Часть 2 (2/2)
встречи — было бесполезно. «Со стороны мне виднее. Я замечаю больше, чем ты», — ещё один неоспоримый аргумент, который Адриано использовал как доказательство своей правоты. В моменты, когда он отчеканивал это безэмоциональным твёрдым голосом, Итан не узнавал его, не верил своим глазам и ушам. Порой ему хотелось закричать: «Кто ты, чёрт возьми, такой и где тот человек, которого я люблю?» и как следует толкнуть его в грудь раз, второй, до тех пор, пока Адриано не придёт в себя и не станет тем, от кого у Итана трепетно замирало сердце и пресловутые бабочки в животе не устраивали неистовые полёты. Разумеется, Итан понимал, что это не выход и не метод, но, тем не менее, фраза «насилие порождает насилие» безотказно работала в его подсознании в данном, конкретном случае, с данным, конкретным человеком.
На удивление, остаток вечера прошёл очень легко и размеренно, без какого-либо налёта неприятных эмоций, испытанных ранее, без недосказанности и обид. Переместившись с кухни в гостиную, они лежали на диване перед телевизором, по которому шёл до невозможности банальный фильм о вечной любви, до которого, впрочем, никому не было дела. В очередной раз отпустив ситуацию, Итан расслабился в объятиях любимого мужчины, опираясь спиной о его бок, уложив темноволосую голову ему на плечо и поглаживая широкую сильную, с отчётливо проступающими венами, ладонь, которая любовно оглаживала часть его живота, виднеющегося из-под чуть задранной футболки. Адриано был тёплым и приятно мягким, каким-то очень удобным, чтобы вот так молча полежать на нём и чувствовать себя уютно и безопасно, несмотря ни на что. От него пахло одновременно хвойным лесом и бушующим морем, и ровное дыхание чуть убаюкивало. В какой-то момент Итан почувствовал, как Адриано второй рукой нежно почесал его затылок, побуждая поднять голову. В полумраке, освещаемый только бликами телевизора и небольшим торшером в углу комнаты, Итан был невозможно, иррационально красив. Его чуть смуглая кожа мягко светилась золотым, глаза потемнели, а волосы блестели как растопленная шоколадная глазурь. Коротко выдохнув сквозь приоткрытые губы, Итан доверчиво посмотрел Адриано в глаза, опираясь головой об его подставленную руку, чувствуя как вторая, покоившаяся на животе, медленно перемещается вдоль его тела, заканчивая своё движение около лица. Прихватив пальцами челюсть Итана, он вовлёк его в сладкий продолжительный поцелуй. Попеременно прихватывая, сминая вмиг покрасневшие и припухшие губы, настойчиво лаская его язык, Адриано млел от его чуть участившегося дыхания, наслаждался лёгким медовым привкусом вина и ароматом шампуня и сигарет, исходящим от Итана. Он терпеть не мог эту его вредную привычку, но попытку отучить его от этого Итан решительно пресёк ещё в самом начале отношений. Однако стоило признать, что курящий Итан выглядел чертовски привлекательным, и Адриано смирился.
Сделав глубокий вдох, Итан чуть завозился, устраиваясь в объятиях удобнее. Он ласкал руку, ранее удерживающую его за подбородок, а теперь несильно обхватывающую его шею. Водил пальцами, ладонью вверх-вниз, иногда чуть сжимая, поглаживая, а Адриано еле сдерживался, чтобы не схватить эту самую руку и не засунуть себе в штаны, чтобы побудить проделывать то же самое с его членом. Чувствуя неминуемо наступившее возбуждение, Адриано неохотно приподнял голову, разрывая долгий поцелуй.
Разглядывая его лицо, чуть щурясь в темноте, Итан слегка улыбнулся, и Адриано откровенно завис взглядом на его красиво очерченных влажных губах. Хотелось прямо сейчас, сию секунду взять его на этом, хоть и не совсем подходящем для подобного, диване, перевернуть на живот и резко спустить штаны, прижать всем телом к светло-серой замшевой обивке, с силой сжимать бёдра, слушая заполошное дыхание… но остатки трезвого разума били набат, выводя перед глазами одно-единственное слово: «нельзя» — никакой грубости или малейшего применения силы.
В тот момент, когда Адриано боролся со своими мыслями, Итан вдруг подался вперёд и чмокнул его в уголок губ, разворачиваясь и принимая вертикальное положение. Прихватив запавший между подушками телефон, он поднялся и, бросив напоследок «Не забудь выключить телевизор», как ни в чём не бывало, удалился в спальню. Разгорячённый, неожиданно даже для самого себя, от одного, пусть и чувственного, настойчивого поцелуя, Адриано растерянно смотрел ему вслед, понимая сейчас только одно – Итан не возбуждён, не взволнован, не взбудоражен произошедшим. Их ласки не возымели на него никакого эффекта. В отличие от него, Итан не воспринял это как начало прелюдии, приглашение к сексу, он не воспринял это… никак.
Отрешённо пялясь в экран телевизора, Адриано пытался понять, что пошло не так, поскольку для него в этих отношениях подобное впервые. Не то чтобы он не сомневался в своей неотразимости и привлекательности, просто Итан всегда очень чувствительно и стабильно реагировал на все его ласки, пусть и оставаясь внешне, неизменно, будто равнодушным и отрешённым.
Сейчас же всё было мимо. И да, если бы у них раньше не случалась примирительная близость, то он бы мог это списать эмоциональную опустошённость, оставшуюся обиду или простую усталость, но нет, сейчас дело не в этом.
Чувствуя, как постепенно сексуальное возбуждение переходит в эмоциональное, Адриано вспомнил про указание Итана насчёт телевизора. Погасив его и торшер, он двинулся в сторону спальни, желая, прежде всего, убедиться в своих наблюдениях. Итан лежал в ворохе белоснежных подушек поверх одеяла с какой-то книгой в руках, которая, судя по его сонному виду, была скорее поводом не заснуть в сию же минуту, чем предметом интереса. Присев на край кровати, Адриано медленно двинулся рукой вдоль ноги Итана, нарочно сдвигаясь к внутренней стороне и не сводя глаз с бледной обложки чёртовой книги, скрывающей сейчас от него лицо обладателя этой самой ноги. Подбираясь к самому паху, Адриано наконец заметил хоть какую-то реакцию на свои действия, которая, впрочем, заключалась только в том, что Итан чуть опустил книгу и посмотрел ему в глаза. Невыразительно, равнодушно, Адриано не заметил за этим взглядом ничего, кроме одного — откровенного «мне не интересно».
В очередной раз за последние пару десятков минут задавливая в себе эмоции, Адриано встал, ласково улыбнувшись, наклонился и привычно чмокнул Итана куда-то в область виска. Ему нужно было в душ, успокоиться, чтобы не натворить дел. В попытках привести себя в умиротворённое состояние Адриано неминуемо пытался проанализировать всё случившееся, и к моменту окончания банных процедур его пронзила страшная, удушающая, обжигающая догадка, от которой в глазах на миг будто потемнело. Стараясь сохранить лицо, не выдавая эмоций, Адриано обошёл кровать, ложась по другую сторону от Итана, уже расстелившего постель, отложившего книгу и выставлявшего, по всей видимости, будильник на телефоне. Забравшись под одеяло, Адриано притиснулся вплотную к разгорячённому (вероятно, этим же одеялом, раз у него самого это не получилось) стройному телу. Чуть сползая на подушках, Итан уложил голову на вытянутую руку Адриано, ныряя под неё плечом и укрывая их обоих пушистым, невесомым одеялом повыше. Сердце Адриано грохотало в груди как сумасшедшее, грозясь выдать своего хозяина раньше, чем тот озвучил бы причину. Сглотнув нервный комок в горле, Адриано негромко спросил:
— Где ты сегодня ночевал?
— У Дамиано, — ничего не подозревая, ответил Итан, ласково, словно котёнок, потираясь ухом о его руку, засыпая.