(4) (2/2)
Но, с другой стороны — разве он мог сидеть неподвижно, как и все, пока люди гибли от рук этого человека, этого кровавого монстра?
Злость закипала в мальчишке, застилая всё перед ним туманом.
Он ведь просто собирался помочь!
— Я просто хотел помочь, Тони! — тут же высказал он свои мысли.
Голос Питера перешел на хриплый крик, но он не ощущал стыда за излишнее проявление эмоций. Почему его не могут понять?
Питер продолжил, не отрывая слегка влажного взгляда от мужчины напротив, который смотрел на него, нахмурив свои густые брови, ожидая слов мальчишки перед собой, как предложения о бое:
— Вы же и сами чуть не погибли, спасая мир, и не раз!
Питер пожалел о том, что именно он сказал ровно через секунду после того, как эти слова вылетели из его горла и рассыпались по воздуху, увидев, как Старк сощуривается и натягивает на лицо опасный оскал, не предвещающий для парня совершенно ничего хорошего.
— То есть, я правильно понял, ты признаешь, что мог погибнуть там, а, Питер?
— Н-нет, я не это… имел ввиду… — Питер нервно сглотнул, ощущая, как бунтует его паучье чутье. У него снова заберут костюм? Только не это…
Но, стоило Питеру открыть рот, чтобы что-то сказать, чтобы как-то защитить себя от возможного наказания, Тони мгновенно опередил его своими словами:
— Занимайся геройствами, когда вылечишься, Паркер! Я всё сказал.
Тони резко повернулся в сторону выхода и, даже не оглядываясь на парня, вышел, что-то недовольно бурча себе под нос о непослушных детях и трудностях подросткового периода.
Стоило ему покинуть кухню, как Питер ощутил мгновенный наплыв невероятного опустошения, всасывающего все мысли где-то под ребрами.
«Когда вылечишься»? Он шутит, что-ли?
Питер раздосадовано стукнул по столу ладонью, ощущая слабый укол боли от этого, но ещё больше ощущая в себе кипящую обиду и злость на мужчину.
Чертов Старк, как и другие, считает, что всё можно исправить и изменить.
Питер натянул на лицо болезненную улыбку, отдающую леденящей грустью. Откуда же во взрослых людях, героях Америки, столько невероятной наивности?
Неужели только он понимает, что всё останется таким, каким является?
Неужели только он сам может понять всю степень серьёзности и неизменности того, что именно происходит или это просто какая-то игра, шутка? С ним шутят? Он что, так сильно похож на ребенка, что его можно пичкать наивными представлениями о выздоровлении?
Он не первый год с «этим», он знает лучше и четче, чем все остальные, что всё останется таким, каким уже есть.
Почему же они, взрослые люди, понять не могут?
Он недостаточно четко показывает им, что это такое или они просто… не хотят верить?
Питер, даже с учетом своей юности, понимает кристально чисто, практически прозрачно, что им не получится убрать его кашель, не получится успокоить горло, они ничего не смогут сделать, как не может и он сам. Вся его жизнь — ожидание улучшений и они этого не поймут, даже если постараются, ведь действительно хотят помочь.
В их сердцах, в отличие от сердца самого Питера, тлеет надежда. рациональное мышление уступает безграничной заботе, желание помочь вырывается из них, ведь они действительно хотят этого для Питера. Но не смогут, Питер знает это и держится за своё знание слишком крепко, ведь это — правда.
Питер в порядке, пока находится в ремиссии.
И то, не всегда.
Да, Старк был гением, но не достаточно для того, чтобы помочь ему, при всём своём желании.
Или — тётушка Мэй?
Она трудится на работе не покладая рук, когда он в это время летает по городу и радуется, ощущая себя живым и настоящим, тогда как болезнь остается в стенах его комнаты, поджидая, как дикий хищник, готовая в любой момент вцепиться в горло и вгрызться клыками в трахею. Мэй делает для него всё, что может, пока он пытается найти для себя чувство умиротворения, чтобы хоть как-то справиться. А ещё заставляет переживать её, когда он закрывается в комнате и там задыхается, кашляет и изрыгает жёлто-зелёную жижу, которой словно бы больше, от которой — он боится даже думать об этом — можно умереть.
Таблеток всё больше, а результата — нет. Да и не будет, он чувствует это. Просто не хочет, не может довериться и принять, что может быть иначе — лучше.
Ради других он старается выглядеть сильнее и безразличнее, не показывать усталость от всего происходящего. Питер Паркер — сильный и они тоже должны быть сильными вместе с ним.
Питер хочет извиниться перед всем миром за то, что он такой, какой есть, даже если это глупо.
Вина и стыд съедают его заживо ежедневно, собственные мысли давят и душат с такой силой, что в глазах лопаются то и дело капилляры, наполняя белое яблоко множеством красных тонких паутинок.
Питер слышит шепоты и чувствует взгляды на себе постоянно, когда позволяет себе закашляться на улице и это уже не контролируется, это уже не поддается здравому мышлению, ведь, даже если вокруг никого нет, Питер продолжает искать направленные на него взгляды. Питер ищет людей, которым мог бы помешать, даже когда совсем один в доме — ведь, а вдруг соседи слышат?
Он не понимает, почему должен терпеть ещё и это.
Терпеть все сочувствующие или, наоборот, презрительные взгляды окружающих очень тяжело.
Когда люди смотрят на него, то сожалеют, что он заболел, будто это имеет значение и от их сочувствия ему может стать легче. Но есть те, которые начинают сразу же брезгливо на него коситься и мерзко морщить нос, будто он специально всё подстроил, специально попался им на глаза больной, чтобы они его специально него пожалели.
— Так кашляет и без маски, — брезгливо и с отвращением.
— Чего кашляешь? Заразу разносишь, — осуждающе.
— Иди домой и там лечись, нечего больному ходить и здоровых людей заражать, — жестоко.
Людям не объяснишь, что это — хроническое. Что это просто и понятно, как астма, просто немного сложнее. Каждому и не будешь что-то доказывать, но ты будешь слышать каждого, кто решит высказаться, кто решит морально придавить Питера, будто в этом есть необходимость, будто их высказывания кому-то нужны. Люди глупые и жестокие, эгоистичные и не способные понять или задуматься, ведь зачем? Лишние усилия ради какого-то больного кашляющего паренька.
Люди сложные, Питер знает это на своем лично усвоенном опыте, потому что сложен даже сам для себя.
Мстители говорят ему, как настоящие герои:
— Ты хороший человек, Питер и ты со всем справишься! Мы всегда будем рядом.
Мстители улыбаются и не понимают полноты картины, потому что Питер просто не позволяет им узнать больше, не дает им разрушить надежды, которые они построили внутри себя.
— Всё пройдет, ты будешь в порядке, — сочувствующе кто-то тянет, когда он кашляет.
В их глазах, всегда, искренняя забота и страх за мальчика.
Питер видит всё вокруг себя, он думает слишком много и от собственных мыслей его тошнит. Чтобы ему не говорили — он всегда будет прислушиваться только к своим собственным мыслям, потому что такой он человек. Сам себе на уме, так вроде говорят?
Каждый человек имеет свои собственные, уникальные слабости и проблемы, но Питер в своих словно бы тонет. Он не сможет в этом признаться, но ему до слёз нужна поддержка и понимание от окружающих.
Ему нужно, как рыбе — вода, чтобы кто-то разделил с ним его трудность и чтобы другим не было плохо из-за того, что он не может контролировать то, что с ним происходит.
Чтобы ему помогли, даже если он говорит: всё нормально.
Однако такие люди в меньшинстве. Не так много тех, кто готов протянуть свою руку помощи тому, кто буквально задыхается собою же.
Большинство людей просто не хотят его видеть из-за его проблемы со здоровьем, хотя сами не замечают, что ненавидят человека только из-за его болезни. Они считают, что он может их заразить своим кашлем или присутствием.
Даже если бы им прям в руки вручили справку, что это не излечимо и не заразно, они бы ещё больше стали его ненавидеть. Ведь одно дело, когда кто-то больной, а другое, когда инвалид по жизни. Это значит лишь сочувствие и отвращение, а эти варианты просто ужасны.
Каждый раз, когда Питер сидел в ванной, он думал, что мог бы быть нормальным. Он бы мог не кашлять своими лёгкими, при этом извиняясь перед всеми. Мог бы без страха просыпаться по утрам. Он мог быть просто нормальным.
Мнимое спокойствие, лежащее постоянно на его лице: посмотрите прямо на меня, я в порядке и я рад, что я есть! Всё это — фальшь.
Питер чертовски нестабилен и в физическом и в эмоциональном плане, Питер не понимает себя, не понимает зачем и для чего столько усилий, зачем как-либо пытаться, стараться, из кожи вон лезть, чтобы прожить ещё больше, чем ему положено — чтобы что? Бессмыслица.
Но он — есть. Он — живой и он будет жить.
<s>только потому что ему не хватит сил, чтобы убить себя.</s>
Он рассказывает Мстителям поэтапно о себе. Им интересно и тоже, как и ему, страшно — он видит это в их глазах и рассказывает открыто обо всём. Со временем они узнают всё больше и больше. О страшных вещах он говорит с улыбкой и видит их замешательство, но также замечает, что от его спокойствия им тоже становится легче.
Пока он будет спокоен внешне — все вокруг тоже будут в порядке и это именно то, чего Питер желал для людей, которые решили заботиться о нём. Он, по правде, хотел бы дать им больше, чем мог.
А что он мог? Ходить с радостной, но фальшивой улыбкой и говорить, чтобы они не волновалась? Или не кашлять ночью, чтобы все продолжали спокойно спать, а не бежать к нему на грани истерики? А может быть то и другое?
Питер не знал. Он хотел только лучшее для них, и ничего кроме этого. Они заслуживают не волноваться за него, он сам справится. Никто не должен волноваться за него, кроме его самого. Это проблема не уровня Мстителей. Как бы они не хотели помочь, Питер соглашался, хотя знал что этот эффект помощи скоро пройдёт.
Вы думаете, что он просто так улыбается всем в подряд, когда ему хочется закрыться в комнате и угрюмо прожигать взглядом рядом стоящую тумбочку? Нет, они не заслуживают видеть его таким.
Они делают всё для того, чтобы он был самим собой, хотя бы с ними. Чтобы он смеялся, плакал, не важно от чего, чтобы он был рядом. Чтобы они всегда могли ему быстро прийти на помощь, хоть у него, по его же словам всё нормально. Они знают, что он смущается их помощи, хоть и принимает её.
Он хочет верить им, что он такой же нормальный, как и все остальные, только с маленькой проблемой, ошибке в гене. Он действительно хочет верить их словам о том, что он может свободно ходить по улицам и улыбаться всем подряд, ощущать, что люди испытывают симпатию к нему и не так важно, кто это будет.
Он просто хочет быть спокойным, просто ощутить, что такое обычная, нормальная (если его супергеройскую жизнь вообще можно прописать под данное понятие) жизнь.
Так многого ли он желал?
Просто, чтобы он не задыхался в ванне, а даже если бы это и происходило с ним, он хотел бы относиться спокойно к своему состоянию. Просто принять себя так же легко, как и тот факт, что Земля далеко не плоская.
Только, видимо, он был одним из тех, кто до смерти добивался бы признания плоского мира, хоть остальные и твердили ему, вбивали в голову, что Земля же к р у г л а я. Какая-то такая же простая истина для других, как и то, что Питер важен им. Однако, Питер готов был сражаться за свою точку зрения, за свою боль.
Человека нельзя излечить простыми фразами-утешениями, человек может настолько глубоко быть в своих убеждениях и установках, что просто сам не осознает, что происходит и что ему нужно.
Питер остается сам для себя загадкой, нерешенным неправильным уравнением с ошибкой в условиях.
Даже если ему и говорят, что всё отлично, Питер, мы поддержим тебя, Питер, ты важен для нас — Питер зажимает уши и высверливает их слова из своей головы. Как он может верить людям, если существует немалое количество людей, которые также повторяют ему, какой же он до чертиков безобразный и больной.
Для него подобные слова — не просто вскользь брошенные фразы. Человек фокусируется на себе и на плохом и для Питера все эти грубые слова не просто фразы, а факт его беспомощности.
Мстители понемногу становились его новой семьей и узнавали о нём всё больше. Этап доверия и раскрытия долог, но Питер рассказывает им о себе, а они, словно бы оправдывая ожидания, говорят ему:
— Ты хороший ребенок, Питер.
И Питер улыбается, чувствует теплоту и уют, ощущает уровень доверия, зашкаливающий в нем к этим людям. Они так невероятно дороги ему и он важен им, он им нравится.
Но Питер не слепой и не глухой, он также слышит и то, что они говорят о нём: больной. Без агрессии, а просто шутя или как очевидный и справедливый факт, однако, для парня эти слова не просто факт. Для Питера подобные слова лишнее упоминание, а, точнее, доказательство, что он больной и ненужный. Что он не подходит для нормального общества.
Люди вокруг Питера странные и непонятные для него самого, он просто не может расслабиться рядом с другими людьми, кто бы это ни был — кто-то в автобусе или герои, или даже его Мэй.
В своих страхах он совершенно один, зашуганный и тихий Питер, не понимающий, что ему делать с самим собой же.
Это то, с чем он хочет жить?
хочет ли он вообще существовать так?</p>