Часть 12 (2/2)

- Три - два. Я выигрываю, Рин.

Риндо дёрнулся. И не из-за того, что была опасность остаться с травмой. А из-за того, что Рин только что назвала его своим именем. Грудная клетка разрывалась от биения сердца, которое набатом отдавалось в голове и Риндо сдержал вопль счастья. Было так волнительно, хорошо и приятно. Она впервые назвала его так. Так по-домашнему, так по-дружески, так интимно.

Но Риндо чувствовал, что ситуация может стать страшной. Он был прижат животом к татами, но даже так он чувствовал. Либо это было мимолетное движение Рин, либо он слишком чувствительный. Но шорты в области паха стали ему тянуть и теснить. Нельзя, чтобы девушка увидела.

Казалось, Риндо целую вечность не лежал с девушками в постели. Просто потому что не хочет? Пиздёжь. Просто потому, что он не может. Совесть и чувство несправедливости к Ринтаро. Он считал, что раз влюбился в неё, то будет жить монахом до тех пор, пока он не дойдёт с Рин до такой ступени отношений, когда она разрешит дотронуться до неё в другом плане. А она обязательно будет его. И будет думать о нём также, как и он сейчас о ней.

- Это смертельный захват, ты в курсе? - улыбнулся Риндо, поворачивая голову, - ты можешь меня убить.

- Если бы это была настоящая схватка, ты бы уже был мёртв.

- Я учту, - пробубнил Риндо, успокаиваясь и поспешно натягивая футболку вниз, но Ринтаро даже не взглянула вниз.

В ней не было ни капли кокетства, заигрывания, женский замашек. Она была как парень с женской внешностью. Так могло показаться всем дуракам, которые привыкли смотреть на вещи поверхностно. Но на самом деле для Риндо Ринтаро была эталоном женской красоты.

Все женщины, которых он видел, были самые разнообразные. Одинаково ухожены, с красивыми волосами, ставшими как парик из-за химических отравились, краски и прочей ерунды. Красивые тела, сделанные под ножом хирурга или в солярии. Мягкая кожа, но только на несколько часов. Запах дорогих духов, приторные, яркие, вызывающие, блядские. Пухлые губы, набитые силиконом. Идеальные лица в косметике, которая скрывает настоящее лицо. И внутренне они одинаковы. Ищущие выгоду, деньги, хотя и так довольно обеспечены. Затирают про любовь, а потом уходят к более богатому. Риндо раньше воспринимал это как должное. Как то, что дети должны ходить в школу, рыбы плавать в воде, львы есть мясо. Как очевидное.

Но Ринтаро была совсем другой. И она сломала это Очевидное. Она лучше. Гораздо лучше. Нет, остальные даже не заслуживают того, чтобы даже соперничать с ней. Только одна девушка могла бы стоять рядом с ней. Но, увы, Амэ мертва. Но зато Ринтаро жива. Не то, чтобы Риндо был эгоистом и ему было всё равно на мёртвую возлюбленную Рана. Нет, просто когда Амэ умерла, точнее, спрыгнула с крыши, он понял, что нужно ценить ближнего человека, пока он есть, а не лежит сломанной кровавой фигурой на земле возле многоэтажки. Нужно ценить, пока есть. Поэтому Риндо дорожил моментами с Рин. Потому что не хотел понимать боль Рана.

Ринтаро была красива своей особенной, хоть и мальчишеской красотой. Её совсем не женские, но в тоже время идеально грациозные и изящные движения, делали её очаровательной и притягательной. Точеные скулы, нос и лоб, припухлые от последней драки губы, синие глубокие глаза нет могли не привлекать внимания. В которых так легко утонуть. А утонуть значит остаться там навсегда. А Риндо и не думал даже сопротивляться. Он очень быстро смирился со своими чувствами. Наверное, сначала он поторопился назвать всё любовью. Но как объяснить его мысли о ней, когда Риндо думал, что Рин парень. Риндо видел много избиений, но избиение Рин причиняло ему практически физическую боль. Её мимолетная, в буквальном смысле секундная улыбка вызывала в ней бурю эмоций, а случайные столкновения глазами, и особенно тогда, когда Рин неуверенно улыбалась в ответ, заставляли его сердце стучать.

Он уже был в капкане.

- Ну, что, продолжим?

Голос Ринтаро впервые был не равнодушным, а энергичным. Обычно так разговаривали девушки, которых Риндо уже вёл в номер. Её возбуждало не его тело в плане физической близости, а его тело в качестве противника. Риндо надеялся, что первое не заставит себя долго ждать.

- Конечно, продолжаем.

Снова стойка. Только вот теперь одна нога Рин была не сзади, а чуть отведена в сторону. И вес лежал на передней ноге, чего в джиу-джитсу делать не положено. Было странно, но она владеет подвидами Айкидо [ айкидо относится к школе джиу-джитсу или школе Дайто-рю ]. Значит, она использует другую технику. Ладно, Риндо больше ей не уступит. Ни за что. Он тоже на что-то способен.

- Это Айкидо? - спросил он, цепляясь взглядом за её стойку и малейшую деталь.

- Нет.

- А что тогда?

- Каратэ.

- Ашихара? [ один из видов каратэ ]

- Нет, Киокушинкай [ один из видов каратэ, отличающийся своей жестокостью и сложностью в освоении ].

Риндо удивлённо замер.

- А ранг?

- Чёрный. [ разговор идёт о поясе, который говорит о ранге. Чёрный пояс самый последний, что говорит о полном мастерстве в освоении].

- Дан? [ дан - это то, что идёт после освоения чёрного пояса. Дан - это золотые полоски на краю пояса, которые говорят о полном освоении каратэ и самого высокого ранга, который приближает к небу и самому Будде. Или дух самурая. 10 дан - самый последний, но получить его можно только после десятков годов обучения].

- Первый.

Риндо прищурился. Не может такого быть.

- Сколько тебе лет?

- Двадцать три, - ответила девушка, всё также цепко глядя на парня.

Двадцать три. Она его ровесница, хотя выглядит намного моложе. Риндо думал, что ей около двадцати, не больше. Неужели в свои двадцать три девушка была невинна, как ребёнок? Он вспомнил её татуировки. Маска Хання. [ Символизирует разрушительную силу любви и придаёт носителю мудрости для преодоления своих порочных желаний ]. И учитывая её силу воли, понятно, почему она была отделена от всяких физических влечений.

- Я что, слишком стара? - голос Рин вывел его из раздумий и он улыбнулся.

- Немного. Ты выглядишь моложе. И мы ровесники.

Теперь лицо Рин засветилось подозрением.

- Я слишком стар для тебя?

- Нет, я думала, ты старше.

Риндо недовольно цыкнул. А глаза Рин светились смехом.

- Продолжим? - отвёл тему Риндо.

Ринтаро быстро приняла другую стойку. Ки-айкид [ принцип ки-айкидо заключается в том, что происходит единение и души, и тела, и разума ].

Девушка перенесла вес тела на левую ногу с татуировкой, а правая легко стояла впереди, защищая корпус. Все, казалось, опустилось вниз. Это и был главный принцип - перенести все в одну точку, концентрируясь на одном человеке.

Риндо сделал рывок, и, как он ожидал, она выкинула ногу вперёд. Риндо легко поставил блок и схватил за ступню, наваливаясь сверху, но тот час же ему в лицо прилетел несильный пинок и отвлечённый Риндо получил другой ногой по уху. Раздался короткий смешнок, но Риндо знал, что сейчас будет и легко заломал руку за спину и рывком повалил удивлённую девушку на татами, не выпуская руку, накрыл грудную клетку девушку ногами и прижал ещё сильнее, одновременно выворачивая руку и тем самым перекрывая любые попытки сопротивления.

- Я могу сломать тебе руку, - оповестил Риндо, не выпуская руку и легко сжимая кисть с драконом, вдыхая сладкий запах девушки.

- Так сломай, а вывихну тебе ногу, - Риндо почувствовал сильную хватку вокруг своей костлявой ступни.

- Тогда мы будем квиты?

- Ещё я могу сломать нос, и тогда точно станем, - отозвалась девушка весёлым голосом.

- Оставь это Санзу, - сказал Риндо, выпуская девушку из хватки.

Она, извернувшись, как змея, снова стояла перед ним.

Последующие раунды были менее серьёзными и они просто брыкались, как дети. Смех Риндо и более сдержанные смешки наполняли комнату, но тогда, когда нога Ринтаро прилетела Риндо прямо в нос и он взвыл, Ринтаро рассмеялась. Риндо даже забыл про свой покрасневший нос и в шоке уставился на девушку. Приятное тепло разлилось по его телу и он, казалось, мог вечно смотреть на смеющуюся девушку. Она слегка покраснела от тренировки и чёрные волосы были влажными от пота, который сделал по носу и подбородку точно также, как и у Риндо. Нос сморщился, глаза зажмурены. Смех колокольным звоном раздавался в голове Риндо, пропитывая его позитивом и щемящей внутренности нежностью. Но он успел наступиться и принять обиженный вид, когда Ринтаро наконец, улыбаясь, посмотрела на него.

- Смешно тебе? - спросил он.

- Смешно.

Глаза Ринтаро были не матовыми и синими, как всегда, а весёлыми, с искрами безумия и веселья. Обычно она лишь улыбалась и издавала смешки. А сейчас она впервые засмеялась, хотя, как и Ран, не была любителем показывать настоящие эмоции.

Они оба и не замечали, как Ран меланхолично смотрит на них чуть прищуренными сухими глазами и внутри у него горит восхищение и нежность, хоть и лицо остаётся непроницаемым.