3. Погоня, запомнившаяся своей быстротечностью (2/2)
Главное, что яркое, выполненное в минималистичном стиле, граффити теперь красуется на стене какого-то там завода. А кости до сих пор ломит, как стекло, (хотя это уже скорее последствия падения), после скоростной езды без прав на одолженном у Экко мотоцикле.
Рядом шуршит чья-то аккуратная поступь и Вайолет вскидывает свой взор, встречаясь с беспокойными глазами Кейт.
— Как ты? Цела? — вторая протягивает руку, пока первая шумно дышит в попытках угомонить кипящее чувство неожиданности от быстротечного полета.
Мысли Вайолет, будто маятник старых, антикварных часов, качаются и не могут найти себе пристанище в тесной черепной коробке, расписанной чернилами изнутри.
Под шелест листьев в голове возникают образы и текста сопливых попсовых песен, которые Вай терпеть не могла, но почему-то хранила их на одной из полок в своей памяти. Быть может, Кейтлин поспособствовала этому, кто знает.
— Не парься, кексик, — лукавый прищур блестящих металлических очей стреляет на поражение. Вай встаёт, крепко хватаясь за ладонь и поднимаясь с насиженного места.
— Я лишь вспахала землю носом, а так ничего критического, — Вайолет отряхивается и в радужках блестят искорки азарта:
— Ну так что, свидание оправдало твои ожидания? Прокатимся ещё как-нибудь?
— А Экко будет не против?
— Будто мы будем его спрашивать, — Вай растягивает губы в широкой улыбке – безмолвно радуется, что ей не отказали –
и хитро подмигивая, притягивает Кейт к себе. Кирамман поправляет, обшарпанную из-за веток, черную кожанку Вайолет, ладонью касается пыльной кожи татуированной щеки.
— Пойдем, — чужая рука в перчатке без пальцев перехватывает кисть Кейт, чуть сжимает, — нам надо ещё вернуться за мотоциклом и каким-то раком не попасться копам. К слову, видела твою семейку, когда за нами гнались и, мне кажется, они узнали тебя.
— Что?!
Смеясь с удивленно-серьезной физиономии Кейтлин, Вай переступает с мягкого грунта, на один из трухлявых пней и кивает в сторону только ей известного пути.
— В моем гараже всегда есть место для тебя, ты же знаешь, — уголки губ дернулись вверх, улавливая благодарный блеск лазурных глаз.