не(т)справедливости (1/2)

чонгуку никогда не нравились мальчики — чонгуку нравились люди. добрые, заботливые и теплые, как лучи майского солнца. к которым хочется тянуться, такому бледному и замороженному.

— давай не сегодня, — юнги прижимает лед, который достал из рюкзака, к лицу, что запечатлело алые росчерки чужих ударов и усталости. таращит расширенные зрачки на чонгука так безрадостно и глаза его, как дыры черные; пропасть чертова.

чонгуку никогда не нравились мальчики — юнги в частности. себе на уме, эгоист, живущий по своим правилам. чонгук цепляет его за то, чего боится, но хочет. мин цепляет его за то, чего не имеет, но отчаянно пытается скрыть то, что оно ему тоже надо.

чон сплевывает кровавую слюну на пол; они успели обменяться приветственными ударами. задний двор универа — их поле боя, где один борется за справедливость, а другой — за справедливость тоже. но сегодня они набрели друг на друга в душевой, и может в этом — главный перелом. возможно, что в том, что оба боролись за то, чего нет.

— сдаешься? — насмешливо интересуется чонгук, закатывая рукава вверх.

мин презрительно щурится. места, где наследил чонгук, опухают. поднимается с места, откидывая лед с рюкзаком в сторону с грохотом. видно, что ему больно. видно, что их драки не проходят бесследно.

— еще чего, — фыркает. и уничижительное: — а ты-то?

юнги все подходит все ближе, а чон — стоит на месте упрямо. слабоумие или отвага? отвага или слабоумие?

— нет.

и сам тянет за ворот футболки на себя, втемяшиваясь лбом в переносицу, но как-то совсем неправильно: почему-то не больно и без звезд перед глазами. это драка на другом уровне. остервенелое сдергивание вещей, в этом нет ни грамма романтики или страсти.

это — неприязнь. это — несправедливость.

— не сжимайся, — рычит юнги напрягшемуся чонгуку, что боролся за выдумки. в этом слышится забота и «я не сделаю тебе больно там, где ты боишься боли», несмотря на тон и резкие движения рук. юнги шепчет еще раз «не сжимайся» — и в этом столько «я устал, хватит, давай сдадимся».