Mou > Аниме и манга > Наконец-то

Глава третья, в которой переплетаются Её поиски смысла и Его бесконечные сомнения, или Они опасно соприкоснулись. (2/2)

Наконец-то ox_lade 1499730K

Наруто старается объять это новое знание, но оно ускользает. Стремится заставить поверить, что всё происходящее — лишь сон. Но её рука касается его руки. Она правда здесь. Такая же, как он. Ещё одна девятихвостая лисица. Одиночество испаряется от жара, что кружится вокруг их тел.

Наруто рычит, сотрясая пространство вокруг. И лисица отвечает тем же.

_____

Они сидят близко. Руки покоятся на спинке бархатного дивана. Наруто держится за её руку, всё ещё боится, что она исчезнет. Моргнёт и снова окажется в одиночестве. Кагуя улыбается. Жеманство её не красит, но Наруто плевать на такие мелочи. Она — лисица с девятью хвостами. Такая же, как он.

— Смотришь так, словно я вот-вот превращусь в дымку и растаю.

— Не уверен, что это такая уж нелепица.

— Я настоящая, Наруто, и никуда не денусь, — Кагуя наклоняется, его окутывает запах чужих земель, — если только ты сам меня не прогонишь, — он понимает, что это её попытка заставить его пообещать обратное, но Узумаки не доверяет себе до конца… не всем своим частям. — Давно жду возможности тебе это доказать, — Наруто хмурится, а Кагуя наклоняется ещё ниже. Зверь рычит так громко, что хочется дотронуться до ушей, убедиться, не кровоточат ли.

Больно, чертовски больно. Но Наруто всё равно позволяет ей поцеловать себя. Назло беснующемуся зверю. Пробует на вкус её язык. Исследует её реальность. Чтобы все сомнения исчезли. Череп раскалывается от требовательного рычания зверя. Но Наруто прерывается не потому, что это невыносимо. Просто… никакого откровения не случилось. Когда-то он часто воображал, как встречает себе подобную. И каждый раз их встреча была подобна взрыву. Поцелуй вышел приятным, но не сумел заглушить жажду зверя убивать. Ту самую, к которой Наруто успел привыкнуть.

— Убедился? — кокетливо облизывая губы, спрашивает Кагуя.

— Вполне.

— Это не единственный способ, который я знаю, — Наруто усмехается, но без особого энтузиазма. Он не доверяет себе. А ещё он… чувствует безграничную усталость.

— Расскажи мне, — игнорируя её попытку соблазнить его, произносит Узумаки, — расскажи о себе. Почему я не слышал о тебе? Почему ты не нашла меня раньше? — до того, как я начал следить за одной мелкой вампиршей, про себя добавляет Наруто. Альфа отдаёт себе отчёт, что встреть он Кагую чуть раньше и уже без всяких прелюдий поставил бы её в коленно-локтевую позицию. Но сейчас он никак не сможет усмирить зверя. Да и собственные эмоции, которые старается подавить.

— Я не думала, что какая-то особенная, что других таких нет. Но я всегда была сильнее прочих. И когда устала от людей, которые казались дикарями и зверьми опаснее, чем любой перевёртыш, я позвала их с собой. Предложила укрыться в горах. От бесконечных войн и убийств, которые так тешили самолюбие тиранов среди людей. Кто-то пошёл сразу, кто-то присоединился позже. Каким-то образом слава обо мне и моей стае начала переходить из уст в уста. Только для нам подобных моё убежище далеко в горах казалось раем на земле. А вот люди стали выдумывать истории. Сначала безобидные, но позже история о девятихвостой лисице превратилась в страшную сказку.

— Подожди, — усмехнувшись, перебил Наруто, — имеешь ввиду легенды вроде той, про кумихо, вашего эквивалента наших кицунэ? Значит, вот кем тебя считают люди? Ничего удивительно.

— Только всё наоборот.

— Как это?

— Я не решила, что являюсь какой-то сказочной лисицей, не подражала старому мифу. А просто… стала причиной его сотворения.

— Но, — замотав головой, произнёс Наруто, если он правильно всё понял, то, о чём говорит Кагуя, просто невозможно, — но эти легенды… я имею ввиду, легенды всегда рождаются вместе с цивилизациями. Легенда о кумихо существует столетиями. Это не… сколько тогда ты должна жить на свете…

— Две тысячи лет — достаточный срок, чтобы стать мифом.

Наруто даже отпрянул. Конечно, он помнил, что перевёртыши — бессмертные, и полагал, при определённом везении, что когда-то и его три сотни лет превратятся в пять, восемь, тысячу. Но всё это были цифры, которые его мозг отказывался понимать. Две тысячи лет? Это же весь календарь нашей эры.

— Это долгий срок, многое успело произойти. Вот только, за это время я так и не повстречала другую девятихвостую лисицу. В какой-то момент я даже стала верить, что всё правда. Что я всего лишь дух-защитник горы. Что я рождена поедать человеческие сердца. Я старалась найти общность с простыми лисами, которые приходили проситься в мою стаю, но быстро поняла, что число хвостов влияет на чужое восприятие. Они боялись меня, уважали, были готовы служить и признавать, как их вожака. А мне хотелось иного. Хотелось не быть такой…

— Одинокой, — закончил за неё Наруто. Кагуя заискивающе, по лисьи улыбнулась, наклоняясь ближе. Касаясь его груди бледной рукой. Её белая кожа не была такой же, как у хрупкой брюнетки. Кагую не хотелось защищать. А вот ту, другую… Наруто снова постарался сосредоточиться на блондинке рядом. Коснулся её длинных волос, просто чтобы занять руки. И понял, что Кагуя не смогла выделиться в этом. Очередные светлые волосы, которые Наруто перетирал между пальцами, были доказательством. Брюнетка в его жизни оставалась одна. Вероятно, на всю вечность таковой и останется.

— Ты понимаешь, — уверенно продолжила Кагуя. — Я стала довольствоваться малым. Принимала свои различия как часть великого замысла. А не так давно ко мне пришли наши собратья лисы. Они рассказали мне про альфу, что поработил их, отобрал землю, убил всех, кто казался ему неугодным. Разумеется, я не могла оставить всё так. Мы — не люди, мы должны быть выше их слабостей. Поиски того альфы привели меня к границам Конохи. Где я и узнала, что тот, кого я ищу — мёртв. И убил его девятихвостый демон-лис. Только представь, что я почувствовала. Оказалось, я всё это время шла за врагом, чтобы найти того, кого ждала две тысячи лет. За тобой.

Её касания стали явственнее, навязчивее. Как и взгляд. Дикий блеск Наруто совершенно не понравился. Зверю тоже, хотя, возможно, он так отреагировал из-за упоминания Нагато. Сложно забыть обиду к тому, кто тебя чуть не убил.

— И вот я здесь, сижу рядом с тобой. Предлагая тебе больше не быть такими одинокими.

— Что ты имеешь ввиду?

— Разве не очевидно? — улыбнулась Кагуя, её руки, казалось, были повсюду. Наруто стало тяжелее дышать, словно его сжимали тиски. Зверь бесновался, предлагая отгрызть лисице все пальцы. По одному. — Мы, вероятнее всего, единственные представители нашего вида. На наших плечах ответственность перед всеми перевёртышами сохранить нечто столь изумительное. За две тысячи лет я, разумеется, пыталась, и не раз. Считала, что мои гены должны быть сильнее. Мой младший сын, последняя попытка, стал настоящей насмешкой природы. Он получился ещё слабее, чем его старшие братья и сёстры. Хотя остальные мои дети были простыми лисами, этот хотя бы унаследовал от меня не один хвост, а целых четыре. Но это не важно, — снова ближе.

Каждый раз всё ближе. Всё теснее. Наруто начал по-настоящему понимать Саске и его любовь к личному, неприкосновенному пространству. Узумаки постарался хотя бы не зацикливаться на её словах о своих детях в прошедшем времени, но Кагуя сама не остановилась. Не позволила ему вообразить любую удобную правду.

— Я испугалась, что дальше это может стать тенденцией, что щенки будут всё слабее и слабее, словно моя сила каждый раз делится. Поэтому не стала его убивать, но это только пока не появятся на свет наши дети. Только вообрази, какими они будут, — Кагуя напомнила в этот момент натуральную фанатичку. Или это было лишь искажение из-за влияния зверя. Наруто уже сам не понимал.

Но он точно никогда не представлял, какими могут быть его дети. Его плоть и кровь? Он хорошо помнил, что всегда мечтал о семье. Потому что с самого рождения стал щенком всей стаи. Не помнил ту, что родила его. Однако их помнили все остальные. А ему приходилось слушать все эти истории. И желать всё сделать правильно. Хотя он не мог представить образ женщины, которая подарит ему это ощущение близости и родства. Не видел, каким может быть отцом. Саске бы точно поднял его сейчас на смех, ведь Наруто давно обрёл свою семью. Стаю и того самого занудного вампира.

Узумаки нахмурился. Показалось, что эта убеждённость чужеродная. Кто-то внутри пытался его убедить. Но, откуда тогда это чувство одиночества, которое никогда его не покидало? Зверю почти удалось его убедить.

— Я не жду твоего ответа прямо сейчас, — Кагуя чуть отодвинулась. Наруто вздохнул свободнее. Сразу же взбунтовавшись против этого чувства. Он оскалился на своего зверя, не позволил Кагуе убрать руку, а лишь притянул её ближе к себе.

В глазах темнело от боли, пока зверь страдальчески выл.

Наруто оказался упрямее и продолжал углублять поцелуй с лисицей. С этой живой женщиной, которая доказывала, что он не был изгоем. А где двое, там могут быть целые стаи девятихвостых лисиц. Нужно лишь отправиться на их поиски. Вдвоём они смогут это сделать. Сердце Кагуи билось под его требовательной ладонью. Она была тёплая.

Плевать, сколько ещё зверь будет бунтовать. Сколько ещё картинок с маленькой, свернувшейся под огромным пальто брюнеткой, он ему покажет. Пусть руки и дальше обжигает жар чужого тела, когда хочется коснуться чего-то холодного и нежного.

Наруто — лис. Он нашёл свою лисицу.

Это природа. У неё свои законы. Её плевать на стенания израненного сердца.

— Мне принять это за положительный ответ?

Наруто проглотил скопившуюся слюну. Вкус Кагуи расползался по пищеводу. Из глубин поднималась всё выедающая кислота. Наруто испугался, что если откроет рот, то вся эта желчь выйдет наружу. Поэтому только едва заметно кивнул.

Но лисице хватило и этого.

_____

Она раздевает его мучительно медленно. Маленькие ручки скользят по рельефу мускулов. Не может удержаться и напрягается ещё сильнее. Хочет, чтобы она почувствовала, какой он твёрдый. Везде. Для неё. Смеётся так задорно, как давно не смеялся, когда ей хватает сил толкнуть его назад. Так приятно быть полностью в чужой власти. В её руках.

Смотреть, как она опускается ниже, игривым язычком проводя мокрую дорожку по кубикам на прессе. Фыркает над нелепостью собственной мысли. Кубики, вот ещё, это настоящие кирпичи. И она уделяет внимание каждому. Наруто видит тонкий кончик длинного языка. Её узоры прекрасны. И становятся ещё лучше, когда она опускается совсем низко.

Там, где только что были лишь нежные пальчики, появляются острые когти. Пока она оставляет влажные поцелуи на внутренней стороне бедра, её руки вытянуты вдоль его тела, насколько хватает длины.

— Ар-р-р, — то ли стон, то ли рык издаёт Наруто, когда когти чертят глубокие царапины вслед за опускающимися вниз нежными женскими руками. В её глазах, смотрящих снизу вверх, загорается дикий огонь, когда ручейки его горячей крови текут в её сторону. Она выгибается, ощутимо опираясь тяжёлым телом на его ноги. Её пышная, манящая грудь, обтянутая чёрным корсетом, задевает восставший член. Становится до боли приятно. Наруто снова стонет от вида того, как она слизывает его кровь. — Ничего не упусти, — дразнит альфа. Ему видно, насколько низко успели убежать некоторые проворные капли. Её губы кривятся в обворожительной, сбивающей его сердце с ритма ухмылке.

— Весь до капли, — облизывая губы, шепчет она. — Мой.

Сверкают белоснежные клыки. Она дразнится, когда приближает их к его достоинству. Но от этого возбуждающего страха он только становится твёрже. Её красный от крови язычок почти касается головки. Наруто задерживает дыхание в ожидании, когда она попробует его на вкус. В совершенно новом для них смысле. Он уже знает, что кончит, как только она возьмёт его на всю длину.

— Давай, — жалко умоляет, возможно, сильнейший из альф.

— Ум-х-м, — шум посторонний. Он напоминает попытку человека говорить с набитым ртом. Наруто рычит, когда его мелкая брюнетка растворяется, уступая место Кагуе. Это она стонет от наслаждения, что приносит такое удовольствие лису. Она заглатывает глубоко. Сидит перед ним на коленях. Повсюду раскиданы её бледные волосы. Наруто старается понять, как вышло, что минуту назад видел другую. И как вышло, что снова хочет увидеть её. Из глубин вырывается гнев. Кагуя становится врагом. Он хочет схватить её за шею и сжать руку. Сжимать до тех пор. Пока она не забьётся в прекрасных конвульсиях.

— Нет, — успевает сказать себе Узумаки. Поздно. Глаза наливаются кровью. Зверь берёт бразды правления. Наруто выпускает когти и обхватывает длинную шею лисицы. Острые когтищи мгновенно впиваются в прозрачную тонкую кожу. Бледность Кагуи разбавляется яркими красными пятнами.

Она так прекрасно хрипит. Прямо как они хотели. Наруто нравится быть сверху, придавливать её своим весом, ускоряя приход асфиксии. Он видит своё безумное отражение в её огромных перепуганных глазах. Это не он. Это какой-то демон. Из глубины налитых кровью глаз Наруто видит чью-то довольную улыбку. Чужой голос шепчет: «укуси».

— Р-р-р, — Узумаки впивается зубами в её маленькую вздёрнутую грудь. Ещё чуть больше усилий и Кагуя лишится соска. Она кричит, пытается сопротивляться.

Да!

Нет!

Наруто приказывает телу двигаться. Он отскакивает от распятой на всё том же старом ковре Кагуи. Её вкус проникает ещё глубже. Желчи становится больше. Он отплёвывается от крови лисицы, надеясь, что она не поймёт истинных причин.

Сама Кагуя продолжает лежать. Неподвижно. Левая грудь кровоточит и уже напоминает распустившуюся розу. Волосы окружают её, как диск бледной Луны на небе. Она больше всех из перевёртышей напоминает вампира. Но даже это не смогло сделать лисицу привлекательной для его зверя.

Он хочет не вампиршу. Ему необходима конкретная мёртвая брюнетка.

— Извини, — заговаривает Наруто. Тишина слишком давит на барабанные перепонки. — Не знаю, что на меня нашло, — врёт альфа, просто чтобы хоть что-то сказать.

К сожалению, это не первые его такие никчёмные извинения. Кагуя в его жизни уже шесть дней. Наруто всерьёз рассчитывал, что на седьмой, на день творения, что-то получится. Он хочет этого. Во всяком случае, какая-то его часть. Возможно, та, которая понимает, как мала вероятность встретить ещё одну девятихвостую лисицу.

И только зверь упорно твердит, что никаких лисиц ему не нужно. От него Наруто такого не ожидал. Узумаки верил: найдись ещё кто-то его вида, и жизнь перестанет быть бессмысленной. И одинокой.

Не сработало. Зверь на это нахально скалится. Вновь и вновь подбрасывая картинки хрупкой вампирши. Наруто из упрямства отмахивается от них. От неё. Чтобы не признавать своего желания всё бросить и вернуться к ней. Пасть ниц и умолять забрать его безвольное сердце.

Кагуя по традиции молчит. Просто лежит, ожидая, когда тело само исцелится.

Наруто невыносимо и дальше смотреть на голое тело лисицы. Он оставляет её одну. Прячется под ледяными каплями душа. Смывает с себя её руки, её губы. Только понять не может — кого именно. В голове полнейший хаос. От этого даже телу кажется, что сил бороться просто не осталось. Наруто не думал, что когда-то настанут такие времена, чтобы ему хотелось просто кого-нибудь трахнуть. Чисто по-человечески. Без заморочек. Просто лежать, пока ему доставят удовольствие и не задаваться вопросами своих расколотых надвое эмоций.

Её руки на его торсе кажутся обжигающе горячими. Тело успело знатно остыть. Наруто закрывает глаза, разворачивается в кольце её нежности и тяжело приваливается к кафельной стене.

Она смотрит, наклонив голову к плечу. Задаёт немой вопрос.

Почему ты оставил меня?

В глазах-жемчужинах светится печаль и обида. Наруто запускает руку в тёмные волосы той, кого здесь нет. Он сдаётся. Выкручивает кран на полную. Пускает горячую воду. Всё заполняется паром, скрывая фальшь. Затылок больно ударяется о чёрный кафель. Наруто отпускает фантазии зверя с поводка. И пока ему чудятся её губы на его губах, её ноги вокруг его крепкого тела. Пока он неистово врывается в холодное тело вампирши, заставляя её показывать клыки и кричать от удовольствия.

Как последний неудачник дико себе надрачивает.

_____

— Поговори со мной, — Наруто сидит на кровати, откинувшись на мягкую спинку. Он бы предпочёл, чтобы Кагуя ушла. Очевидно, что этот лис совершенно безнадёжен. Только прогонять её не торопится, тешит себя надеждой, что так не останется один на один со своим зверем. Если рассказать Кагуе о его одержимости она его удержит.

Наруто рычит. Сила вырывается, врезаясь в тело Кагуи, когда она начинает медленно подползать к нему, сминая покрывало. Он даже не успел подумать о том, чтобы приструнить зверя, а тот уже сорвался. Только лисица стойко принимает его силу. Пригибается, а привыкнув, резко отряхивается от неё. У Наруто не получается прижать её к себе в ответ, когда Кагуя ложится сверху на его тело. Словно желает свернуться калачиком под боком. Словно она ему вторая половинка. Только Узумаки отчётливо чувствует острые края. Её форма не подходит под его. Он заставляет себя дышать через нос. Медленно. Заталкивая зверя куда-то в глубину. В темноту.

— Это твой демон, верно? — поднимая на него глаза, спрашивает Кагуя. Наруто в ответ хмурится.

— Демон?

Кагуя садится, переплетая их пальцы. Наруто смотрит на это нелепое соседство её руки со своей, со странной смесью противоположных желаний. Теперь уже не ясно, где зверь, а где он сам. Но она… первая за долгое время, кому он это позволяет. Возможно, так оно и могло быть. Так выглядят тесные отношения с себе подобной самкой. Она могла бы стать частью его… семьи.

— Тот, кто живёт глубоко в тебе, — продолжает Кагуя. Наруто отрывает взгляд от узла из пальцев и смотрит на лисицу. Хмурится. — Он выходит, когда ты становишься лисом, потому что ты позволяешь ему забирать ваше тело в такие моменты. Даже не задумываясь, чем это чревато. Очень быстро демон начинает думать, что имеет ещё какие-то права. И становится навязчивым голосом. Это он? Твой демон противится нам?

Наруто начинает понимать, о чём она говорит.

— Ты о моём звере?

— Зверь. Демон. Как не назови, а суть у них одна.

— Что ты об этом знаешь? — Наруто отбирает у неё свою руку под предлогом смены положения. Но без контакта думается проще. Нет этого звериного белого шума, из-за которого ощущение, словно находишься на высоте. Каждый раз хочется открыть рот в надежде, что давление в ушах уменьшится.

— Я знаю, что мой демон надёжно заперт и не смеет принимать решений. Он вообще больше ничего не может. С тех пор, как я победила его.

— Как это?

— Мне сложно описать этот опыт словами, — Кагуя задумывается. Её узкое лицо в такие моменты всегда напоминает лисью морду. — Что ты знаешь о влиянии различных трав на сознание нам подобных?

— Ничего, — протянул Наруто. В его тоне сквозило нескрываемое подозрение. Не предлагает же она ему какой-то извращённый звериный ретрит под травой? Кагуя улыбается, не удивлённая его скепсисом.

— Я так и думала. Тем не менее, многие травы способны показать перевёртышам то, что скрыто внутри них. Сущность. Зверя. Демона. Моя стая давно практикует подобное, поэтому мы свободны от их власти. Даже в своём лисьем обличие я не теряю рассудок. Мой разум понимает, что я лиса и человек. И я могу оставаться в любой форме долгое время.

Наруто прищурился. Как альфа он мог оставаться лисом дольше кого бы то ни было в стае. Но даже он когда-то должен был вернуться в человеческую форму, если не хотел утратить банальную способность говорить. Быть зверем… легко. Наруто вовсе не уверен, что готов этого лишиться.

— Поверь, когда твой разум — это твой разум, ощущения совершенно новые. Тебе понравится. Я могу провести для тебя сеанс, чтобы вы встретились с демоном. Чтобы ты мог запереть его так крепко, что он больше никогда не появится. Только представь, — Кагуя наклонилась, потёрлась носом о его щёку, — какая наступит тишина. И мы сможем, наконец-то, остаться наедине. Твоя мечта осуществится. Ты больше не будешь проживать свою вечность в одиночестве.

Под почти гипнотический шёпот Наруто закрыл глаза. Он позволил её вкусу снова наполнить нутро. Их языки сплетались с громким чавкающим звуком. Её руки шарили по ещё влажному телу альфы. Кагуя оседлала его ноги, забираясь под резинку удобных хлопковых брюк. Второй рукой она требовательно направила руку Наруто к себе под кимоно, чтобы он почувствовал, каким мокрым и горячим было её лоно.

Наруто показалось, что они смогут. Здесь и сейчас.

Пока рот не заполнился солёной лисьей кровью.

Кагуя старалась не подавать виду, но её это задело. Она вытерла кровь, что стекала по подбородку от того, что Наруто вцепился зубами ей в язык.

— Выбор за тобой, Наруто, — ровно произнесла лисица. — Чего ты хочешь? Чтобы я ушла, оставила тебя или хочешь стать не только альфой целой стаи, но и вожаком собственного клана девятихвостых лисов?

Она рисовала перед ним прекрасную картинку. И Наруто верил, что хочет всё предложенное.

— Как это сделать? Как избавиться от моего демона?

Кагуя улыбнулась. На её зубах всё ещё оставалась собственная кровь.

— Тебе придётся поехать со мной в Корею. Там, высоко в горах, моё место силы. Я открою тебе дверь в собственный разум. Ты встретишься со своим зверем лицом к лицу. И бросишь ему вызов.

— А если… он победит?

— О нет, не думай об этом. Твоя сила, та, что сделала тебя сильнейшим альфой, идёт не от него. Он лишь случайная часть твоего разума, которую ты разбудил. У него не хватит сил, чтобы победить тебя. Ты легко запрёшь его в клетке.

— Запру? И только? — Кагуя мотнула головой, прося его продолжить свою мысль. — Могу я… убить его? Окончательно?

— Я никогда о таком не слышала и не думала, — помолчав какое-то время, осторожно продолжила Кагуя. — Но, учитывая, как сильно ты позволил ему управлять собой, думаю… да. Ты можешь убить в себе эту часть. Раз и навсегда.

— Хорошо, — скалясь в улыбке, ответил Наруто.

Он убьёт своего зверя. А вместе с ним…

Убьёт любые мысли о хрупкой брюнетке.

_____

Не успел он начать думать о том, что нужно сделать, прежде чем бросить стаю без контроля на несколько дней, как уже пора было заканчивать. Кагуя сказала, что ей нужно всё уладить, собраться. Она не планировала возвращаться домой так быстро. Наруто согласился, ещё бы, ему тоже многое нужно уладить. Его стая ведь не оставалась без него с тех пор, как…

Никогда. Наруто аж передёрнуло от этой мысли. По большей части они его бесили. Особенно Киба и Шино, да ещё Мабуи с Би, а до кучи и Сай вместе с Ино, особенно после того, как стали предаваться чему-то очень похожему на любовь, на каждом шагу. Просто до зубного скрежета бесят. Так же, как молчаливый и мудрый Какаши, слишком активные Ли с Гаем. Короче, все, кого он сам так или иначе любит больше всех.

— К чему я вообще об этом думал? — озадаченно спросил Наруто у тишины, пока стоял посреди своей спальни в старом лесном доме. У него было достаточно вещей здесь, чтобы собраться в короткую поездку и никому не выдать своих намерений. Кроме того, ему нужна была тишина.

Вопреки принятому решению, он хотел в последний раз послушать своего зверя.

Но он не говорил с ним на понятном языке. Лишь бесновался. Странно, но Наруто был уверен, что зверь не просит о пощаде. Он только подбрасывал воспоминания о диких ночах. Нет, не о тех, когда женщины умирали в угоду его удовольствию. А о тех, что они провели в тени, наблюдая за маленькой вампиршей.

Наруто обернулся к открытой настежь двери в ванную. На него смотрело собственное отражение. Безумие во взгляде, неприятная небрежность во всём виде. Футболка вместо привычной рубашки. На джинсах подозрительное пятно от красной краски. Наруто смотрел на себя, но не мог вспомнить, когда стал таким. И был ли таким когда-нибудь. За все столетия жизни.

— А всё ты, — обиженно крикнул альфа своему отражению. Своему зверю, что проглядывался кровавым отблеском в голубых глазах. — Демон проклятый. Что тебе ещё нужно? Кагуя может дать нам всё. Понимаешь ты или нет? Всё! Она живая. Она нашего вида. Она подарит нам щенков. Таких же сильных, как мы. Никакого одиночества, тварь ты неблагодарная.

Красный стал ярче. Наруто оскалился на самого себя.

— Ну давай! Попробуй!

Рычание сотрясло старые каменные стены. Наруто подлетел к круглому зеркалу в старинной раме быстрее, чем успел обдумать своё решение. Когтистая лапа со всей силы ударила по стеклу. Осколки впились в руку. В белую раковину закапали алые капли.

— Хорошо, — обречённо опуская голову, произнёс Наруто. Он медленно отступил на несколько шагов и только потом посмотрел на следы своих разрушений. На него уставился калейдоскоп из собственных глаз и обречённого оскала клыков. Узумаки мотнул головой, провёл рукой по лицу, лохматя волосы. Кажется, они тоже утратили прежнее сияние. — Ладно, я сдамся тебе. В последний раз. Прежде чем убить тебя раз и навсегда. Мы сделаем это. В последний раз. Найдём её, чтобы ты мог посмотреть на свою мелкую вампиршу. И не говори, что я жесток. Смотри, каким милосердием я тебя осеняю. Ты сдохнешь счастливым.

Наруто накинул чёрную кофту с капюшоном и пулей вылетел из дома. Он легко бежал через лес. И её нашёл легко. Даже слишком. Настроиться на эту мёртвую брюнетку было проще, чем он ожидал. И так привычно. Её сила будто потянулась ему навстречу, стоило позвать. Невидимая, но такая осязаемая, крепкая нить протянулась от него к ней.

Солнце только садилось.

Когда Наруто добрался до моста, где она всё ещё пряталась, не осталось даже красного зарева между небом и горизонтом.

Она не изменилась за время, что они не виделись. Наруто пытался смотреть на брюнетку и ничего не чувствовать. Но она светилась изнутри, искрилась под светом полумесяца. В том, как она застыла с пальто в руках, было больше жизни, чем в любой самке, которую он успел повстречать.

Вампирша определённо прикидывала что-то. По чуть прищуренным глазам можно было понять, что она решается на что-то. Наруто сделал шаг вперёд, потянулся к этой тайне, забыв о своём хладнокровии.

В конце концов, брюнетка оставила своё черное пальто под мостом, оставшись в коротком красном платье. Слишком пошлом для неё. Фасон, посыл. Всё было кричащим, лишним. И, похоже, так было задумано.

Наруто едва не бросился к ней, чтобы припереть к стенке и потребовать ответа.

Мелкая вампирша явно нарядилась для кого-то.

_____

Этого Хината не искала. Он справился сам.

Она по обыкновению пыталась понять, чего хочет. Определиться стало ещё сложнее, чем раньше. Будто что-то ушло. Хинате казалось это призрачное ощущение слишком странным. Оно не было изначальным, когда появилось, она бы не смогла ответить точно. Но быстро поняла, что его нет, стоило этому исчезнуть. Хината сравнивала его с неким присутствием. Источник её дисбаланса был не ощутимее лёгкого ветерка. Он делал с ней нечто схожее с эффектом от человеческой крови. Только был сильнее. И проникал намного глубже.

А потом резко исчез. Даже её мёртвое нутро ощутило разницу. Если б только мёртвое сердце вампирши могло биться, тотчас же остановилось, лишившись этой чужеродной энергии. Но смерть ей по-прежнему не грозила.

Другое дело — блуждание в лабиринте бессмысленности собственной вечности.

Той ночью она шла за чем-то холодным, как арктический холод, и острым, как лезвие бритвы.

Хината так привыкла знать, что она самый опасный хищник в округе

(ну, точно, ты же по этой именно причине так боишься этих шифтеров)

что не сразу поняла, как из охотника превратилась в жертву. Но это был тот, кого она сама выслеживала. Прятался среди толпы и в тенях. Следил за всеми вокруг. Пока не нашёл, из всех живых существ вокруг — одну. Её. Мёртвую на всех.

Даже среди своего биологического вида он выделялся. И хотя Хинату влекло к нему нечто тёмное, опасное, что роднило с ней самой. Она не могла не признать, что чёрные, как ночь волосы в сочетании с небесной лазурью холодных глаз притягивали к себе взгляды. Её тоже. Окажись он вампиром, Хинаты бы не удивилась. Но бегущая по венам кровь быстро вынудила отказаться от этой идеи. У него был иной секрет. Хината хотела его раскрыть.

Только в первую их встречу день наступил раньше, чем он выдал себя хоть чем-то. Хинате пришлось покинуть его интригующее общество. Как и поредевшую толпу людей в дорогом клубе, где собиралась богема. Хината уже была когда-то частью подобного общества. Сплошная фальшь.

(в этом мы с ним схожи — ищем обманщиков, не думаешь?)

Вампирша собиралась укрыться под своим мостом, чтобы следующей ночью продолжить свою охоту. Тогда она и поняла, что её жертва следует за ней по пятам.

Это новое чувство

(или хорошо забытое)

возбудило внутри мёртвого тела новый тихий отклик. Хината не смогла отказать себе в удовольствии улыбнуться. Прекрасная и мрачная ирония. Она так часто преследовала маньяков-психопатов, что смогла привлечь внимание одного из них.

И ей очень сильно хотелось стать его жертвой.

Хината увела его в один из не так густонаселённых районов города. Она не могла сдать своё логово или свою сущность, но могла дать ему нечто важнее. Подъезд, в котором она скроется. Окно, в которое он будет пялиться все дни и ночи, представляя, чем она занята внутри.

Вампирша быстро просканировала ближайшие здания, нашла подходящую квартиру. Она легко уловила там запах разложения. Мёртвые рыбки в вонючей воде. И мёртвое тело в старом кресле. Старик умер дня три назад, но соседей вокруг было не много, а он вонял недостаточно, чтобы заметили имеющиеся. Хината поднялась на его этаж, легко взломала дверь. Зажгла свет. Убедилась, что её охотник знает, куда смотреть.

И ушла через крышу. До того, как встало солнце.

Хината думала, что он не будет долго тянуть, но ошиблась. У голубоглазого демона, который напоминал ей о чём-то ином

(о ком-то другом)

был свой особый ритуал. Он старался не выпускать Хинату из поля зрения. Насколько она позволяла. Но и о других не забывал. Словно она была

(десертом)

Хината улыбнулась, это было хорошее сравнение.

В один из дней, её психопат-преследователь приступил к своей трапезе. Настало время для первого блюда.

Хината вступила в свои права охотника. Теперь она следила за ним. Голубоглазый брюнет убедился, что его десерт выключил свет во всех комнатах, и только потом оставил свой наблюдательный пункт. И даже не подумал, что нужно внимательно следить за тенями, скользящими по фасадам брошенных старых домов.

Охотничьи угодья он не менял. Но к выбору каждого блюда подходил с особой тщательностью. Крутом было много девушек. Разных цветов, разных запахов… вкусов. Но он выбрал самую отстранённую. Ту, что смотрела на подкатывающих к ней мужиков с презрением. В красном платье и без белья. Она была ходячим противоречием. Всем видом показывала, что пришла позволить самцу с самым ярким окрасом поиметь её, но всем отказала. Лишь дразнила.

Хината впервые видела, как её новый знакомец охотится. Просто, но с определённым шиком. За клубом его ждал автомобиль с чёрно-белыми шашечками. Он дождался, когда соблазнительница устанет от своей игры и засобирается уходить. Тогда занял место водителя и припарковался перед входом в клуб.

Яркий жёлтый и безопасные шашки — первое, что каждый выходящий видел перед собой. Она не стала исключением. И легко отдала свою жизнь в его цепкие когти.

То, что Хината увидела дальше… было потрясающим.

Ещё никого она не хотела попробовать так сильно, как этого черноволосого дьявола с ангельскими глазами. Он оказался настоящим монстром. И, когда закончил свой ритуал до конца, не выказал жалости или раскаяния. Он не был похож на того, другого, кто закапывал тела девушек под корнями деревьев. Тот бледный призрак был лишь безумцем, отравленным болезнью. Он плакал над их искорёженными телами.

Но только не голубоглазый.

Он точно знал, что каждая его жертва должна умереть. И скоро настанет время Хинаты.

Они начали потрясающей красоты танец. Повторяли одни и те же движения, в ожидании, когда смогут сблизиться до точки прямого соприкосновения. Проделали его и её ритуалы ещё два раза.

А сегодня настало её время. Хината точно это знала, поэтому заранее украла красное платье. Каждый день училась притворяться, как когда-то давно, при жизни. Она не собиралась разочаровывать своего охотника. И уж тем более свою жертву.

Вероятно, дело было в этом необычном для неё предвкушении, но вместе с ночью, когда она должна была стать частью последней трапезы, вернулось утраченное. То ощущение, что пробегало жаром по холодной коже. Забиралось внутрь, стараясь коснуться даже мёртвого нутра.

(здравствуй-здравствуй, мой милый незнакомец)

Хината по обыкновению забралась в «свою» квартиру. Осмотрела себя в зеркале. Она была лучше других его жертв. Каждая из них казалась лишь пустыми дешёвками. Но Хината. О нет. Он, несомненно, получит истинное удовольствие, когда будет убивать её. А потом вампирша заберёт все его секреты.

— Это наша последняя ночь вместе, — с сожалением сообщила Хината разложившемуся трупу в кресле. У неё, на собственный скромный взгляд, хорошо получалось притворяться человеком. Хината посыпала корма в аквариум, заросший склизкой зелёной тиной. Рыбы, плавающие кверху пузом, угощение не оценили. Как всегда. — Я буду скучать, — сказала она, наклонившись к остаткам обвисшей кожи, которая когда-то обтягивала череп. Всунула размякшее глазное яблоко в пустую глазницу с той стороны, где уже отчётливо виднелись белые кости. — Веришь?

Хината улыбнулась, готовясь заманивать в свои сети.

— Время шоу!

_____

У Наруто было стойкое ощущение, что он что-то пропустил. Словно начал смотреть какой-то интригующий фильм с середины. И теперь нихрена не может понять. Его маленькая брюнетка вела себя довольно странно. Из-за этого ему не удавалось подавить своё любопытство и просто провести с ней несколько часов до рассвета. Чтобы потом отпустить навсегда.

Зверь начал облизываться.

Вампирша спускалась по короткой лестнице, ведущей в подъезд. Как самый обычный человек.

Только лучше.

Длинные иссиня-чёрные волосы, блестящие в свете уличных фонарей, свободно развевались за спиной. На ней был чёрный кожаный плащ с чужого плеча. Вампирша не удосужилась его запахнуть. Его полы двигались, поддаваясь ветру, в такт с волосами.

Безумно длинные каблуки на высоких чёрных сапогах, натянутых до коленей, монотонно стучали по бетону. Как метроном, отсчитывающий секунды. Кроваво-красное шлюхо-платье даже не думало приближаться к краям обуви, демонстрируя алебастровую кожу бёдер.

Зверь даже не замечал, как по его жадной морде текут слюни. Жалкое зрелище, уговаривал себя Наруто, но глаза сами по себе продвинулись дальше. К тонкой талии и ещё выше. К возбуждённым соскам на подпрыгивающих сиськах. Вампирша отвергала институт ношения нижнего белья.

Узумаки наблюдал за ней с низкой крыши соседнего здания. Его потянуло на край, убедиться, что только его глаза видят её такой. Слишком откровенной. Слишком доступной. По-человечески. Брюнетка ничем не отличалась от самки на охоте за толстым членом.

Это бесило. Зверя. Не Наруто.

Альфа ступил на узкий парапет. Вампирша медленно, предельно манерно виляя округлым задом, прогуливалась вниз по улице. Наруто планировал дать ей больше форы.

Если бы следом не двинулась другая тень.

Наруто был настолько поглощён необычным видом брюнетки. От которого уже начинали яйца гудеть. Ещё бы, ведь столько хреновых дней им доставалась лишь грубая ласка его руки. Что он даже не обратил внимания на присутствие ещё одного наблюдателя.

Могло быть лишь совпадением, поэтому Наруто двинулся за ней по крышам. Другая тень. Человек, не более. Наверняка скоро куда-нибудь свернёт. Так и оказалось. Только и маленькая вампирша сделала то же самое.

Зверь зарычал. Наруто следом. Да так, что чуть не утратил контроль за своей силой.

Она это… для него. Будь этот мешок с кровью не так поглощён рассматриванием сексуальной фигуры брюнетки, заметил бы, как она мимолётно оглядывается. Проверяет, идёт ли он по пятам. Платье. Представление. Всё для нового преследователя, на которого вампирша променяла Наруто. Даже если понятия не имела о нём и о его одержимости ею.

Зверь ворчал, явно обвиняя Наруто в сложившейся ситуации. Но она так легко решалась. Этот человечишка даже не поймёт, что произошло. А когда поймёт, будет поздно. Он ведь будет уже мёртв. А следом можно и дразнящую брюнетку утащить в тёмную подворотню. Объяснить ей, кому она…

Наруто замер на краю очередной крыши. Потряс головой, напоминая себе, зачем идёт за ней. В последний раз.

Они продолжили путь втроём. Человек и два монстра. Наруто не мог не отметить эту колючую иронию. Между ним и его хрупкой брюнеткой оказалась преграда. И пусть это был лишь слабый человек, он оставался символом чего-то непреодолимого. Того, что им назначил Наруто. Миры, в которых они существуют. Наконец, сама природа.

Из болота собственных безрадостных дум перевёртыша вывела громкая музыка. Вампирша прошмыгнула в какой-то дешёвый ночной клуб. Её преследователь последовал следом.

Оба её преследователя.

_____

Мельтешение холодного света мигалок. Толпа разгорячённых тел. Люди полностью погружены в свои тёмных желания, рассчитывая именно здесь все их утолить. Хината скинула плащ. Она знает, что взгляды задерживаются на ней дольше необходимого. Отдаётся своей собственной игре. Сейчас она не она. Никакого мёртвого нутра. Хината – охотница. За взглядами, за чужими желаниями. Она здесь, чтобы жить и возбуждать. А потом уйти, оставив после себя лишь неудовлетворённость.

Вампирша ловит ритм. Идёт сквозь толпу похотливых взглядов. Но её интересует только один. Люди расступаются, не знают почему, ведь им хочется коснуться этого невероятного создания. Этой мраморной кожи и пухлых губ. Но что-то внутри включает сигнал тревоги. Им кажется, что девушка будет холодна, как открытый космос, а за её мягкими на вид устами скрывается что-то опасное… острое.

Она в центре пустого пространства. Её пальчики задевают подол платья, приподнимая его, лаская всё горящее от нетерпения тело. Хината становится кем-то безымянным. Той, кто умеет нравится. И знает, как быть эффектной.

/Не строй из себя особенного/

/То, что я делаю, не для тебя/

/Забудь об этом/

Наруто медленно двигается по дуге, так, чтобы она всегда была в поле зрения. Он старается отгородиться от беснования своего зверя. Но это сложно. Особенно, когда брюнетка плавно двигает телом, лаская себя руками. Так откровенно, что должно быть запрещено законом. Она даже не знает, что он здесь, но кажется будто бросает вызов.

/Ты заварил эту кашу/

/Я постучусь в твою дверь/

/Не смей игнорировать/

/Или забыть об этом/

Но он уже всё решил, сделал выбор. Это должно прекратиться. Так почему…

Он всё ещё смотрит, ловит каждое движение. Смотрит, как смотрят другие. Зверь ревнует, мечется по тесной черепной коробке перевёртыша. Требует быть ближе. Помнить всегда. Впитать в себя её всю. Без остатка. Наруто словно разрывает на части. Он хочет видеть её всю, но не может оставить без присмотра остальные взгляды. Альфа обязан вырвать им глаза. Всем. И Наруто знает, с кого начать. Он продолжает медленно плыть вокруг толпы, периферийным зрением улавливая кровавое пятно, но выслеживая тень, которую она привела сюда за собой.

Сквозь тело Наруто проходит электрический ток, когда он вылавливает из сотни глаз те, что так же пристально следят за брюнеткой в кроваво-красном платье. Теперь он точно будто раскололся. Напротив застыли его собственные глаза. Это безоблачное весеннее небо.

Её новый преследователь, как ожившая тьма Наруто. Волосы чёрные как ночь. Бледная кожа. Он будто живой вампир. Наруто слышит ровное биение его сердца. И в его голубых глазах отражается желание, которое сам Наруто должен подавить.

/(Каждую ночь) заставляю тебя бегать по кругу, я знаю/

/(Прикасаешься ко мне) лапы прочь от моего парфюма Dolce/

/(Отойди) от моего трона, потому что ты знаешь, что хочешь/

/(Заставить меня) уйти и забыть об этом/

/Тише. Тише/

Сегодня тот самый день. Настало её время получить своё наказание. Их игра длится уже слишком долго, но он не смог отказать себе в удовольствии продлить своё воздержание. Она будет гореть ярче других, в этом он не сомневается. Эта брюнетка уже ярче прочих. Таких у него ещё не было. Красное платье кружит ему голову. Она почти смогла запутать его мысли. Этими плавными движениями. Медленным наклоном вперёд. Своими руками на длинных сапогах. И белой кожей на каждой заманчивой округлости, которую выставляет напоказ.

Он здесь, чтобы наказывать за эту силу над мужчинами, которую никто не должен иметь. Такие, как она, должны гореть в аду, а не подобные ему, кто попался в эти сети.

Снова это чувство. Оно мешает наслаждаться охотой с самого начала. С того момента, как она оказалась на улице. Будто во всё тело вонзают раскалённый металл. Он двигается вокруг этой демоницы-искусительницы и толпы её почитателей, готовых пасть ниц. Ищет то, что мешает.

Он охотник и знает, что самый опасный здесь. Но когда натыкается на внимательный взгляд голубых глаз, таких же, как у него, покрывается мурашками. Даже думает о том, чтобы уйти. Оставить её ему. Человек напротив, кажется, плодом его воображения. Это не может быть правдой. Такого существа не могла породить земля, которую он поклялся защищать от скверны. Кажется, что он готов наброситься.

Кажется, что его губы шепчут: «я сожру твоё сердце».

Маньяк отворачивается, ищет убежище в чём-то другом. Реальном. И находит его в перламутре её глаз. Она первая. Раньше ни одна не находила его в толпе.

Он знал, что она будет особенной.

/Не надейся, что смог проникнул мне под кожу/

/Тебе ни за что не удастся/

/Забудь об этом/

/Хватит болтать/

/Твой язык обжигает, с меня довольно/

/Забудь об этом/

Снова этот вызов. Её преследователи уверены, что это всё для них.

Наруто не нравится, что у отражения напротив есть повод так думать, а у него — нет. Он решает изменить правила. Его сила медленно пробуждается, вспенивая поверхность. Альфа касается горячими волнами холодного тела своей брюнетки. Проникает внутрь. Сама напросилась.

/(Каждую ночь) заставляю тебя бегать по кругу, я знаю/

/(Прикасаешься ко мне) лапы прочь от моего парфюма Dolce/

/(Отойди) от моего трона, потому что ты знаешь, что хочешь/

/(Заставить меня) уйти и забыть об этом/

/Тише. Тише/

Хината закрывает глаза. Её притворство словно вышло на новый уровень. Она уверена, что тело чувствует всё, в чём она просит его притворится. Этот пожар плавит внутренности. Она словно в чьей-то умелой ловушке. Хочет открыто посмотреть на эту неведомую силу. Знает, что она именно то утраченное, о чём Хината почти скучала. Но глаза не слушаются. Только тело подчиняется. Двигается сексуальнее. Отдаваясь порыву, который орудует в ней так глубоко. Голубоглазый убийца-психопат уходит в тень, но перед ней всё равно… словно… безумно горячая пара других голубых глаз. И она отдаётся им.

На самом деле. Без притворства. Позволяет управлять собой, как куклой. Кто-то вдыхает в её мёртвое нутро жизнь. И Хината умоляет не останавливаться.

/Падаешь в моё логово/

/Полное хищников, нечем дышать/

/Я спускаю их с поводка, я жажду мести/

/Я вижу, как ты падаешь в моё логово/

/Полное хищников, нечем дышать/

/Я спускаю их с поводка, я жажду мести/

Теперь это снова между ним и ею. Никому третьему нет места в этой тесной связи. Такой тесной, что захватывает дух. Наруто проникает так глубоко. Туда, где сокрыто нечто. Возможно, демон его мелкой брюнетки. Зверь тасует карты так, что они получаются идеальной парой.

(не льсти себе!)

Наруто открылся слишком сильно. Она смогла проникнуть в оставленную щёлку. Этот чужеродный голос отнимает пространство, которое альфа ещё считает своим. Которое зверь не смог захватить.

Хината сопротивляется, хотя не желает этого. Она тянется снова, хочет понять, кто на другом конце. Но эта сила ускользает, отказывается от неё.

Вампирша обнажает клыки.

Она всё ещё с плотно закрытыми глазами и не знает…

Что смотрит прямо в глаза Наруто.

/Не строй из себя особенного/

/Не строй из себя паиньку/

/Забудь об этом/

Хината будто просыпается. В толпе безликих существ. Снова пустая. Мёртвая.

Она смотрит вокруг. Ищет что-то, как делала всю свою человеческую жизнь и уже половину столетия ищет в своей жизни вампирской. Но всё пустое. Вокруг только люди, их жадные взгляды, лапающие её полуголое тело. Они ничуть не живее нечисти, что затерялась среди них.

Хината покидает толпу. Знает, что тот, кто нужен, идёт за ней.

Наруто отстаёт. Практически наслаждается болью зверя, который может только смотреть, как она уходит. Но он дал слово. Эта ночь вся принадлежит им.

И он увидит всё.

/Тише/

/Ты должен держать это в тайне/

/Тише/

/Ты должен держать это в тайне/

/Тише/

_____

Хината накидывает кожаный плащ и на этот раз заворачивается в него. Она останавливается на тротуаре, как женщина, которая не хочет больше здесь находиться. Может так и есть, вампирша просто не уверена в том, что это настоящие чувства.

(он был здесь)

Хината обнимает себя руками, хотя её тело холоднее ледяного ветра, гоняющего по дороге обёртки от шоколадок. То, что внутри неё – чёрная дыра. То, что покинуло её, посмело наследить, а следом ухватило с собой кусочек чего-то важного. Просто Хината пока не научилась этим пользоваться.

— Такси, госпожа? — голос дружелюбный, она не ожидала, что психопат, который повезёт её на смерть, будет звучать так притягательно. А глаза его горят так доброжелательно. Хината улыбается, вспоминая, что ещё умеет притворяться.

— Спасибо, — её благодарность можно намазывать на хлеб. Он улыбается, знает, что они все чувствуют себя с ним в безопасности. Ведь сейчас поедут домой.

Хината забывает назвать адрес, а он не спрашивает. Ведь они едут туда, куда нужно ему. Хината смотрит в зеркало заднего вида, и на секунду ей кажется, что встречается глазами с другими водами кристального озера. Но моргает, и видение исчезает. В водительское зеркало на неё по-прежнему смотрят другие голубые глаза.

Наруто спешит за ними по крышам домов.

(торопись, герой, если не хочешь пропустить шоу)

Слишком много голосов в голове. Но теперь он знает, что эта связь ненадолго. А скоро и другие нежелательные пассажиры сойдут. Дальше «Узумаки-экспресс» поедет налегке.

Такси петляет по узким улочкам. Скоро перевёртышу приходится бежать практически рядом. Порой его светлые волосы отражаются блеснувшим отражением в стёклах автомобиля.

Они покидают пределы города. Хината притворяется спящей. Осталось чуть-чуть.

Он нашёл старую шахту ещё ребёнком, когда гулял повсюду один. В те времена, когда был никому не нужен. До того, как понял, в чём его призвание.

Место глухое, заброшенное. Идеальное для его ритуала.

Такси останавливается. Хината позволяет телу слегка качнуться. Открывает глаза. Вокруг лишь темнота.

— Где мы? — невинно спрашивает вампирша. До этого ровное сердцебиение маньяка сбивается с ритма. Хината ухмыляется в темноту, зная, что его голубым глазам этого не увидеть.

Он молча выходит из машины. Открывает пассажирскую дверь. Хината невинно хлопает на него ресничками.

— Пришло время твоего суда! — она могла бы переломить его тело, как тростинку, но позволяет уволочь себя в глубину заброшенной шахты. Даже изредка кричит.

— Умоляю! Что вы делаете? — кажется, кто-то совсем недавно так же умолял её.

(бесценный опыт всегда пригодится)

Хината с восхищением смотрит на то, что он сделал для неё.

— Долой первую личину! — психопат разрывает её платье в клочья. — Ты престанешь перед судьёй в первозданном виде. Как тебя создала природа. Пока ты не продала душу! Вперёд!

Хината забывает, что должна быть напугана и плакать. Наверняка, другие много скулили. Пока он ставил их на костёр и привязывал к столбу.

Верёвка едва не рвётся, когда он затягивает её на вампирском теле. Хината решила бы, что возбуждена. Если бы знала, что способна на это.

Наруто останавливается у входа в заброшенную шахту. Его брюнетка и голубоглазое отражение его самого вошли внутрь.

— Последнее, что ты увидишь, — говорит он своему зверю, — наслаждайся как следует.

Альфа держится в тенях. Медленно продвигается вперёд. Пока не замечает место, окружённое яркими факелами. А в самом центре его вампирша. На ведьмовском костре.

Снова не к месту думает о её холодном мёртвом теле. В отблесках живого огня мрамор кажется мягким и горячим. Рукам хочется в этом убедиться. Наруто разочарован, что зверь снова навязывает ему свою волю.

(обманщик! это всё твоё!)

Лис выпускает когти, впивается ими в твёрдую землю туннеля шахты.

Сколько бы ни было внутри него голосов, все они толкают к одному — преступлению против собственной природы. Но Наруто не собирается сдаваться. Он сделал выбор. Он решил уйти. И не важно, что глаза впиваются в алебастровую кожу вампирши. Взглядом гладит её по ногам и облизывает набухшие жемчужины сосков.

— Ты обвиняешься в разжигании похоти в чистых сердцах мужчин! — кричит маньяк, будто он в зале суда. — Ты заманивала их в свои сети, пачкая своей грязью их первозданную красоту и чистоту! Только очищение огнём смоет с тебя эти преступления! Гори, демон! Кричи, демон! Чтобы твои собратья знали, что ты идёшь обратно в тот ад, что тебя породил, — закончил он шёпотом.

И поднёс один из факелов к паленьям, на которых стояла Хината.

Пламя быстро сожрало дерево и уже коснулось ступней вампирши. Только сделать ей ничего не могло.

Наруто усмехнулся. Его хрупкая брюнетка в оранжевых всполохах огня сделалась похожей на… лисицу с сотней хвостов.

— Кричи! — во все глаза смотря на обнажённую демоницу, что лишь с любопытством взирала на него сквозь огонь, проорал психопат. — Невозможно!

(это про нас, да, милый?)

Наруто кивнул, отвечая тихому голосу, который начал медленно таять.

Хината легко разорвала верёвку, которая связывала её запястья за спиной. Остальная верёвка исчезла в пламени, обратившись в пепел. Она медленно шагнула с помоста, и огонь расступался перед её ледяной поступью.

— Как? — шокировано прошептал её голубоглазый охотник на ведьм.

— Всё просто, — подходя вплотную, таким же шёпотом ответила Хината. Она коснулась его груди, там, где в истерике билось человеческое сердце. Ей было любопытно, не стало ли вампирское тело горячее, напитавшись пламенем. — В этот раз ты нашёл настоящую демоницу.

— Ты… бесподобна, — опускаясь на колени, заговорил маньяк. Он исступлённо целовал её живот, бёдра. Хватался руками и что-то причитал. Словно впал в дикий экстаз. — Богиня! Я принадлежу тебе!

— О, я знаю.

Клыки. Фонтан крови. Брызги, шипящие в догорающем пламени.

Наруто тянется к ней ближе. Хочет увидеть, что будет дальше…

Хината откидывает пустое тело. Кровь струится по мёртвым венам.

Они приходят постепенно.

Эта убеждённость в своём призвании. Не наслаждение, а лишь долг. Никаких сожалений. Кровь голубоглазого маньяка приносит Хинате упорядоченность. Всё это время она только хаотично двигалась по разветвлённым дорогам. Многие вели в тупик. Какие-то продолжались перекрёстками, запутывая ещё больше. Отдаляя от цели. Но теперь всё стало таким кристально чистым. Прямая дорога и только.

Почти покой. Смирение перед судьбой.

Наруто успел заметить эту возвышенную смиренность в перламутре глаз.

Факелы начали гаснуть. Вампирша погружалась в тень. И чем сильнее тьма её накрывала, тем быстрее она становилась самой собой. Хотя Наруто едва ли смог бы ответить, что брюнетка из себя представляет. Она навсегда останется для него…

Невозможной.

Хината тяжело опустилась на неровную чёрную землю. Из тела маньяка всё ещё выбегал тоненький ручеёк крови. Она стремилась к телу Хинаты, пыталась впитаться сквозь кожу. Но всё было бесполезно.

Вампирша повернула голову в ту сторону, откуда они пришли. Ей показалось, что услышала чьи-то шаги.

Никого.

Осталась только она и чувство, что с этой попыткой ушло нечто большее. Словно её оставил кто-то важный. А у неё даже не было шанса его удержать.

_____

Кагуя уже ждала его внизу, чтобы ехать в аэропорт, даже его вещи были давно упакованы в багажнике заказанного лимузина. Вот только он до сих пор никому не удосужился сказать, что валит из страны на неопределённое время. Ради подозрительного зверо-трипа. С бабой, которую едва знает.

Раньше Наруто определённо был легче на подъём. Да ещё зверь всё ворчал в каком-то тембре, который невольно напоминал уговоры остаться дома.

Дома — как заманчиво звучит.

Наруто тряхнул головой и покинул свою башню альфы в гостинице.

Первым делом он нашёл Кибу и Шино. Они были вместе, как всегда. Такая верность казалась чем-то практически за гранью возможного, а ведь они все были одной семьёй. Наверное. Наруто в этом малость запутался с тех пор, как в обществе других перевёртышей начал осознавать, что ему чего-то не хватает.

Но эти двое были вместе. Тусили около закрытого бассейна на нижнем этаже. Шино не удосужился даже одеться соответственно поводу, просто читал книгу. Через свои чёрные непроницаемые очки. А вот Киба во всю развлекался. Волк разбежался и рухнул в прозрачную воду, поднимая фонтан брызг. За его выходкой последовал девичий визг и детский смех.

— Прыгай ко мне, Акамару! Я тебя поймаю! — Наруто внимательно смотрел, как маленький мальчик с белыми словно первый снег волосами, решается. Он стал отлично контролировать свои превращения, в рекордные сроки. Наруто видел в нём потенциал сродни тому, который разглядел в Кибе. Эти двое… они тоже нашли друг друга.

Мальчишка решился. Разбежался и прыгнул в воду. Не успел он испугаться, что пошёл ко дну, как Киба уже держал его на руках, показывая, что стоит на ногах. Акамару крепко держался за его шею. И смотрел на волка с непередаваемой чистоты преданностью.

Наруто отступал назад себя, решив не тревожить их идиллию. И чем дальше отступал, тем более яркая картина представала перед его глазами.

Семья.

Намного большая, чем их стая. Киба целовал Тамаки, играл с Акамару. А тот, наученный своим новым отцом, мешал Шино спокойно читать. Они были разными. Пусть все перевёртыши, но… волк, щенок, жук и кошка? Разве между ними можно было найти хоть что-то общее? Но они умудрились выглядеть такой счастливой маленькой семьёй, что это разбивало Наруто сердце. От великой радости за них. И великой печали за себя.

Зверь попытался обратить его внимание на их различия, но это было не то же самое, что вампир и оборотень. Не бывать такому. Но у него есть другая лисица. Она ещё может стать для него недостающей деталью, которая изменит всю его вечность.

Наруто без стука вошёл в комнату, которую теперь занимали Ино и Сай. Решил, что эти двое вполне подойдут для того, чтобы вскользь им упомянуть о своём отъезде.

— Я собираюсь так тебя затрахать, что ты имя своё забудешь!

Наруто так и остановился. С поднятой в воздух рукой и открытым ртом, готовым начать говорить, но отказавшимся это делать.

— Лежать! — удар и звериный рык. — Кто сказал, что тебе можно меня трогать?

Головой Наруто понимал, что нужно просто уйти и оставить этих двоих, но он так залип на картине того, как Ино оседлала Сая и скачет на нём, явно подвергая парня опасности перелома члена. Но она только ускорялась. И даже била его, неслабо, к слову, когда он пытался прикоснуться к её обнажённому телу. Инстинкт заставил Наруто потянуться к собственному члену. Так ему стало не по себе. Ино, казалось, взяла хозяйство Сая в ловушку своей вагиной и сжимала его так, что могла бы оторвать его к хренам.

— Да! Да! Да! — прыжок, прыжок, прыжок. Стон Сая стал последней каплей. Наруто не остался, чтобы узнать, хороший это был стон или не очень. — Кто твоя мамочка? Да! Да! Да!

— Ебать, — прошептал Наруто, — а у мамочки крыша-то поехала.

Наученный горьким опытом, в комнату Би и Мабуи он постучал. Но следом почему-то принял невнятное бормотание за разрешение войти.

— Да что с вами со всеми не так? — возмутился альфа. Только его появление никого совершенно не смутило. Не то, чтобы для шифтеров это чувство вообще имело большое значение. — Но какие-то приличия можно соблюдать?

Би даже не заметил присутствия своего вожака, был слишком увлечён, изображая «моторную лодку», пока трахал Мабуи, лежащую на нём, языком. Вместе они составляли этакий поджаренный бутерброд из тел, лёжа так, чтобы удобно было ублажать друг друга. Бык подошёл к вопросу вылизывания своей новой дамы сердца с присущим ему усердием. Даже издавал соответствующие звуки, пока погружался в лоно медведицы. Выглядел здоровенный чёрный мужик, при этом, как ребёнок, дорвавшийся до сладостей.

Мабуи тоже добралась до сладости. До одного толстенного «леденца», на который насаживалась ртом, как рыба-прилипала. Она-то как раз присутствие Наруто отметила. Он видел, как её глаза скосились в его сторону, на движении вверх по здоровому елдаку Би. Альфа рассчитывал, что Мабуи прервётся, но медведица просто продолжила сосать.

— Охренеть можно, — всплеснул руками Наруто, — пока у меня в самом разгаре воздержание и экзистенциальный кризис, они тут устроили натуральный вертеп. Смотрите у меня, вот введу в стае целибат, а следом откажу всем и каждому в браках. Почему я должен страдать один?

— У-м-м… это всё… х-м-м… из-за… му-х-у-у… приближающего полнолуния, — соизволила ответить Мабуи, успевая облизывать головку. — Ничего… а-а-х-х-х… не могу… о-х-х… с этим поделать, — Би ускорился, проникая глубже, раздвинув бёдра Мабуи ещё сильнее. Теперь она успевала только стонать, что усложняло попытки снова взять член быка в рот.

— Мои яйца, как бомба с часовым механизмом, разорвутся, если не вылизать их чисто, — почувствовав, что губы Мабуи заняты разговором, а не работой, включился Киллер, — не отвлекайся от моей конфетки, детка.

— Короче, — не желая оставаться здесь дольше, произнёс Наруто. Ему только и не хватало, что увидеть, чем всё это кончится. — Ты вроде как самая адекватная, и я могу тебе доверять… Теперь, конечно, я не так в этом уверен, но деваться некуда. О чём это я? Ах, да, вот значит. Короче, несколько дней я буду недоступен. Поеду в горы. Они где-то рядом с Пусаном. Поэтому прошу, присмотри за всем, пока меня нет. Всё. Удачно вам тут… кончить.

Наруто ушёл, а Мабуи смогла заглотить член Би. Но после нескольких резких рывков головой вверх-вниз обхватила его рукой и в задумчивости посмотрела на дверь.

— Он сказал, горы рядом с Пусаном? – озадаченно спросила Мабуи. — Разве это не в грёбанной Корее? Ох, Би! — медведица слишком увлеклась мыслями, забыв, что продолжает дрочить своему мужчине. А он возьми и кончи. Сперма измазала надутое от обиды лицо медведицы.

— Упс! Вышел маленький конфуз.

— Не такой уж маленький, — пожаловалась Мабуи, отвлекаясь от мыслей про Корею и свалившего альфу.

_____

Наруто даже не удивился, что чартерный рейс был только для них двоих. Он старался игнорировать присутствие Кагуи, предпочитая смотреть на маленький мир, проплывающий внизу. Как бесконечная вода, и мелкие острова вскоре сменились на зелёные лесные массивы, которые так же быстро исчезли, уступая место цивилизации.

В Кимхэ, аэропорту в Пусане, их уже ждала следующая машина с водителем. И это был первый перевёртыш-чужак, которого Наруто увидел в присутствии Кагуи. Мужчина в чёрном костюме поклонился ей. Слишком вычурно и церемониально, как показалось Наруто. Будто Кагуя была какой-то корейской принцессой.

Она старалась установить связь. Узумаки старался не мешать. Позволял лисице держать себя за руку и прижиматься вплотную. Они молчали всё время, пока ехали. И когда водитель их оставил, потому что дальше пришлось идти пешком – тоже. Наруто просто старался отделаться от чувства, что совершает самую большую ошибку в жизни. Он искал, какие из мыслей были только его, а какими кормил его зверь, стараясь заставить развернуться и сбежать.

— Добро пожаловать в моё место силы, — Наруто с трудом удержался, чтобы не отпрянуть, когда тихий шёпот Кагуи раздался возле уха. Она словно специально старалась вторгнуться в его личное пространство. — Готов стать только собой?

Наруто посмотрел в её бледные глаза. У его брюнетки они тоже были бледными, почти бесцветными, но приносили нечто большее, чем ощущение, что смотришь на мёртвую рыбу. В той глубине хотелось искать сокрытое. А от глаз Кагуи хотелось уплыть подальше. Но Узумаки решил, что это не его чувства, поэтому кивнул.

Кагуя пошла вперёд. Альфа задержался, рассматривая чудо архитектурной мысли. Это даже полноценным домом нельзя было назвать, просто коробка из стекла и дерева, врезанная прямо в гору. Снаружи не такое уж впечатляющее, но стоило преодолеть все вырезанные в природном камне ступени и оказаться внутри… дух захватывало.

Часть дома находилась в подвешенном состоянии, выходя за пределы горы, поэтому открывшаяся панорама создавала ощущение, что ты паришь над землёй. Всюду, куда хватало взгляда, лишь дикая девственная природа.

— Красиво, — признал Наруто.

— Хорошее место, чтобы стать свободным, — ответила ему Кагуя. Он медленно кивнул, всё ещё стоя к ней спиной и разглядывая окружающее величие планеты.

— Так, — Наруто обернулся. Кагуя застыла, как фарфоровая кукла в пышном платье. Казалось, что мастер сделал только идеальное белое лицо, но если приподнять подол, то окажется — под ним пусто. На её фоне разбросанные по деревянному возвышению подушки типа дзабутонов смотрелись слишком живо и легкомысленно. — Как всё будет происходить?

— Тебе не о чем волноваться, — слишком приторным голоском заговорила Кагуя. Она подошла, взяла Наруто за руку и подвела к возвышению с подушками. — Ложись. Остальное случится само по себе.

Наруто послушался. Было слишком мягко, от того неудобно. Он старался ни о чём не думать, а просто наблюдать, как Кагуя сначала медленно растягивает плотные шторы, создающие вокруг ощущение шатра. Всё это походило на притон, где собирались любители покурить опиума.

Кагуя скрылась. Наруто мог только слышать, как она чем-то шумит. Вернулась лисица с двумя позолоченными кадильницами, накрытыми красивыми узорными крышками. Она села на колени, достала откуда-то из недр своего ханбока несколько разноцветных брусков.

— Мы что, просто раскурим «камень»? — с нервной усмешкой поинтересовался Наруто.

— Здесь, — она показала первый брусок, который уложила в первую кадильницу, — полынь, лаванда и рута. А здесь, — новый брусок отправляется в новую кадильницу, — кориандр, розмарин и аконит. Самые обычные травы, но их сочетание оказывает любопытное действие на таких, как мы.

Кагуя подожгла длинную лучину от лампады. Эти накрытые красными стеклами свечи горели повсюду, рассеивая подступающую ночь кровавым туманом. А лучиной подожгла каждый брусок и накрыла их. Кадильницы практически сразу задымили.

— Теперь, — Кагуя подвинула дымящиеся чаши ближе, они кадили всё сильнее, заполняя дымом пространство вокруг Наруто. В нос ударил странный запах. Он мог вычленить каждую траву в отдельности, но сейчас это удавалось с большим трудом. Они перемешивались, проникая друг в друга, и накрывали тяжёлой пеленой. Хотелось спать. — Позволь своему телу и разуму расслабиться. Вдыхай глубоко. Открой дверь!

_____

Наруто запомнил последний приказ, а потом его накрыла густая тьма. Он пытался с ней бороться, двигался в ней, но та затягивала, как болото. Лис даже не заметил, как отключился. Если он, конечно, вообще отключался. Собственное тело всё ещё казалось реальным. Наруто чувствовал подушки и вибрирующие вокруг потоки воздуха. Или ему так только казалось.

Альфа попытался понять, ощущает ли хоть что-то. И понял, что идёт. Всё ещё медленно и неуверенно, потому что вокруг была лишь тьма. Не темнота, для темноты его глаза были идеальны. Но тут нечего было видеть. Будто глаза оставались закрытыми.

Наруто сделал ещё несколько шагов. Показалось, что слух уловил плеск воды. Альфа остановился, прислушался. Но ничего не услышал. Снова пошёл. И плеск вернулся. От трав ли или ещё от чего-то, но соображать было сложно. Наруто понадобилось, кажется, несколько часов блужданий, чтобы понять — вода шумит у него под ногами. Когда эта мысль чётко сформировалась, чернота вокруг начала таять.

Он шёл по чему-то, что лишь походило на воду, но не было ею. Наруто коснулся этого, но ни влажности, ни температуры не ощутил. Оно просто было и затрудняло его путь. Но Наруто точно знал, что должен пойти дальше. Тот, с кем ему предстоит сразиться за свой разум, был там. Дальше.

— Пришёл, значит, — Наруто зажал уши руками, слишком всеобъемлющим был этот голос. Он раздался не «где-то», а везде. Даже в глубине его тела. — Зачем? Уничтожить меня? — голос мягко рассмеялся. Всё вокруг затряслось, как при землетрясении. Наруто вытянул руки в стороны, но держаться было не за что.

— Покажись! — неизвестность пугала. Наруто привык видеть лицо того, кого собирался победить. Драться с призраками он не умел.

— Разве ты не знаешь моего лица? — усмешка, пропитавшая этот голос, начала раздражать. Наруто зашагал быстрее, надеясь наткнуться на его хозяина. Но в конечном итоге наткнулся лишь на собственное отражение.

— Что за чертовщина?

Наруто решил, что достиг пределов этого странного мира, в котором оказался, и развернулся, чтобы пойти в обратную сторону.

Но успел заметить, что отражение не повторило за ним.

— Ч-что?

— А ты ожидал, что твой демон будет кем-то другим?

Наруто отпрянул. Вода под ногами заволновалась. Теперь он видел. Тело было его, поцелованные солнцем волосы его. Даже ухмылка была его. Но только не налитые кровью глаза. Они принадлежали кому-то другому.

Иному.

Демон ухмылялся, а Наруто мог только отступать и трястись от страха, как те кролики, которых он загоняет в ловушку. Зря он сюда явился…

— Нет! Довольно! — Наруто зарычал, высвобождая свою сущность альфы. Вода под его ногами вздыбилась. Но от этого отражение только усмехнулось, сверкая красными глазами. — Сегодня я верну себе свою жизнь!

Узумаки бросился на своего демонического доппельгангера, постепенно теряя человеческий вид. Обращаясь в огромного лиса с девятью хвостами. Но отражение могло всё, что может Наруто.

В какой-то момент, пока они дрались, нанося друг другу удар за ударом. Сталкиваясь в беспощадной схватке, после которой останется только один, Наруто понял, что сам уже не уверен, где его тело, а где его двойника.

— Я знаю все твои мысли, ведь мы — одно, — с усмешкой сказал демон, когда они схватились за лапы друг друга. Наруто попытался обмануть его, но двойник, в доказательство своих слов, легко предвидел все ходы. — Видишь? Твоё желание уничтожить меня противоестественно. Неужели ты до сих пор не понял? Я то, что отличает тебя от других. Я вся твоя мощь! Я твоя суть!

— Арх, нет, ты лишь зверь, и твоя место в клетке! — Наруто злился всё больше, не способный достать его больше, чем он доставал его. Демон засмеялся. Его глаза разгорелись ещё ярче.

— Зверь? Хах, а он тогда кто? — демон мотнул головой куда-то себе за спину. Наруто поздно понял, что это может быть лишь уловка, и посмотрел в том направлении.

То, что он увидел, заставило отпустить демона и отступить.

— Как это возможно?

Его лапы были настолько огромными, что воспринять то, чем они являлись, было невозможно. Но постепенно вырисовывалось всё остальное. Пока всё пространство за демоном не занял… огромный лис с девятью хвостами.

Когда он зарычал, Наруто упал на колени, сжимаясь от трепета перед этим величием. Один глаз лиса был небесно-голубым, а второй — кроваво-красным. Хвосты бесновались за его необъятной, словно горные хребты, спиной. Наруто поддался паники, это исполинское существо могло бы раздавить его в мгновение ока. Но когда заставил себя успокоиться… почувствовал.

Они всегда были вместе. Он, его зверь… и его демон. Сердце лиса, разум человека и душа перевёртыша. Ни один, а трое в одном. Связь, сильнее которой нет и быть не может.

— Н-но… что это значит?

— Что-то давно нарушило наше равновесие. Но недавно мы почувствовали, что нашлось нечто, способное нам его вернуть. Если бы не твоё глупое упрямство, ты начал так активно отвергать своё желание, что перестал даже изредка к нам прислушиваться. Пока не явился, чтобы уничтожить часть себя. Ту, что отвергает эту проклятую лисицу.

— При чём здесь Кагуя? — он начал было что-то понимать, но после упоминания лисицы совсем запутался.

— Мы не давали тебе поддаться её магии, она недостойна нас, но эта тварь быстро всё поняла, поэтому привела тебя сюда. Захотела, чтобы ты отринул то, что делает тебя тобой: лисом, альфой, Наруто. Тогда она легко могла бы использовать тебя в своих целях.

— Каких целях?

— В создании армии её бессмертных девятихвостых детей, разумеется, — фыркнув на глупость Наруто, ответил демон. Это немного встряхнуло Узумаки. Он снова заупрямился.

— Может, это то, чего я и сам хочу? — не успел Наруто и глазом моргнуть, как демон оказался с ним нос к носу. Он явно был зол.

— Такие, как мы, не отдельный вид. Мы — ошибки природы. Я — твоё проклятие. Причина твоего вечного одиночества и отчуждения. Думаешь, ты просто так никогда не мог подолгу оставаться со стаей? Нашёл утешение в вампире-отщепенце? Никогда не мог сдержаться с самкой? Мы вообще не должны существовать, нарушая законы жизни и смерти. Но вот они — мы. Так неужели ты хочешь передать это проклятие кому-то другому?

— Не понимаю, — разозлился Наруто, — значит, из-за тебя я обречён целую вечность быть в одиночестве? Не подарить жизнь? Не узнать любви, семьи? И при этом я ещё не должен пытаться тебя уничтожить?

— Да открой ты, наконец, глаза!

Демон и зверь одновременно зарычали. Они словно приглашали Наруто присоединиться, но он отступил назад, отказываясь.

— Не делай вид, будто не понял. Не почувствовал, — сквозь рык продолжил демон. — Война между вампирами и перевёртышами, она никогда тебя не интересовала. Потому что ты всегда знал — мы связаны. Наши виды — это новая форма жизни на земле. Они решили, что должны убивать друг друга за свои различия, но должны были думать о том, в чём похожи. А теперь ты нашёл ту связь, которой тебе не хватало.

— Я понял, — неожиданно усмехнулся Наруто, — твою мать, как же это раньше ускользало от меня. Всё это в моей голове! — крикнул альфа. — И ты, и он, все вы. Это лишь плоды моего подсознания. Я был так поглощён своими мыслями об этой мёртвой брюнетке, так запутался в своих чувствах к ней, что теперь… пытаюсь уговорить самого себя… на что-то.

Демон разочарованно вздохнул.

— Понял он, — пробубнил его двойник. — Идиот ты, вот что.

— Эй! — Наруто прищурился, глядя на демона. — Отлично, теперь я спорю сам с собой.

— Если так хочешь, — резко возвращаясь к серьёзному тону, произнёс демон, — можешь убить меня. Я не стану сопротивляться. Хочешь стать безвольной марионеткой в руках лисицы, лишь бы не быть одиноким и не принимать сложных решений — дело твоё. Но вот, что я тебе скажу, — демон наклонился, их глаза встретились. — Вампир — вот тот ответ, который ты искал всё это время. Мы ощутили связь с ней, и ты не можешь это отрицать. Мы знаем, что она способна принять нас. Всех нас. Она сможет дать нам то, в чём мы нуждаемся. Любовь женщины к мужчине. Смирение для дикого нрава нашего зверя. И мою проклятую кровь.

— Что? Кровь? Вампиры не могут пить нашу кровь! Что ты там говорил насчёт того, что я могу убить тебя?

— Она сможет, — проигнорировав сарказм Наруто, продолжил демон, — вампирша возьмёт нашу кровь и разделит с нами все эмоции. Она поймёт нас так, как никто и никогда не сможет. Только с ней мы станет снова едины, какими были когда-то давно. Но для этого мы все должны быть достаточно смелыми. И ты должен проснуться.

Демон пел слишком красиво. На то он и демон. Но Наруто уже впустил эти мысли. Всё его существо заняли бесконечные образы его мелкой брюнетки. И тот момент, когда они впервые стали словно единым целым. Наруто поделился с ней своими эмоциями, заставил убить всех тех людей… что, если демон говорит правду и они могут больше?

Намного больше.

Кончики пальцев защипало от воспоминаний о прикосновении к ней. Она была тёплая и мягкая. Живая.

Возможно ли, что…

— Это ты сделал её такой, — ответил демон на его невысказанные мысли.

— Ты же помнишь? — Наруто обернулся на нежный шёпот, раздавшийся у самого уха. Она стояла перед ним в том самом красном платье. Эти перламутровые глаза смотрели и будто умоляли не сдаваться. Не бояться. Брюнетка медленно разомкнула челюсти, демонстрируя клыки. — Весь до капли…

— Твой, — закончил за неё Наруто.

И зарычал.

Вампирша исчезла, а демон и зверь присоединились к нему.

_____

Наруто снова слишком резко почувствовал запах жжёных трав. Он набросился на его обоняние, стараясь вновь вернуть в мир грёз. Веки были такими тяжёлыми, что отказывались подниматься. Но Наруто знал, что должен очнуться. Он цеплялся за все мелкие незначительные ощущения, чтобы уцепиться за одно из них.

«ОЧНИСЬ!»

Это сработало. Крик демона и рычание зверя помогли прочистить голову.

Наруто разлепил веки. И весь окружающий мир навалился на него тяжестью… голого женского тела.

Кагуя сидела на нём верхом, запрокинув голову назад. Она самозабвенно скакала на его члене. Судя по капелькам пота, стекающим по её груди и животу, лисица делала это уже давно. Наруто ощущал свою эрекцию, как что-то инородное. Низ живота был мокрым от её соков и липким от собственной спермы.

— Ещё, — зашептала Кагуя, уже с трудом приподнимая своё тело, насаживаясь на него, – нужно ещё. Столько семени, сколько я смогу принять. Они будут великолепны, — дикие смешки вырывались из неё. Всё, как говорил его демон.

Они бесновались внутри. Теперь Наруто ощущал их не так отрешённо. И их мысли были абсолютно идентичны.

Наруто улыбнулся, легко сжимая тонкую талию Кагуи крепкими ладонями. Она ничего не успела понять, как оказалась прижата к подушкам. Наруто мог видеть своё красноглазое отражение в её бледных мёртвых глазах. Теперь он был готов подарить ей эти глаза на весь остаток короткой вечности. Которая закончится прямо сейчас.

— Как? Ты очнулся? Невозможно! — Узумаки расхохотался.

— Идеальный выбор слов!

Кагуя заметалась под ним, стараясь выбраться. Наруто видел, что она пытается призвать на помощь свою силу. Аура хвостов расползалась вокруг. Но он быстро подавил её своей.

Его тело медленно менялось. Демон и зверь вплетались в их новый облик. Он весь расширялся, человеческие черты смешивались со звериными. Когти впились в бледное тело лисицы. Она зашипела. Наруто глубоко втянул воздух носом, собирая запах её страха.

— Н-нет! Ч-что? — Кагуя быстро почувствовала, что все части тела Наруто постепенно становились пропорциональными новому облику. Его достоинство удлинялось и становилось толще, растягивая её до опасных пределов. Она закричала, когда что-то внутри взорвалось огнём адской боли. Лисица забилась ещё сильнее.

Но хватка Наруто была… смертельной.

Ей уже не хватало воздуха. Кагуя почти потеряла сознание, когда Наруто отпустил её из своих объятий, похожих на тиски. Лисица вдохнула кислород, захрипев, попыталась отодвинуться, но не смогла.

Наруто провёл вдоль её тела когтистыми лапами, оставляя глубокие борозды царапин. С виду это могло казаться ласками. Вот он спускается ещё ниже. Прикасается к наполненному его семенем бутону. Раскрывает чувствительные лепестки, проникая внутрь большими пальцами с острыми когтями.

В её глазах мелькает последняя надежда. И Наруто почти нежно улыбается. Прежде чем потянуть её тело в разные стороны, разрывая кожу, как бумагу.

Он рвал до тех пор, пока не добрался до внутренностей.

— Извини, — сказал он всё ещё живой лисице, — но это моё. И я не позволял тебе брать что-то моё без разрешения.

Наруто широко раскрыл пасть и опустил в разорванное нутро Кагуи. Его зубы впились в матку, вырывая её с корнем. Он жрал её с истинным удовольствием гурмана.

Они были одни в этом райском месте, скрытом непроходимыми горами. Никто не слышал её предсмертных криков. И его довольного рычания.

Когда Наруто закончил, он упал на подушки, слизывая кровь с пальцем, которые снова стали человеческими.

— Остальное за вами, — сказал он тем, кто всегда были внутри него. Тем, кто был им.

_____

— Ч-что? Что это такое? Где я?

— Не бойся.

— Н-наруто? Ты тоже здесь?

— Где же мне ещё быть? — Наруто стоял к ней так близко. Он так нежно коснулся её щеки. Всё, что было до этого, должно быть, оказалось сном. Или она просто тоже попала под воздействие трав. Хотя старалась защититься своей аурой.

— Прости, я так испугалась.

— Больше тебе не нужно бояться, — что-то в его голосе… было не так. Кагуя присмотрелась к Наруто. Красные глаза она уже видела, но эти были… другими.

— Ты не Наруто! Что происходит? — Кагуя отпрянула от него и побежала, поднимая брызги странной воды. Демон вздохнул.

— Какая же она шумная. Давай, малыш, пора это заканчивать.

— А-Р-Р-Р-А! — ответил ему зверь.

Исполинский лис навис над мечущейся в разные стороны Кагуей. Хвосты дрожали, как всполохи огромного костра. Лис ухватился клыками за длинные волосы лисицы, подбрасывая её высоко в воздух. И широко раскрыл пасть.

Челюсти сомкнулись, как только она оказалась внутри.

Демон ещё долго наслаждался звуком хруста перемалывающихся костей.

_____

— Это такой прикол или как? — Мабуи на вопрос Кибы насупилась. Она привыкла считать себя ответственной и исполнительной. Просто так альфа не стал бы ей доверять. Так что этот косяк был вообще не вовремя. — И чего дальше? Вернётся-то он когда?

— Он же сказал «несколько дней», — Мабуи старалась придать голосу уверенность, но куда там. Тем более, что уже сомневалась в том, что не придумала эту фразу сама. Как и приходившего Наруто.

— Какая точность, аптека отдыхает, — ехидно заметил Киба, — как можно было так невнимательно слушать босса? — Би уже порывался во всех красках описать «как», но присмирел, стоило Мабуи одарить его строгим взглядом и незаметно ударить по голени.

— Почему он ко мне не пришёл? — ни к кому особо не обращаясь, подала голос Ино. Она, конечно, относилась к Мабуи с уважением и приняла её роль в стае, но сама считала, что была у Наруто первой «особенной». И такое пренебрежение задело сильнее, чем она готова была признать. У Сая найти утешения не удалось. Ягуар клевал носом, выжитый её разыгравшимся либидо до капли. — Что он вообще забыл в Корее?

— Эта альфа-самка, Кагуя, кажется, она оттуда, — подал голос Какаши. Новая информация заставила всех призадуматься.

— Выходит, — протянул Киба, — босс уехал с ней? И… что это значит? У них всё серьёзно? В стае появится новая «мамочка»? — нервно хохотнув над собственным остроумием, спросил волк. Нервозность с ним разделяли все, а вот веселье — отнюдь.

— Он ведь не мог, — осторожно произнесла Ино, — уехать насовсем? Не сможет Наруто бросить нас ради какой-то сучки.

— Босс в последнее время был каким-то загруженным, — нехотя признал Киба. — Да и вспомните, несмотря на нас, Наруто всё время был одинок. Если она — это то, что поможет ему… то… мы… должны… видимо…

Голос Кибы затих, как и все присутствующие перевёртыши.

Мир в одночасье стал для них холодным, неприветливым местом. Альфа всегда был маяком, даже если они умудрялись справляться без него, игнорировать его присутствие или приказы…

Стая переглядывалась, но резко опустила глаза в пол, когда поняла, что каждый думает об одном и том же.

— Что за несанкционированное собрание? — спросил Наруто. Он уже хотел пройти мимо, когда увидел их в баре отеля, предпочтя не вникать, а принять душ и поспать. Перелёты туда-сюда выматывают. Но в последний момент передумал. — Блядь, меня же не было меньше суток, что вы успели натворить? Кто умер? — разглядев их скорбные лица, потребовал ответа альфа.

Повисла звенящая тишина. Перевёртыши смотрели на него, но создавалось впечатление, что не видят или не узнают. Наруто только успевал по очереди вглядываться в их лица.

А когда его стая бросилась к нему, как неуправляемая горная река, вообще чуть не распластался посреди коридора. Вот была бы шикарная картина. С образом грозного Альфы пришлось бы распрощаться.

— Полегче, звери, — принимая неожиданные слащавые объятия, ворчал Наруто, стараясь, чтобы его не задушили, — да что на вас нашло?

_____

Что бы там на них не нашло, оно продолжалось некоторое время.

Наруто мог обнаружить нескольких своих подопечных под дверью своего номера. «Прогуливающимися». Где бы в отеле он не занимался своими делами, везде ловил на себе внимательные взгляды. Только перевёртыши быстро отводили глаза, когда попадались. А ещё эти вопросы «куда ты?», каждый раз, как он выходил за пределы отеля.

— Полнолуние вышло затянувшимся, — решил Узумаки, когда устал допытываться, что происходит.

Сам он не торопился снова «встретиться» со своей мёртвой брюнеткой. Наруто пытался разобраться в том, кем стал теперь, когда все его части вроде как научились действовать сообща. Тише в голове не стало. Все мысли теперь могли начать разветвляться. Но никогда на разные, лишь на восприятие всего, будто с разных точек обзора.

Наруто соврал бы, что не чувствует себя более цельным. Это было приятно. И даже отдалённо знакомо. Словно вернуться к позабытому мастерству спустя много веков. Обновлённому Наруто, однако, не стало от этого веселее. Цельность внутренняя не принесла покоя метущейся в поисках кого-то близкого душе.

Поэтому он каждый раз возвращался к одной мысли, которую всеми силами гнал прочь.

Пусть демон назвал их ошибкой природы, Наруто боялся нарушать существующие в ней законы. А вынудить вампира принять его кровь было опасной затеей. Брюнетка могла потерять рассудок от таких игр Наруто в бога.

Другое чувство, из-за которого он думал о вампирше намного чаще обычного, разорвёт его на части, если такое произойдёт.

— Признай, — сказал альфа сам себе, развалившись на любимом диване, — ты в тупике.

В дверь постучали. Наруто позволил Кибе и Шино войти. Выглядели они чем-то всерьёз озадаченными.

— Если меня снова кто-то желает видеть, то даю вам своё согласие на умерщвление данного индивида прямо в фойе, — устало принимая вертикальное положение, сказал Наруто. Парни переглянулись.

— Н-е-е, – протянул Киба, забавно отмахиваясь рукой, — мы, пожалуй, откажется от такого щедрого предложения. В этот раз, — на всякий случай добавил Киба, — не-то чтобы мы были не уверены, что справимся с одним вампиром. Но он же Мастер города. Мало ли что.

Наруто бездумно покивал, особо не прислушиваясь. Пока до него не дошло.

— Как это понимать? — нахмурившись, спросил альфа. Киба и Шино слегка поклонились.

— Внизу вас ожидает Мастер вампиров, альфа, — как положено доложил Пёс.

— Мастер наших вампиров? — уточнил Наруто. Теперь пришло время парней хмуриться, формулировка вышла непонятная. — То есть вампиров, которые живут в этом городе. Этот Мастер? Местный Мастер? Здесь?

Киба задумчиво почесал лоб. Он согласился в кой-то веки сам доложить об этом гостей. Конечно, только потому, что справедливо считал: уж тут-то не будет никаких проблем. И вот тебе.

— Ты издеваешься, босс? — прохныкал Киба. — Внизу Саске. Так понятнее?

— Нет, — активно мотая головой, ответил Наруто.

Саске редко, очень редко покидает свою «башню». Всё необходимое у него и так есть. Включая запас живой и замороженной крови. Его «дом» не просто место, где можно спрятаться от солнца. Это убежище от самой жизни. И Наруто привык радоваться тому, что теперь Саске не прячется так далеко. Было бы проблематично каждый раз таскаться в его старый дом у водопада, чтобы просто унизить выбор очков.

А теперь его друг не просто покинул своё убежище. Он явился в логово стаи. Об этом все узнают. И чем всё это может обернуться, никто не рискнёт предполагать.

— Скажите Мастеру, — поднимаясь на ноги, начал Наруто, — что я готов его принять. Здесь, — парни снова поклонились и удалились. Оставалось только ждать.

Наруто с трудом удержался, чтобы не закатывать глаза. Момент был исторический, и не хотелось портить его… прямо с порога. На Саске был дорогой синий костюм из переливающейся атласной ткани. Но вампир ведь был Мастером, так что не мог этим ограничиться. Руки скрывали кожаные перчатки, которые поскрипывали каждый раз, когда Саске крепче сжимал длинную трость с головой летучей мыши. Этот утончённый образ английского джентльмена завершала накидка, перекинутая через одно плечо. Наруто старался не пялиться на золотые узорные вензеля. Но от такой вычурности хотелось заржать в голос.

— Подумай хорошенько, прежде чем что-то сказать, альфа. Такого шанса может больше не представиться, — Наруто только открыл рот. В голове крутились сотни способов высмеять этого напыщенного Мастера. Но кровосос был прав. Все они вдруг показались сущим ребячеством.

— Упырь, — насупившись, выдал Узумаки, — такую возможность мне запорол своей реверсивной психологией.

— Воротник плешивый, — парировал Саске, — я всего лишь избавил нас от твоей неуместной клоунады.

— Кстати, что ты вообще здесь делаешь, Мастер?

— Это долгий разговор, может, предложишь мне присесть?

Наруто фыркнул, но милостиво указал рукой в сторону балкона.

— Там нам будет удобно и никто не помешает.

Два друга, два соперника, сильнейшие существа своего вида, бок о бок прошли на просторный балкон. С высоты открывался превосходный вид на город. Наруто выбрал этот номер давно, чтобы иметь возможность сидеть здесь, любоваться восходами и закатами. Он только сейчас заметил, что всё это время мог видеть готический шпиль Собора Святой Магдалены.

Саске скинул накидку и прислонил трость к одному из мягких кресел с высокой спинкой, подделанных под старину. Сел за небольшой круглый столик и выжидательно посмотрел на Узумаки. А Наруто всё не мог поверить, что не замечал эту тёмную башню, где всё это время томилась маленькая брюнетка. Перевёртыш усмехнулся слащавости своих мыслей и уселся напротив вампира.

— Итак? — подтолкнул Наруто Мастера к началу его долгого разговора.

— До меня дошли слухи, — начал Саске. Наруто удивился, что кровососу будто неудобно говорить об этом. Если бы не знал его достаточно хорошо, то решил, что тут дело в угрызениях совести.

— Пошлые и кровавые? — усмехнулся Наруто. — Тогда это точно про меня.

— Слухи о том, что ты покинул Коноху.

— Ого, твои шпионы отлично осведомлены. Порой мне кажется, что они способны узнать что-то до того, как я решу это сделать.

— С альфой другой стаи. Женщиной, — игнорируя шпильку Наруто, продолжил Саске.

— Ох, сладкий, но мы же уже сто раз обсуждали, что я не любитель посторонних предметов в своей заднице.

Саске будто совсем не слушал гениальные, по мнению самого автора, шутки Наруто. Вампир смотрел куда-то вдаль. Узумаки пришлось признать, что друг не настроен на обычный обмен остротами.

— Это не первое моё родео, почему ты решил прийти именно сейчас? Почему из-за неё?

— Я пришёл не из-за твоей самки, — вцепившись в Наруто колким взглядом чёрных глаз, сказал Саске. — Я здесь… из-за вампирши.

Наруто ничего не стал говорить, дожидаясь, что Мастер имеет ввиду. Лис не хотел, чтобы эта тема вставала между ними.

— У меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать. Я знаю, что сказал тогда не то, что ты хотел от меня услышать. Было так приятно увидеть в тебе нечто знакомое. А я боялся, что прежний Наруто уже никогда не вернётся. Но тогда это было… почти. И всё из-за неё. Мне следовало переступить через свой эгоизм. Но я… оказался слишком слаб. Ты не заслужил такого, друг мой.

Наруто смотрел в эту многовековую мудрость тёмных глаз и ощущал себя совсем юнцом. По привычке он уложил руки на стол и наклонил голову к плечу. Саске усмехнулся.

— Что ты хочешь сказать? — уточнил лис.

— Пока ты говорил о ней… я заметил, ещё где-то глубоко, но ближе, чем когда-либо со времён нашей первой встречи. Другого Наруто, того задорного лисёнка, который пришёл позлить ядовитую змею. Просто так. Потому что мог. Потому что это было… весело. Успело минуть много лет, прежде чем ты утратил тот задор, но я не терял надежды, что он вернётся. Я ведь и сам чувствовал себя живее рядом с тобой. И вот когда появилось то, что может помочь тебе… я решил поступить так эгоистично.

— Ты не сделал ничего такого…

— Нет! — резко возразил Саске. — Сделал. Я представил, как она врывается в нашу жизнь. Всё время рядом с тобой. Всё время напоминает мне о прошлом, — Наруто начал понимать. Всё дело было в той книжонке, которую его мелкая брюнетка отдала Саске. Но высказывать предположений не стал, хотел услышать, что ещё скажет вампир. — Она читала то, что я писал, когда жил у Орочимару. Она знает обо мне то, что я желал бы и сам забыть. Поэтому, вопреки той смелости, которую мы с тобой всегда демонстрировали перед законами наших миров, сдался. Струсил. Вот так просто.

— Я понимаю, — помолчав, ответил Наруто, — ничего страшного.

— Что?! — так экспрессивно воскликнул Саске, что глаза Наруто сделались размером с Солнце и Луну. — Конечно, это страшно! Как иначе? Ты нашёл ту, кого всю жизнь искал, но из-за моих слов отказался от неё и теперь крутишь шашни с какой-то левой сукой.

— Хах, шашни, — посмеялся Наруто, как школьник, услышавший слово «тычинка». Но от Саске подобные слова услышишь не каждый день.

— Соберись, — возмутился Мастер, — ты должен, пока не поздно, отказаться от этой самки, кем бы она ни была. И следовать за зовом сердца… ну, — замялся Саске, — или что там у тебя это такое. Обещай хотя бы подумать, — добавил Саске, когда подумал, что мог перегнуть палку и перейти от советов к приказам. — Конечно, эта твоя подружка едва ли поймёт. Её ведь мало кто бросал ради вампира. Но ничего, переживёт.

Наруто нервно усмехнулся от последних слов друга. И взлохматил волосы на затылке.

Саске понял его поведение по-своему.

— Я опоздал, да? — сокрушённо спросил Саске.

— Да-а-а, — протянул Наруто, — тут такое дело, понимаешь… она вроде как… уже… того, — альфа сделал какой-то не определённый жест рукой. То ли хотел провести рукой по шее, то ли ещё что. Вышло не очень.

— Что?

— Ну, того, понимаешь… не пережила, — кое-как закончил Наруто.

Саске посидел в задумчивости, прикидывая настолько Узумаки за время знакомства зарекомендовал себя как человек, который любит метафоры. Пришёл к выводу, что этот перевёртыш даже слишком прямолинеен.

— Проясним, просто, чтобы больше к этому вопросу не возвращаться. Ты убил её? Альфу другой стаи?

— Ага.

— Из-за этого не будет проблем? — Наруто почесал подбородок. Такие мысли, понятное дело, ему в голову не приходили. — Не страшно, — отмахнулся Саске, — доля неизвестности только делает жизнь ярче, — Наруто скривился от сарказма кровососа.

— Кающийся ты мне нравился больше, — не преминул довести до сведения друга Наруто.

— Так значит, — вернулся к интересующей его теме Мастер, — ты и та вампирша? Это… а что это?

Наруто откинулся на спинку кресла. Он улыбался и смотрел на шпиль собора.

Ответа Саске так и не дождался.

_____

Наруто отдавал себе отчёт в том, что не ответил на вопрос Саске не только потому, что пытался казаться загадочным. Но ещё потому, что оставался какой-то неразрешённый вопрос. И он видел только одну возможность определиться окончательно. Мир большой, но Наруто в нём знал лишь одного человека, кто может развеять последние сомнения.

— Ты хотел меня видеть, альфа? — Наруто стоял на балконе. Теперь он просто не мог перестать смотреть на шпиль Собора. Узумаки облокотился на широкий каменный парапет, так, что стоял к ней спиной. Поэтому львица не видела, как он закатил глаза. Уж больно иронично она сказала это «альфа».

— Тебя не учили стучать, прежде чем войти? — не оборачиваясь, уточнил Наруто. — Так и знал, что выпустил джинна из бутылки, когда начал поощрять твою наглость.

— Брось, — Ино сама подошла к нему, повторила его позу, только встала слишком близко, чтобы касаться руки. А ещё так низко улеглась на парапет, что ложбинка между сиськами стала слишком откровенной. — Этим я тебя и зацепила, — хищница улыбнулась. Наруто покачал головой, но отрицать было бесполезно.

— Прости, что придётся убить твой игривый тон, — серьёзно произнёс Наруто, вставая к Ино в пол оборота.

— Чем это? — удивилась львица. — Всё же хочешь прочесть лекцию о хороших манерах? — Ино снова усмехнулась, но Наруто этот её порыв не поддержал. — Что?

— Ты знаешь, где он? — заканчивая затянувшуюся прелюдию, спросил Наруто. Будь на месте Ино кто-то другой, то вопрос альфы поставил бы этого перевёртыша в тупик. Но она знала, что это может касаться лишь одного существа. Только признавать этого она не собиралась.

— Кто? — неумело притворяясь дурочкой, слишком резко уточнила Ино.

— Сама знаешь, — Наруто встал ближе. Теперь он нависал над девушкой, подавляя своей внушительной фигурой. От этого каждое его слово причиняло больше боли. — Твоя первая любовь, — прошептал Наруто. Ино смотрела на вожака со смесью ненависти и отчаяния. — Возможно, первый мужчина. Тот, кого, если захочешь — не забудешь.

— Я люблю Сая! — защищаясь, истерично крикнула Ино. — С ним у меня тоже многое впервые.

— У меня нет сомнений на этот счёт, — заверил её Наруто. — Наверняка, он первый, кого ты заставляешь называть себя «мамочка».

— Именно, — обрадовано согласилась Ино, да только поторопилась и тут же смутилась, когда поняла, что такое выдал альфа. — То есть, я хотела сказать… чего?

— Не придавай этому значения, — прикоснувшись к её узкому плечу, сказал Наруто. Ино вся задрожала.

— Просто не хочу, чтобы кто-то думал, что любовь к Саю значит для меня меньше, чем ненависть к… к нему.

— Я всё понимаю, правда, — заверил Наруто, — но мне нужно знать. Не уверен, что смогу его найти без твоей помощи. Ему единственному хватит ума скрыться так, чтобы даже альфа не нашёл. А ты — другое дело. Уверен, что он проверяет, как ты. Значит, ты тоже чувствуешь его присутствие.

Ино обняла себя за плечи. Наруто не давил. Но внутри всё сжималось от отчаяния. Если она не скажет…

Альфа боялся, что может принудить её.

— Он любит прятаться среди бездомных бродяг, — наконец произнесла Ино. — И всегда остаётся в городе. Просто не может оставить его. Из-за неё, — Наруто удивила ненависть, сквозившая в голосе Ино, когда она заговорила о давно мёртвой женщине. В конечном смысле этого слова. — Больше я ничего не знаю. Можно идти?

— Да, конечно, — согласился Наруто. Ино заторопилась подальше от вожака. — Спасибо, для меня это очень важно.

Девушка ничего не ответила. Даже не повернулась. Она просто хотела вернуться туда, где её ждал мужчина, которому можно полностью доверять. Чувство это было глупым. Ещё глупее было основывать его на любви. Но Ино просто знала. Сай не такой.

Он никогда бы не влюбился в вампиршу.

_____

Наруто полагал, что теперь это будет легко, когда Ино направила его. Но места скопления бродяг были не бесконечны. Они заканчивались, а итог оставался прежним: ничего. Даже все способности альфы не помогали. Он спрятался слишком хорошо. И пусть был умён, он оставался омегой, одиночкой. Его сила не шла ни в какое сравнение с перевёртышами, которых питала сила стаи.

Узумаки мог приводить самому себе каждый из этих глупых доводов и злиться на них за логичность. Задачу найти искомого шифтера это никак не облегчало.

— Потерял что, сынок? — Наруто, наверное, выглядел совсем жалко и потерянно, раз один из бродяг, гревших руки над бочкой с открытым огнём, решил ему помочь. На этом человеке не было ни одной вещи без дырок, он был худым, как жердь. Вообще производил впечатление болезненного. Но вот решил, что помощь нужнее ему, Наруто.

— Похоже на то, отец, — вздохнув, ответил Узумаки. Среди местных он тоже никого не нашёл. А ведь это было последнее место. Теперь стоило усомниться в правильности выводов и начать с самого начала.

— Ну, ты это, не отчаивайся так рано, — потирая костлявые руки в перчатках без пальцев, с искренней улыбкой произнёс бродяга, — порой, знаешь ли, то, что мы ищем, оказывается ближе, чем думаем, — Наруто кивнул странному человеку, слишком счастливому для того, у кого, кажется, ничего нет. Альфа порылся во внутреннем кармане строгого пальто. Выудил сложенную пополам купюру и протянул бродяге.

— Не, — посмотрев её на свет, сказал тот, — слишком много. Не возьму, — мужчина протянул деньги обратно.

— Раздели на всех, — не обратив внимания, бросил Наруто и медленно побрёл вдоль широкой подворотни. Перевёртыш сгорбился, засунув руки в карманы брюк. Внутреннее раздражение не проходило. Всё, что так или иначе он связывал с мелкой брюнеткой, перестало идти по плану. Узумаки поймал себя на мысли, что устал оттягивать самое важное, прикрываясь всё новыми поводами.

— Щедро с твоей стороны, — неожиданно похвалил его один из бездомных, сидящий в конце улицы. Наруто проигнорировал говорившего. Близился закат. Нужно было найти вампиршу до того, как сядет солнце. — Альфа.

Узумаки замер на полушаге. Вполоборота повернул голову к парню с кучей старого тряпья вокруг и картонной коробкой, окружающей его хлипкими стенами. Похожий на всех вокруг, но одновременно будто другой. Парень поднял глаза. Он смотрел на блондина в дорогом костюме из-под натянутой на глаза вязаной шапки. Отросшие волосы падали на глаза. Горящие золотым светом глаза льва.

— Тебя не легко найти, — с усмешкой произнёс Наруто.

— Прости мне моё упрямство, альфа, но я не имею дело с теми, кто смотрит на меня сверху вниз.

Наруто осмотрелся. Вокруг лишь грязь. Он снова усмехнулся, тяжело вздохнув. Тут действовали чужие правила. И опустился на соседнюю картонную коробку. Теперь два перевёртыша сидели напротив друг друга. Как равные. Альфа и омега. Лис и лев.

— Итак, ты нашёл меня. Что дальше?

Наруто проводил долгим взглядом убегающую крысу, прошмыгнувшую по его ноге.

— Интересная у тебя тут компания.

— Ни к чему увиливать, Наруто.

— Знаю, Шикамару.

Они не поняли, как тишина опустилась на них так быстро. Но она была слишком тяжёлой, чтобы нарушать сразу.

Наруто рассматривал бродягу перед собой. Когда они виделись в последний раз, лис был уверен, что именно Шикамару когда-нибудь займёт место Джирайи. Самому Узумаки было плевать, но в старике зрела убеждённость, что стаей правили силой слишком долго. Настало время ума. И не было никого умнее Шикамару. К тому же он был львом. Разве найдётся кто-то достойнее места правителя, чем царь зверей?

Но потом…

В то время Наруто разделял мнение большинства. Он был далеко, когда до него дошли слухи о случившемся. И давно водил дружбу с Саске, но даже это не помогло признать возможность существования связи между вампиром и перевёртышем. Только не такой.

Шикамару улыбнулся.

— Твои мысли так ярко написаны на лице. Не слишком полезное свойство для вожака, — Наруто кивнул, соглашаясь. — Я был удивлён, когда мои шпионы донесли, что меня разыскивает альфа местных перевёртышей. Старый-добрый предатель давно никого не интересовал.

Наруто потупил взгляд. Да, он разделял всеобщее мнение, что Шикамару не мог даже мыслить, чтобы любить вампиршу, но никогда не считал справедливым прогонять его из стаи. Тем более после того, как Джирайя обошёлся с той, кого он…

Рука непроизвольно легла на быстро стучащее сердце. Наруто никогда не смотрел на ситуацию с этой, самой простой стороны. Но теперь мог ощутить фантомную боль, окружающую Шикамару все эти годы. Наруто живо представил, как мёртвая брюнетка становится такой окончательно. Мир, где он больше не может смотреть на неё. Что это был бы за мир?

— Мне твоя жалость не нужна, — жёстко сказал Шикамару, пока Наруто всё молчал, — если пришёл за этим, то можешь проваливать.

— Нет, — охрипшим от собственных неожиданных переживаний голосом, быстро ответил Наруто, — извини. Я подумал о другом. Ты же знаешь, я никогда бы не оскорбил тебя жалостью. Просто… впервые до меня дошло, что именно ты мог испытать. Признать такое оказалось сложнее, чем я мог подумать.

— Что же изменилось? — в голосе Шикамару сквозило недоверие.

Вот они и подошли к самому главному. К тому, что Наруто считал причиной своего прихода к старому другу.

— Кажется, — медленно произнёс Наруто, — я подошёл вплотную к чему-то похожему, — Шикамару не смог скрыть удивления. Но довольно быстро снова стал беспристрастным, почти скучающим.

— Не думал, что тебе станет настолько скучно.

— Как это вообще возможно? — пропустив сарказм мимо ушей, спросил альфа. — Они совсем другие. Они наши враги. Как возможно испытывать что-то к существу, настолько не похожему на тебя? Разве это не нарушит какой-то там грёбанный баланс вселенной?

— Как глубокомысленно, — устало вздохнул Шикамару, доставая из кармана засаленного рваного пальто помятую пачку сигарет. Спичка чиркнула, но зажглась не сразу. Глаза когда-то гордого льва скрылись за пеленой сизого дыма. — Хрень это всё, — грубо добавил Шикамару. – Виды, природа, вселенная. Правда пришёл узнать, почему я полюбил вампиршу, которую мне было запрещено любить?

Наруто сглотнул, но смело кивнул. Ему казалось, что вот-вот раскроется секрет всего их мироздания.

— Она меня взбесила.

Узумаки пару раз глупо хлопнул ресницами. Стыдно было переспрашивать, но ему показалось, что Шикамару сказал что-то другое. То, что ему послышалось, не имело никакого смысла. Наверное, поэтому Шикамару и рассмеялся, глядя в лицо альфы. Красный огонёк сигареты подпрыгивал в надвигающихся сумерках.

— Ты не ослышался. Она меня взбесила. Своей убеждённостью, что знает всё лучше всех. И своим упрямством. А ещё этим её высокомерным взглядом, будто я не достоин дышать с ней одним воздухом. При том, что ей воздух вовсе не нужен.

Шикамару смотрел куда-то сквозь Наруто.

— Позже она начала смешить меня. Восхищать. Пока не влюбила в себя.

— Как? — Шикамару раздавил догоревшую сигарету о грязный асфальт.

— Когда узнаешь, поймёшь, что и сам мог бы догадаться, — Наруто ждал, даже дышать забыл. Это должно быть откровение. Никак иначе. — Как любая женщина может влюбить в себя любого мужчину. Она была красива. Чертовски умна. Строга, сильна. Восхищала меня, будоражила. В тот момент я был всего лишь мужчиной, который встретил женщину. Никакой магии. И в то же время… самая настоящая магия.

Наруто не верил, что Шикамару сможет оказаться правым, когда сказал, что он сам мог бы догадаться. Но ведь… так и есть. Всё было таким простым и понятным.

Ничего, кроме самих чувств, не имело значения.

— Так что, — наслушавшись тишины, которую Наруто потратил, чтобы всё обдумать, начал Шикамару, — я помог тебе решиться? Ты принял решение о той, к кому «подошёл вплотную»?

Наруто отрицательно покачал головой.

— Жаль, — вполне искренне ответил Шикамару.

— Дело не в том, — уточнил Наруто, — оказывается, решение я принял уже давно. Сам.

— Зачем тогда искал меня?

— Думаю, чтобы извиниться, — а вот это действительно стало для Шикамару неожиданностью.

— За что?

— За то, что сделал Джирайя, — медленно произнёс Наруто, — с тобой и с твоей…

— Темари, — быстро ответил Шикамару, — её звали Темари.

— За тебя и за Темари, — кивнув, продолжил Наруто. — Теперь я даже не знаю, как ты смог просто уйти. Если бы кто-то, — Узумаки сжал кулаки до хруста костей, в глазах мелькнул красный огонёк при мысли о том, что кто-то может причинить вред его маленькой брюнетке. — Мне просто жаль. Даже если это ничего уже не изменит.

— Это многое меняет, — заверил его Шикамару. — Для меня. Спасибо… альфа.

Наруто поднялся. Шикамару сделал то же самое. Теперь они стояли друг напротив друга. Снова равные, но уже в каком-то ином смысле.

— Знаешь, — решился Наруто, — времена изменились. Стая теперь другая. И альфа теперь другой. Если бы ты захотел вернуться…

Договаривать он не стал. Без слов было понятно, что Шикамару не примет этого предложения. Наруто пришлось просто кивнуть, признавая его право.

Но этот последний взгляд Шикамару ещё долго будет преследовать Наруто. В нём совсем не было желания жить дальше. Узумаки не нашёл сил спросить, но понять не мог. Почему он всё ещё был здесь. Чего ждал? Почему просто не…

— Она была вампиром, — тихо сказал Шикамару, когда Наруто почти развернулся, чтобы уйти, — мёртвой по определению. Но в чём-то она даже была похожа на тебя. Жажда жизни в ней казалась неиссякаемой. Если у нас есть души, у нас обоих, и если они так невинны, как говорят. Не хочу, чтобы у вечности был повод разлучить нас, когда… когда мы подойдём к краю. Я всё ещё верю, что она будет ждать меня там.

Наруто смотрел, как Шикамару достал из кармана небольшой женский веер. Старинный. Он смотрелся среди этого запустения и отчаяния слишком ярким пятном. Наруто мог представить озорную улыбку его хозяйки. Она наверняка смогла сохранить что-то из своей человеческой жизни. Не умерла окончательно.

— Это она научила меня жить по-настоящему. Но без неё… я просто не могу вернуться обратно. Надеюсь, она простит мне эту слабость, — Шикамару неожиданно нежно улыбнулся вееру в своих руках, оставил на позолоте лёгкий поцелуй. — Конечно, простит. Только перед этим вдоволь насладиться возможностью поиздеваться.

Наруто ушёл, не прощаясь. Оставил Шикамару смотреть в прошлое и улыбаться.

Он шёл быстро. Время поджимало. Его хрупкая брюнетка скоро встретит новую ночь. Кажется, они не виделись слишком долго. Наруто успел забыть, сколько оттенков перемешались в её глазах. Настолько длинны иссиня-чёрные волосы. И как ему хорошо, когда она рядом.

Наруто всегда был азартен и неудержим. Он знал с самого начала, что родился для того, чтобы перевернуть мир.

И скоро он начнёт ломать прежние устои, выстраивая на их месте нечто совершенно новое.

_____

Хината давно не чувствовала такого подъёма. Несмотря на то, что ботинки давили своей непривычностью, и каждую ночь приходилось выглядеть нормальным человеком.

Он пришёл нежданно. Просто однажды словно навалился. Будто ураган налетел на её маленькое, хрупкое мёртвое тело. Подхватил её и понёс к чему-то новому. Тем разительнее случилась эта перемена от того, что после голубоглазого маньяка она была не в лучшей форме.

Опустошение казалось окончательным и бесповоротным. Как будто была тончайшая нить, которая держала её на весу. Да, это не делало мёртвую вечность идеальной, но она хотя бы парила над землёй с надеждой. А потом кто-то эту нить грубо оборвал. И Хината стала удаляться так далеко от всего вокруг, что испугалась пропасть навсегда.

Пока однажды солнце не село, а эта нить вернулась. Крепче, чем когда-либо.

Хината ощутила новые потребности. Захотелось найти что-то. Или кого-то. Понять было очень сложно. Она знала лишь, что искать придётся среди людей. И она отправилась в самую гущу человеческих толп.

Её интересовала их потребность в развлечениях. Особенно опасных. Взбудораженная кровь была довольно притягательной.

За городом вскоре обнаружился сверкающий сотнями огней бродячий цирк. Дорогое и яркое удовольствие, а не какой-нибудь дешёвый ширпотреб. Они привезли с собой большой шатёр. Клетки с хищными животными. Зеркальные комнаты. Гадалок. Уродцев. И построили рядом с очередным местом своей стоянки гигантский лабиринт.

Человек у входа с самым серьёзным лицом сообщал, что в нём сгинул не один человек. Хината слышала, как колотятся от страха сердца входящих. Но они всё равно шли. Боялись, кричали, и шли. А она следовала за ними. Как точно знала, что неведомая сила двигается следом за ней.

Хината куталась в ворот пальто, рассматривая людей вокруг. Компании ей не подходили, хотя однажды она успела умыкнуть отставшую от стада овечку. Не стала бы так рисковать, если бы у того парня не было таких ярких синих глаз. Не совсем то, что она искала, но лучше, чем ничего.

Сейчас её интересовала подвыпившая девушка. Она, покачиваясь на входе, с откровенно фальшивой бравадой бросила своим друзьям, что они «трусы и позор рода человеческого». Многозначительно показала им средний палец и пошла в лабиринт. Одна.

Хинату сразу привлекли её голубые глаза, которые так не подходили пышным рыжим волосам. Вампирша надеялась, что спор друзей заведёт девчонку в тёмные повороты, где в любой момент можно наткнуться на тупик.

— Чёрт, — тихо выругалась голубоглазая, когда упёрлась в очередную стену. Хотя была уверена, что в этот раз не могла ошибиться. Она стала немного трезветь, в основном от страха. Хината слышала её через высокие стены, состоящие из деревянных перегородок, увитых фальшивыми растениями. Знала, что стоит овечке развернуться, и они столкнутся. — Ой.

Рыжая перепугалась, когда в темноте едва заметила маленькую брюнетку.

— Простите, — девушка икнула, язык всё ещё не стал слушаться её полностью. — Кажется, я совсем заблудилась. Здесь ведь есть человек или кто-то, кто выведет нас всех из лабиринта? — испуганно спросила рыжеволосая, не заботясь о том, что нельзя разговаривать с незнакомками в тёмном страшном лабиринте.

— Кажется, — притворяясь смущённой таким напором случайной встречной, хлопала глазками Хината, — нам налево.

— Правда? — в голубых глазах пьяной девицы загорелся огонёк надежды. — Здорово!

(попался, ягнёночек!)

— Ох, и правда! Тут ведь есть дор…

Хината оказалась быстрее. Её вёл доселе неизведанный азарт охоты. Чужеродный, но уже слишком привычный. Клыки вошли легко. Кровь впрыснулась неудержимым фонтаном. Хината ощутила временное приятное опьянение.

Остальное кануло в прожорливом брюхе её мёртвого нутра. Ни одна из пережитых за всю короткую жизнь этой рыжеволосой девушки эмоция не коснулась вампирши. Хината приняла это спокойно. Как приятную стабильность.

Тело она легко взвалила на высокую стену лабиринта. От него можно избавиться позднее. Когда все ударятся в очередную панику. Хината охотилась здесь так часто, что место приобрело плохую славу. Но люди всё равно заходили в лабиринт. «Лабиринт смерти», как окрестили его газетчики. Она каждый раз испытывала что-то похожее на гордость, когда читала об этом, проходя мимо лотков с прессой.

Наруто замер, когда дерево под его ногами чуть просело, резко скрипнув. Но вампирша уже удалялась от места преступления. Он медленно подошёл к мёртвому телу. Голубые глаза, недостаточно красивая копия его собственных, смотрели на него с немым упрёком. Наруто посмотрел, как вытекает кровь из порванной артерии. Поправил бледную руку, что свесилась с края. И пошёл за своей маленькой брюнеткой.

Она, конечно, устроила ему неожиданное представление. Нуждаясь в минимальном количестве крови, которой хватает, чтобы зарядить вампира энергией и эмоциями на длительный срок. Она вдруг как будто смирилась с тем, что её тело не способно унять голод по человечности. И будто стала похожа на… него.

На лиса, который загоняет кроликов ради пробежки, а не ради насыщения.

Его брюнетка избрала для себя место, где люди веселятся. И почти каждый день приходила сюда. Искала.

Тут Наруто не мог не ухмыльнуться. С таким высокомерием, что был рад темноте и одиночеству, скрывающим его от чужих глаз. Не хотелось бы, чтобы кто-то знал, какой он самоуверенный. Ведь она убивала только голубоглазых. Словно скучала по кому-то потерянному.

Наруто был бы рад показаться ей. Но решиться это сделать оказалось меньшей из его проблем. Обдумав всё, он понял, что… понятия не имеет, как быть дальше.

В их мимолётную встречу она испугалась. Наруто рассудил, что если просто выйти к ней и предложить испить его крови. С заверением в минимальном проценте неудачи, которая будет стоить ей здравого рассудка, а то и жизни. Будет так себе планом. Так что альфа остановился на гениальной идее под номером два — похищение.

Когда брюнетка окажется в его власти, в уединённом месте. Связанная, разумеется. Ослабленная настолько, чтобы он успел не оставить ей выбора… звучало не очень, но Наруто принял окончательное решение. Оставалось только дождаться подходящего момента.

Вот он-то как раз всё не наступал.

Они шли по людной улице. Среди влюблённых парочек и семей с детьми. Отражались рядом в витринах магазинов. Наруто не видел никого, кроме неё. Поэтому ему казалось, что стоит протянуть руку, чтобы коснуться развеваемых ветром волос. Вдохнуть их аромат. Ощутить их мягкость. Неужели прохожие не видели того же, что видел он? Как они могли проходить мимо этого чуда и не остановиться? Не пасть ниц перед её величием.

— Хината?

Наруто прошёл дальше, когда его маленькая брюнетка остановилась. Он не сразу понял, почему обращение какого-то старика привлекло её внимание. Но получилось так, что теперь он был впереди и смотрел на то, как она оборачивается. Как откидывает волосы от лица и смотрит в ясные глаза случайного прохожего. Наруто хотелось понять причину заминки.

— Хината?

Вампирша сделала шаг навстречу старику. И тогда Наруто всё понял.

Это был не случайный прохожий. Этот мужчина узнал её. Его вампиршу. Его маленькую брюнетку.

Наруто не смог удержать силу. Она хлынула мягким потоком, накрывая всех вокруг эйфорией.

Теперь он знал.

Её имя.

— Хината? Как это возможно?

_____

Она так давно его не слышала, даже про себя не называла, но всегда помнила. Каждую букву, каждый слог. Хи-на-та.

Её имя.

Сколько же прошло лет? Вампирша не задумывалась. Как и о том, что очень скоро могло настать такое время, когда не останется никого, кто мог бы так её назвать. Хината не задумывалась об этом много, но её имя давно стало проклятием. Умерли все, кто его знал. Почти все.

— Умоляю, простите, — проведя морщинистой рукой по лицу, сказал старик. Он словно пытался закрыться от неё в надежде, что страшное видение исчезнет. — Я принял вас за другую. Это было слишком давно. И моя память как будто меня подводит.

Хината наклоняет голову набок. Некогда чёрные волосы, которые он всегда укладывал, чтобы выглядеть солидно, теперь совсем белые. Он прям и высок. В теле всё ещё чувствуется сила. Но в опущенных уголках губ и глубоких морщинах на лбу видны отпечатки всех этих лет. Одиночество и утраты многое у него забрали.

(мы забрали)

Только глаза остались молодыми. Хината узнаёт его по ним. На этот взгляд что-то внутри отзывается. Охотно. Они видели её живой. Возможно, последние глаза на всём белом свете. Может, поэтому они остались такими. Чтобы всё ещё видеть то утраченное навеки прошлое. Они отказались повиноваться времени, чтобы никогда не забывать того, что было.

— Здравствуй, Конохамару, — говорит Хината. Ей плевать на то, что придётся как-то всё объяснять. Просто хочется продлить этот момент. — Так удивительно узнать, сколько времени прошло, глядя, как ты изменился. Но я всё равно легко тебя узнала. Никого другого не узнала бы, я так думаю, но на тебя так много смотрела. Ты был, вероятно, единственным нормальным человеком в моей жизни. Включая меня саму.

Слова давались с такой удивительной лёгкостью. Словно Хината хранила молчание ради этого разговора.

Конохамару резко схватился за сердце. Все его черты исказились. Он попятился, врезаясь в случайных прохожих.

— Н-нет, невозможно, — Хината поддалась порыву. В мгновение оказалась рядом, придержала за трясущийся локоть. — К-как? К-как?

— Здесь не лучшее место для этого разговора, — на них уже оглядывались.

— Я живу недалеко, — всё ещё перепуганный, Конохамару решил, что его видение или галлюцинация может исчезнуть раньше, чем он узнает все ответы. Поэтому с испугу проявил невиданную храбрость.

Он всё время смотрел на неё, явно считая, что сходит с ума. Но Хината, такая же, какой он запомнил её пятьдесят лет назад, шла рядом и выглядела слишком реальной. Конохамару понимал, что стоит испугаться, хотя дожил до тех лет, когда ответы хочется получить сильнее, чем просто жить дальше.

Старик открыл перед ней дверь, пропуская в тёмную прихожую небольшого частного домика. Хината мгновенно огляделась, впитывая окружающую обстановку. Её как будто даже огорчило понимание, что он оставался одиноким всю жизнь. Вокруг никаких фотографий внуков или памятных поделок с тех пор, когда дети были маленькими. Минимальный набор необходимых вещей.

К слову, снимок всё же имелся. Один. Старый и чёрно-белый, но выставленный на самом видном месте. Хината не осмелилась подойти ближе, взять в руки, но стало обидно, что сестра никогда не выглядела такой счастливой дома. С ней.

(глядишь, и мы бы были нормальными)

— Прости, плохой из меня хозяин, даже предложить нечего, — зажигая настольные лампы, причитал Конохамару. — Заварю чай, — Хината не стала его отговаривать. Людей ведь всегда успокаивают знакомые вещи.

Она прошла за ним на просторную кухню, села за круглый стол, чтобы смотреть. Старик медленно насыпал заварку, поставил чайник. Нашёл парочку разномастных чашек.

— Ты была там? — неожиданно спросил Конохамару, выпрямляясь. Но он продолжал стоять к Хинате спиной, обороняясь от её невозможности. — В ту ночь, когда всё это… когда их… её. Ты там была?

— Да, — честно ответила Хината. Плечи Конохамару тяжело опустились, теперь перед вампиршей стоял всего лишь старик. Уставший и измученный жизнью, которую определил один единственный эпизод.

— Тебя ещё искали, — продолжил бывший любовник её старшей сестры, — не долго. А потом признали мёртвой. Даже похоронили вместе с ними. Но я-то ещё тогда понял, что ты не найдёшься.

Хината ждала, когда он обернётся. Она была уверена, что Конохамару не захочет говорить этого своим кухонным шкафам. И оказалась права.

— Я знал, что ты спрячешься очень хорошо, после того, как… убила их. У Хиаши было много врагов, знаешь, таких, которые всегда бывают у богатых, влиятельных людей. Но никто из них не стал бы делать подобного. Другое дело ты. Ещё один ребёнок, странная девчонка, что жила с ними под одной крышей. Опасная незнакомка. У меня всегда были мурашки от того, как ты на меня пялилась. А теперь, — Конохамару указал на неё морщинистой рукой с тёмными старческими пигментными пятнами, — даже не знаю, что и думать. Ты правда не постарела ни на день? Или глаза меня обманывают?

Засвистел чайник. Конохамару не торопился его отключить. Хината молчала, обдумывая, что ему сказать. Да только разве было что-то помимо правды, которую она задолжала? Конечно, нет.

Они поменялись местами, когда Хината сама подошла к плите, чтобы выключить газ. Он не смог оставаться так близко от той, кто всё ещё мог быть галлюцинацией. Конохамару смотрел, как девочка из его прошлого разливает чай. В огромном пальто, которое забыла снять, она казалась неуклюжей, хотя всё делала чёткими, выверенными движениями.

Хината взялась маленькими ручками за горячую чашку. И взглянула на старика поверх закручивающегося ароматного пара.

— Не подумай, что я пытаюсь уменьшить свою вину, — медленно начала Хината, — но был ещё один… человек, на нём тоже лежит вина. Лежала. Если бы он сказал мне, чем я стала, то, разумеется, я бы не пошла домой. Никогда бы больше не переступила его порог. Но я не знала, а когда поняла… было уже поздно. Какая-то часть меня не хотела их убивать и даже раскаялась, но другая часть поняла, что только так можно сохранить свою новую жизнь. А я всегда этого хотела: просто жить.

Конохамару к своему чаю так и не притронулся.

— Ты не понимаешь, — в голосе Хинаты не было сомнения, да она и не рассчитывала, что он поймёт просто так. — Но, если хочешь, я могу показать тебе.

— Хорошо, — согласился Конохамару, — только скажи, Ханаби, — он весь дёрнулся, по телу прошла неконтролируемая дрожь, Хината поняла, что он и её не называл по имени все эти годы, — она мучилась?

Хината вспомнила, как Хидан убил её, и покачала головой.

— Нет. Такие, как я, убивают безболезненно, — в воспоминаниях промелькнули люди. Слишком много людей. И они бы все поспорили с её заверением, но старику не обязательно знать про них.

— Как ты? — Конохамару думал о психопатах, маньяках и сомневался, что все они заботятся о боли своих жертв.

Хината подалась вперёд, нависая над столом. Остальное произошло слишком быстро. Стул, на котором сидел Конохамару, оказался прижат к стене. Чашка с чаем опрокинулась, жидкость медленно стекала с края, собираясь лужицей на полу. Они зависли нос к носу. И Хината медленно разомкнула пухлые губы, обнажая пару острых клыков.

— Да, как я.

Конохамару задёргал ногами по полу, будто старался отодвинуться. Хината медленно раскрыла рот ещё шире. А потом опустила руку, чтобы старик мог сбежать.

Он неловко завалился на бок и пополз как можно дальше от Хинаты.

(радикально, одобряю)

— Нет-нет-нет, — причитал Конохамару, — невозможно. Не бывает. Не верю. Исчезни, тебя нет, чудовище. Монстр из ночных кошмаров. Тебя нет. Оставь меня и мою бессмертную душу.

Но, когда старик повернулся снова взглянуть на Хинату, она никуда не делась. Как бы он не отрицал, а она всё опровергала своей реальностью.

— Знаешь, что я такое? — грубо спросила Хината, усаживаясь на стул, который освободил Конохамару. Старик трясся от страха, его кровь закипала, но Хината старалась игнорировать её. По многим причинам. — Поверишь, если я скажу, что не причиню тебе вреда?

Конохамару слышал, что она говорит, но значения слов долго оставались за пеленой страха перед мучительной смертью, которую она принесла с собой.

— Думаешь, я могу быть больнее или опаснее того, что уже точит твою жизнь? — старик решил, что чудовище имеет ввиду хрупкость человеческой жизни. — Я слышу вонь твоей крови. Её тлетворный запах забивает всё вокруг.

Сердце Конохамару пропустило удар. И забилось ровно. Он позабыл, что давно перестал бояться. Но вот она ему напомнила. Это мифическое существо из фантастических книжек.

— Мне жаль, что ты умираешь, — сказала Хината.

Это, как не странно, растопило лёд. Конохамару усмехнулся, с трудом поднимаясь на ноги.

— Мне жаль, что ты давно мертва.

_____

Наруто не хотел её оставлять. Только не после того, как едва обрёл. Но посчитал, что это будет нечестно с его стороны, поэтому лишь довёл их до маленького, старого, но ухоженного домика старика, которого она назвала Конохамару. И оставил одних.

Его всего трясло. Наруто так привык, что вампирша была для него просто брюнеткой. Этого и так хватило, чтобы понять — никакой вечности без неё быть не может. Но теперь всё его существо разрывалось от желания повернуть назад. Ворваться в тот дом. Раскрыть себя раз и навсегда. Прижать это странное создание к себе так крепко, что даже вампир прочувствует.

И шептать… шептать… её имя.

— Хината, — Наруто остановился, только когда она осталась далеко позади. Вжался в стену какого-то здания, наполненного веселящимися людьми. Посмотрел в небо и ярким звёздам сообщил его. Заветное имя, которое уже отпечаталось клеймом на зверином сердце. — Моя Хината.

Даже ночи он не смог ей подарить наедине с человеком из прошлой жизни. С тем, кто знал её живую. Быть вдали оказалось слишком сложно. Наруто отдавал себе отчёт в том, что старик — лишь человек, он не может причинить вред вампиру. Но впервые за долгое время все его части желали одного — убедиться, что она вернётся под свой мост. Подойти ближе, посмотреть не на вампиршу, не на брюнетку. На Хинату.

Наруто застал их на пороге. Они прощались. В старике боролись слишком бурные и противоположные чувства. Как сотни рек, что пытаются течь в разные стороны через одну общую точку.

— Ты точно должна уйти? — всех, даже Хинату, удивил этот вопрос.

— Да, — ответила она.

— Но ты, — неловко начал Конохамару, — вернёшься? Завтра?

— Уверен? — старик усмехнулся, сразу, будто помолодев.

— Ты мой неожиданный мостик к ней, к моей Ханаби, а я столько лет считал, что она осталась лишь здесь, — он коснулся своего сердца и приложил палец к виску.

Хината кивнула.

— Я вернусь. Как только сядет солнце.

И она сдержала своё слово.

Каждый день, стоило последним лучам солнца скрыться за горизонтом, как она приходила к его порогу. Не стучала. Конохамару уже ждал её и сам открывал дверь.

Наруто не знал тех людей, которых они вспоминали. Но Хината немного преображалась, когда была с Конохамару. Мимолётно. Кажется, незаметно даже для самой себя. Но перевёртыш так долго за ней следил, что всё это видел. И наслаждался, завидуя всякий раз, как старик называл её по имени.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Конохамару, чем удивил свою ночную гостью. Обычно он тратил их время для вопросов о том, что она такое и как жила все эти годы. Конечно, то время, которое у них оставалось после разговоров о Ханаби. Хината была откровенна, насколько позволяло её желание. Она не хранила секретов про вампиров, но прятала от него некоторые подробности своих поисков смысла жизни.

— Надеюсь, не осиновый кол, — пошутила Хината, — пустая трата времени.

— Раскусила, — притворно огорчился Конохамару, — ладно, ничего не поделаешь, придётся отдать тебе кое-что другое, — он с трудом поднялся из глубокого мягкого кресла. Хината старалась не подавать виду, что видит, как ему становится хуже с каждым днём. Их время подходило к концу.

Конохамару вернулся со свёртком. Что-то мягкое было завёрнуто в пищевую бумагу.

— Мы всегда встречались урывками. Я считал себя настоящим вором. Тут украду поцелуй, а тут час её времени. Но выдавались такие счастливые дни, которые она могла проводить со мной. Прямо здесь, — Конохамару обвёл рукой дом своих родителей. Свёрток он всё ещё держал бережно на коленях. — Я знал, что она не рассеянная, ничего не забывает, поэтому ценил каждую мелочь, которую она как бы случайно здесь забывала.

Старик протянул свёрток Хинате. Она аккуратно взяла его. Развязала тонкие верёвки, стянувшие бумагу.

Белое кружево казалось хрупким даже под тоненькими пальчиками Хинаты. Осторожно, как настоящую реликвию, она вытащила на свет платье своей сестры. Провела подушечками пальцев по вышивке и белым жемчужинкам, нашитым на белый узор.

Ханаби легко встала перед её мысленным взором. В узком проёме, через который она за ней подглядывала. Сестра никогда не надевала это платье дома. Только в тот раз, когда примеряла и кружилась у зеркала. Красивая. Идеальная. Счастливая.

— Хочу, чтобы оно было у тебя. Примерь, — вмешался в её мысли Конохамару.

Хината кивнула. Стянула с себя пальто. Её собственное единственное напоминание о прошлой жизни. На ней была длинная тёмная юбка и свитер, украденный с чьего-то балкона. Обувь Хината теперь снимала всякий раз, как оказывалась в этом доме.

Конохамару неловко отвернулся, когда Хината стянула с себя кофту, обнажая слишком взрослое тело для младшей сестры девушки, которую он любил.

Наруто следил через окно, которое выходило во двор, чтобы соседи не заметили его. Он и не думал быть джентльменом, впитывая в себя каждый изгиб бледной спины. Наслаждался, как она стоит в пол оборота и становятся видны розовые горошины сосков. Как Хината поднимает руки вверх, вытягивая стройное идеальное тело, и медленно раскатывает по нему белое платье.

Альфа никогда не думал о ней, как об убийце, чудовище. Он лучше многих знал, как много на этих хрупких руках крови. Но невинное плетёное кружево превратило её в ангела, спустившегося с небес. Едва открытые коленки создавали необходимую загадочность. А вышедший пятьдесят лет назад из моды фасон только делал Хинату настоящей. Наруто понял сразу, что всегда будет жалеть, что не видел её живой.

— Тебе идёт, — перевёртышу показалось, что это он сам сказал, но то был лишь старик, что озвучил его мысли.

Хината покрутилась, вспоминая сестру. Её волосы взметнулись, как всполохи чёрного пламени. Она улыбалась, как будто искренне.

(кровь!)

Хината резко остановилась. Глаза жадно впились в лицо Конохамару. Старик удивлённо похлопал глазами и медленно провёл рукой над верхней губой. Посмотрел на свои пальцы, которые ощутили странную влагу. Кожа окрасилась в красный. Он начал оседать на пол, но Хината успела подхватить и усадить в кресло.

Она принесла полотенце. Оно слишком быстро пропиталось кровью. Хината ловила себя на разных мыслях, но все они были слишком странными для вампира. Она волновалась, как бы не перепачкать белое платье. А ещё, что не готова терять Конохамару, который продолжал терять драгоценную кровь.

— Что мне сделать? — почти с мольбой спросила Хината, глядя, как бледнеет старик перед ней. Как тускнеют его глаза.

С подсказками Конохамару, Хината вызвала ему скорую. До рассвета оставалось всего несколько часов, но она всё равно представилась внучкой старика и поехала вместе с ним. Держала его за руку. Всю дорогу и потом, когда его определили в одну из палат.

От ледяного прикосновения он открыл глаза.

— Живой, — вынесла приговор Хината.

Конохамару из последних сил поднял руку, чтобы снять с себя маску, через которую дышал. Хината не пыталась его остановить. В глазах старика не появился тот свет, который был до этого. Только блеск непролитых слёз.

— Х-хината, — прошептал Конохамару. Слова давались ему с трудом, но он продолжал, хотя вампирша заранее знала, о чём он хочет попросить. — Хината, пожалуйста, я не хочу, чтобы было больно. Н-но, если я сделаю это сам т-то, боюсь, что попаду туда, где не найду Ханаби. Ты можешь? Можешь сделать это для меня?

Снова подействовали обезболивающие. Хината не успела ответить. И время заканчивалось. Вот-вот был готов забрезжить рассвет.

Хината была вынуждена уйти до того, как он пришёл в себя.

Этому дню она не позволила «усыпить» себя. Смотрела на тени, ждала, когда свет погаснет. Но время тянулось так медленно. Хината боялась. Это чувство всегда было с ней. Теперь она боялась, что он умрёт. Прямо сейчас, пока она так далеко и не может попрощаться. Ничего не может для него сделать.

Наруто сразу понял, что она дала старику своё молчаливое согласие.

Наконец-то появился случай, которого он так долго ждал.

Пришла пора им воссоединиться. Раз и навсегда.

_____

Двери лифта медленно раскрылись. Двое мужчин в дорогих костюмах вышли из него. Глаза закрыты тёмными очками. На руках чёрные кожаные перчатки. Они сразу создавали впечатление опасности, поэтому люди вокруг предпочитали их обходить. Мужчины смотрелись в белых стерильных коридорах предельно инородно, но никто не посмел спросить их о причинах прихода. Так что они уверенно, бок о бок, высокомерно задрав головы, шли вперёд. Один средним пальцем поправил очки. Второй поправил и без того ровно завязанный галстук. Аура всесилия окружала их плотным кольцом. Двое хозяев этой жизни повернули ещё раз и…

— Блядь, это не наш этаж, — выдал Киба, когда они упёрлись в тупик в виде окна, а не в дверь нужной палаты. — Всё из-за тебя, — пожаловался он на Шино, который предпочёл шпильку друга проигнорировать.

Перевёртыши попытались вернуться к лифту, который выпустил их на неверном этаже. Но свернули где-то не там и упёрлись в новый тупик.

Киба зарычал на глупую стену. Шино потянулся, чтобы коснуться его плеча, но друг уже пошёл в обратную сторону.

— Мы здесь умрём, — с огромными от ужаса глазами прошептал Киба, хватаясь за ворот пиджака Шино. — Отсюда просто нет выхода, — приступ произошёл с ним спустя ещё полчаса бесцельных блужданий по абсолютно идентичным больничным коридорам. Жук тяжело вздохнул, осторожной улыбкой показывая проходящим мимо медсёстрам, что у них всё под контролем. Его и так поражало, как никто до сих пор не вызвал охрану. — Как ты можешь быть таким спокойным? — возмутился Киба, повышая голос. — Если это проклятое здание нас не убьёт, то с этим справится Наруто, когда мы не успеем найти этого старика до заката.

Шино устал слушать причитания волка, так что просто схватил его за рукав и потащил к огромной схеме больницы. Мимо которой они проходили уже четырнадцать раз. Он считал. Жук ткнул пальцем в красную точку, где красовались простые слова «вы здесь».

Киба почесал голову, подумал и фыркнул.

— Раньше сказать не мог? — уходя от Шино, пожаловался он. — Давно бы уже всё сделали.

Шино только обречённо покачал головой и поплёлся следом. Теперь всё стало чуть-чуть проще.

Перевёртыши убедились, что нашли необходимую палату и нужного старика. Он спал, подключённый к аппаратам, которые периодически пищали. Киба подошёл к стойке с пакетом капельницы и достал из внутреннего кармана шприц.

— Что дальше? — неуверенно спросил он, потрясая блестящую в дежурном свете их коридора жидкость в шприце. — Просто ввести её туда и всё? Это точно его не убьёт раньше времени? — скептически уточнил Пёс.

Шино никак не отреагировал.

— Ладно, была ни была, — Киба проткнул пакет чуть выше уровня жидкости в нём и впрыснул сыворотку, которую им доверил Наруто. У волка в тот момент, конечно, крутились в голове вопросы: а чего бы альфе самому это не сделать и зачем это всё вообще. Но пришлось просто безропотно согласиться. — Вот и всё, — перевёртыши постояли ещё какое-то время, смотря, как блестящие частицы проходят по тонкой трубки прямо в вены старика.

— Предчувствую я, что прикоснулись мы к чему-то великому, к тому, что перевернуть может весь привычный нам мир, — с неким благоговением произнёс Шино.

— Ну, слышь, не разводи тут это поэтичное дерьмо. Подумаешь, попросил альфа перевёртышей похитить одну конкретную вампиршу. Что плохого может случиться?

Аппарат снова пискнул, сообщая, что пациент жив. И перевёртыши отчалили.

Дожидаться, когда появится одна конкретная вампирша.

_____

Наруто не мог сам накачать кровь Конохамару серебром, потому что находился в своём доме. На этот раз это правда было то, что все нормальные люди зовут «домом». Он любил этот маленький двухэтажный коттедж, который когда-то казался настоящим дворцом, спрятанным в непроходимой глуши. Эти места и сейчас не сдавались перед натиском цивилизации. Может продержаться ещё лет сто, но, учитывая желание людей всё превратить в каменные джунгли, Наруто верил в это с трудом.

В подвале не было окон, что им на руку. Он ведь не собирался спалить её случайно. Наруто усмехнулся, но как-то нервно. Было бы совершенно не смешно. Тяжёлые серебряные цепи пощипывали руки. Один конец упал слишком низко и звенел, ударяясь о ступени.

Всё должно быть готово к её появлению здесь.

Наруто старался не думать о своём высокомерии, но успел навести порядок во всём доме. И в спальне тоже. Он рассчитывал, что надолго им подвал не понадобится.

Альфа облизнулся, прикручивая цепи к каменной стене. Подёргал. Крепко сидит. Хината будет ослаблена ещё до этого, а значит, должны выдержать.

Он дотронулся до своих губ. Конечно, на них застыла жадная улыбка. Наруто едва справлялся со своим предвкушением. Бросил последний взгляд на то место, где скоро появится его мёртвая брюнетка. Она будет прекрасно смотреться в цепях. В его безраздельной власти, когда он создаст кого-то совершенно нового. Для себя.

Комната наверху всё ещё была залита кроваво-красным светом заката. Наруто недолго раздумывал, хочет ли позволить ей сделать всё в одиночестве. Но любопытство было сильнее. Он собирается дать ей немного времени, прежде чем прийти, поэтому нуждался в последней порции прежней Хинаты.

Наруто опередил её. Стоял на крыше больницы и видел чёрную тень в широком пальто, взбирающуюся по стене. От ударов её крепких пальцев разлетелись в разные стороны осколки кирпича. Наруто дождался, когда Хината скрылась в палате. И только потом шагнул в пропасть сам. В метафорическую и реальную.

Он видел, как она медленно подходит к старику и касается его руки.

_____

Хината присела на край его койки. Коснулась морщинистой руки, которая вдруг показалась снова молодой. С каждым днём, который она проводила с Конохамару, он становился всё больше похож на человека, которого она знала в прошлой жизни. И теперь, когда пришла забрать его жизнь, Хинате стало жаль с ним прощаться.

От прикосновения или просто почувствовал её присутствие, но Конохамару открыл глаза. Они остались прежними, а сейчас будто прояснились. Хината сразу поняла, что он давно готов к этой части своего пути.

Старик попытался дотянуться до маски, скрывающей его лицо, но сил не хватило. Хината сама её сняла.

— Ты пришла, сдержала слово, — прохрипел Конохамару. Хината кивнула, иначе она не смогла бы. За ней всё ещё был долг, который требовал уплаты.

Показалось, что за ними наблюдают, и Хината обернулась. Никого. Но атмосфера в палате как будто изменилась. Прибавились странные запахи.

— Спасибо, — со слезами в голосе продолжил Конохамару. Это отвлекло вампиршу от посторонних мыслей. — Это ведь правда будет не больно? Я уже, знаешь, столько её испытал, что хочу просто… уйти мирно. Понимаешь?

— Ты почувствуешь лёгкий укус, а потом придёт покой. Обещаю.

— Хорошо, это хорошо. Она уже заждалась меня, — с улыбкой добавил Конохамару. Им не нужно было уточнять, кто именно. — Я передам ей привет от тебя. И расскажу, как ты мне помогла, — Хината испытывала противоречивые чувства. Сложно определимые, но это точно было… что-то. Она представила, как Конохамару, ставший снова молодым, идёт навстречу Ханаби в белом платье. Как он рассказывает ей о сестре. Хината ощутила, что должна и сама что-то ей передать. Только не хотела делать этого, если окажется не искренней.

— Скажи ей, — начала Хината, всё ещё прислушиваясь, что говорило мёртвое нутро

(мне жаль)

— Что мне жаль, — закончила Хината, когда поняла, что это чистая правда.

— Я прощаю тебя, и она простит, — заверил Конохамару, найдя в себе силы прикоснуться к мраморной щеке Хинаты. Она немного наклонила голову, прижимаясь к его теплу. — Ты готова?

— Если ты готов.

Конохамару кивнул.

Хината придвинулась ближе, отодвинула ворот его больничной сорочки. Приоткрыла рот, показывая клыки. Кожа порвалась под лёгким нажимом. Конохамару тихо зашипел, но быстро успокоился. Задышал ровнее. Его сердце забилось медленнее. Пока старик постепенно погружался в глубокий сон, полный удивительных мест. Хината продолжала, не торопясь, пить его горячую, с привкусом горечи кровь.

Яд его болезни плавно перетекал в неё, освобождая тело Конохамару, очищая его. Хината оторвалась от его шеи, только когда сердце совсем замедлилось. Она слышала лишь несколько ударов в минуту. Он лишился почти всей крови, но почему-то кожа его разгладилась, действительно возвращая телу давно позабытый вид.

Хината невесомо прикоснулась к его приоткрытым губам, и среди яда, который испарялся от силы её собственной вампирской крови, позволила себе найти эмоции, что питали Конохамару все эти годы.

Горечь и боль. Много боли. Разрывающей сердце на части. Но это была лишь поверхность. А в глубине…

Любовь.

Так много любви и страсти. Неистовое желание и тёплая нежность. Всё, что он успел испытать за то короткое время, проведённое с женщиной, которую любил. И не смог забыть. Не смог заменить чувства к ней чем-то новым. Он бережно хранил каждое воспоминание. Мимолётные встречи и долгие ночи. Касания. Разговоры. Мир казался ему другим, пока он смотрел на него влюблёнными глазами.

И всё это, каждая детали, обрушилась на Хинату неукротимым потоком. Она всеми силами цеплялась за эти чувства, не позволяла им отступать, отпускать её. Только не им. Только не сейчас. Сердце билось и разрывалось. Душа пела и кричала. Хината понимала, что это не продлится долго. Поэтому вырывала у тьмы, готовой поглотить последние частички сознания Конохамару, с корнем каждую эмоцию. Питалась ими, как кровью самой жизни.

Хината могла видеть его глазами. Размытую фигуру той, кто была всем его миром. Призрачное будущее, которое могло бы восстать из тумана. Всегда вместе. Она в белом платье. Снова. Она его перед лицом всего мира и даже больше. Жить одной жизнью. Делить всё пополам. Состариться и продолжать держать друг друга за руки.

Но всё это осталось лишь мечтами из хрупкого стекла и бесплотного дыма. Из-за неё. Хината всё разрушила. Прервала одну жизнь, но убила этим ещё одно сердце.

По ним и были кровавые слёзы, что текли из её перламутровых глаз.

_____

Киба и Шино переглянулись, когда заметили тень, ускользающую от того окна, за которым явно была палата старика. Того самого, которого они накачали серебром. Перевёртыши попытались настроиться на эту тень, просто чтобы убедится. Но кем бы он ни был – не хотел, чтобы кто-то его опознал. Шино продолжал смотреть в ту сторону, где скрылась тень, а Киба просто пожал плечами. Это точно не их ума дела.

— А вот это уже наш клиент, — пихнув Шино в бок, сказал Пёс, когда из того же окна на пожарную лестницу вылезла тень поменьше. В слишком объёмном пальто. Вампирша могла бы оказаться на земле в мгновение ока, но предпочла спускаться ступенька за ступенькой. — Быстро подействует?

Шино ничего не ответил. Эта его непонятная привычка, которая возникала, когда хотела, начинала раздражать.

Перевёртыши держались в тенях, но старались не терять вампиршу из поля зрения. Она казалась уверенной, когда спустилась на землю. Но через несколько шагов замерла. С долей удивления присмотрелась к своим рукам. Могло показаться, что её удивляют следы засохшей крови, которую она размазала по лицу. Но что-то было сильно не так. Вампирша заторопилась подальше от больницы. Оборотни вышли ей наперерез.

Киба ухмыльнулся, когда увидел страх в больших глазах. Девушка с небьющимся сердцем отступила на шаг, чуть не оступилась, что было нонсенсом для её вида. Серебро медленно проникало в её ядовитую кровь.

— Удачной охоты, вампир, — нагло сказал ей Киба. Он и Шино продолжили путь, будто оказались здесь случайно. Вампирша испуганно вжалась в стену и долго провожала их взглядом странных бездонных глаз.

Когда брюнетка попыталась двинуться дальше, ей стало очевидно, что что-то сильно не так. Она держалась за стену и шагала, чертя глубокий след по земле носками своих ботинок. Навалилась усталость, как бывает перед рассветом. Всё её тело качнулось, и вампирше показалось, что она сейчас упадёт.

Только не упала. Её подхватили сильные руки. Все ощущения сжались до ужаса, когда она поняла, что оказалась на плече у одного из перевёртышей, проходящих мимо.

— Ну, что же ты, вампир, перебрала, хах? — Киба, довольный собой, посмотрел на Шино, но тот не был истинным ценителем хороших шуток. — Пошёл ты, только и знаешь, что убивать всё веселье.

— Хм, — ответил ему Шино, что означало «нам пора упаковать нашу ношу, пока нас не заметили».

— Да-да, — пробурчал Киба.

Они припарковались далеко от мест, которые обычно всегда были многолюдными.

— А она вообще-то тяжёлая, — пожаловался Киба, — для такой малявки.

Он с трудом достал из кармана пиджака ключи. Щёлкнул на пару кнопок. Медленно и беззвучно открылся багажник. Шино попытался что-то сказать, но потом передумал и остановился, сложив руки на груди.

Киба уже подошёл к автомобилю, когда понял, что друг даже не удосужился последовать за ним, сбросив всю грязную работу на шикарные плечи волка. Он обернулся, чтобы высказать всё Шино. И с громким стуком ударил вампиршу головой об открытую дверь багажника.

— Бля, — испуганно выругался Киба. Вампирша висела у него на плече головой к спине, так что он принялся быстро крутиться, как будто старается поймать собственный хвост, чтобы убедиться, что не покалечил подружку босса. — Она ведь в порядке, да?

Пытаясь повернуть её в сторону Шино, чтобы тот успокоил его, Киба снова приложил вампиршу о багажник головой.

— Да чтоб тебя!

Решив, что безопаснее уже упаковать это женское тело, Киба повернулся спиной к багажнику и осторожно отпустил ноги вампирши. Звук был слишком глухим и громким для падения тела в багажник. Киба одёрнул свой костюм, стараясь так вернуть себе равновесие.

— Скажи, что я не уронил её на землю.

— Ты не ронял её на землю, — заверил его Шино. Киба даже успел расплыться в широкой улыбке. — Я бы сказал, что данное действие больше напоминало твоё швыряние её на землю. Очень грубое и неаккуратное.

— Твою-то мать…

— Прежде чем ты снова, как много раз до этого, попросишь меня в совершенно не галантной форме заткнуться, воспользуюсь возможностью, дабы задать интересующий меня вопрос и рассчитываю, что ты дашь мне достаточно исчерпывающий ответ. Учитывая вместимость автомобиля и тот факт, что нас всего двое, разве было бы не практичнее уложить тело вампирши на заднее сидение?

Киба так и не определился, как будет достаточно экспрессивно для реакции на такое заявление друга, поэтому просто поднял тело вампирши с земли и уложил на заднее сидение. К сожалению, для его нервной системы, не с первого раза.

— Заткнись, — Шино даже улыбнулся. Всё же он ценил стабильность и постоянство.

_____

Хината резко распахнула глаза. Внутри всё горело. Руки почему-то были высоко подняты над головой. Их тоже неприятно жгло. Она попыталась принять другое положение, но ничего не вышло. Раздалось противное звяканье. Цепь. Она была пристёгнута к прохладной стене. Хината глубоко задышала, странная человеческая паника охватила всё тело.

Окружение давало понять, что она в подвале. Это никак не желало укладываться в голове. Она, сильный вампир, прикована цепями в чьём-то подвале. Такая шутка судьбы, после всех её игр с маньяками, могла бы даже стать ироничной или забавной. Но ей было слишком по-человечески страшно. Неизвестность нервировала.

Ни часов, ни окон, ни календарей. Похититель не оставил ей никаких ориентиров, чтобы понять, как долго она здесь находится. Да ещё её пальто кто-то забрал. Хината сидела на полу из крупных каменных плит в белом платье, когда-то принадлежавшем её сестре. Она с особой чёткостью осознала, что хочет вернуться под свой мост.

А потом дала о себе знать жажда.

Это невыносимое чувство потребности в чём-то блуждало по телу, как вечный зуд. И его нельзя унять, потеревшись о грубые камни за спиной. Слабость требовала крови ещё сильнее, чтобы снова ощутить своё бессмертное твёрдое тело. Хината попыталась прислушаться, но в ушах стоял только звенящий гул. Ей казалось, что над головой кто-то есть. Живые существа или мёртвые, она понять не могла. Но кто-то там был.

— Эй! — крикнула Хината. Если бы не этот голод, который забирал у неё последние воспоминания о Конохамару и том, что открыла ей его кровь, Хината не стала бы унижаться и просить. — Вы меня слышите? Мне нужна кровь!

Чтобы услышать эти шаги, ей не требовались вампирские способности. Кто-то уверенно топал над её головой, приближаясь.

Сначала Хината увидела только ноги в чёрных брюках и начищенных ботинках. А следом и всего перевёртыша целиком. Теперь, когда голод победил страх, она могла лучше его разглядеть. И понять, что это не первая их встреча.

— Ты это, прости, вампир, — взлохматив волосы на затылке, произнёс оборотень, улыбаясь, видимо, чтобы показать, что не опасен. Хотя показавшиеся клыки говорили скорее об обратном. — Скоро о тебе позаботятся.

Хината не успела спросить, что это должно значить.

Они оба это почувствовали.

Мощь. Неуправляемую. Необъятную. Она охватывала всё вокруг, как лесной пожар. Приближалась, накрывая их неистовым жаром.

Хината снова задёргалась. Страх не просто вернулся, он преобразился в настоящий ужас. Это точно был ещё один перевёртыш. Такой, каких ей не доводилось встречать. И начинать Хината не горела желанием.

— Надеюсь, ещё увидимся, — сказал её оборотень, который вдруг стал похож на пса, готового размахивать хвостом при встрече с хозяином.

Парень ушёл. Хината уловила только эхо его голоса. И чьего-то ещё. Глубокого, сильного. Несмотря на гул в ушах, этот голос забрался под кожу. Будь она жива, подскочил бы пульс.

(это великий зверь! мы должны встретить его, как полагается)

Хината снова забилась в своих цепях. Что-то было не так. Неправильно. Её тело, её разум. Они словно были готовы распасться на разные части.

(или собраться в одну!)

Наверху стало тише.

Мощь загадочного перевёртыша поутихла, позволяя ей понять, что они остались только вдвоём. Но теперь Хината была бы рада, останься тот улыбающийся оборотень с ней.

Кто-то наверху заходил туда-сюда. Словно к чему-то готовился. Или собирался с силами.

Хината неожиданно поняла, что её тело стало невероятно тяжёлым. От того, сколько всего она успела как будто действительно ощутить. Это было неожиданно. Ново. И ей почти…

Почти хотелось ещё.

Тот перевёртыш сказал, что о ней позаботятся. Почему бы не поверить своим похитителям?

Хината вздохнула — приятная человеческая привычка, и откинула голову назад, на камни, что были теплее её мёртвого тела. Кто-то наверху также глубоко вздохнул.

Они оба замерли. Впереди была черта, которую никто до них не переступал.

(наконец-то!)

Да, согласилась Хината. Что-то вот-вот должно было измениться. А ей оставалось только ждать.

Предыдущая страница Список Никто