.

Он был частью нее.

В его голове появилась одна мысль.

«Гермиона, нам нужно поделиться тем, что мы можем общаться».

«Ты действительно хочешь, чтобы они знали о твоей слабости?»

Драко не смог сдержать смех, который привлек всеобщее внимание, и ответил вслух.

— Гермиона, я связан с тобой. Как это может быть слабостью?

Ее мягкие карие глаза встретились с его взглядом, и она на мгновение по-совиному моргнула. Потом она сама рассмеялась:

— Очко.

Все выглядели до жути растерянными.

— Не хотите объяснить, что происходит? — спросил Уизли.

— Родовая магия Малфоев магически привязывает человека к кому-то могущественному, кем он восхищается. Драко привязан к Гермионе. Полагаю, они нашли в этом какую-то выгоду, — рассказал Гарри.

Смешки Гермионы улетучились.

— Да. Мы можем мысленно разговаривать. Похоже на мою связь с Гарри, но по-другому.

— Подожди, ты можешь мысленно разговаривать с Поттером? А теперь и с Драко? Разве это справедливо?! — воскликнул Тео.

— Совсем несправедливо, — сказала Уизлетта.

Если честно, Драко не должен был называть ее так. Учитывая, что он уже перестал называть ее брата Уизелом. А она определенно занимала более высокое место в его списке, чем ее брат.

— Это долгая и запутанная история. По крайней мере, для Гарри и Гермионы. Я объясню, пока они будут на задании, — сказал Уизли.

Тео кивнул, а Уизли снова повернулся к Драко.

— Если вы умеете мысленно разговаривать, это значит, что мы должны подстроить всё соответствующим образом.

И он снова начал менять детали. Драко вздохнул и нашел стул, садясь. Он думал, может ли что-нибудь по-настоящему пошатнуть эту группу.

Потому что, кажется, такого не существовало.

Но он знал, что это не может быть правдой. У каждого был предел того, сколько «странностей» он мог вынести. И когда они достигнут своего предела… Драко надеялся, что переживет это — потому что это точно плохо кончится.